Белый мак

Разговор с комиссаром выбил всю почву у него из-под ног. Когда Люк сказал что Магнус и Джейс не могут пойти под прикрытием, так как их видел Аксель, Саймон наивно думал, что отправят кого-нибудь из патрульных или детективов. Когда комиссар назвал их с Сантьяго, он подумал, что это шутка. Серьезный взгляд начальства отсек все попытки к спорам. Обсуждая все с Магнусом и Джейсом, он понимал, что они приводили разумные аргументы. Да, это был хороший план, исключающий массовое кровопролитие в случае успеха, но от одной только мысли, что от него будет зависеть жизнь Алека, по его спине струился холодный пот, а желудок скручивался в тугой узел. Он украдкой смотрел на Магнуса и не узнавал его, если раньше этот человек, входя в комнату, нес в себе свет, то сейчас его как будто потушили внутри него. Он сидел на рабочем столе Алека, сжимая что-то в руках, голова его была опущена, длинная челка без привычной укладки спадала ему на лицо, почти полностью скрывая его глаза. Под ними залегли глубокие тени, и Саймон так и не смог понять, осыпалась ли это косметика, или Магнус совсем не спал. Даже его одежда была непривычно темной, чуть великоватая ему черная рубашка и простые черные брюки. Джейс же выражал его полную противоположность, казалось, что еще чуть-чуть и он сорвется с места, он постоянно сжимал и разжимал кулаки, бесконечно поправляя свои отросшие волосы. Только вот то, как он развалился в своем кресле, наглядно показывало - сейчас он действует на пределе своих сил. Сантьяго разительно отличался от них, он стоял, подпирая собой стену, скрестив руки на груди, и только хмурил брови на реплики Саймона. Это раздражало, он как будто совсем не испытывал никаких эмоций по поводу того, что им предстоит сделать. Саймона это выводило из себя, мало того, что ему придется рисковать жизнью, так еще и рядом с ним будет человек, который вызывает в нем кучу негативных эмоций за раз. Саймон сам не понимал, почему он чувствует себя настолько напряженно рядом с Рафаэлем, он и не знал его толком. Но только одно упоминание его имени заставляло его ладони вспотеть, а сердце в груди бешенно биться о ребра. Сейчас же Саймон, как послушная кукла, шел за Рафаэлем, не задавая лишних вопросов. Если бы у Саймона было бы хоть немного сил, он бы непременно вырвал руку и начал бы сопротивляться. Слишком устал, весь это день был для него слишком. Ему хотелось принять горячий душ, упасть в свою кровать и заснуть минимум на неделю, а лучше вообще на месяц. Погрузившись в свои мысли, Саймон не заметил, как они пришли на парковку, Сантьяго уже открыл перед ним пассажирскую дверь и стоял, буравя его взглядом. — Садись, — в голосе Рафаэля явно слышались стальные ноты. Инстинкт самосохранения Саймона кричал ему не открывать рот и молча сделать то, о чем его просят. Но он был слишком уставшим, что бы внимать голосу разума. — Нет, — сказал он раньше, чем успел осознать. — Dios mio, да ты издеваешься надо мной, — вскинул руки к потолку Рафаэль, — просто сядь в чертову машину и я отвезу тебя домой. — Я могу поехать на такси, — сказал Саймон. — Нет, не можешь. — Это почему это? — приподнял на него бровь Саймон. Рафаэль ответил ему убийственным взглядом, вмиг полностью почерневших глаз. Смотря ему прямо в глаза, Саймон почувствовал себя как кролик перед удавом, он прикрыл глаза и сглотнул в попытке прогнать это наваждение. Не помогло. Рафаэль проследил за движением его кадыка и лениво облизнул нижнюю губу. Еще никогда в своей жизни Саймон Льюис не испытывал столько эмоций одновременно. Внутри него плескалось отчаяние, страх, ненависть, гнев и где-то глубоко, посреди этого океана чувств, поднималось, как будто из самых глубин, то, что чувствовать он не хотел. Он постарался запихнуть это чувство так глубоко, как только возможно. Но при виде дьявольски спокойного внешне и бешенного, как цепной пес, внутри Рафаэля, оно так и стремилось выйти наружу и затопить собой все остальное. Чертово возбуждение. Он не должен был этого чувствовать, он не