Ссылка на край света

      В воскресенье Бэкхён проснулся до будильника и сразу с улыбкой на лице. Ему снился тёплый и приятный сон, в котором он ощущал себя завернутым в плед, как в объятья. В последние дни парень почти не раздвигал штор в комнате, потому что за окном всегда было молочное нечто, но сегодня сквозь шторы пробивался очень яркий свет. Бэкхён заинтересованно отодвинул одну часть и замер.       Самое чистое небо за всё его пребывание на Аляске, насыщенно голубое, летающие в нём белые чайки, чьи крылья на ярком солнце отливали серебром, изумительной красоты горы и море впереди, длинные лапы ледника, а вдали немногочисленные лодки рыбаков. Бэкхён думал, что прекраснее, чем вчера, уже быть не может, но, оказалось, Джун не соврала — вид из окна его номера открывался неповторимый. Даже вчера на небе гуляли тучи, не закрывая, впрочем, красоты этих мест, а сегодня небо было абсолютно чистым, насыщенно голубым и почти глянцевым от яркого солнца. Бэкхён снова схватил фотоаппарат и снимал, пока руки не занемели, а в комнату не постучались.       — Кто там?       — Это Исин. Бэкхён рывком распахнул дверь.       — Ты видел, какая красота за окном?!       — Да, и пришёл спросить, как тебе?       — Кажется, я влюбился.       — Это прекрасно! Предлагаю тебе набрать закусок и горячего кофе и рвануть на медвежий ручей.

      После вчерашнего Бэкхёна и так не нужно было уговаривать, чтобы провести день с Исином, а тут ещё поездка вдвоём на медвежий ручей, красота! Он читал об этом месте, но поскольку не интересовался рыбалкой, так и не съездил туда. Но после вчерашнего Бэкхён всецело доверял Исину в части посещения каких-либо мест.

      Что-то неуловимо изменилось между ними после рассвета на лодке: словно сломалась последняя преграда, рухнул рубеж, мешавший более тёплому и дружескому общению. Бэкхён про себя называл их взаимоотношения дружбой, стараясь не допускать мыслей о большем. Да, Исин ему нравился, очень нравился, но после Чанхуна Бэк решил осторожничать и не начинать новых отношений, пока не встретит того, с кем почувствует особую связь. Тем более неразумным было бы заводить роман в путешествии, заранее зная, что он не получит продолжения.

      Собравшись и взяв всё необходимое для поездки, Бэкхен остановился перед зеркалом, оценивая свой внешний вид. Вдруг вспомнилось, как в лодке Исин вытер ему слезы, как приподнял за подбородок и прикоснулся к руке. Кожа хранила те ощущения, хотя Бэк был полностью поглощен открывшейся картиной. Он коснулся своей щеки в том самом месте и решительно повёл плечами. Нет уж! Раз решил относиться к доктору как к другу, значит нужно держать себя в руках.

      Дорога заняла меньше получаса. Исин так увлечённо рассказывал об истории и красотах этих краёв, что они казались Бэкхёну прекраснее, чем были на самом деле. Они проехали ледник, посмотрели на засыпающие перед зимой водопады, а после, перекусив взятой из дома едой, направились к Бэр-Крик. Там всё было заточено под наблюдение за лососем и рыбалку. Стоя на берегу широкого ручья, со всех сторон окруженного лесистыми горами с вечными снежными шапками, по которому против течения необъяснимым образом поднимались огромные красноватые рыбины, Бэкхён испытал благоговейный страх и возбуждение первобытного человека. Красота и мощь природы, загадочность происходящих в ней процессов поражали воображение.       — Смотри, — закричал Исин, силясь преодолеть шум ручья и указывая куда-то вниз по течению, где он впадал в залив. Взглянув в указанном направлении, Бэкхён увидел двух медведей, увлеченно ловивших рыбу, стоя по брюхо в воде. Несмотря на охоту, животные на Аляске человека совершенно не боялись, медведи свободно заходили в города, воруя мусорные баки, олени горделиво медленно пересекали дороги и забредали на пастбища, более мелкие животные часто селились близко к людям, словно их не отстреливали периодически. Здесь действительно соблюдался некий баланс, гармония, как говорил Исин, место, где люди научились жить в согласии с природой, хотя, конечно, немного ей вредили.       От предложения о рыбалке Бэкхён отказался, предложив понаблюдать за рыбаками, побродить по окрестностям и фотографировать. Исин сопровождал его преимущественно молча, иногда поясняя что-то и отвечая на вопросы. Удивительно, но теперь им обоим было очень комфортно вместе, получалось говорить обо всём и сразу. Исин умел тонко шутить и ненавязчиво молчать, не требовал к себе особого отношения или ярких проявлений благодарности, был в меру прямолинейным и честным. Почти как Сехун, подумалось Бэкхёну.

