@hater: «Как думаешь, не будь этих меток, любовь людей к собственному полу подвергалась бы осуждению общества?» @urhope: «Не думаю. Это слишком глупо, и люди давно изобрели возможность родить ребёнка без обязательного участия мужчины и женщины».
Парень думает, что ответ очень даже логичный, только вот мнение общества и логика не всегда совместимы.@hater: «Тогда почему определяющим звеном в нашем мире является имя родственной души?»
Юнги вздыхает, не впервые задумываясь об этом, только под другим углом. Он называл метку проклятием, сам не замечая, как становился чудовищем. Получая уведомление о сообщении, Мин дожидается ответа от одного человека и с удивлением обнаруживает то, что оно пришло с неизвестного номера. Парень нажимает на диалог в какао толк*, и практически сразу его лицо сменяется гримасой недовольства. Он смотрит на фотку хмурого кота, а после на свою, и только богу известно, откуда отправитель откопал её. Хотя существование фан-сайта само собой даёт ответ этот вопрос.«Ой, прости, случайно две одинаковые фотки отправил».
Юнги мысленно называет Тэхёна придурком, думая о том, что, всё-таки, зря дал ему свой номер. И отвечать на такое он, конечно же, тоже не собирается. — Не похож, вообще-то, — вслух бурчит Мин, всё ещё с недовольным лицом смотря на животное. И ловит себя на мысли, что совсем не злится. Напротив, он реагирует на сообщение легко и привычно, словно так и должно быть. Стоит ли это пускать на самотёк? На это ответа нет.***
Постоянно притворяться — сложно, но со временем это становится неплохой привычкой и очень полезным навыком. Тебя уже не так трогают чужие слова, или, по крайней мере, это не так заметно окружающим. Ты можешь улыбаться и играть добрячка, когда внутри бушует буря, можешь смеяться, когда хочется рыдать. И никто никогда и не догадается, что там у тебя на душе на самом деле. Чимин привык так жить и меняться не хотел. Очевидно, в его жизни не было ни капли искренности. Его родители такие же лгуны, которые притворяются, что всё в порядке. Он просто приспособился и стал поступать так же. У него не было настоящих друзей, даже знакомых, разве что, люди, от которых можно получить хоть какую-то выгоду. Таких было мало, но парень пользовался любой возможностью, ибо, как говорится, хочешь жить — умей вертеться. Разве ему совсем не хотелось быть по-настоящему счастливым? Разве не хотелось испытывать нормальные, естественные эмоции? Хотелось сильнее нужного, на самом деле, но безопасным это не было. Пак Чимин ведь на самом деле тот ещё трус, подсознательно понимает, что находится не в самом благоприятном положении. Пусть его тело и чистое, без каких-либо меток (и это даёт ему больше возможностей и свободы), но он словно подсознательно чувствует, что с ним произойдёт. От того и ведёт себя так бездушно. И разве можно его винить за этот страх? Но с недавнего времени в его жизни появился один парень. Весёлый, счастливый, абсолютно довольный всем, словно в этом грязном театре появился тот, кто не боится показать истинного себя. Человек, который не прячется за фальшью, а живёт одним днём, здесь и сейчас. Человек, способный заряжать своей энергией и дарить такое желанное тепло без остатка, без собственной выгоды. Юноша таких не встречал никогда, вообще не думал, что такие чистые люди могут существовать, но вот он, этот Ким Тэхён, помог, спас, защитил. Этот человек в самом деле существует, с ощутимой плотью и живыми конечностями. Не является плодом его воображения. Чимин ощущает себя странно — слишком воодушевлённым их общением, ибо такого до этого не чувствовал, отчего настороженность не отпускает. Хотя с каждой проведённой с ним минутой он убеждается в чужой искренности, ибо так играть хорошего парня никто не может, даже сам Чимин, хотя практики у него было достаточно. Его сердце каждый раз ведёт себя слишком странно в присутствии этого новенького, но Пак не обращает на это внимания, стараясь подавить что-то растущее глубоко внутри, ведь это слишком глупо и непонятно, оттого и хочется спрятаться от слишком быстрого сердцебиения, смахивая его на различные болезни. Сегодня они провели весь день вместе, просто болтали ни о чём и строили планы на свободное время. Давно в его жизни не было чего-то… простого? Друзья ведь есть