А че так рано? Папа же седня не в городе ;)
Да тут такой тухляк, я лучше дома посижу. Посмотрим че-нить, пиццу закажем?Ваше слово закон))
Видимо, туса там и правда так себе, если Корнилова хочет свалить до полуночи, но работа есть работа: в конце концов, за это ему и платят. Отвези, привези, подожди, забери, посиди. Назар прекрасно знает, что с Лизой у Гриши шансов нет никаких, поэтому доверяет ему возить ее везде, где ей заблагорассудится. Маршрут в основном типичный: зал-спа-салон красоты-какой-то тц. Иногда тусовки, встречи с каким-то ее подружками тут и там, в течение которых Гриша обычно сидит в машине и терпеливо ждет, играет в Subway Surfer или еще какую-нибудь ерунду на айфоне и бесконечно скроллит рекомендации инстаграма. Иногда — вот как сегодня, — когда Назара нету дома, Лиза зовет его потусить с ней в коттедже в Бавихе, посмотреть че-нить, заказать суши, пиццу или еще че-то и просто поговорить. Назар практически никогда не слушает ее, что и неудивительно: все же, разница в возрасте почти в 10 лет — это не какая-то хуйня, а девули в 19 бывают очень и очень… общительные. Гриша сам базарит без остановки, так что у него проблем с этим нет, и с Лизой они почти как лучшие подружки. Своих колес у него нет, но для того, чтобы возить Корнилову туда-сюда, Вотяков выделил ему машину, да при том еще какую. Еще бы, чего у Назара не отнять, так это чувства вкуса: его девочка «ездит» на черной Audi А8 прошлого года, а Гриша пользуется привилегиями и получает кайф от вождения такой красавицы. Через полчаса он проезжает по Грузинскому Валу мимо Белорусского вокзала, пересекает Тверскую и ищет, где бы паркануться на Лесной возле лофта.Я тут спускайся
Тут Полина приехала, поднимись пока. Позже поедем вместе Гриша вздыхает, вытаскивает ключи из зажигания и смотрит на себя в зеркало заднего вида. От того, что валялся полдня, все волосы лохматые, под глазами синяки, и ваще видок мягко говоря так себе. Чтобы хоть как-то поправить ситуацию с прической, он наматывает на голову шарф, поправляет очки. На улице снег валит крупными хлопьями, но не слишком холодно. Будек аккуратно закрывает дверь, ставит на сигналку и шлепает ко входу, задирая голову наверх и глядя в красноватое от городского света ночное небо. Несколько снежинок попадают на очки, Гриша трясет башкой и спешит в подъезд. В лофте человек 30 народа, валит какое-то музло с глубокими басами, везде переливаются гирлянды, еще не убранные с нового года. Кто-то курит обычные сижки, кто-то дымит электронными, кто-то — кальяном, сладкий запах которого сразу лезет в ноздри, но, похоже, запрещенными веществами тут никто не балуется. А жаль. Лизы нигде не видно, да и Полины тоже; Будек достает телефон и пишет ей короткое «Ты где?», сразу же убирает айфон в карман спортивок и идет туда, где курят что-то с шоколадным запахом. — Есть покурить? — Тебе чего? — Нене, мне просто сигу. — Аа-а… тогда есть, — чувак пьяно улыбается и достает из кармана пачку Captain Black. — От души, — Гришаня благодарно кивает. Ему тут же дают прикурить, он кивает еще раз и выходит на огромный балкон, хотя можно было бы этого и не делать: внутри все и так курят, не стесняясь. Он бросил, вообще-то, но не так уж давно, и соблазн слишком велик. На балконе никого, тут даже музыка кажется не такой громкой. Он затягивается с наслаждением, удовлетворенно прикрывает глаза и выдыхает шоколадный дым перед собой на падающие снежинки, облокачивается о парапет и рассматривает улицу внизу. Ничего особо интересного там не происходит, Гриша скуривает половину сигареты, стряхивает пепел вниз и смотрит, как его медленно сдувает ветром в сторону, а потом внимание привлекает желтое