должен был об этом думать. Разозлившись сам на себя, Саймон плюхнулся на пассажирское сидение, чтобы только прекратить этот бессмысленный спор. Рафаэль закатил глаза и аккуратно закрыл за ним дверь. «Чертов джентльмен, — Саймон еле сдержался, чтобы не высказать это вслух». Откинувшись на сидении и уставившись в окно, он только услышал, как приглушенно заурчал двигатель и они начали медленно выезжать со стоянки. В тепле и тишине машины он и не заметил, как моментально погрузился в сон. Легкая улыбка на губах Рафаэля была последним, что он увидел перед тем, как закрыть глаза. Почувствовав легкое колыхание его дыхания на своих влажных губах, Саймон не выдержал и первым поддался вперед. Губы Рафаэля были непривычно горячими по сравнению с его, этот контраст выбил из него судорожный вздох. Когда в его рот проник настойчивый горячий и влажный язык, Саймон почти перестал дышать, сердце сбилось с привычного ритма, все мысли покинули его голову оставив после себя только примитивное желание обладать. Отпустив судорожно сжимаемый подлокотник, он запустил одну руку в идеальную прическу Сантьяго, с особым наслаждением портя ее. Ему доставляло удовольствие чувствовать, как Рафаэль шипит в поцелуй, когда он слишком сильно тянет за прядь, но целовать его не прекращает, наоборот, кладет свою горячую ладонь ему на шею и притягивает ближе к себе. От ощущения горячих пальцев, впивающихся ему в загривок, по телу Саймона бегут мурашки. Воздух вокруг них сгущается, становится горячим и влажным, кажется, еще немного и им будет нечем дышать. На секунду Саймон отстраняется от губ Рафаэля, и он, не теряя времени, впивается в его шею легким укусом. Он оставляет дорожку легких поцелуев-укусов от его уха до ключиц и медленно опускается ниже… Саймон чувствует, как ему сжимают плечо и легонько трясут. — Просыпайся, Льюис, мы приехали, — слышится голос Рафаэля как через толщу воды. Стоп. Рафаэль? Открыв глаза и инстинктивно вжавшись в дверь, Саймон уставился на Сантьяго. Только что эти губы дарили ему неземное наслаждение, сейчас же они были плотно сжаты. Рафаэль смотрел на него с совершенно странным выражением лица, то ли это было недовольство, то ли любопытство. Саймон еще слишком медленно соображал, чтобы быть в чем-то уверенным. — Что же тебе такое приснилось, что ты так на меня смотришь? — Усмехнулся Рафаэль. — Как так? — сиплым после сна голосом поинтересовался Саймон. — Нормально я на тебя смотрю. — Ты сейчас похож на выпавшего из гнезда птенца, — сказал Рафаэль, выходя из машины. — Хм, Polluelo, тебе подходит. — Не похож я ни на какого птенца! Внутренний голос разума ехидно нашептывал Саймону, что как раз-таки похож. Растрепанный, со съехавшими на бок очками и ошалевшим взглядом. Саймон слишком сильно прижался к двери и понял это только тогда, когда Рафаэль открыл ее. От фееричного падения на асфальт его спасли руки Сантьяго, немедленно подхватившие и поставившие его на землю. Если до этого Саймон не краснел из-за сонливости, то сейчас он остро почувствовал приливший к щекам предательский румянец. Слишком хорошо он помнил жар от рук Рафаэля и те места, где он к нему прикасался. — Чего ты замер опять? Пошли. Опомнившись, Льюис засеменил за Рафаэлем, плотнее запахивая куртку. Пронизывающий ветер с Гудзона и темные, нависшие над ними тучи не сулили ничего хорошего. — Куда мы идем? — непонимающе осмотрелся Саймон. — Ты же вроде домой меня вести собирался? — И как, по-твоему, я должен был узнать адрес, если ты сладко заснул и пускал слюну на мою дверь как только сел в машину? — усмехнулся Сантьяго. — Ничего я не пускал во сне, — закатил глаза Саймон. — Ну конечно, с подбородка ее хоть вытри, — не смотря на него, бросил Сантьяго. Саймон только что побил свой рекорд по смущению. Отстав от Рафаэля на пару шагов, он сделал вид, что осматривается и постарался незаметно протереть лицо. Влажная дорожка с правой стороны щеки до подбородка говорила ему, что не так уж Рафаэль и преувеличил на счет слюней. Захотелось сбежать домой и больше не