      По возвращении Исин попросил показать отснятые фотографии, и Бэкхён с радостью согласился, ему самому не терпелось посмотреть, что получилось.       — Знаешь, о чём я подумал? — произнёс Исин, когда закончилось воспроизведение слайд-шоу.       — Что хотел бы снова там побывать? — спросил Бэк.       — Нет. Что у тебя определённо талант к фотографии, ты умеешь выбирать такие ракурсы, что даже привычные вещи выглядят более впечатляюще. Я думал, с другими фотографиями мне показалось, но нет, твоя рука отличается везде. Ты ведёшь блог или инстаграм?       — Нет, не веду. Ну, то есть странички у меня есть, но там личное.       — Когда решишь постить свои путешествия, сообщи мне, я подпишусь на тебя первым. У тебя действительно хорошо получается, стоит развиваться в этом направлении.       — Я подумаю, но не перехваливай меня.

      В последнюю пятницу ноября Исин предложил съездить в Анкоридж, погулять по городу, и Бэкхён вспомнил, что как раз собирался туда, чтобы выбрать подарок. Исин поинтересовался кому, предположив, что он хочет выбрать подарок своей пассии, но Бэк пояснил, что ему нужен подарок с подвохом: чтобы это не выглядело обидным, но несло тайный смысл, который нельзя было бы поднять однозначно. Исин повел его в крупный сувенирный магазин, привычно поздоровался с продавцом и направился к витрине с разрисованными костями и чем-то вроде палок. Взяв одну из них, он показал выжженные на предмете рисунки и попросил Бэка внимательно посмотреть на предмет и определить, что это.       — Ну, это похоже на кость.       — Нет.       — Тогда на окаменевшее дерево?       — Неа, — Исин задумчиво закусил губу.       — Это что-то вроде пластика под старину?       Доктор серьёзно посмотрел на него, затем перевёл взгляд на сувенир и, с видом оскорблённого философа, объявил:       — Это член моржа, используемый для создания сувениров.       — Прости, что? — прыснул в кулак Бэкхён.       — Член моржа, — равнодушно повторил Исин, невинно хлопая ресницами.       — Ты серьёзно?!       Доктор повернул к нему ценник, а потом подозвал продавца и попросил разъяснить им, из чего это сделано. Бэкхён даже не стал больше ничего смотреть, попросил завернуть покупку так, чтобы она выдержала долгий перелёт, и с довольной ухмылкой повёл Исина обедать. Когда они шли по улице, у Бэка чесались руки, так сильно хотелось прикоснуться к нему, но он не рискнул.

      — Кому ты хочешь это подарить? — поинтересовался Чжан, когда они сделали заказ в ресторанчике.       — Своему шефу. Мы с ним немного повздорили перед моим отъездом, и я хочу дать ему понять, что он был неправ. Я не скажу, что это, но ему будет интересно, и он станет искать. Спасибо за наводку, кстати.       — Нормальные люди к начальству подлизываются, а ты его провоцируешь, — улыбнулся Исин.       — Я довольно вредный.       — Я так не считаю. Ты очень интересный.       Бэкхён встретился с ним взглядом и застыл, ожидая продолжения разговора и не находя подходящих слов. Странно, но иногда в присутствии Исина он резко глупел и не мог связно мыслить. Чаще всего это случалось, когда они встречались взглядами.

      Так уютно было сидеть в тёплом ресторанчике за столиком у окна, потягивать горячий чай из большой кружки и молчать. Тишина не смущала, как и отсутствие тем для разговора, говорить вовсе не хотелось обоим. Их вернуло к реальности нервное покашливание официанта:       — Ваши блюда, молодые люди.       Парни поблагодарили и с аппетитом принялись за еду.

      Когда они уже собирались ехать обратно в Уиттиер, на телефон Исина пришло оповещение о землетрясении. Бэк даже успел запаниковать, но Син только ухмыльнулся.       — Здесь землетрясения происходят постоянно, по несколько раз в год. Мы почти не обращаем на них внимания, но оповещения помогают, особенно если собираешься ехать в район предполагаемого эпицентра.       — И сильные они?       — Баллов 3-5 обычно, но если случаются в море или в горах, мы их не ощущаем, они часто локальные. Только одно было достаточно сильным, с жертвами, в остальном страдают только дороги и ж/д пути, иногда здания. Так что не волнуйся.       — Ты про Великое аляскинское?       — Именно.       — Я не читал подробности.       — Из моих соседей его тоже никто не застал. Говорят, основная часть домов в Анкоридже стоит на слоях морских отложений. Один из слоев оказался «слабым звеном», он пропитан пресной водой, тогда как остальные слои соленые. Из-за этого после землетрясения слои выше пресного стали сползать в сторону моря. Город, естественно, тоже. Кроме того, с окружающих гор сходили лавины, которые привели к уничтожению более 70% зданий. К счастью, был выходной день, школы не работали. Иначе массовой гибели детей избежать не удалось бы.       — Только Анкоридж был разрушен так сильно?       — Нет, всё побережье, тряхнуло всех. Ещё жуткое цунами, редкое для этих мест. Но погибших по официальным данным всего 131 человек и то, от самого землетрясения 9, остальные от сопутствующих проблем. Так что в целом тут довольно безопасно.       — Фигасе, безопасно.       — Боишься?       — Ну, выбора у меня нет.       — Если будет что-то серьёзное, я окажу тебе первую помощь.       Бэкхён сразу подумал об искусственном дыхании и подавил улыбку, спросив:       — Ты всегда так уверен в себе?       — Я вообще в себе не уверен.       Бэк пронизывал его взглядом, надеясь прочитать мысли, но это было невозможно, потому что Исин — книга за семью печатями, он показывает лишь то, что считает нужным.