почти у всех, почему бы и Чимину не заиметь хотя бы одного. Он ведь тоже заслуживает опору возле себя, понимающего человека, который не осудит его за страхи и поддержит. Хотя Тэхён сделал это в первый день знакомства, когда заступился за него, несмотря на то, что толком не знает ситуации. Слишком наивно и безрассудно, ведь всё-таки Мин Юнги страшен в гневе. Возможно, день бы мог закончиться хорошо, но, наверное, он и так получил слишком много счастья. За всё нужно платить, отчего после белой полосы обязательно должна идти чёрная. Невозможно, что у Чимина всё будет идти плавно, без всякого дерьма, ибо тогда он будет уже не Чимином, а кем-то вроде Юнги. Парень выходит из учебного заведения после дополнительных занятий и совсем не слышит, как за ним по пятам следуют. Слишком отвлечён музыкой и мыслями, чтобы почувствовать неладное. И замечает слежку только тогда, когда его пихают в плечо, заставляя запнуться и накрениться вперёд, едва не падая носом в асфальт. Чимин резко выдёргивает наушники из ушей и оборачивается, чувствуя, как сердце заходится в чувстве тревоги. Перед ним четыре человека, все их лица он хорошо знает и помнит, ведь именно эти люди под чужим чутким руководством превращали его тело в подобие отбивной весь прошедший год и начало этого. Парень не понимает, смысл им делать подобное, ибо за всё это время он уже мог надоесть, только вот таким людям всё м а л о. Пака это откровенно достало, ведь можно было переключиться на другого, ибо не только он на их факультете, да и в самом университете создаёт впечатление слабого человека. После того, как новый друг спас его, трогать, в принципе, перестали. Это удивляло и радовало, хоть и причины были неясны, но, видимо, пробный срок спокойствия закончен, а платить ему нечем и придётся, как всегда, расплачиваться собой, как бы паршиво это не звучало. Он не понимает чувства, когда чужое лицо в ссадинах доставляет что-то вроде кайфа, отчего считает этих четверых парней психами. Хотя в их мире мало кто сохранил рассудок, разве что доминанты и детишки богатеньких, которые никоим образом не смогут понять проблемы других. Удар прилетает прямиком в мягкую часть скулы, заставляя пошатнуться и почувствовать привкус крови на языке. Следующие не заставили себя ждать. Парни навалились на жертву всем скопом, словно отыгрываясь за всё то время, что он «отдыхал». Сопротивление бесполезно, будь даже Чимин спортсменом — не справился бы с таким количеством людей. Остаётся только терпеть и ждать, когда им надоест, и они оставят его в покое. Он не уверен, сколько времени проходит, ведь когда он открывает глаза, никого рядом уже нет. Юноша всё так же лежит на неприятно холодном асфальте и, кажется, почти не чувствует правое плечо. Место ещё такое, что люди редко ходят, вряд ли ему кто-то решит помочь, хотя в этих реалиях каждому всё равно на чужие проблемы. Он глубоко вздыхает, стараясь собрать остатки сил, и медленно поднимается на подгибающиеся ноги. Его дом находится поблизости, поэтому остаётся лишь тащиться со скоростью улитки в нужном направлении и надеяться не отключиться по дороге вновь. Он так и передвигается, чуть прихрамывая, поддерживая другой ладонью поврежденное плечо. В квартире как всегда тихо, и не встречает никто. Родители, наверное, ещё не успели вернуться. Чимин не герой, понимает, что сам управиться не сможет, поэтому медленно идёт к нужной комнате, тихо постукивая в дверь. — Брат? Ты дома? — слишком осторожно и негромко произносит Чимин, дожидаясь ответа старшего. Собственный голос звучит как-то задушено и даже слегка жалко, отчего парень морщится. Строить жертву дома было ни к чему. Дверь резко распахивается, и на её пороге оказывается его старший брат, не слишком воодушевлённый представленной перед ним картиной. — Какого чёрта? Опять? — с нескрываемой злостью задаёт риторический вопрос, смотря на младшего в отвратном состоянии. Даже хуже, чем обычно, ибо раньше они хотя бы лицо не трогали и старались бить в места, где побои не так заметны. В этот раз эти ублюдки словно с цепи сорвались. Чимин коротко кивает и протискивается в чужую комнату, приземляясь на стул. На кровать не решился садиться, слишком уж грязный и помятый он сейчас. Даже несмотря на боль, он не хотел что-то портить. Прикрывает