Ссылка на край света

      В порт Бэкхён решил добраться самостоятельно, чтобы оценить, насколько просто или сложно это будет для обычных туристов. От гостиницы ходил автобус, но именно этот рейс в порт не заходил, однако же Бэк сел в него и вышел всего в двух кварталах от нужного места. Пойдя за толпой с чемоданами, Бэкхён быстро понял, что найти порт можно и самостоятельно по неповторимому запаху: смеси рыбы, соли и водорослей. Все порты мира пахли примерно одинаково, и, если ты побывал хотя бы в одном из них, второй раз не перепутаешь. На причале плавно, едва заметно качался громадный двенадцатипалубный лайнер одной из местных компаний: красивый и начищенный, он сверкал огнями, по палубам носились матросы и обслуживающий персонал, готовясь к скорому отплытию, пока туристы тратили деньги в городе или размещались в каютах.       Бэк только раз путешествовал на океанском лайнере по Средиземноморью. Но в этих краях такие туры были весьма популярны и востребованы, они включали как посещение нескольких городов, так и наблюдение за морскими животными, китами, айсбергами и даже поездку на, собственно, географический северный полюс с традиционной установкой флага, который потом убирали. Каюта ему досталась крохотная, Квон явно решил сэкономить на его проживании, зато кормили два раза в день вполне прилично. Анкоридж в сезон выглядел довольно мило и уютно, даже позитивно, вне сезона здесь проживали больше 300 тысяч человек, так что и зимой нельзя было почувствовать себя изолированным.       На лайнере же, в сравнительно ограниченном пространстве, людей было много, практически все каюты были заняты. Бэкхёну понравилось: он любил толпу и сейчас чувствовал себя удовлетворительно. Следующие три недели менеджер посвятил круизу, наслаждаясь комфортом международного образца на 10-й палубе гигантского корабля, уверенно рассекавшего ледяные просторы Арктики. Впрочем, само путешествие его не впечатлило: было постоянно холодно, он не вылезал из тёплых носков и зябко кутался в плед. На судне развлечений хватало: в любую погоду здесь можно было повеселиться, отдохнуть, искупаться в бассейне, потренироваться в тренажерном зале и вкусно поесть. Китов они видели издалека, сами животные Бэкхёна тоже не зацепили, как и медленно тающие айсберги. Северный полюс предстал перед ним огромной ледяной пустыней, белым плацдармом со сбивающим с ног ледяным ветром. Бэк не вылезал из каюты, пока другие туристы с восторгом прыгали по льду, проверяя его на прочность и устанавливали флаг. В местные городки не выходил, для этого у него будет весь сентябрь, когда поток туристов схлынет и времени, чтобы спокойно осмотреть достопримечательности и без суеты пообщаться с администраторами больше, чем пара часов. А вот сами порты и имеющиеся в них лодки, яхты и гидросамолёты изучал подробно, обменивался контактами с капитанами, узнавал, какие частные поездки доступны и по каким ценам.       На последний перед высадкой на берег обед ему подали стейк из лосося с клюквенным соусом, морковный пирог и белковое печенье. Кофе на лайнере был ничем не лучше анкориджского. Бэкхён надеялся, что ему ещё повезёт попробовать вкусный кофе, ведь надежда умирает последней. Сонные параличи случались с завидной регулярностью — один раз в три дня — и Бэкхён молился, чтобы это путешествие побыстрее закончилось.       