Яндекс-такси, из которого вылезает девочка. Она ждет, что кто-то вылезет еще, но кто бы там ни был, он (или она?) выходить не торопится. Девочка упирает руки в бока, стоит так, пока противоположная дверь не открывается и оттуда не вылезает здоровый чувак. Они говорят о чем-то, девочка мотает длиннющим черным хвостом, складывает руки на груди; чувак зеркалит ее позу, стоит, как вкопанный, а потом просто разворачивается и уходит куда-то. Девуля стоит еще какое-то время, потом резко разворачивается и быстрым уверенным шагом идет в сторону подъезда. Гриша провожает ее взглядом, делает еще пару тяжек и выкидывает бычок вниз, не глядя, куда он приземлится.***
Да пошёл он, че он о себе вообще думает. Че, много просят, что ли? Всего лишь «приходи посмотреть» и «хотя бы во время соревов интересуйся?». У них общего ни-ху-я: ни интересов, ни ипотеки, ни собаки или кота. Даша уже давно не понимает, зачем вообще они вместе, особенно учитывая то, что и времени они проводят вместе минимум, и все, что делают — срутся или трахаются. Ну, окей, в постели он, конечно, заебись, но даже это уже почти не играет роли, потому что ссор куда больше, чем секса. А он ничего не слушает, отворачивается, типа «ой, все! Ебись тут сама с этим!» и уходит. Даша молча смотрит ему в спину, про себя радуясь, что она не пищала, как ебанашка, а говорила тихо и без истерики. Окей, пиздуй, Вася. А у неё дела поинтереснее. Внутри девочки сразу «ой Дашуль, привет-привет», обнимаются-целуются. Дашуля в вопросе сегодня после трени и даже не красилась особо: так, на лайтах. Все такие красивые и в платьях, каблуки, маникюр-реснички-бровки. У Даши левая бровь не причёсана, потому что она только что в лифте ее нервно терла. Спортивки и педали Пума, кроп-топ, олимпийка и такой высокий и тугой черный хвост, что аж выглядит больно. Привет-привет с лучезарной улыбкой всем вокруг, и по прямой до бара, или что тут вместо бара? Куртка летит на диван, Даша улыбается бармену: — Виски со льдом? И бутылку, наверное? Чел на неё смотрит, улыбаясь, наливает, но бутылку не даёт. Приходится остаться тут. После первого стакана становится тепло, и Даша расстегивает олимпийку. Телефон в кармане молчит, и это пиздец как обидно. Вот ему плевать вообще, ну и ладно. — Ещё один. От второго стакана становится уже жарче, шмотку приходится снять, а на правой бицухе такой сочный синяк от мяча, фиолетовый и круглый. Ай, да разве не насрать? Телефон из кармана олимпоса перемещается в карман штанов. Музло валит дикое, хочется танцевать, двигаться, все делать назло кому-то. Дашуля Инсарова цепляет знакомую девулю, которая проходит рядом, и тащит ее в толпу толкущегося в центре народа. Забыть о том, что какой-то придурок только 15 минут назад ее фактически кинул, становится очень легко — спасибо ДжейДи и тому, что орет из колонок. Даша двигается в ритм, поворачивается на 180 и видит что-то, что бросается в глаза сразу. В паре метров от неё стоит чувак в шарфе Гуччи, замотанном на башке, в очках в прозрачной оправе и в розовом худи. У него глупое и очень довольное лицо, смешная челка торчит и он СМОТРИТ прямо в упор. Даша залипает на секундочку, щурит глаза и протягивает руки вперёд, цепляя пальцами шнурки капюшона. Пацан тут же подаётся навстречу, как будто он ровно этого и ждал. Это смешно, и лицо у него смешное, родинка прям на кончике носа, ещё одна на переносице и на нижнем веке. Она его ни разу ещё не видела, это точно. — Выглядишь, как моя бабуля после праздников, — Даша смеётся в лицо без злобы и желания задеть, тянет за шнурки сильнее, вытягивая их почти целиком. В кармане штанов вибрирует мобила, но насрать уже. — Ты тоже, — Гриша выдает как-то на автомате, а