глаза и, кажется, снова слегка теряет сознание, вновь возвращаясь в реальность, когда чувствует прикосновение ватки к лицу и тихонько шипит. — Не шикай на меня тут, большой уже, терпи, — грубым тоном говорит юноша, хотя в голосе проскальзывает тревога. Чимин уже привык к тому, что иногда старший намеренно повышает тон, ощущая злость скорее на себя, чем на младшего. Он послушно затыкается, стараясь сдерживать лёгкие стоны боли. Раз хён сказал — значит надо. — Нехило тебе в этот раз досталось. Что теперь? — голос звучит твёрдо, как и всегда, но немного взволновано. — Я не знаю, но не сомневаюсь, что замешан этот ублюдок. Это были его парни, — говорит Пак, в этот раз сам ощущая, как закипает, ибо не понимает, что он сделал Юнги. У Мина есть всё, чего бы пожелал каждый среднестатистический человек, но человеческая жадность не имеет границ, раз он любит отыгрываться на ком-то, вроде него. Брат смотрит ему в глаза и качает головой, откладывая аптечку в сторону. Расстёгивает рубашку Чимина, осматривая тело на предмет других повреждений, и, замечая синяки, начинает втирать в них мазь. — Тебе нужно научиться себя защищать. Ты — не пустое место, сколько раз я тебе говорил? Хочешь, я схожу и побью их? Такое предложение поступает уже не в первый раз, но Чимин не хочет, не может так поступить со своим родным человеком. Он не хочет втягивать и его в свои проблемы. — Хён, нет, ты же знаешь, кто его родители. Они нас так просто в покое не оставят, я не хочу, чтобы и ты пострадал. — Тогда учись драться сам, хотя бы сдачи разок дай. Я не хочу, чтобы ты однажды вовсе не вернулся. Или отомсти, я не знаю. Не оставляй это так просто. Ты не игрушка. И он задумывается. Слова брата смысла не лишены, отнюдь, правильные вещи говорит. Отомстить? Непривычно слышать от своего, на самом деле, миролюбивого брата, такое. Быть может, ему действительно нужно как-то наказать этого бездушного мудака, что вот так отыгрывается на нём? Но сейчас в голове слишком пусто, чтобы думать о таком серьёзно. Всё потом. Старший уносит аптечку и пропадает на несколько минут, а затем несёт с собой небольшой пакетик, радостно улыбаясь, а внутри дорогие конфеты, самые любимые конфеты Чимина, которые ему уже никто не покупает. — Откуда взял? Дорого же. — Это мамины. Юноша смотрит с сожалением, тихо вздыхая. Плохая идея, очень плохая. — Она ведь убьёт меня? — Не-а. Ешь давай уже, — брат закатывает глаза, словно показывая, как относится к такой излишней осторожности младшего. Пугливый ребёнок. — Ты спросил? — Не-а. — Сомнительно… Наверное, его голос звучит по-настоящему грустно, потому что хён смеётся громко и заразительно. Кидает конфеты на колени Чимина и кивает, мол, давай уже, пробуй. Тот смотрит недоверчиво, но берёт одну и быстро кладёт в рот, прикрывая глаза от удовольствия. Вкусно. — Я возьму вину на себя, а ты главное не спались, понял? Чимин кивает и слабо улыбается. Если бы сейчас не эта поддержка, ему было бы тяжело, но, даже несмотря на это, в голове всё равно роятся мысли совсем о другом. Что же ему со всем этим делать? Стоит ли попытаться остановить насилие в свою сторону? Пора бы уже прекратить терпеть, ведь теперь ему есть для кого это делать. В голове всплывает одно единственное имя. Не в его стиле защищать себя, не в его привычках показывать «характер». Однако, произошедшая ситуация заставляет его пересмотреть некоторые свои ценности. Мин Юнги — его главная проблема и головная боль. Тот, кто ведёт себя, как хочет, высказывается, как пожелает. Свободный, словно птица, хищник, которого ждёт успех в их мире. Чимин бы сам хотел таким быть, но слишком боится. Да и возможностей у светловолосого намного больше, ибо у него есть всё: дорогие машины, собственный водитель, каждая девушка в университете желает переспать с ним, да и часто появляются слухи о его новой пассии, которую он бросил после того, как получил желанное. Это действительно отвратительно — пользоваться человеком для собственного удовлетворения, хотя, не ему судить. Возможно, Чимин бы сам был таким, ибо девушки сами не против раздвигать ноги перед Юнги, ибо его властная аура всё-таки играет большую роль. Чего ещё ожидать от человека, который своим взглядом может унизить собеседника. Он устал быть таким, с него хватит.