***
Солнце медленно скатывается к горизонту, на землю падают сумерки. Безумный день подходит к концу. Вечер — самое загадочное время суток. Это уже не день, солнышко почти скрылось. Но еще не ночь, потому что не наступила полная тьма. Это переходный этап между днем и ночью, таинственные несколько часов, которые кого-то вдохновляют, кого-то загоняют в сон. Вечер рисует на небе прекрасные узоры. Розовеет небо, темнея ближе к горизонту. И в такой красивый вечер в мед корпус ворвались Томас, а также новенькая — Тереза. Как только Минхо увидел её, то сразу же рефлекторно закрыл Изабеллу, чья голова была перевязана, собой, на случай если эта «чокнутая» вновь решится кидаться камнями. — Мы даже не знаем что «это». Кто прислал «это». Почему его прислали с тобой. И вообще эта штука может убить его, — недоверчиво говорит Ньют, держа в руках подобие шприца с синей жидкостью. — Он уже умирает! Взгляни на него, — и Томас указывает на стонущего Алби, — Думаешь от этого ему станет куда хуже?! Мы должны попытаться. Ньют смотрит на страдание темнокожего. Ему так жаль, что ничем не может помочь. Теперь же в рыже-блондине боролись и голосовали «за» и «против». — Хорошо, — наконец отвечает Ньют, — Давай, — протягивает один из шприцов. Томас берет протянутую вещь и под внимательные взгляды медаков, бегуна, новой подруги и заместителя вожака подходит к Алби, встает рядом с ним и уже готовит воткнуть иголку. — Лучше будет…у груди, оно как раз почти связано со всеми венами, — слабо подает голос Изабелла. Томас кивает, и поступает по её совету. Напряжение в комнате возрастало. Только паренек хотел вколоть ему лекарство, как Алби резко открыл глаза, пугая всех, и со всей силой схватил Томаса за руки выбивая из них шприц. В следующую секунду он хватает паренька за воротник, притягивая к своему лицу. Настолько его глаза были страшными, что Изабелла, только посмотрев в них, отшатнулась назад, а душа ушла в пятки. — Это был ты! Ты! Тебе здесь не место! Не место! — так он рычал, при этом плевался в испуганного Томаса. Парни, стоявшие рядом, тут же бросились на помощь и всеми усилиями оттащили Томаса от обезумевшего Алби. Тереза тем временем быстро подняв шприц, вколола лекарство, после которого темнокожий затих. — Черт…сработало, — удивился Клинт. Через секунду вожак начал засыпать, бросая мимолетные взгляды на напуганную Изабеллу. Его глаза кое-как но приходили в норму, а вены, расползшиеся по телу, отступали. — С этого момента не спускайте с него глаз, понятно? — с долей угрозы говорит Ньют, обращаясь к медакам. В комнате наступило молчание, пока сами подростки кое-как обрабатывали свои мысли и то, что только что случилось. — Эй, — голос принадлежал Галли, — Уже закат, салага, пора в яму, — было ясно, что он пришел за Томасом. Тереза, Изабелла и Клинт непонимающе смотрят на самого парня, ведь их на собрание не было, к тому же после того как они пошли к мертвому гриверу тоже и как привезли из него какую-то штуку.***
Ночью мир людей замирает. Один за другим огни, а сами они ложатся спать. Вокруг царит тьма, а в небе зажигаются миллиарды звезд. Ближе к полуночи небо в одном месте светлеет, бледное зарево постепенно разгорается. Через несколько минут появляется полная луна, на которой даже с земли видны странные рисунки, созданные рельефом ее поверхности. Кто видит там лицо человека, кто диковинных животных или еще что-то другое. — Не может же она лечь с парнями, — возмущается Чак. — К тому же, мы можем дать повторится тому что было года два назад, Ньют, — тихо шепчет в его ухо Джордж. — Тогда пусть с Изабеллой, — спокойно предлагает Фрэнк, у которого синяк был. — Ты не против? — посмотрев на саму хозяйку отдельной комнаты, нежным голосом интересуется Ньют. — С чего ей быть против? — не видя смысла спрашивать её мнения, фыркает Фрэнк. — Фрэнк, — угрожающий голос Минхо заставил парня напрячься. — Нет, всё в порядке, — и шатенка кое-как выдавливает из себя улыбку.*
