Ссылка на край света

      В последнее время Бэкхён ни о чём не переживал и ничего не страшился. Ему перестали сниться кошмары, не беспокоили параличи, не случалось спонтанных пробуждений посреди ночи. С Исином они теперь проводили гораздо больше времени вместе: часто гуляли, обедали, ездили в Анкоридж, чтобы сходить в кино и по магазинам, казалось, у них имеется неиссякаемый источник тем для разговоров. Горожане добродушно улыбались, замечая шёпотом, что док очень повеселел за последнее время и меньше пропадает с книгами. Бэкхён не был уверен, на пользу ли Сину такое влияние с его стороны и решился поговорить об этом.       — Нет, не переживай, — улыбнулся док, — просто я не люблю бездействовать, поэтому стараюсь занимать всё своё время.       — Я волновался, что мешаю тебе повышать квалификацию, ты ведь не рассказывал о своих планах.       — Они не грандиозны. Просто быть хорошим доктором, который способен помочь пациенту в любой ситуации. Я не стремлюсь завоевать мир. И потом, мне интересно проводить время с тобой.       — Это взаимно.       — Вот видишь. Обычно туристы приезжают сюда на несколько часов или дней, а ты первый человек, который задержался у нас на несколько месяцев. С моей стороны было бы глупо упустить такое знакомство.       — Завтра ты работаешь, чем посоветуешь заняться мне? — Бэкхён решил перевести тему, потому что от взгляда и слов Исина по коже побежали мурашки.       — Съезди с рыбаками в море и сделай фотоподборку для себя.       — Я не люблю рыбалку, ты же знаешь. Как и охоту, не нравится видеть животных, лишённых жизни.       — Как врач я тоже не должен любить подобное, но как человек, с детства привыкший и понимающий необходимость этого промысла для местных, я всё же настою, чтобы ты поехал. Во-первых, никто не заставит тебя ловить рыбу, будешь только фотографировать, уверен, с твоим видением, ты сделаешь очень крутые кадры. А во-вторых, ты ведь не испытываешь подобных чувств, когда приходишь на рыбный рынок и выбираешь себе то, что хочешь на обед?       Бэкхён открыл было рот, чтобы возразить, но понял, что Исин прав. Он любил есть рыбу и морепродукты, в магазинах и на рынках прямо слюнки текли при виде аппетитного филе лосося или россыпи креветок. А ведь по сути, его любимую рыбу как раз и ловят те самые рыбаки, что живут в этом городе.       — Осознал? — хитро улыбнулся Исин, оторвав взгляд от экрана своего телефона, словно читал его мысли. Бэкхён лишь согласно кивнул.       В итоге, когда Бэкхен вернулся с рыбалки, его глаза сияли и ему не хватало воздуха, чтобы рассказать обо всех своих впечатлениях. Он даже пару раз хватал Исина за плечи, передавая особо эмоциональные моменты, отчего доктор замирал на мгновение. Бэкхёна восхитила мощь рыбин, сила рыбаков, вытаскивающих её на палубу, искрящаяся чешуя и атмосферная россыпь брызг вокруг. Он сетовал, что не всё удалось заснять и что камера не способна передать атмосферу. Бэк показывал снимки уже после того, как побывал в душе, тщательно смыв с себя рыбный запах и привкус соли на коже. Он переоделся в спортивный костюм, волосы мокрыми непослушными прядями подрагивали на голове при резких движениях и взмахах рук. Исин вдруг встал, подошёл к нему вплотную, заставив остановиться на одном месте, и стал пальцами расчёсывать и распрямлять его волосы. Бэк прикрыл глаза, наслаждаясь его прикосновениями и впитывая тепло чужого тела, стоящего так близко. Если бы мог, он бы сейчас обнял Исина и прижал к себе, руки даже потянулись навстречу, но Бэкхён снова одернул себя, жестко напомнив, что он здесь лишь гость и никаких прав не имеет. После просмотра всей серии Исин честно признался, что никогда не встречал фоторепортажа о рыбалке, столь же увлекательного и эстетичного, как этот. Бэкхён покраснел от похвалы.       