Сердце из пены морской

История повторяется. Она всегда движется по одному замкнутому кругу, а не по прямой, как считают неумные люди. Ло вновь слышит выстрелы. Потом проваливается во тьму. Всё так же, как после смерти Корасона. Разбушевавшийся маньяк опять решил пострелять. А он, Трафальгар Ло, как и в прошлом, снова оказался бесполезен. На этот раз пули рассекли его собственную плоть. Пусть так… Хотя бы не кто-то другой, кто мог быть ему близок. — Ты зашёл слишком далеко, Ло, — от звука этого голоса всё тело леденеет, словно от укола анестетика. И снова пустота, в которую его затягивает. Он приходит в себя в главном зале королевского дворца. Ло криво ухмыляется не изменившимся вкусам его нынешнего хозяина. Как Дофламинго, должно быть, мечтал установить здесь эти троны с их мастями — пики, бубны, крести и черви. И, чего там скрывать, у него получилось. Только зачем его, Ло, привязали к ненавистному трону? Фламинго лениво задал ему пару вопросов, словно заранее зная ответ. Его расслабленная поза напоминала сытого тигра, приготовившегося к долгой любимой игре. Кажется, разрядив в Ло свой пистолет, он почувствовал себя значительно лучше. Трафальгар попытался съязвить, за что схлопотал болезненную шишку от Детки пять. Та, вроде, жалела его, и сделала это нарочно, чтобы босс Донкихот лично не наградил пленника ещё одним наказанием. Но, от её удара кровь снова хлынула из ран на груди. И Ло провалился в спасительную бездну. То место, до которого Дофламинго не мог добраться даже при самом большом желании. *** Его преследовали кошмары. После смерти Корасона он видел такие каждую ночь. Тело на снегу в луже липкой крови. Он медленно шагал к нему, несмотря на снег, сырыми комьями летящий в глаза, и мороз, пробиравшийся под одежду. Ло приготовился снова увидеть его… Лицо самого дорогого человека, глаза которого навсегда угасли. Но, вместо этого, он заметил знакомую красную рубашку, которую трепал ветер, и синие шорты. На снегу лежал мёртвый Монки Ди Луффи, капитан пиратов Соломенной шляпы. И, увидев его, Ло почувствовал, как подкосились колени. Крестообразный шрам на оголённой груди, оставшийся после операции, на которую Ло однажды потратил более десяти часов, прикрывал тонкий слой снега. — Ты не мог проиграть… — прошептал Трафальгар, в ужасе протягивая руки к холодному телу. И в тот же миг проснулся. Кошмар не хотел покидать его, снова и снова подкидывая видение тёмных волос и длинных ресниц, припорошенных снегом. Зрение же упрямо ловило обрывки реальности. Тихое постукивание часов, сумрак комнаты, в которой он очнулся. А затем пришла ослепляющая боль, словно тело прошили разом тысячи копий. Ло не сдержал болезненного стона. — Отлично, ты проснулся, — удовлетворительно хмыкнул знакомый голос из глубины комнаты. Трафальгар сделал усилие и повернул голову в его сторону. Из полумрака блеснули фиолетовые очки, с которыми их хозяин не расставался. Ло не ответил, предпочитая снова отвернуться. — Молчишь? Фу-фу-фу, как невежливо, Ло. Разве я так воспитывал тебя? Хм, полагаю, правильной мыслью было не давать тебе обезболивающих: так я хотя бы знаю, что ты пришёл в сознание. Ну и напугал же ты нас всех. Так долго оставался за гранью… Несколько бесконечных дней. Возможно, не стоило заковывать тебя в кайросеки, пока ты не поправился. Но я совсем не доверяю тебе, малыш. С другой стороны, я уже всерьёз подумывал привлечь принцессу Маншерри, чтобы привести тебя в чувство хотя бы на часок-другой. Но её медицинская помощь носит временный характер, так что смысла в ней нет. Трафальгар осторожно пошевелился. Руки вроде ощущались и даже слегка двигались. А вот ноги… Они оказались под давлением кандалов из кайросеки, а цепи от них спускались куда-то далеко под кровать. Понятно, почему его фрукт не помог ему справиться с ранениями. Ло уже забыл это далёкое детское ощущение слабости, он практически не болел. Раны, полученные во время сражений с пиратами, редко укладывали его в кровать, всё благодаря силе чудо-фрукта. Но Дофламинго с удовольствием напомнил ему о том, каким дерьмовым было его, Трафальгара Ло, детство. Молодой мужчина заметил, что лежит без верхней одежды в одних белых свободных трикотажных брюках. Его грудь оказалась тщательно перебинтована. Ноющая боль продолжала собираться в тех участках груди, куда угодили пистолетные выстрелы. Дышать было тяжело, словно грудь придавила невидимая бетонная плита. Но Ло волновало не это. Он почувствовал неловкость, заметив на себе чужую одежду. Проклятый Дофламинго словно прочитал его мысли: — Бедный Ло. Беспокоишься, кто же тебя переодел? Ты