Маленький мирок единственной, до сегодняшнего дня, девушки был весьма уютным. Так отметила Тереза, которую переселили в одну комнату с Изабеллой. Комнатка была очень чистой, нигде не находилось даже разложенной одежды или даже клочка бумаги. Эту девушку было не за что упрекать. В углу комнаты маленький комодик, рядом с которым была кроватка с одеялом и подушкой, на другой стороне самодельный стол и один единственный стульчик. — Ты можешь спать на кровати, я лягу на землю, — убирая свою подушку и постельное белье, протараторила Изи.**
С восходом луны становится так светло, что легко можно различить силуэты домов, деревьев, даже отдельные листочки на них. А на землю падает их четкая тень. Весь ночной мир предстает перед нами, как будто покрытый серебристой краской. И, несмотря на то, что большинство людей сладко спят ночью, ночная Жизнь в природе продолжается. Летом сверчки не умолкают до самого рассвета. Выходят на ночную прогулку коты, они стремительно и беззвучно прошмыгивают мимо незаметно для человеческого глаза. Как и этим животным, Изабелле тоже не спалось, потому она сидела около входа снаружи своего домика, смотря на Луну. Рядом с ней был её верный друг — Лай. — Такая притягательная, — восхищенно шепчет, поглаживая собаку по голове, — Сможешь ли ты ответить почему мы все здесь? И переносим подобные страдания? В ответ лишь молчаливая тишина. Сама девушка не знала, что за деревьями, за ней внимательным и даже хищными глазами следит блондин с растрепанными волосами и хамелеоновыми глазами. — Уилл? Чего не спишь? — сонно бурчит Крис, который являлся его соседом по койке. — Просто, — наконец отрывает глаз с девы, — Луна такая красивая. — Это да. А я отлить, вот, вышел. Кажется, сегодня под таким прекрасным небом что-то да случится.***
Осторожно открывая дверь в мед корпус, Изабелла тихими шагами входит внутрь. Первым делом смотрит на Алби, что продолжал спать, затем направляется к шкафчику. На улице всё ещё было темно, но ненадолго, ведь где-то через час уже начнет рассветать. Разве не самое прекрасное время? Когда везде тишина и все только-только начнут просыпаться. Ну, а наша героиня в мед корпусе так как надо поменять повязку. Она аккуратно снимает наложенные Джефом бинты, затем приступает к новой. Только вот её остановил странный звук, будто бы сломалась ветка под ногами. Дева прекращает свои действия, вслушиваясь вокруг. Ничего не было слышно, потому бросила всё на то, что ей показалось. Так бы и было, если бы это был кто-то другой. Изабелла насторожилась, напряглась всем телом, сосредотачиваясь на звуке. Было слышно размеренное дыхание Алби и… чьё-то тяжелое дыхание. В следующие минуты были слышны шаги. Они были тихими, абсолютно, но всё же в подобной мертвой тишине, они казались самыми громкими. Она слышит его дыхание и шелест одежды… Спустя минуту или больше, шаги возобновлялись. Потом человек останавливался и вновь продолжал путь, возможно до Изабеллы. Паника не оставляла места разумным мыслям и трезвому анализу. Накатывал душный густой страх, из-за которого не хватало воздуха в легких, казалось словно стены комнаты тесно сдвигались, грозя придавить, придушить бедняжку. Перед глазами чернело, и только какие-то белые бесформенные пятна хаотично плясали под зажмуренными веками, руки сами по себе сжались в кулак, тело всё трясло и сильно стиснутые зубы были доказательствами того, насколько ей было страшно. Черноглазка боялась даже повернутся назад. — Милая Изи, — шипящий голос был прямо у уха, опаляя его горячим дыханием, — Ты так красива, — и легкое касание пальцев к задней части шеи. Голос для самой Изабеллы был знаком. А эти касания…она помнит их. Руки говорящего аккуратно собирают распущенные волосы и наматывает на свой кулак, при этом дернув её назад, от чего дева испуганно пискнула. — Тише-тише, дорогая, — ядовитая усмешка. — Отпусти…прошу, — кое-как выдавила Изабелла. — Отпустить? Зачем? Разве ты уже не надышалась