Исин уехал в анкориджскую больницу на совещание и чтобы начать готовиться к годовой отчётности, объяснил, что это может занять пару дней, и предложил Бэку поучаствовать в воспитании местной гвинейской свинки — любимого питомца детей, и выращивании овощей в специальных контейнерах, изъятых когда-то полицейскими у наркоторговцев и переданных сюда на благие цели.       Обычно Исин легко переключался на рабочий лад, ни на что не отвлекаясь. Но сегодня он не мог перестать думать о Бэкхёне. Когда на большом экране конференц-зала показывали слайд-шоу статистики за год и фоторепортаж основных операций по спасению пострадавших, он подумал, что Бэк выбрал бы более удачные ракурсы для съёмки. Когда главный врач зачитывал доклад, он думал, что Бэк нашёл бы более интересные слова для скучного описания. Когда сидевшая рядом коллега из терапевтического в который уже раз строила ему глазки, он внутренне посетовал, что это не карие смеющиеся глаза Бэкхёна.       Идя по коридору больницы, пропитанному запахами антисептиков и лекарств, Исин внимательно изучал черновик годового отчёта по своему уиттиерскому отделению, когда его окликнула знакомая заведующая травматологическим отделением.       — Доктор Син! Как хорошо, что вы приехали. В последнее время реже бываете.       — Дела, — улыбнулся Исин, поведя плечами.       — Это хорошо, что вам некогда скучать. Я не знаю, в курсе ли вы, но в феврале–марте мы ожидаем прибытия доктора Ву из Нью-Йорка, он собирается читать лекции о новейших схемах лечения и обещал привезти последние разработки для фиксации повреждённых конечностей. Надеюсь, у вас найдётся время побывать на его лекциях.       Сердце вдруг пропустило удар. Исин осторожно втянул носом воздух.       — Когда, вы сказали, это событие состоится?       — В конце февраля, если погода не помешает.       — Я посмотрю свой график.       — Уверена, вы найдёте время. Вы же были так дружны, когда он работал здесь.       — Были, — коротко ответил Исин.       Очень дружны. Слишком близко.       — Но, из Нью-Йорка? Доктор Ву вроде в Лос-Анжелес уезжал?       — Да, уезжал в одно место, а потом его перевели и, ходят слухи, хотят назначить директором травматологического центра.        — Спасибо, что рассказали. Очень рад за него.        — Я думала, вы и сами всё знаете, надеялась, что сольёте мне подробности.       — Увы, мы не поддерживаем отношения.       — Жаль, но что поделать, — пожала плечами коллега. — Всё течёт, всё меняется.       Стоило ей скрыться за поворотом, Исин шумно выдохнул — руки опустились, навалилась тяжесть. Он подошёл к стене и устало привалился к ней спиной. Мозг сразу стал настойчиво подкидывать способы выхода из ситуации, и в качестве самого основного — Бэкхён. Соблазнить, признаться в чувствах, привязать к себе и показаться перед Ву не одиноким, а влюблённым.       Исин потряс головой. Нет! Бэкхён не заслуживает того, чтобы его так использовали. А сам Син — слабак, если вообще допустил подобные мысли. Слабак и идиот. Надо смотреть правде в глаза и научиться твёрдо говорить «нет».       Если бы ещё сам Бэк вёл себя понятнее, если бы легко относился к временным связям, но сколько бы раз Исин ни прикасался к нему, так и не смог разобраться, почему Бэкхён молча замирает. Если ему нравятся парни, то, возможно, Исин не в его вкусе. Но если он убежденный гетеро, ему могут быть неприятны мужские прикосновения.       