С конца августа и до середины сентября менеджер Бён объехал все заповедники, заказники, береговую линию, редкие туристические маршруты, водопады и горы вокруг Анкориджа, для чего ему выдали служебный джип и гида. Потом устроил себе трехдневный пеший поход через леса к Золотому ручью с целью намыть золота, и так его это занятие увлекло, что он умудрился намыть золота на 150 долларов. Затраты на покупку необходимых вещей для золотоискателя оказались небольшими, зато удовольствие от поисков и незабываемые ощущения обеспечены. Одна только встреча с медведем чего стоила, благо Бэк хорошо изучил технику безопасности и умел контролировать себя, поэтому они с бурым разошлись мирно. Это развлечение проходило без гида, впрочем, побыть немножко в одиночестве всегда полезно, вот только спать в палатке холодно, зато еда, приготовленная на костре, порадовала необычным вкусом и запахом дыма, Бэкхёну это показалось весьма интересным. Один раз сонный паралич настиг его и здесь, это было, наверное, самым страшным опытом, потому что Бэк находился один в дикой местности, и никто не пришёл бы ему на помощь, а сам он был не в состоянии защитить себя. Ещё одним минусом золотой лихорадки были руки, которые шелушились и капризничали, возмущаясь на трёхдневный холодный бассейн, поэтому, по возвращении в Анкоридж, Бэк нашёл магазинчик косметики и купил себе пару тюбиков жирного крема. Его кожа всегда остро реагировала на холод, порой даже трескалась до крови, а здесь с каждым днём теплее не становилось.       С маниакальным удовлетворением он любил наблюдать сообщения от банка подтверждением платежа за очередное занятие на Аляске. Расходы на питание, развлечения, покупку сувениров, дополнительных услуг поступали в приложение директору и ему самому на телефон, и Бэк с наслаждением визуализировал, как бесится сейчас Квон, получая немаленькие счета. Вряд ли он представлял, насколько здесь все дорого, и явно не думал, что месть Бэкхёну влетит ему в копеечку. Но ведь цены выбирал не Бэкхён, даже самый простой сувенир на Аляске обходился не дешевле 50 долларов.       Оставшиеся дни сентября Бэкхён потратил на путешествия по маленьким аутентичным городкам Аляски, недоумевая, как можно называть городом селение на 85 или 153 человек, но на Аляске большинство городков были именно такими и, разумеется, не процветали, потому как приезжали в них редко, а прежних оборотов добычи золота или полезных ископаемых уже давно не было.       Задержавшись на время в официальной столице Джуно, маленьком городке всего на 32 тысячи жителей, но от этого не менее самобытном, он съездил на самый большой известный ледник Мейденхолл, лежащий на берегу одноимённого озера, где в летние месяцы предлагалось отдельное развлечение — гребля на каяке, посетил тамошний информационный центр, потом посмотрел ещё два ледника, уже издали, потому что сейчас они были нестабильны и небезопасны ввиду тёплой, по меркам северян, погоды, поузнавал информацию на горнолыжном курорте, посмотрел пару горных пиков и водопады Наггет.       Отдельным приключением считалось посещение порта и выход в залив с целью увидеть касаток, горбатых китов и морских львов, гордо возлежащих на скалистом берегу. Несмотря на величественность этих животных, на Бэкхёна поездка впечатления не произвела: толпа туристов на небольшом кораблике, кричащих и визжащих при виде каждого плавника, щелчки камер, высунутые над краем борта телефоны, напряжённая атмосфера ожидания, а на выходе — одна касатка и несколько вонючих львов, от которых за километр несло далеко не самым терпимым запахом. Горбатый кит им так и не показался, и всё же услугой возврата платы за корабль не воспользуешься, кита же увидел, пусть даже одного и небольшого.       Посещение фермы с овцебыками тоже оставило сомнительные впечатления: сильный животный запах, ароматы навоза, мощная шерстяная туша выше тебя ростом, которую предлагалось кормить с руки, дорогущие сувениры, к примеру, моток пряжи из шерсти овцебыка обходился аж в 95 долларов, и это ещё было самым дешевым приобретением в магазинчике. Но многим нравилось, Бэк оценил реакцию других туристов и записал себе, что это место определённо стоит рекомендовать.       Ещё в Джуно имелся большой магазин для охотников, охота занимала особое место в сердцах местных жителей. Здесь можно было поохотиться с настоящим арбалетом, луком или ружьём, но Бэк воздержался. В его стране животные серьёзно охранялись, а здесь они были настолько легко возобновляемым ресурсом, что местные считали абсолютной нормой обучать охоте даже детей, как только они будут способны держать в руках оружие. Однако же посещение магазина с возможностью пострелять в мишень из арбалета оказалось весьма интересной.       