Наследник не по прямой

С дракончиком вышел полный облом — силовики первые успели, впрочем, они и Волдеморду прихватили, так что Гаррик был всё равно доволен. Впрочем, давайте по порядку. После эпического «раз-чаровывания» Питера Петтигрю замок наводнили разные очень суровые и красивые (читай мускулистые) мужчины в алой и серой форме. Гаррик (как бывшая дама) с удовольствием любовался на подтянутых и ловких, бесшумно скользящих боевиков-мракоборцев. Они двигались как смертельно опасные танцоры танго: прямые осанки, тягучие движения, плавный шаг, скупые жесты — профессиональные коты на охоте. Не менее занимательными и завораживающими были невыразимцы. Под своими серыми мантиями и безликими масками они прятали всё те же гибкие тела бойцов-танцоров, и неизвестно, кто был опаснее — алые или серые представители закона и порядка. У невыразимцев ещё и опыт имелся похлеще, чем у любого силовика: они расследовали все самые жуткие преступления и проклятия. Так вот, после того как выяснилось, что в школе больше полугода жил незарегистрированный анимаг, поднялся вселенский вой! Магическая Британия очень мала, поэтому нет никаких (почти) тайн, все знают всё! Если, допустим, можно взять обет о неразглашении с дежурных мракоборцев, и они никому не расскажут о Петтигрю, то всё равно — того видели около сотни учеников по дороге от кабинета Чар до директорской башни. Да и первые курсы Рейвенкло и Гриффиндора тоже не закрывая глаз и ртов наблюдали за грандиозным представлением «Лонгботтом повергает крысу Уизли прямо после урока». Потом не надо забывать, что в Аврорате — центральном офисе мракоборцев — тоже сидят не только дежурные, но и пострадавшие/задержанные, и им-то рты не заткнёшь. А клятвы работают, только если даны добровольно, да и то… умный человек найдёт несколько способов их обойти. Одним словом, начался скандал: Дамблдора отстранили (временно) с поста директора и начали проверку всех хогвартских дел, начиная с охраны и заканчивая квалификацией преподавателей. Раньше авторитет Светлейшего и его личные связи с министром магии позволяли соблюдать статус неприкосновенности школы, но теперь, в связи с его компрометацией, все старые договорённости полетели фестралам в зад. Тревора пришлось срочно отправить гостить к папе Олли, потому что «он мужчина, а это неприлично — проживать в одном доме с незамужней дамой!». И хрен бы с ним, что даме больше ста лет, а мужчина скачет на четырёх лапках и жрёт мух и кузнечиков — правила приличия нельзя нарушать — это же скомпрометирует леди бабушку! Поэтому срочно вызванный Трини утащил переноску с Тревором прямо с берега Чёрного озера под защиту доброго и понимающего папы Олли. Невилл с Гарриком смахнули пот с героических лбов и уже довольно спокойно стали наблюдать эль скандаль в стенах родного Хогвартса. Буквально на следующее утро невыразимцы притащили какой-то мудрёный прибор, который зафиксировал зияющие дыры в охранном куполе замка. Огромный артефакт, коим являлся Хогвартс, начали чинить, проводить ритуалы в алтарном зале глубоко в подземельях. Потом обновили защитные чары на стенах; проверили годность големов-стражников — оказалось, что те разрядились почти до нуля. Очень сердитый глава знаменитого Отдела Тайн шипел почти как змея, жалуясь Скримджеру: — Этот козлобородый слизень за все годы своего правления не провёл ни одного ритуала в пользу школы, там, видишь ли, надо проливать кровь! Ханжа! Значит, мясо он жрёт, аж за ушами трещит, а резать всех этих