По Бэкхёну нельзя было сразу сказать о его ориентации. Как многие корейцы, он тщательно ухаживал за собой, стильно одевался, следил за фигурой и здоровьем. При этом не пользовался декоративной косметикой и не отличался манерностью, и уж тем более, жеманностью. В его действиях и словах нельзя было уловить даже намёка на принадлежность к какой-то определённой группе людей. Вместе с тем, Исину он безумно нравился, увлекал его, но гораздо более глубоко, чем позволительно для короткой интрижки. Исин не воспринимал его как человека поверхностного и стремящегося к легкомысленным связям, а потому с его стороны было бы грубо навязываться со своим интересом.       Ничего, он как-нибудь справится с Крисом, найдёт в себе достаточно уверенности и спокойствия, чтобы всё сделать правильно. А Бэкхён… Когда он уедет, у Исина останутся теплые светлые и весёлые воспоминания об одном из самых счастливых периодов его жизни.       Наступил декабрь, а вместе с ним пришла полярная ночь. Температура упала до -15, дороги и горы завалило снегом, даже въезд в тоннель пришлось расчищать лопатами. Бэкхён тоже поучаствовал, и эта работа заменила полноценную тренировку с железом.       Дни летели незаметно, Бэк даже в календарь не смотрел, сутки для него отмерялись очередной встречей с Исином. Иногда они гуляли по единственной улочке и порту, забирались на гору, наблюдали за готовящимися к зиме животными. На выходных выбрались с детьми, чтобы поиграть в снежки, Бэкхён несколько раз вызывался помочь Дженнифер с выгулом собак.       С наступлением зимы Бэкхён стал сильнее мёрзнуть и даже прикупил себе термобельё потолще. Однажды Исин пришёл к нему без предупреждения и застал парня в тёплых брюках, длинном оверсайз свитере и очках — милый и уютный образ, в котором он видел Бэка впервые.       — Надо же, а ты и правда мёрзнешь.       — Ты думал, я преувеличиваю? — улыбнулся Бэкхён.       Исин молча сел рядом и взял в свои горячие ладони его холодные пальцы, Бэк удовлетворённо выдохнул, мгновенно согреваясь, а Исин поднёс его руки к своему лицу и стал дышать на них, чтобы согреть ещё больше. Это был первый раз, когда Исин прикоснулся к нему настолько откровенно, и Бэкхён замер, не понимая, как реагировать. Завороженный взглядом китайца, он ждал какого-то знака или намёка. Но Исин просто отпустил его руки.       — Теперь тёплые. Ты вроде правильно одет, почему же ты мёрзнешь?       — Любовь не греет, — хохотнул Бэкхён, скрывая за улыбкой внезапно вспыхнувшее от близости возбуждение. Исин ничего не ответил и выглядел немного расстроенно.       — Я чем-то обидел тебя?       — Нет, вовсе нет, не думай так, — отмахнулся Исин и тут же перевёл разговор на другую тему, что показалось Бэку странным. — Наступила полярная ночь, мы долго не увидим солнца, как здорово, что нам с тобой всё же удалось застать солнечные деньки и китов.       — Я до сих пор не верю, что они были настоящими.       — Думаешь, я бы смог их имитировать?       — Нет, конечно, спасибо тебе за ту экскурсию. Это было прекрасно.       Исин открыл было рот, чтобы ответить, но передумал и лишь улыбнулся. Он попросил Бэка рассказать о самых любимых своих странах и их достопримечательностях, и менеджер не нашёл повода отказаться. Исину нравилось слушать, как Бэкхён рассказывает, активно жестикулируя и артистично изображая эмоции, он знал множество весёлых историй, неловких ситуаций, умел красиво описывать обыденные вещи, увлекая и заинтересовывая. Таким и должен быть менеджер по туризму, иначе никто не захочет путешествовать, думал Исин. Сейчас он снова рассказывал неловкую, но забавную ситуацию, в которую попал в Италии, заставляя Исина хохотать так, что Чжан сам не заметил, как на эмоциях хлопнул его по колену, да так и оставил там свою руку. Осознав это, он внимательно наблюдал за реакцией Бэкхёна: парень замер на мгновение, растерянно бегая глазами по комнате, поэтому Исин убрал руку, подумав, что перешёл границы дозволенного и смутил его.       