этой…«свободой»? — хочет прикоснутся к её лебединой шее губами, но думает ещё рано, — Знаешь, как раздражало меня то, что эти кланкорожые всегда были рядом с тобой? Однако они совсем не замечали того, чего замечал я. Ты боялась их, я видел. И не волнуйся, милая, рядом со мной…— все же не терпит и горячими губами касается холодной шеи, вызывая мурашки, — Тебе ничего не грозит. Я сделаю так, что ты будешь в полной безопасности и только…— приближается к её уху, — Слышишь? Только со мной. Никого лишнего. — Т-ты не сможешь, — боится, вся дрожит и не открывает глаз, страшась разочароваться. — Я уже все подготовил, — и хриплый смех, — Осталось отвести тебя туда, моя милая Изи. — Не надо, — эти слова она чуть ли не хрипит, а из глаз один за другим полились блестящие под лунным светом слезы. — Ох-ох, милая, — юноша оказывается впереди неё, но все также держа каштановые волосы, — Не плачь, не плачь. Я ведь делаю это для тебя. Я знаю насколько ты хрупка, слаба и беззащитна. Ты не создана для этого мира. Поэтому не волнуйся, я полностью ручаюсь за твою целостность. Только…— взгляд хамелеоновых глаз с заботливого становится холодным, а кулаком сжимает волосы и сильно дергает назад, заставив ту схватится за его руки, лишь бы как-то облегчить боль, — Если ты будешь подчинятся мне. И тогда будешь вознаграждена. — Уилл, — наконец открывает заплаканные глаза, — не надо. Прекрати пожалуйста. — Ах, — довольно простонал блондин, — как прекрасно звучит моё имя с твоих уст. Ну же, повтори ещё раз. — она молчит, плачет, — Повторяй, — рывком приближает к своему лицу. — У-у-уилл, — старается не заплакать, но ужасно выходит. — Правильно, милая, но в следующий раз тебе стоит звать меня «дорогой», — и взгляд его становится таким радостным, сияющим. Для Изабеллы ситуация повторилась вновь. Она встала, как вкопанная, никак не могла пошевелится. Дышала слишком тяжело и отрывисто, а сердце пропускало удары. Все что она видела, так это его пугающее лицо перед собой, вот только не лицо Уилла, а совсем другое, наиболее пугающее. — Такая прекрасная, — и глэйдеровец хочет поцеловать её в губы, только вот из ниоткуда налетевший Лай, кусает его прямо в область паха, — А-А-А-А! — такой крик поразил чуть ли не весь Глэйд, — Ебанная сука! Уилл за волосы толкает Изабеллу в сторону, после чего двумя руками начинает бить пса, что продолжал сжимать его яйца в своей пасти. Шатенка лбом смачно ударяется об стену, едва-ли не потеряв сознание. Перед её глазами всё плыло, и в ушах снова встал неприятный звук. Но несмотря на это, она четко видела фигуру разъяренного блондина перед собой. Понимает, что он занят, и поэтому решается на бег на своих ватных ногах. Черноглазая срывается с места, не смея даже оглянутся назад, боится что он может следовать за ней. Резко открывает дверь и глазами бежит по всему Глэйду, не зная куда бежать дальше. Стук сердца стоял у горла, и в ушах. Она не слышала ничего, кроме своего биения важного человеческого органа. — Куда же ты, милая? — приторно-ласковый голос послышался позади, а значит он уже справился с собакой. И дева срывается с места. Было страшно. Очень. Из глаз снова полились слезы, но не проронила ни единого крика, слова и даже звука. Слишком был велик страх. Радовалась только одному. Она бежала. Бежала и у неё была фора. Вот только эта фора ничего не значит, ведь сама Изабелла девушка миниатюрная, у неё не было хорошей выносливости или же задатков спортсмена. Ух, как же судьба хитра и несправедлива. Когда Изабелла была в нескольких десятках метров от Хомстеда, то ногой зацепилась за корень из-под земли и кувырком покатилась по земле. Теперь она заработала мелкие царапины, возможно даже большие, кто знает что на земле лежало, а ещё на её одежде была грязь, как и в спутанных волосах. — Поймал, — схватив ту за плечи и перевернув на спину, ухмыляется Уилл, затем садится на живот, почти всем весом придавливая к холодной и влажной