***
Человечество заселило множество планет и могло теперь не ютиться в душных бетонных коробках, хотя были и такие разумные, что предпочитали тихие небольшие города. За свою историю люди встречали множество следов иных цивилизаций, но Контакта так и не случилось до сих пор, потому случившемуся четыре года назад и уделялось столько внимания. Через рабочее кольцо портала в «другую» реальность сновали корабли, как военные, так и грузовые, так как общим голосованием Человечества было принято решение — базе у Прародины быть. Высадившись на ближайшем спутнике планеты, люди обнаружили следы Иных — так называли те цивилизации, следы которых обнаруживали исследователи. На спутнике Прародины Луне обнаружилась база иной цивилизации, на которой еще работали некоторые механизмы. База землян встала неподалеку и зарылась в грунт на той стороне планеты, что не была обращена к Прародине. И закипела работа — исследование Прародины, исследование чужой базы, исследование найденного в поясе астероидов чужого корабля, до недавнего времени маскировавшегося под крупный астероид. Новости попадали в информационную сеть ежедневно, приоткрывая завесу тайн Вселенной. — Планета, ориентировочно — второе тысячелетие по счету Темных Веков, то есть развитие на уровне пяти-семи тысяч лет назад. Соответственно, поведение, восприятие, отношение к другим — на уровне диких животных. — Но позвольте, вот же есть песчинки, не уступающие… — Да, есть, но большинство все же… Посмотрите, например, на псионов — живут отдельной колонией и грызутся, как волки. — Волки там тоже есть, правда, это вирус. — Любой вирус можно излечить, видимо, никому не нужно его лечить. — Хорошо, убедили, что по базе? — Тут интереснее, посмотрите на голограмму — видите? — Да это же… — Именно так, все технологии понятны, хоть и несовременны. Я бы сказал, что Иные — это мы лет через триста. Конечно, эти технологии дадут толчок и к нашему развитию, но следует учитывать, что далеко не все можно использовать. — А что это за история с блуждающим? История действительно была очень занимательной. Во время изучения коридора Р5, как было написано на стенах, офицер-ксенолог встретил полуэнергетическую форму жизни, которая представилась «искусственным вспомогательным механизмом Р5176549», причем общалось существо на всеобщем языке — языке объединенного человечества. Открытие было настолько невероятным, что вместе с контакт-специалистами в коридор прибыли и медики. — …Витя, подай инструмент, слышал про Прародину? — Ты о колонии псионов? Кто ж не слышал-то. — Они себя «волшебниками» называют, сказочники… — Только реальность у них не сказочная. Готово!..***
Григорий, высунув от усердия язык, выписывал элементы вероятностной цепочки. Его наставник, пожилой Гал, как он требовал себя называть, был явно доволен успехами юного псиона. — Прекрасно, это ты усвоил, теперь займемся медитацией и умением чувствовать. Кстати, почему псионы носят шлемы, когда находятся в большой массе людей, помнишь? — Да, наставник, — отвечал мальчик, — нам тяжело разбирать и фильтровать эмоциональный фон, а это больно, поэтому и приходится. Хорошо, что псионов немного, а сильных — и того меньше. — Главное, помнить, малыш, — проговаривая каждое слово, Гал будто вбивал это в голову ребенка, — мы ничем не лучше и не хуже других. У нас есть способность, но она ничем не лучше таланта к изображению или созиданию. Это наш талант, и другие люди относятся к нам так же, не хуже и не лучше. — Да, наставник, — тихо ответил ребенок, усаживаясь в позу для медитации. Медитация открывала яркий, волшебный мир, полный красивых красок и неясных образов. Ею пользовались для скольжения по вероятностным линиям, создания чего-либо или… для стирания. Псионы умели многое и, зачастую, спасали множество людей в своем умении предупредить катастрофу. На первом плане у них всегда стояла готовность отдать всего себя человечеству, они поистине сгорали, горя для других. В этом их талант был близок таланту врачевания, хотя и среди медиков псионов было вдосталь. Грише очень нравилась медитация, и он будто замирал в этой красочной реке, поначалу даже не пытаясь видеть потоки. Со временем начало приходить понимание сути происходящего, видение картин вероятного будущего, чувств окружающих. Шел последний год перед школой, год, в который Гришу учили не только видеть и чувствовать, но и контролировать свой талант, чтобы случайно не нанести вред. Осознанно дети вред наносить не умели — так их воспитывали. Агрессии и насилию не место среди разумных существ, ибо только тогда они становятся истинно разумными. Когда занятие закончилось, окрыленный и полный сил после медитации ребенок, звонко попрощавшись с наставником, нажал на свое кольцо, которое сразу же телепортировало его домой. Сегодня был особенный день — полет в Мир Детей. Планета для Мира Детей была спокойной и давала множество возможностей для общения и игры — от теплого моря до ледяных горок. Особенность этого дня была еще и в том, что сегодня мальчику исполнилось целых шесть лет, и родители готовились устроить ему настоящий праздник. Подарки были вскрыты еще утром, и радостный визг ребенка уже оглушал родителей. Гриша, как и каждый ребенок, очень любил получать подарки. Красивый межпланетный катер уже ждал мальчика, который, наскоро перекусив, юркнул в уютную прохладу салона вместе с родителями. Катер медленно взлетел и буквально за минуту вышел на орбиту, чтобы потом, повинуясь командам диспетчера, отправиться в свое путешествие. Обстановка на орбитах ничем не выделялась — сотни различных кораблей следовали по своим делам, помаргивала зеленым диспетчерская станция, вдали серебрилось кольцо межсистемного перехода, к которому и отправился катер. Добравшись до кольца и дождавшись своей очереди, катер нырнул в пучину особенного пространства, через секунду выплюнувшего его в системе Радость. Причалив к орбитальной станции, катер высадил своих пассажиров. Пока Гриша будет развлекаться на планете, родителям тоже найдется чем заняться. — Мира и счастья, я — Гриша! — Мира и счастья, я — Лилия, а там вот — Наташка и Витька! — Ура! Пойдем купаться? — Пойдем! Покатавшись на ледяных горках, наплававшись с другими детьми в прекрасных водных парках, порезвившись в море и наигравшись во все игры с новыми друзьями, Гриша отправился в обратный путь, не зная, что очень-очень понравился Наташе, да так, что она упросила родителей сделать ей его изображение. Гриша же лелеял в памяти этот день, с нежностью вспоминая девочку с удивительными голубыми глазами, такими ясными и глубокими, как небо.