свиней, коров и баранов можно только на бойне, а не на алтаре! Это же тёмная магия, мальчик мой! — очень похоже передразнил он Дамблдора. — Замок на грани схлопывания! Его поддерживающие артефакты были заряжены всего на десять процентов! А я ещё, идиот, удивлялся, когда учился, чего это у нас в башне Рейвенкло все живут по трое, ведь отец рассказывал, что у каждого ученика своя личная спальня. Факультетский дуэльный и ритуальный зал, библиотека, комнаты самоподготовки, зимний сад — где это всё? Дети просто живут в общаге! Огромная башня, и в ней всего четыре десятка маленьких спален и гостиная! Позор! — Ладно тебе, Элайджа, — успокаивающе прогудел Скримджер. — У нас на Слизерине вообще сырость стояла ещё при мне. И камины плохо помогали, всё же мы находились фактически в Чёрном озере. Хоть комнаты и были индивидуальные, но тоже никаких особых изысков — просто стандартные спальни. — А я тебе говорю, Руфус, мы тут ещё всякого понароем, не удивлюсь, если обнаружим парочку Пожирателей в педагогическом составе! Клянусь тебе, этот старик совсем обезумел со своей некромантской приблудой! — Это какой? — тут же заинтересовался глава мракоборцев. — Ты же знаешь, что именно Дамблдор запретил некромагию, внеся это искусство в списки тёмного колдовства. — А то бы мне не знать! О чём ты! Он этот закон продавил своей властью, нам оставалось только лапки вверх поднять, как каким-то дрессированным книззлам! А ведь у нас в отделе куча некромагических артефактов, и что прикажешь с ними делать?! Их надо обслуживать, следить за состоянием, чтобы не рвануло на пол-Лондона или сразу на всю Британию, там одно зеркало Смерти может всё к херам разнести… — Это какое? Не Еиналеж случайно? — Оно самое, — кивнул серый капюшон. — Эта стекляшка высасывает жизнь из мага, который смотрится в него. С той стороны сидят голодные духи, они и питаются несчастными, которых одурманивают наведёнными грёзами. — Хочу тебя расстроить, друг мой, — сочувственно сказал Скримджер и похлопал невыразимца по плечу. — Буквально сегодня ночью Еиналеж было обнаружено на третьем этаже, в так называемом «Запретном коридоре». — Что? Что?! Ч-что?! — попробовал выразить одним словом всю глубину своего возмущения Элайджа. — В каком смысле «в коридоре»?! У этого некроартефакта есть специальная экранированная комната с защитой похлеще, чем у хроноворотов! — Эм… боюсь, что я тебя расстрою повторно… Но ваши хроновороты используют дети, чтобы успевать на уроки… — Чего? Чего? Чего? — совсем некуртуазно зачирикал Элайджа (родовое имя сокрыто из соображений секретности, но мы подозреваем, что это мистер Вуд-старший). — Тут вскрылось столько нарушений, хотел их на понедельничном совещании озвучить, но… давай-ка пойдём ко мне, там и поговорим, а то мало ли что… Невилл и Гаррик затаились в нише за доспехами какого-то рыцаря. «Нас никто не заметил», — беззвучно проартикулировал Лонгботтом, а Олливандер-младший только закатил глаза, умиляясь наивности друга. Неужели тот поверил, что глава ОТ и глава мракоборцев вдруг разучились ставить чары от подслушивания? И болтают о таких важных вещах посреди коридора! Коридора школы, в которой каждый пытается что-то разнюхать! Гаррик даже заметил несколько человек, юркнувших в ниши, как и они с Невиллом. Но Лонгботтом такой Лонгботтом! За это Гаррик его и любил — открытый, честный, готовый пожертвовать собой ради близких (не ради всеобщего блага!). В общем, именно Невилл был по характеру близок к идеалу Избранного.