показываться ему на глаза. Останавливало только то, что Саймон понятия не имел, где находится, и его любопытство. Ему до дрожи в коленях было интересно, куда же его привез этот хмурый испанец. Развитая фантазия накидала ему уже кучу вариантов от заброшенного склада, где его сейчас убьют и расчленят, до номера отеля, где они займутся сексом. Саймон пока не понял, что его пугает больше. — Вот мы и пришли, — сказал Рафаэль, переминаясь с ноги на ногу в неприметной двери. Саймону пришлось запрокинуть голову, чтобы прочитать название. — Ты привез меня в мексиканский ресторан? — Саймон выпучил глаза и с любопытством разглядывал скромную вывеску. — Да, не к себе же домой мне тебя везти, — закатил глаза Рафаэль, открывая дверь. Возразить на это Саймону было нечем, тем более его желудок заинтересованно заурчал, почуяв запах копченой паприки и поджаренной свинины. Во рту сразу скопилась слюна, которую он поспешно сглотнул, следуя за Рафаэлем. Ресторан был совсем небольшим, интерьер был немного устаревшим, но в целом Саймону нравилось. Он успел рассмотреть приглушенно красные и оранжевые стены, хаотично свисающие с потолка лампы с красными плафонами и множество маленьких кактусов, расставленных на подоконниках и столах. Пока он осматривал интерьер, Рафаэль уже занял небольшой столик около стены. После того, как они сделали заказ, за столом повисла неловкая пауза. Ну, или только Саймон чувствовал себя смущенно, он все не мог комфортно разместиться в кресле и всеми силами избегал смотреть Рафаэлю в глаза. Сантьяго, по сравнению с ним, выражал ледяное спокойствие, он с безразличным лицом что-то делал в своем телефоне. Саймон же все пытался выкинуть чертовски реалистичный сон из своей головы. Принесли еду, и Рафаэль оторвал свой взгляд от телефона. — Ты слишком молчаливый, — хмыкнул он. — Все еще не отошел ото сна, — постарался как можно небрежнее пожать плечами Саймон. — И что же тебе снилось? — Рафаэль смотрел на него так, как будто он был в курсе, что ему снилось. Стремясь отогнать эти мысли Саймон схватил свой стакан и сделал большой глоток. Пузырьки газировки ударили ему в нос, и он громко закашлялся. Спешно схватив салфетку, он вытер лицо и поднял взгляд на Рафаэля, обычно неловкость Саймона вызывала у людей сначала смех, потом недоумение, а в конце уже просто надоедала. Сантьяго же смотрел на него с нечитаемым выражением лица, как будто бы сквозь него. Внутри Саймона начала закипать уже привычная ему злость. — Со мной все в порядке, спасибо, что спросил, — бросил он на Рафаэля яростный взгляд. — Прекрасно, а то я уже думал, что ты еще раз попробуешь утопится в газировке, и придется оказывать тебе первую помощь, — улыбнулся ему Сантьяго. — Если не хочешь рассказывать о своем сне, то ладно, я не в обиде. — Мы не настолько близки, — хмыкнул себе под нос Саймон. — Возможно, — опять эта раздражающая полуулыбка Сантьяго. — Черт, да, я вообще о тебе ничего не знаю, только имя, фамилию и место работы, — выпалил Саймон на одном дыхании. — Вот у тебя есть второе имя? Ты любишь «Звездные Войны» или «Властелин колец»? Есть ли у тебя братья или сестры? Иос или андройд? Да сколько тебе лет в конце концов? — Ты закончил? — равнодушно поинтересовался Рафаэль, не отвлекаясь от своего занятия. Он бездумно гонял кукурузинку по своей тарелке, это ужасно раздражало, Саймон все никак не мог собраться с мыслями. — Да, — Рафаэль поднял на него взгляд, — нет. Не знаю, посмотрим. — Ортис, — Рафаэль усмехнулся и взял в руки свой стакан. — Что Ортис? — недоуменно уставился на него Саймон. — Мое второе имя, — безразлично пожал он плечами. — Вообще я люблю «Игру престолов», но из предложенного тобой скорее «Властелина колец». У меня есть и братья и сестры, яблоки мне нравятся больше, а, чуть не забыл, мне двадцать девять лет. Саймон не ожидал такой откровенности и застыл, стараясь усвоить полученную информацию. — Что ж, рolluelo, пошли, отвезу тебя домой, пока ты в состоянии назвать мне адрес, — усмехнулся Рафаэль поднимаясь из-за стола.