почве, — Милая, смотри ты вся в грязи и царапинах, — правой рукой трогает её красное лицо, где на лбу, щеках были разные царапины, а губа была разбита, — Говорил же, что ты хрупкая и беззащитная. Пока он ещё что-то говорит, она плачет от безысходности, смотря на то, как ночь очень медленно сменялось утром. — Хватит…молю тебя…хватит, — голос осел и стал хриплым, — Что я тебе сделала? — шмыгает носом и уже рыдает взахлеб. — Ты красива, — берет прядь волосы в руки и любовно смотрит на него, — Пойми, милая, красивые вещи всегда влекут к себе. А я ещё и должен защищать её от гнусных людей, в роде Минхо. — Я…я…— не может найти ни одно подходящее слово. Ей уже все надоело. Очень сильно. Но она отчего-то так цепляется за жизнь. Хочет увидеть много чего, но так боится. Она как-будто загнанный в угол крошечное животное, которого в любой момент убьют, но этот зверек очень любопытный, жаждущий познать жизнь. Вот только жизнь оказалась более сурова, чем она думала. Наверное подобные типы личности называются теми, кто смотрят на мир через розовые очки, у которых теперь они разбиты. — Прошу…— еле пошевелив губами шепчет Изи. « — Помогите мне один раз… Всего лишь раз, молю.» — просит шатенка, находясь на грани потери сознания. Как сильно человек может ударить другого человека? В нашем случае, от одного удара прямо в подбородок, нижняя челюсть явно сломалась, а сам его обладатель откинулся вправо на два метра. — Ублюдок, — яростно прошипел Минхо, потирая правый кулак. Изабелла кое-как разлепляет веки и сквозь соленые слезы видит силуэт разгневанного азиата. — Минхо! — Что там происходит! — за ним бегут и остальные глэйдеровцы. Сам же кареглазый ничего не отвечает, лишь твердыми шагами направляется к Уиллу, который схватился за челюсть и пытался встать на ноги. — Как ты только посмел?! — схватив блондина за воротник и подняв его с земли, снова кидает назад на землю со всей дурью. Дальше куратор Бегунов также, как и он ранее, садится на его живот и без капли сомнения в своих действиях, с особой жестокостью начинает бить его по роже. Ох, Минхо был зол. А злить его очень-очень плохая идея и заканчивается она плачевно. Бегун услышал крик, как и все остальные спящие, хотел забить (уж сил не был после их похода в Лабиринт), только вот неприятное и ноющее чувство не позволяло. Именно по таким причинам он направился к звуку и увидел, как Уилл садится на рыдающую в три ручья Изабеллу. В глазах парня потемнело как только он увидел слезы девы, руки же сами по себе сжались в кулак, пока мысленно отрубал его конечности. Не успел понять, как теперь уже дубасит его во всю, аж лица не узнать, да и кровь хлыщет. Злость — чувство недоброжелательности, раздражения, гнева, досады, ярость. Это чувство выражает сильную эмоцию, которая направляется на определённый объект. Злость может возникать как реакция на ситуацию, препятствующую удовлетворению потребности, в том числе в связи с физической или психологической травмой. А иногда злость ведёт к ужасающим последствиям. Но временами благодаря нему, мы можем открыть в себе кое-какие задатки к чему-то. — Эй-эй-эй! Помогите оттащить его! — подбежав к Минхо, прокричал Галли. Ещё четверо парней подбежали к нему, и кое-как смогли отстранить от Уилла. — Да на нем…живого места нет, — с глазами размером блюдца, смотря на лицо блондина, говорит Фрай, после чего отворачивается в сторону и его начинает тошнить. Вокруг тела избитого собралась толпа. Бедный-бедный-бедный Уилл, теперь было понятно кому на самом деле нужна защита. Его ранее молодое и красивое лицо стало кровавым месивом. Челюсть сломана, язык откушен, а из разбитого носа хлещило кровью, под глазами синяки, губа у него была разбита, может даже разорвана, да и с него тоже кровь стекала, что было самым ужасным, так это то, что кожа на щеке отвисла показывая внутреннее мясо и кость лица. Пока парни осматривали уже мертвого Уилла, Джеф и Клинт с Галли сидели около Изабеллы, потерявшей