***

Весь последующий месяц скандалы гремели один за другим. У Хагрида изъяли только что вылупившегося дракона и отправили полувеликана охладиться в Азкабан. Снейпа уволили, обнаружив на его руке Метку Пожирателей. Оказалось, что никакого дела на него ранее не заводили, а арестован он был по личному указу главы Визенгамота, впрочем, как и отпущен без суда и следствия. Но держать пусть и бывшего, но всё же члена незаконной террористической организации рядом с детьми не рискнули. Мало ли что ему в голову взбредет. Квиррелла ловили всем дежурным отрядом после того, как очередной прибор указал на его одержимость злым духом. Он даже успел захватить заложника, но в конце концов его скрутили, а перепуганного и счастливого хаффлпаффца отпустили хвастаться потрясающим приключением. Когда цербера и тролля отправили в зверинец, а Еиналеж вернули в Отдел Тайн и заперли в особо охраняемом месте, начались разборки с хроноворотом. Оказалось, что его выдавали особо приближённым ученикам Гриффиндора. Макгонагалл таким образом поощрила в своё время Билла, а потом и Чарли Уизли. Кого ещё она облагодетельствовала ценнейшим артефактом, разбирались невыразимцы. В любом случае ей грозил арест за незаконное использование и вовлечение несовершеннолетних в это преступление. Декан Гриффиндора тоже была отстранена от работы и заключена под домашний арест до суда. Вся островная магическая общественность гудела и ужасалась вскрывшимся фактам, вспоминая свои собственные годы обучения в самой лучшей и безопасной школе Британии. Обсуждали и сокращение учебных дисциплин, и отсутствие охраны, и всякие странные преступления, творимые избранными учениками. Из Мунго был выслан целый список пострадавших, которые за последние пятьдесят лет поступали из Хогвартса. Из недавних «приобретений» значилась маглорождённая волшебница Гермиона Грейнджер, до сих пор находящаяся на домашнем обучении и пытающаяся восстановить магию. Когда взялись за это дело, выяснили, что девочку заперли в туалете с троллем Поттер и младший Уизли. Начали разборки с этими двумя индивидуумами, и тут оказалось, что Поттер совсем не Поттер, а очень даже Криви! В смысле, «фамилие у него такое». Директор уговорил маглорождённого волшебника один год поизображать Избранного и поймать всех злодеев на живца. Родителей попросту шибанули Империусом, чтобы много не любопытничали и не волновались, что их ребёнок уехал в какую-то волшебную школу, да ещё и на год раньше срока. А мальчик был и сам рад поучаствовать в приключении, ведь Гарри Поттер стал его кумиром после прочтения специально подобранной литературы… — Гаррик, ты вообще можешь представить, что творилось в Хогвартсе рядом с нами! Кошмар! — ужасался Невилл, устроившись в купе вместе со своим другом и Белочкой. — Да уж, думаю, что на следующий год нас ожидают о-огромные изменения, — протянул Олливандер, удобно устраиваясь на диванчике. — А вообще, я очень рад, что мы успели кое-что сделать как раз вовремя. — Ты про то самое? — понимающе округлил глаза друг. — Да, бабушка мне писала, что вот-вот должна приехать её давняя подруга-зельевар из Германии, она и сможет приготовить нужное лекарство для моих родителей. Спасибо тебе! Я, наверное, ещё не раз это скажу, но просто знай: я вполне осознаю, что ты сделал для нашей семьи, и никогда не забуду. — Да ладно тебе, — отмахнулся Гаррик. — Я и для папы Олли старался, так что всё хорошо, что хорошо закончилось. Правда, меня Дамблдор беспокоит: как бы он не начал лепить из тебя Избранного, раз уж ты такой активный борец против тёмных сил. — Разберёмся, — беспечно махнул рукой Невилл. — Если на роду написано стать героем, значит, стану! — гордо выпятил он грудь. Мальчишки заржали, даже не пытаясь скрыть своё облегчение и счастье от удачно провёрнутой авантюры. Всю дорогу они сплетничали и строили планы на летние каникулы, всё-таки они дети и развлечений хотелось простых и понятных. Невилл пригласил друга в их дом на побережье, где Лонгботтомы проводили всё лето. — Будем купаться целыми днями, там такая чистая лазурная вода, — делился он своими восторгами о предстоящем путешествии. — И папу своего вытащи, чего ему всё лето сидеть в магазине. Пусть хоть месяц с нами отдохнёт, да и за бабушкой поухаживает, там такая романтическая обстановка. Моряки на своих яхтах могут отвезти на рыбалку в открытое море; а потом улов пожарим на гриле, у нас специальный есть для больших рыб — запекать целиком. Вечером можно гулять по ближайшим городкам. Французские туристические кварталы очень интересны и красивы, а ещё там можно купить кучу всего интересного. Так незаметно пролетело время в пути; друзья успели пообедать и даже подремать, пока поезд не прибыл на Кингс-Кросс. На платформе их ожидала толпа встречающих, а среди них стояли папа Олли с добродушной улыбкой и бабушка Августа, как всегда строгая, но со смешливыми сияющими глазами. Детей разобрали, раскланялись и разошлись в разные стороны. Гаррики опять побрели пешком через магловский Лондон. Они немного погуляли среди туристов, поели мороженого и даже прокатились на втором этаже знаменитого автобуса. Домой пришли уже поздно, уставшие, но довольные. А в квартире их ожидал высокий белокурый мужчина, который радостно обнял младшего Олливандера и сказал: «Dobro pozhalovat' domoy! Я Тревор».