А у Бэкхёна в этот момент просто отказался работать мозг, сосредоточив все мысли и желания пониже пупка. Он с трудом сдержался, чтобы не проявить своего интереса и не напугать Исина, до сих пор не разобравшись, нравится ли ему или это чисто дружеское внимание. Он благословлял каждый день, проведённый с Чжаном, и с завидным постоянством отгонял от себя мысли о том, как рискована такая близость. Неровен час, могут возникнуть чувства, а в такие моменты легко поддаться эмоциям и нарушить границы. Ночами Бэк боролся с собственной буйной фантазией, которая словно издевалась над ним, подкидывая очень соблазнительные картины, и он тратил часы, чтобы убедить себя в отсутствии каких-либо прав на подобные мысли. Из-за этих смелых фантазий вернулся недосып, а с ним кошмары.       Следующим утром, когда они встретились в кафе за завтраком, Исин потащил его в больницу на осмотр. Бэкхён выглядел даже не невыспавшимся, а скорее измождённым, словно боролся с лихорадкой. Исин всерьёз забеспокоился. Втолкнув полусонного парня внутрь, он закрыл дверь, накинул халат и подошёл к нему с фонариком.       — Ты плохо выглядишь. Рассказывай. — Безапелляционно заявил док, осматривая его глаза, потребовал показать горло и нос. — Температура была?       — Нет, всё хорошо, не переживай.       Исин положил руки ему на лицо, потянул большими пальцами за нижние веки и внимательно рассмотрел.       — У тебя склеры красные. Плохо спишь?       Бэкхён мягко отсоединил от своего лица его руки и отошёл к окну.       — Да, бывают кошмарные сны, я потом не высыпаюсь. Но я не болен, всё хорошо. Спасибо за заботу.       — Будь осторожнее, ослабленному организму легче подхватить простуду.       — Обещаю.       Бэкхён ретировался, не удостоив его взглядом, и два дня потом избегал, ссылаясь на сон. Не мог же он признаться, что когда Исин касался его лица, Бэк едва сдержался, чтобы не поцеловать его и не завалить прямо на смотровую кушетку. Притуплённое недосыпом сознание не позволяло контролировать себя, выдавая истинные незамаскированные чувства и желания. Отчаянно хотелось ласки, хотелось ощутить вкус Исина на губах, узнать, везде ли у него такая же нежная кожа, как на руках. Эта реакция уже выходила за грани разумного. Бэкхён снял напряжение руками, но помогло слабо. Пальцы покалывало от настойчивого желания касаться Исина. Отоспавшись, он извинился перед доктором за своё поведение и предложил вместе поужинать.       Обитатели дома ходили друг к другу в гости в пижамах. Прежде Бэкхён видел в таком наряде только детей и обычно не гулял по дому вечером, но сегодня они с Исином возвращались после очередной совместной прогулки, и жильцы дома, словно сговорившись, мелькали в коридорах в разноцветных пижамах.       — Здесь все настолько близки, что пижамами никого уже не смутишь, но тебе в пижаме выходить не стоит, — объяснил доктор.       — Потому что я не местный?       — Нет, потому что твоя пижама слишком красивая и может стать объектом вожделения детишек, которые таких никогда не видели.       Бэкхён округлил глаза и сказал испуганного:       — О нет! Какой ужас! Как я смогу объяснить это Сехуну?       Исин немного неестественно засмеялся и, положив руку ему на предплечье, немного сжал. Значит, Сехун, скорее всего самый близкий Бэкхёну человек и, возможно, любимый. Что ж, этого следовало ожидать, подумал он, но вслух ничего не сказал. Если это так, всё становится на свои места.       Бэкхён снова стал убеждать себя, что доктор ему лишь друг, что он проявляет типичную гостеприимность, что они сверстники, у которых много общего, и в его словах не кроется второго смысла, но стоило ему встретиться глазами с Исином или почувствовать его прикосновение, вот как сейчас, все благие мысли растворялись в тумане желания.       