сознание. Ньют и четверо парней пытались успокоить Минхо, который считал, что Уиллу ещё недостаточно. — Отпустите его, — кивнув сказал Ньют. — Ты уверен? — недоверчиво спрашивает Ник. — Да, — и парни отпускают его. Минхо хотел вновь побежать на Уилла, как прямо перед ним оказался Ньют, что толкнул парня в грудь. — Отойди, Ньют, — сквозь зубы гневно процедил азиат. — Послушай, Минхо, — спокойно начал рыжий, только вот сделанный шаг в его сторону говорит о намерениях бегуна, — Послушай! — подходит, после чего схватив бегуна за шею, прислоняется лбом к его лбу, — Успокойся. Он уже мертв! Мертв! Слышишь, — однако он все равно не слышит, продолжая сверлить труп парня, — Блять, Минхо! Так ты делаешь хуже. Думаешь она оценит что ты убил человека?! — уже более тихо. — Он, блять, скотина, даже хуже. — Да, но в её глазах все мы люди. Минхо, надо будет отвезти её в мед корпус. А его мы зароем в кладбище, на утро скажем ей, что мы выгнали его, понятно? — кареглазый кивнув, кое-как успокаивается, — Вот и славно. Ньют был в здравом уме, по таким причинам понимал, что если рассказать ей о подобном, то именно Изе, как самой мягкосердечной, придётся всю оставшуюся жизнь прожить с чувством вины и ответственности. Он не хотел подобной участи для хрупкой черноглазки. Однако, сам парень не знал, как это может отразится на Минхо, и отразится ли вообще.***
На утро, ребята успели похоронить Уилла, но без всяких почестей, так как погиб он как самый настоящий мудила. Томас и Минхо отправились в Лабиринт, хотя последний сомневался стоит ли, думал может остаться рядом с черноглазкой. Изабелла же очнулась совсем недавно, а Ньют решился на то, чтобы рассказать о том что случилось, перед этим умолчав о ситуации, как погиб блондин. Теперь, дабы Изабелла не стала зашуганной чудачкой Тереза начала разговор. С храброй и смелой собакой все было намного сложно. У него текла кровь с головы, а ещё ребята кое-как но смогли наложить шов. Теперь же она находилась рядом с девушками, лежа у кровати своей хозяйки — Изабеллы. Несмотря на подобное начинание вечер был чудесным, как и погодка на улице. Но ребят пугал шум со стороны Лабиринта. — Она очнулась? — это было самое первое, что спросил куратор Бегунов. — Да, недавно только, — и этих слов хватило, чтобы сорваться на бег навстречу к ней.**
— И я тогда ещё чуть не упала, — с тихим смехом, Изабелла исповедовала своей новой подруге о своих приключениях в лес Глэйда, — Оно было жутким и страшным. — Не думала, что ты такая разговорчивая, — отпив стакана свежевыжатого лимонного сока от Фрая, по доброму усмехнулась Тереза. — Возможно, будь здесь девушки я была бы более общительна, — с румянцем на щеках, отвечает шатенка. Брюнетка только хотела попросить продолжить рассказ, как вдруг послышался скрип пола, а после тяжелые шаги. Девы одновременно переводят взгляд на дверь, где тяжело дыша, стоял Минхо. Взгляд его карих глаз бегал по Изабелле, ища хоть какие-то серьезные ранения. Вот только шатенка выглядела до обсурда милой, особенно когда с ног до головы укутана одеялом, на беленьких щечках легких румянец и наклеенный самодельный пластырь. Ох, как же парень был глуп, что даже не позаботился постучать, или хотя бы принести что-то с кухни. — Простите, кажется помешал, — заметив, улыбку на лице черноглазки, и неловко кашлянув в кулак, извиняется. — Нет, всё в порядке, — после этих слов Тереза поспешно встает с кровати подруги, — Мы как раз закончили. Она быстрыми шагами направляется прочь с данной комнаты, где остались только Минхо и Изабелла, ах, ещё и бессознательный Алби. — Ты в порядке? — интересуется Минхо, неловко мнясь у её кровати. — Да, — отвечает Изабелла, — Я… должна сказать тебе «спасибо». Ты спас меня, снова, — вновь мягкая улыбка расцветает на её милом личике. А у него чуть сердечный приступ не случился от такой милоты. — И я готов еще раз сто спасать тебя, — случайно вырвалось из груди. Образовалось неловкое молчание, где каждый был готов провалится сквозь землю. — Кх… Кха! Ситуацию спас проснувшийся Алби.*