      Оставалось всё меньше световых дней, в один из которых Исин пригласил Бэкхёна осмотреть военную часть. После трёх солнечных, все последующие дни были пасмурными и туманными, вгоняли в легкую тоску по солнцу.       — Я ходил вокруг неё, огромная, конечно.       — А внутрь залезал?       — Нет, конечно, она же огорожена и знаки везде.       — А я тебя внутрь приглашаю, там интересно.       Бэкхён посмотрел на него с сомнением, задал ещё пару вопросов и всё-таки согласился на рискованную экспедицию.       Позавтракав у госпожи Чжан мясными шариками в соевом соусе с сыром тофу, молодые люди направились к военной части.

      — Тебе уже рассказывали про это место?       — Ну так, в общих чертах, по сути я только и знаю, что это военная часть, заброшенная после землетрясения 1964 года.       — Да, к сожалению, военные не захотели её восстанавливать, а жаль, сейчас здесь была бы совсем другая жизнь. Впрочем летом она здесь и так кипит, а если бы военные остались, туристическое направление здесь бы не разрешили. Так что всё к лучшему.       — Считаешь?       — Конечно. Они выбрали это место только из-за незамерзающего круглый год порта и защищенности горами. До пробивки тоннеля сюда можно было попасть только на самолете или корабле. Но сама инфраструктура была продумана до мелочей. Бэггидж Тауэр строился для семей военных и обслуживающего персонала базы. Но и в самой части было очень круто, там построили бассейн, кинотеатр, фитнес-центр, тренировочные комнаты, большое отделение больницы. В общем, когда здесь были военные со своими мощными кораблями, этот городок был похож на муравейник. Я попрошу, чтобы для тебя завтра открыли музей, там есть фотографии тех времён и фото после землетрясения, это лучше увидеть, словами не объяснишь. Сейчас влезем вон в то окно.       Бэкхён не перебивал, наслаждаясь звуком его голоса и энтузиазмом, которым Исин почти светился, видно было, что он очень любит этот крохотный город и хорошо знает его историю.

      Внутри казарм действительно оказалось очень интересно, помещения имели высокие потолки, просторные помещения и большие окна. Частично здание обрушилось, на стенах обвалилась штукатурка, полы вздулись, но былое величие всё равно просматривалось. Исин вёл его комнатами, рассказывая о каждой так подробно, словно сам всё здесь строил. В одном из помещений лестница частично обрушилась, но оставшаяся часть выглядела довольно прочной, поэтому Исин предложил забраться на неё, чтобы лучше осмотреть бассейн, а для этого попросил подсадить себя.       Исин ухватился за остатки лестницы, левой ногой упёрся в стену, Бэкхен ухватил его за вторую ногу и подтолкнул вверх. Устроившись на выступе достаточно устойчиво, Исин протянул ему руку. Бэк ухватился за неё и подпрыгнул, а тот потянул его наверх. Поднять получилось не сразу, потому что у Бэка нога соскользнула с опоры, и попытку пришлось повторить. Второй раз он толкнулся сильнее, а Исин сильнее потянул, и вышло так, что Бэкхён по инерции налетел на него, припечатав к стене своим телом, их лица оказались на одном уровне, Бэкхён почувствовал его дыхание на своей щеке и нервно сглотнул, уставившись на его губы.       — Прости, — пробормотал он несколько секунд спустя, отстраняясь и убирая руки.       — Главное, мы оба не пострадали. К тому же это я виноват, моя идея была лезть сюда. Посмотри, — он указал рукой куда-то за спину Бэка. Казалось, Исин не испытывает никакого смущения в этой ситуации, словно это не его сейчас другой парень прижимал к стене, а вот Бэкхёна потряхивало от столь близкого контакта.       Вид и правда впечатлял: тридцатиметровый бассейн с шестью дорожками мог вместить одновременно несколько десятков людей. Бэку легко было представить, каким комфортным и светлым он был до землетрясения.       Прогулка по старому зданию заняла ещё некоторое время, в течение которого они разговаривали, обменивались впечатлениями и обсуждали увиденное. За полдень парни выбрались из казарм и направились в порт подышать морем. Исин показывал, в каком направлении обычно двигаются круизные лайнеры, где пролегает маршрут каякеров, куда уплывают рыбаки. Облачность всё ещё держалась низко и хорошего обзора не давала, сумерки наступили рано, над городком сгустилась тьма.

      Вернувшись к себе, Бэкхён натянул любимый свитер, надел тёплые носки и уселся на диванчик с термосом горячего ягодного чая, которым его вечером угостила Берта, засушившая в этом году много диких ягод. Он прокручивал в голове события последних дней, вспоминал ощущения и эмоции и, наконец, признался себе, что его бесповоротно тянет к уиттиерскому доктору.