Суд над автором

      В зале суда было душно. Открытые окна, забранные решётками, и вентиляторы под потолком справлялись плохо, создавая лишь сквозняк и хаотичное перемещение документов. Люди, собравшиеся сегодня на заседание, обмахивались кто шляпой, кто веером. Тем не менее, жара не отбила интерес к происходящему, а по внимательной тишине можно было судить о заинтересованности каждого присутствующего.       Судья символически стукнул молотком о подставку и нудным голосом нараспев зачитал положенные полуритуальные уже фразы. После чего немного более живо начал сам процесс:       — Обвиняемая обвиняется в отсутствии таланта, систематической лени, неоднократных отписках с применением воды и громоздких словесных конструкций. Так же ей вменяется в вину графоманство, излишняя лаконичность и словоблудие!       Последнее слово судья выделил голосом. На скамье подсудимых сидела женщина средних лет с уставшим лицом и небрежно покрашенными в красный волосами. Про себя она отметила, что половина обвинений противоречит, а вторая — так или иначе дублирует друг друга. Но не в её положении сейчас исправлять стилистику.       Среди присяжных были только знакомые лица. С одной стороны, хотелось надеяться на их беспристрастность. А с другой — какая же сильная надежда на доброе отношение, снисхождение и личную заинтересованность! Двенадцати не набралось, но этот суд не слишком следовал вековым традициям. А может быть, наоборот, именно глубоко укоренившиеся в поведении человека обычаи и были его основным законом. Суд внутренний, воображаемый. От того беспощадный.       Пригласили первого свидетеля. В зал вошла развязной походкой тощая девица с короткими чёрными волосами. На ней была надета вытертая до коричневы кожаная куртка и не менее бывалые джинсы с махрой по низу штанин. Подсудимая поймала тревожный взгляд девицы и тепло ей улыбнулась. Очевидно, девушке было не по себе — она была безоружна.       — Эти мордовороты приказали сдать пулемёт. Если с моим мальчиком что-то случится, вам тут всем не поздоровится, ясно? — произнесла свидетельница, едва сев на положенное место.       — Вы угрожаете суду? — в искреннем удивлении поднял бровь судья       — Нет.       — Вот и хорошо. Представьтесь, пожалуйста, назовите ваш род занятий и коротко расскажите о своих взаимоотношениях с подсудимой.       — Меня зовут Морион Виттенберг, человек. Родилась в галактике Млечный путь, планета Земля. Я продаю пули и направление их полёта. Так написала она, — кивок в сторону подсудимой, — в моей квенте. Наёмница, короче. Живу на планете Пиратский Клад. Она, — ещё кивок, — создала меня самой первой. Играла бездумно, но очень активно.       — Вы можете сказать что-то по сути обвинения?       — А что там?       — Вы не читали материалы дела перед заседанием?       — Ну, были какие-то бумажки, — пожала плечом Морион.       Судья вздохнул и зачитал обвинение ещё раз, а потом взглянул на свидетельницу поверх очков.       — А! Ну, нет. Таланта там, конечно, было исчезающе мало, а вот вода, лень и отписки — увольте. Шпарила даже на работе.       — А не слишком ли грамотная речь у вас для наёмницы?       — Хотите докопаться до несогласованности персонажа? Фигушки! Я из богатой семьи и у меня образование хорошее, — злорадно ответила мисс Виттенберг, и обвиняемой на секунду показалось, что она покажет судье язык. Сдержалась. Повзрослела девочка.       — Обвиняемая, вы подтверждаете слова свидетельницы? — повернулся судья к скамье подсудимых.       — Мне нужно ответить кратко или развёрнуто? — на всякий случай поинтересовалась женщина. Руки её теребили влажный носовой платок, которым она до этого промакивала лоб.       — В пределах трёх контактовских постов. Помните, воды во вселенной конечное количество, — процитировал её же саму судья.       Обвиняемая немного сбилась с мысли из-за этой неожиданной иронии, но взяла себя в руки:       — Как верно сказала свидетельница, она была моей первой героиней. Я была увлечена таким форматом хобби и отдавала ему всё своё свободное время. Что до таланта… там не было особенно условий для его раскрытия, не подразумевалось больших постов или красивых поворотов в развитии персонажа. Я даже и не претендовала никогда. Не понимаю, почему вдруг этот пункт появился в обвинении.       — Обвинение строится на серии эпизодов. В дальнейшем вы вполне могли бы и озаботиться вопросом о своих способностях. Спасибо.       — Я могу идти? — спросила Морион       — Ещё один вопрос: были ли эпизоды, когда вам пришлось пережить травмирующий опыт по вине обвиняемой?       — Были.       Пауза затянулась. Судья ждал от свидетельницы раскрытия темы, а она не хотела давать подробности.       — Прошу вас, подробнее, если это возможно. На предварительной беседе вы сказали, что вам по силам озвучить этот опыт прилюдно.       — Хорошо, — наёмница взглянула на обвиняемую и той показалось, что взглядом она просит прощения, — Однажды, она обрядила меня в вечернее платье и заставила отмечать день рождения в таверне. Кончилось тем, что одна придурошная эльфийка оставила мне какой-то ритуальный шрам через весь живот.       Вскочить и задрать футболку показалось Морион хорошим решением, вниманию публики предстал кривой и толстый вертикальный шрам, шедший практически через весь торс из-под футболки в джинсы. К счастью, девушка вернулась на место до замечания судьи. Обвиняемая с ужасом представила, что будет, если Морион попытаются призвать к порядку или, того хуже, вывести из зала суда.       — Ещё был случай, когда после ожога «всей бабушки» напалмом я на адреналине орала матерные частушки, поливая орков свинцом из пулемёта на крыше автомобиля. Правда, мне тогда понравилось, — смущенно добавила девушка и благодарно посмотрела на свою создательницу, получив ещё одну ободряющую улыбку.       — Был ещё случай, когда моё сознание интегрировали в бортовую систему истребителя, но тот квест мы так толком и не доиграли, так что полностью прочувствовать эту мерзость не пришлось.       — Благодарю вас. Если вам нечего больше добавить, то вы свободны.       — Нечего, и так горло пересохло от болтовни. Держись, мамка!       Морион отсалютовала обвиняемой и присяжным и торопливо удалилась из зала суда. «К мальчику своему побежала» — подумала женщина.