В мед корпусе собрались Ньют, Томас, Клинт, Тереза, Галли, Фрайпан, Минхо и Изабелла. Последняя сидела рядом с другом и осматривала его состояние, подмечая, что пульс немного слабый, но всё же лучше, чем прошлые разы. Веки Алби, дрожа, поднялись, и в тусклом свете сверкнули багровые, вспухшие глаза. Он посмотрел на Ньюта, потом перевёл взор на Томаса. Со стоном сел на постели, подвинулся так, чтобы сесть на краю, спиной ко входу в мед корпус. — Дружище… Ты как? — чуть подойдя спрашивает Ньют. — Алби, нашли выход. Мы теперь свободны, — радостным голосом сообщает Томас и приседает перед ним на корточки. Только вот сам вожак никак не реагирует ни на что это. — Алби? — прикоснувшись к его плечу, робко зовет Изабелла. Наконец темнокожий хоть как-то реагирует; осторожно сбрасывает её руку с плеча, хотя такого прежде не было. — Отсюда нет…выхода, — мрачным и подавленным голосом, выдает Алби, — Нам не уйти. Они не позволят, — и из глаз потекла одна единственная слеза. От его тона у Изабеллы мурашки по коже пошли, ну а по спине пробежал холодок. Что-то внутри отчаянным голосом твердил, что пора бежать, что всё меняется. — О чем это ты? — не понимает Томас, как и все окружающие. — Я всё вспомнил, — взгляд его пустой и в никуда. — Что…ты вспомнил? — вновь задает вопрос брюнет. — Тебя, — и Алби посмотрел на Томаса. Все находящиеся удивленно посмотрели на самого ошеломленного шатена. Томас был в глубочайшем шоке. Он не понимал слов Алби. Ему нужны были ответы. Нормальные ответы. — Ты всегда был их любимцем. Всегда. Зачем ты это сделал? Зачем ты пришел сюда? Слова его были для всех загадкой, сказанной совсем на иностранном языке. О чем он говорил? Что все это значит? При чем тут Томас? Но тут их прервали панические крики и голоса ребят, что доходили до мед корпуса. — Что, мля, там происходит? — раздраженно ругнулся Ньют. Все, кроме Алби, встали со своих мест, всё ещё находясь в прострации от услышанного. На улице уже было темно, наступили сумерки внезапные и гнетущие своей атмосферой. Парни с факелами в руках бежали в разные стороны. Каждый из них что-то кричал друг другу, от чего разобрать хотя бы несколько слов было невозможно. — Уинстон, — Ньют останавливает мясника, — Что происходит? — Ворота не закрылись, — теперь все внимание было обращено к вратам. Компания, что недавно была у Алби, как и остальные направились к стене. Оно и вправду не закрывалось, несмотря на то, что уже давно пора. Но то что случилось дальше, напугало всех. Другие врата на севере, юге и востоке тоже начали открываться, хотя за последние три года подобного никогда не случалось. Следующие тридцать минут можно охарактеризовать как взрыв массового замешательства. — Так, Чак, беги в зал Совета и забаррикадируй все двери! — поняв, что они в жопе, даёт наставления Томас. — Уинстон иди с ним, — приказывает Ньют. — Да, хорошо, — и они с Чаком побежали в зал Совета. — Скажите всем, пусть бегут и прячутся в лесу! — также подключается Галли. — Минхо, найди все оружия, что найдешь. Встретимся в зале Совета. Азиат бросает взгляд на Изабеллу, которая вновь покрылась ещё одним холодным потом, сразу поняв, что именно может быть. — Медикаменты…— пронеслась мысль в голове черноглазкой, — Джеф…надо взять все медикаменты. Других у нас вообще нет. — Ты права, — темнокожий быстро бросился к мед корпусу, а следом за ним, еле шевеля своими двумя, побежала Изи. — Минхо, — снова зовет товарища Томас. Шатен следит за взглядом куратора и натыкается на бегущую Изабеллу. — Прошу, Минхо, поторопись. С ней всё будет в порядке, — сразу понимает что к чему. — Идемте, — и парень вместе с двумя-тремя парнями бежит в оружейную. Азиат будет верить в то, что с ней и вправду все будет в норме. Она весьма удачливая особа. — Тереза, мы с тобой заберем Алби. Идет? — получает заторможенный кивок со стороны брюнетки.