потом понимает, че ляпнул. — Не ну знаешь, она очень хорошо сохранилась, да и ваще она на стиле и в отличной форме, ну там зальчик, диета, все вот это? Да и это ну там… Комплимент из серии «хаха, посмотри на меня, я дурачок лол кек». Даша усмехается разок, решая как-то, что тут все понятно, но у мамкиного шутника такая милая улыбка, а она сама уже пьяная — много не надо, она пьёт редко и уходит быстро. И потом, он так смотрит. Глаза большие и по-детски восторженные, зрачки шире нормы — это списывает на всем знакомую хуйню про эффект «нравится». Вообще-то, Даша Инсарова — приличная дама, она уходит с тусовок с тем же, с кем и пришла, она не вешается всем подряд на шею и точно не напивается просто так. Сегодня все по пизде пошло ещё утром, продолжилось на трене, потом в такси и теперь так же скатывается куда-то. Надо ещё выпить, Даша предлагает своему новому знакомому, а он такой: — Я не могу, я за рулем. И я тут по делу… — Ого, а тебе есть 18? — выглядит на 17. Будек лыбится, как дурак. У него вообще-тот тут дела еще есть, но он влип в эту девочку с момента, как она ворвалась в помещение, пробороздив толпу людей, как ледокол. Непонятно, что, но что-то очень зацепило. В кармане телефон надрывается сначала короткими уведомлениями из телеги, потом уже звонками, но Грише наплевать, все его внимание сейчас сосредоточено на девочке напротив. Он хочет что-то сказать ей, но она выпускает из рук шнурки и стягивает с головы шарф, а там волосы торчат во все стороны. — Ну пойдё-ооом, — Инсарова резко разворачивается, попадая хвостом мальчику по лицу, наугад шарит рукой сзади себя и снова ловит шнурки, тащит за них, как за поводок, до бара. Гриша этому только рад. — Виски со льдом. Ещё один стакан летит внутрь. Даша стоит спиной к стойке, облокачиваясь локтями, мотает башкой и подметает стол хвостом. Мальчик со щенячьими глазами все никак не может оторваться, почему-то это смешит. Даша улыбается, наклоняет голову набок, свешивая хвост в сторону. В кармане телефон снова вибрирует. — Со мной что-то не так, или чего ты так смотришь? — мало ли что. Глаз потек. В зубах застряло че-нить или грязь на щеке? И вообще. — Ненене, все с тобой замечательно, — Гриша мотает башкой так активно, что волосы трясутся. Телефон уже просто в шоке, Буда достает его из кармана и видит последние сообщения от Лизы: Ты где? Ало Гриш? Ты идешь? Я вызываю такси Стакан ударяется о барную стойку, Гришаня убирает мобилу обратно в карман и снова поднимает глаза на черноволосую девочку. — Я Д… — закончить она не успевает, потому что заходит козел, с которым они «типа» расстались, а он ревнивый дико. Инсаровой, вроде, плевать, но выпитое ударяет в башку и мутит сознание. Совершенно детское желание, вернее, нежелание с ним сейчас контактировать, заставляет делать глупости. — Блять, — вышло «я — блядь». Иронично. Щас он повернётся и увидит ее, хотя он на другом конце помещения. Но увидит же. Даша не думает, хватает милого мальчика за розовый худак и двигает перед собой так, чтобы он собой ее закрыл. Он выше на голову и плечи у него шире. Он удивленно хлопает глазами и пытается улыбаться так, чтобы лицо не треснуло. — Надо срочно валить. Пойдём, — руками за чужие локти и очень по-идиотски, боком и вдвоём. Инсарова находит свою олимпийку. Куртка лежит на диване, там уже не нужно прикрытие. Даша хочет отлепиться, но кто-то толкает сзади, и она утыкается носом в чужую грудь. Кофта пахнет странно, шарф — сижками и чем-то сладким. — Сори, — мямлит куда-то в грудь и отодвигается, цепляет куртку. — Бля, пойдём быстрее, пожалуйста? Тут есть другой выход? Зачем этот парень ей нужен, непонятно, но хочется уйти прямо сейчас и именно с ним.