совсем не изменился, всё такой же застенчивый. Это Детка Пять, скажи ей спасибо. И Ло мысленно сказал. Одна возможность, что к его телу в бессознательном состоянии прикасался этот ублюдок в розовых перьях, вызывала тошноту. Конечно, Ло понимал, что Доффи всё равно дотрагивался до него, хотя бы затем, чтобы сначала утащить с моста, а потом приволочь в тронный зал. Дофламинго, тем временем, поднялся с места, на котором сидел (а им оказался огромный кожаный диван, наполовину заваленный мягкими игрушками) и сделал пару крадущихся шагов по направлению к больному: — Что, разучился говорить? Дурное наследие моего дорогого брата? Ло поморщился, понимая, что лучше ответить. Даже не видя выражение лица Дофламинго в сумраке комнаты, он почувствовал напряжение в воздухе, мгновенно представляя, как вздувается вена на лбу старшего мужчины. Ни к чему его злить, пока Ло в таком уязвимом положении. К тому же, у Трафальгара тоже накопились вопросы: — Что с Мугиварами? И с твоей любимой фабрикой? В ответ блондин громко расхохотался: — А я-то всё ждал, когда ты спросишь. Хоть и досадно, что тебя волнует только это. Но, по крайней мере, я могу услышать твой чудесный голос, маленький предатель. В благодарность, что заговорил со мной, я отвечу честно, хотя мог бы соврать. Итак, Шляпа погиб во время взрыва в Колизее. Как ты правильно понимаешь, здесь я постарался. Его сообщники брошены в темницу Дресс Роуз, и дело времени, когда месть Кайдо настигнет глупцов из его команды, решивших удрать на Зою и забравших с собой Цезаря. Так или иначе, твой великий план по свержению моей власти провалился, милый Ло. — Проклятье, — сжал зубы темноволосый пират и отвернулся. — Это всё, что ты хочешь мне сказать? Обижаешь. Я вот приготовился к долгой беседе с тобой, и не одной, мой любимый маленький принц. — Принц? — Трафальгар скосил на него глаза, — ты совсем рехнулся? Дофламинго расслабленным жестом пригладил волосы: — Ло, я готов подарить тебе столько титулов и званий, что сам себе удивляюсь. Могу перечислить несколько из них… Ну, например, я всегда хотел тебя видеть третьим Корасоном, моим любимым генералом червей. — Угу, мечтай. Хотя… Давай, я согласен. Только освободи меня уже. — Фу-фу, я не доверяю тебе, Ло. Но не расстраивайся, это место навсегда останется за тобой номинально, маленький предатель. — И какие ещё статусы ты для меня придумал? — О, тебе понравится! Как я уже говорил, принц. Я же упоминал ранее, что являюсь истинным королём Дресс Роузы? Я — не какой-то там обычный пират, укравший корону у предыдущего правителя. Нет, я ношу в себе божественную кровь тех, кто правил на этих землях изначально. И однажды я сделал тебя приёмным ребёнком, Ло, хоть ты и не оценил такой подарок судьбы. Но, когда это случилось, ты автоматически стал наследным принцем Дресс Роуз, понимаешь это? — Ты случайно не тестировал на себе наркотик-смайл этого урода Цезаря? Это объяснило бы твои странности… — Какой ты острый на язык, малыш Ло, — нехорошо усмехнулся Фламинго, — но ты всё равно выслушаешь то, что я скажу. Итак, ты сейчас на положении пленного принца. Лишь поэтому я не отправил тебя в темницу, к твоим дружкам. — Я бы на твоём месте так и сделал, в целях собственной безопасности, — многообещающе хмыкнул раненый. — А я, на твоём месте, никогда бы не осмелился напасть на своего благодетеля. Который, вдобавок, в миллионы раз могущественнее и сильнее тебя. — Ты никогда бы не оставил меня в покое, — отрешенно прошептал Ло, — ты точно выследил бы меня однажды, и вернул бы назад или убил. Он буквально почувствовал, как Дофламинго широко улыбнулся, обнажая острые, как у хищного зверя, зубы: — Умный мальчик. Когда-то ты добровольно пришёл ко мне, а потом решил сбежать. Из семьи Донкихот, нет, из моей семьи, так просто не уходят. Ещё никому не удавалось покинуть меня. Но, знаешь, что самое обидное? Многие хотели бы оказаться на твоём месте. Немало умных и сильных людей стремились встать под моё начало. Но именно тот, кто был мне нужен, решил от меня сбежать. Какая ирония судьбы, верно, дерзкий сопляк? — Тебя очаровал фрукт Опе-Опе, а не я. Ты — просто глупец, поехавший на идее вечной молодости. Но я не собираюсь умирать ради твоего расцвета, Доффи. — Ммм, Ло, ты, верно, кое-чего не понимаешь. Одна из причин, по которой ты здесь. Ещё один титул, который докажет тебе, что я озабочен твоей судьбой не только из-за проклятого фрукта… Знаешь, я тут всерьёз задумался, как «наградить» тебя за твоё предательство. И мне пришло в голову даровать тебе звание моего супруга. С таким статусом далеко не убежишь, верно, Ло?