В Номе он узнал подробности истории о спасении жителей собачьими упряжками, сквозь снежную бурю сумевшими доставить спасительное лекарство. Объехав ещё несколько небольших городков, посмотрев старинные места, налюбовавшись удивительно красивой природой и почти вечно покрытыми снегом горами, Бэк зябко поежился, даже с такого расстояния ощущая их холод и представляя, какие мощные там ветра.       Далее он направился в центр штата — Фэрбанкс. Правда там уже было не так интересно: парки, музей и горнолыжный отдых ничем принципиально не отличались, разве что выделялся старинный речной теплоход, законсервированный в качестве самостоятельного памятника, заинтересовал музей ледяных скульптур, исторических автомобилей и местный театр. Фэрбанкс славился тем, что здесь почти 100% можно было увидеть Северное сияние, правда всё-таки в сезон, сейчас ему пока не везло. К тому же погода сильно испортилась, небо почти постоянно было затянуто тучами, моросил мелкий дождик.       Гора Денали, самая высокая точка Аляски, не произвела на него такого яркого впечатления, как ледники и парки, хотя оставалась одной из самых популярных достопримечательностей. Городок с говорящим названием «Северный полюс» ничего общего с географическим полюсом не имел, но там жил штатный Санта, весь городок, включая дорожные знаки и общественные остановки, был оформлен в новогоднем стиле, а в резиденции Санта-Клауса можно было покататься на упряжке северных оленей.       К концу сентября Бэкхён посмотрел всё, что могла предложить ему Аляска, включая множество ледников, фьёрдов, парков, в том числе наполненный кучей индейских деревянных идолов «Тотем Байт» в Кетчикане, и даже поселения русских старообрядцев.       К этому времени опустел даже Анкоридж, туристический сезон закончился, и сейчас город выглядел блеклым и пустым в сравнении с концом августа. Бэк прикинул, чем будет заманивать сюда туристов вне сезона, и приуныл. Составив в этот раз ещё менее подробный отчёт о своём путешествии, он отправил данные в Сеул.       Ночью раздался звонок сотового, Бэкхён лениво глянул на экран — 2.38 по местному, значит, в Сеуле сейчас 9.38 утра.       — Вы уверены, что посетили все возможные места? — раздался в трубке визгливый голос начальника Квона.       — Доброго времени суток, — сонно проворчал Бэкхён.       — Не знаю, сколько у вас там времени, но к моему звонку вы должны быть бодры.       — Вы могли потрудиться узнать и удивились бы, что здесь полтретьего ночи.       — Что ж, я не знал. Так что, Бён? Все?       — Всё, что могла предложить Аляска. Моя ссылка закончена?       — Там есть ещё один городок, про который вы забыли. Уиттиер.       — Да, я знаю про него, но там всего один жилой дом и ничего интересного. Ровным счётом.       — Вы там были, Бэкхён?       — Нет.       — Почему?       — Потому что там нет ничего интересного.       — Вчера ко мне приходила клиентка и рассыпала благодарности этому месту, говорит, туда даже океанские лайнеры заходят. Так что не выпендривайтесь и отправляйтесь в Уиттиер. И пока не выясните, что именно там намазанно мёдом для туристических пчёлок — не звоните мне.       — Но сейчас вы мне позвонили.       — Я был вынужден, вы же иначе, чем через сообщения связь не умеете поддерживать.       — Таков мой стиль работы.       — В общем, жду отчёта. Так же вы еще не сдали отчёт по зимнему отдыху, не посетили гонки на собачьих упряжках, не застали северного сияния и прочих мероприятий, которые проводятся на Аляске зимой.       — Шеф Квон, здесь мёртвый сезон с 15 сентября до середины декабря. Я и так напрягал туроператора, чтобы показывали уже закрытые объекты. Что вы мне предлагаете здесь делать почти два месяца, когда ничего не работает? Я мог бы посетить пока другие штаты…       — Мне без разницы, чем вы там займетесь, но я требую подробнейший отчет про Уиттиер, и готовьтесь к зимнему сезону, узнавайте, что, где и когда будет, посетите все возможные мероприятия, нарабатывайте связи. Не мне вас учить! Никаких других штатов, ваши расходы и так достигают ежедневного лимита! — выкрикнув последнюю фразу, он повесил трубку.       Бэка всегда раздражала его любовь ко всяким неуместным сравнениям, и сейчас, разбуженный посреди ночи, он чуть не послал надоевшего начальника дальней дорогой. Почитав про Уиттиер в самом начале, Бэкхён решил не ездить туда вовсе, теперь же придётся заглянуть, иначе господин Квон плешь ему проест. Выключив мобильник, он откинулся на подушки.       Ещё неделю он потратил, терроризируя расслабившихся после сезона местных менеджеров, допытывался, какие планируются виды отдыха с декабря. Он угощал их кофе, водил в ресторанчики, дарил подарки. Отвечали неохотно, но отвечали. Записав все, что только смог вытрясти из коллег, Бэкхён дал себе пару дней отоспаться.       Но и это ему не удалось. Три дня подряд он просыпался в холодном поту, отчаянно будя себя, чтобы вырваться из липкого вязкого страха сонного паралича. Интересно, сколько он ещё выдержит? Или плюнет и уедет, приняв гнев начальства? Бэкхён не знал, что из этого хуже.       Наступило девятое октября, суббота, выходной день для всего мира, но рабочий для Бэкхёна. Собрав вещи, рассчитавшись с отелем, он вызвал такси до Уиттиера. Дежурный минивэн у него забрали по окончании плановых мероприятий, поскольку туроператор закрывался на мёртвый сезон для отдыха. Теперь Бэку предстояло протянуть два месяца с минимальными расходами, только проживание и питание полностью оплачивала компания. Чем заниматься все это время, он не представлял от слова совсем, и здесь ему не могли помочь.       Машина до Уиттиера долго не находилась, и на его «почему?» в службе такси ответили, что там сейчас выходной и ничего не работает. Так себе отговорка, подумал менеджер. Пока ждал, он прогулялся до букинистического, выбрал себе четыре книжки, пару сложных сканвордов и раскраску-антистресс.       — Да уж, старею, — пробубнил парень себе под нос.       — Вам помочь? — рядом нарисовалась продавец-консультант, местная мулаточка с широким лицом и добрыми глазами.       — Я здесь по работе, — решил рискнуть Бэкхен, вдруг она сольёт полезную информацию. — Вот узнал, что сезон закончился, не представляю, чем себя занять до зимы. Может, порекомендуете? — он расплылся в любезной улыбке и очаровательно строил глазки.       По окончании сезона, когда схлынули туристы, Бэка стали чаще замечать: он сильно выделялся на фоне местных светлой кожей, азиатскими чертами ухоженного лица, стилем одежды. Девушки нередко заглядывались на него, мило хихикая в ладони, мужчины осматривали с удивлением и лёгким неудовольствием — слишком яркий на их вкус.       — Ох, я бы и рада помочь, — ответила девушка. — Но в мертвый сезон здесь действительно нечем заняться, уж простите. Нам то не скучно, мы отдыхаем от летнего и готовимся к зимнему.       — О, а может, какую-то интересную подготовку я смогу застать?       — Вряд ли вам понравится плетение сувениров или варка варенья.       — И такое сойдёт. Подскажете, где я смогу увидеть это и с кем пообщаться?       — Ну, если дадите ваш номер телефона, я позвоню, когда точно узнаю, кто будет готовиться.       Не сомневаясь, он записал ей номер на листке бумаги, оплатил книги и, наконец, дождался такси.       Машина приехала через час, улыбчивый водитель расспрашивал туриста о его впечатлениях и что-то вещал про красоты Аляски, но Бэк его уже не слушал.       — Долго до Уиттиера?       — Часа полтора, если удачно попадём?       — Куда попадём?       — По расписанию.       