Бэкхён каждый день наблюдал маленькую жизнь большого дома: жильцы постоянно двигались, ходили на работу в порт и в тоннель, ездили в Анкоридж, выгуливали собак, дети посещали школу, по праздникам и выходным проходили службы в церкви, по вечерам учительница проводила фитнес-тренировки, иногда собирались выпить и поболтать. Всё, как в настоящем городе, подумал Бэкхён, направляясь к больнице, чтобы пригласить Исина вместе поужинать.       Дверь в больницу была заперта, через смотровое окошко Бэк увидел Сина и его ассистентку — молодую девушку из местных, ту самую афроамериканку, Джейд, которая пыталась помочь спасенному с ледника туристу. Они о чём-то болтали, Исин параллельно заполнял отчет, а девушка жестикулировала и смешила его. Вдруг он встал, подошёл к ней с обаятельной улыбкой, что-то говорил, она даже замерла, вслушиваясь, а потом он поднял руку, очерчивая указательным пальцем в воздухе и привлекая ее внимание, и неожиданно нажал ей на кончик носа. Девушка смутилась, прикрыв лицо руками, засмеялась, он раскрыл объятья, и она повисла у него на шее, спрятав лицо на его плече. Ну конечно, это логично, что Син с кем-то встречается. Чем, к примеру, плоха эта девушка? Бэкхён прислонился спиной к холодной стене, сжав руки в кулаки и спрятав их в карманы. Сердце отчаянно колотилось внутри, ладони вспотели, в голове зашумело. Всё правильно, всё так, как и должно быть у нормального гетеросексуального мужчины. Он так привык к большому объёму общения с Чжаном, его вниманию, его улыбкам и рассказам, что почти считал Исина своим.       Бэк готов был признаться, что доктор ему нравится, хорошо, что не поторопился и не совершил ошибки. Напомнив себе, что он лишь временщик, турист, который уедет через пару месяцев, а Исин — местный, он останется здесь, и у него есть своя жизнь, возможно, он любит эту девушку, возможно, они создадут семью. Бэкхёну следует наслаждаться общением, но не ждать большего. Развернувшись на каблуках, он вернулся в свой номер. Есть не хотелось, с кем-то общаться тоже. Он написал Сехуну, понимая, что друг скорее всего спит, в Корее ведь сейчас глубокая ночь, но Сехун ответил.       — Грустишь?       — Как ты узнал?       — Я знаю тебя лучше, чем ты сам, — гордо заявил Се.       — Я соскучился по тебе. Как ты?       — Всё хорошо, работаю, хожу на свидания, отдыхаю.       — Видел моих родителей?       — Да, мы пересеклись на рынке, выглядят спокойно и благополучно. Кажется, твой брат решил жениться.       — А мне он не сказал.       — Я не уверен, но, кажется, они обсуждали подготовку к свадьбе.       — Интересно, меня пригласят?       — Солнышко, я не думаю, что всё настолько плохо.       — Ох, не знаю, Се.       — Ты ещё не закончил свои дела?       — Нет, ещё зимние развлечения.       — Ты не писал мне недели две, я уже стал подозревать неладное.       — Работал.       — Встретил интересных людей?       — Ну, это смотря что ты понимаешь под интересными. Они тут все интересные, если подумать. Я теперь размышляю над вещами, которые раньше не казались важными.       — Узнаю ли я тебя по возвращении?       — Куда ты денешься.       — И точно. Рад был тебя слышать, солнышко. Ты прости, но мне завтра рано выезжать.       — Да, конечно, спасибо, что ответил. До связи.       — Не пропадай надолго.       — Хорошо. Люблю тебя, — он положил трубку, заметил, что дверь не закрылась до конца, подошёл и захлопнул её, не услышав шороха и легких шагов по коридору. Не зная, чем себя занять, и не желая работать, он загрузил фильм в интернете и уселся его смотреть.