Ничего не поняв, парень положился на водителя и стал смотреть в окно. Анкоридж мокрым туманным днём — совсем неинтересное зрелище. Бэкхён подустал от местных красот, к которым порой надо было пробираться лесом, поэтому уже ничем не впечатлялся. Через полчаса машина остановилась перед въездом в тоннель и не двигалась 15 минут.       — Почему стоим?       — Расписание.       — У тоннеля?       — Конечно, не у меня же, — хохотнул мужчина, радуясь собственной шутке.       — Что за расписание? — Бэкхён сейчас сетовал на себя, что не удосужился узнать подробностей, так мало интересовал его этот городок. Интернет здесь ловил плохо, горячего кофе взять негде, настроение совсем упало. Впереди высилась гора, покрытая коричневым лишайником, зелени почти не осталось, если не считать вечнозелёных хвойных лесов вдалеке. Въезд в тоннель венчала треугольная крыша, покрашенная в зелёный, сам тоннель представлял собой узкий темный проход, вроде норы.       — Другая дорога тут есть?       — В Уиттиер ведёт только эта — шоссе Портадж-Глейшер, — гордо вещал водитель, словно рассказывал о величайшем изобретении. — Нужно проехать через тоннель Энтон-Андерсон, но тут одноколейка, она же железная дорога, работает по жёсткому расписанию, местные его знают наизусть. В теплые месяцы можно попасть на самолёте, но сейчас полоса уже не обслуживается, только для экстренных служб. Ну и по воде, если у вас есть своя лодка.       Зачем давать названия шоссе и единственному в округе тоннелю, который и так ни с чем не спутаешь, возмущённо подумал Бэкхён.       — И долго нам ждать? — капризно спросил он, поглядывая на часы. Бэк надеялся как можно быстрее расквитаться с этим городом и уехать обратно в Анкоридж, чтобы дождаться гонок на собачьих упряжках.       — Сейчас пройдёт состав, затем реверс 15 минут с той стороны, потом нас пустят. Торопиться некуда.       — Вам-то откуда знать? — не выдержал Бэкхён. — Может, у меня дела.       — В Уиттиере? Вы, верно, шутите. Там сегодня выходной, никто не работает. Только вот поезд выгрузит продовольствие и заберет рыбу в порту.       — У меня договоренность, — соврал Бэк, всё больше раздражаясь.       — Ах, ну если так. А с кем? С Джун? Бертой или Поулом?       Бэкхён понятия не имел, кто все эти люди, поэтому неопределённо хмыкнул и попросил:       — Просто высадите меня у пристани.       — Как скажете, — сразу согласился водитель и Бэкхёну показалось, что его раскусили и теперь будут по всему Анкориджу рассказывать про недотепу-путешественника.       Действительно, из тоннеля скоро показался старый поезд, с яркой, но сильно облупившейся краской. В сочетании с низкой облачностью, почти полностью закрывавшей всё выше 15 метров, эта картинка выглядела очень атмосферно и пугающе. Прям как в начале фильма ужасов, поймал себя на мысли Бэкхён. Наконец, реверс для их полосы открыли. Если поезд лишь намекал на фильм, то сам тоннель подходил как минимум для съёмок Сайлент Хилл 3: темный, с редкими неяркими фонарями, неровными влажными стенами неопределяемого серо-бурого цвета, плохим покрытием, не спасавшим от вибрации на рельсах, и затхлым воздухом, он был кошмаром для клаустрофобов и танатофобов, здесь чувствуешь себя как в сырой могиле. Червей на стенах для аутентичности не хватает. Бэкхен невольно вздрогнул.       — Какая у него протяженность?       — 4 км.       — Почему его именно так построили? — он не боялся задавать вопросы, потому что уже знал, местные очень любили и умели рассказывать.       — Это было единственное место, где военные инженеры смогли пробиться, хотя пробовали много вариантов. Этот тоннель самый надежный, выдержал великое Аляскинское землетрясение и прошёл проверку временем.       — А город после землетрясения как? — Бэкхен сейчас корил себя за игнорирование Уиттиера, за то, что не собрал о нём достаточно информации. — Уиттиер почти полностью был разрушен, только башня и уцелела, и то её берегут и постоянно чинят, трясёт-то каждый год.       — Здесь случаются землетрясения?       — Конечно! Просто большую их часть мы не замечаем, а достаточно сильные бывают редко, так что… Но если повторится 64 год, Уиттиер вряд ли выживет.       — Печально, — Бэкхен был готов поддерживать любой разговор, лишь бы отвлекаться от невеселых мыслей о могиле. — А что сверху этой горы?       — Ледник.       — Совсем весело.       — Да уж, это место уникальное, но вы не переживайте, последние 56 лет здесь ничего страшного не происходило.       Именно так говорят персонажи фильмов ужасов перед началом месива, подумал Бэк. Скорее бы уже этот тоннель закончился! Вскоре показался яркий свет и они оказались словно в другом мире. Крупный и подчищенный для туристов Анкоридж резко контрастировал с дырой из фильмов ужасов, в которую сейчас попал Бэк. Полузаброшенные строения, склады, какие-то старые белые корпуса с чёрными потеками, которые водитель назвал военной частью, пирамида из морских контейнеров и ящиков, облупленная краска 14-этажного дома, ржавые баки на берегу, заставленная лодками всех мастей гавань, низкая облачность скрывала красоты природы, если они тут были, сам городок производил весьма мрачное и унылое впечатление.       Водитель еще раз переспросил, уверен ли Бэк, что хочет выйти у пристани, или его всё-таки подвезти к дому, но менеджер твердо настоял на своем, полагая, что уж на пристани наверняка будут рабочие, да и продышаться после затхлого тоннеля хотелось неимоверно.       — Куда я попал? — простонал Бэкхён, вытирая лицо от противной мелкой мороси и морщась от сильного рыбного запаха порта. Водитель уже уехал, чтобы успеть по расписанию и не терять полчаса впустую, а Бэкхён оказался на пустой пристани совершенно один. Не было ровным счётом никого - ни людей, ни собак, ни даже птички какой.       Потоптавшись на месте несколько минут, он всё-таки решил изучить городок, прошёлся по гавани, читая названия множества лодок, их было так много, как если бы тут проживала тысяча человек, но уже зная Аляску, Бэкхён понимал, что самой удачей будет встретить хотя бы десяток человек в этом богом забытом месте.       Взгляд зацепился за яркую вывеску сувенирного, Бэкхён ринулся к нему, но поцеловал дверь с рукописной бумажкой «график работы магазина зависит от прихотей моей полуторагодовалой дочки». А что, так можно было? Неужели в этом мире ещё остались места, в которых бывает вот такое? И зачем сюда вообще суются лайнеры?       Город раскинулся у подножия горы, которую сейчас практически невозможно было рассмотреть. Побродив ещё час, он уже решил было идти обратно к тоннелю, чтобы поймать попутку, но заглянул в ежедневник и вспомнил, что в Уиттиере для него забронирован номер. Тяжело вздохнув, он поплёлся дальше, поснимал на телефон, чтобы доказать, что в этом забытом богом месте и правда нет ничего интересного, как вдруг случайно наткнулся на подземный переход, опять-таки в виде тоннеля. Вход доверия не внушал, представляя собой несколько тонких опор с тонкой же крышей, заросшие мхами и какими-то водорослями бетонные стены, он переходил в длинную ребристую трубу без видимого конца. Решив, что терять ему нечего, Бэк направился туда, по пути размышляя, как бы устроить здесь квест для любителей ужастиков. Тоннель вывел на другую часть города, где стоял 14-этажный дом. Он был закрыт, войти внутрь не вышло, Бэк попинал колеса припаркованных рядом авто, но они все были без сигнализаций, ни одна не запищала.       За домом расположилось одноэтажное белое здание с зелёной крышей. Позаглядывав внутрь, Бэк не увидел живых людей, но по содержанию комнат догадался, что это местная школа. Он пошёл исследовать эту часть городка, не найдя в ней абсолютно ничего интересного.       Обнаруженный позже супермаркет и музей тоже не работали, как и закрытый наглухо складской терминал. Повсюду пахло рыбой, ржавчиной и сыростью. Бэкхён бесцельно бродил по городку, разглядывая старые ветхие строения, давно заброшенную военную часть, сильно пострадавшую от землетрясения, унылую железную дорогу. Да, здесь определённо можно было бы снять прекрасный фильм ужасов или триллер, совершенно не тратясь на декорации.       Наткнувшись на небольшой красный домик с гордой надписью «CHINA SEA BUFFET», Бэкхён с надеждой постучался, желудок уже недовольно урчал, завтрак у него был пять часов назад. Но и здесь было закрыто. Ветхие деревянные ступеньки жалобно скрипели под ногами. Подождав пять минут и снова постучавшись, Бэкхён набрёл на небольшое строение, состоящее, по сути, из треугольной крыши и соломы вместо пола. Он заглянул внутрь и тут же отшатнулся, стукнувшись носом о мягкую морду большого северного оленя.       — Простите, — растерянно пробормотал Бэкхён, как будто олень мог его понять. — Не хотел вас побеспокоить.       — Его не побеспокоишь, — раздался сзади низкий голос. — Помочь чем?       Бэкхён повернулся и увидел высокого длинноволосого индейца неопределённого пола, фигура человека немного оплыла, на широком лице ни грамма косметики, никаких опознавательных знаков.       — Было бы здорово, — пришёл в чувство менеджер. — Я турист, приехал посмотреть местные красоты.       — Поздновато вы приехали. А что без предупреждения? У нас тут отели бронируют за полгода. Мы никого не ждали. ОтелИ? Бэкхён думал, что удивить его сильнее уже нельзя, а вот нет. Он знал про мини-гостиницу, но что здесь ещё что-то есть, не знал и почему-то не заметил, пока бродил по городу.       — Простите, не знал. Могу я попасть в гостиницу? Она забронирована на фамилию Бён.       — Откуда вы?       — Сеул, Южная Корея.       — Ах, точно! Мистер Бён из Кореи! Джун говорила, давайте я вас проведу. Я Берта.       Индейская скво протянула руку для рукопожатия, Бэкхён не справился с удивлением, поняв, что это женщина, но руку пожал и поплёлся следом. Женщина привела его в дом, позвонила кому-то, и навстречу вышла сухонькая старушка среднего роста со старомодно завитыми волосами. Бэкхён снова подумал, что попал в плохонький фильм ужасов, но виду не подал, поклонившись новой знакомой.       — А, мистер, Бён, крайне рады вас видеть! Меня зовут Джун Миллер, заведую гостиничными номерами Бэггидж Тауэр. Пойдемте, я провожу вас в вашу комнату. К сожалению, сегодня у всех выходной, так что ничего интересного я вам показать не смогу, но вечером мы празднуем день рождения, и я вас приглашаю, будет веселье и сытный ужин. Как раз познакомитесь с горожанами, а завтра покажу вам дом и город.       — Ох, я не знал, я же без подарка.       — Да бросьте, откуда вам было знать! Можете ничего не дарить, мы любим гостей, они для нас как подарки. Лучше расскажите что-нибудь про свою страну, мы будем счастливы. Ну что ж, вот и он.       Всё время, пока они шли по длинным коридорам и поднимались на лифте, Джун говорила, нахваливая Берту, которая эти коридоры красиво разрисовала пейзажами родной Аляски, а сейчас остановилась напротив неприметной двери и открыла её.       — Ваш номер. Праздничный ужин в восемь вечера, а пока отдохните. Здесь есть все необходимое.       — Благодарю вас, миссис Миллер, - и за радушие, и за приглашение.       — Ну что вы, меня уже много лет все зовут просто Джун, а насчет приглашения не переживайте, у нас так заведено. — Она коротко объяснила, куда ему нужно прийти и закончила разговор простым «Что ж, оставлю вас».       Бэкхён поставил чемодан, прошёл к окну и раскрыл пошире шторы. За стеклом молочное марево не давало совершенно никакого вида, даже земли с 14-го этажа не было видно. Зато Джун не соврала насчет удобств: здесь было всё, включая комфортный душ и небольшую кухоньку с чайником, микроволновкой и электрической плитой. В углу красовался новенький кулер с полной бутылью воды. Постельное бельё оказалось чистым и выглаженным, в номере пахло травами, телевизор работал, имелся роутер для интернета. Что ж, не совсем дыра, подумал Бэк. Не разбирая чемодана, он заварил себе рамён, поел и завалился поверх покрывала на постель, мгновенно уснув.