Сердце из пены морской

— Ты такой красивый Ло, что одевать тебя будет не менее интересной игрой, чем раздевать, — промурлыкал хриплый голос над ухом парня, и в ту же минуту его резко дёрнули за волосы. Ло снова пришёл в себя. Он потерял сознание, пока Доффи тащил его от пещеры к замку по облакам. Оказавшись в белоснежной ванне с золочёной кромкой и декоративными панелями, Ло словно очнулся от дурного сна, услышав журчание воды. Но рядом с ним был Дофламинго, его личный кошмар, который не желал исчезать. Ло грубо макнули головой в прохладную воду, а затем за волосы вытащили из нее, буквально приклеивая к бортику ванной. Он мог только отфыркиваться, выплёвывая воду, и игнорируя прикосновение жадных рук к собственной коже. Все тело ныло после чудовищного изнасилования, особенно низ живота. — Ты будешь слушаться меня, Ло? Больше не сбежишь? Знаешь, твой побег расстроил меня сильнее, чем твоё нападение на меня. Когда я решил жениться на тебе, я помнил про твои острые коготки. Я не боюсь твоей мести, Ло, но твои попытки сбежать мне уже изрядно надоели! Ло поёжился от прикосновения чужих горячих губ к виску, столь интимное, что хотелось зарыдать. Ему не надо было поворачивать голову, чтобы увидеть Дофламинго, примостившегося на бортике ванной, чтобы намывать его спину с помощью жёсткой мочалки. — Мой супруг не должен скрываться в трущобах, грязный и голодный. Он должен носить чистую дорогую одежду, и всегда приятно пахнуть, понимаешь, Ло? — Я тебе — не супруг, — зло выплюнул Ло, совершенно не удивляясь, что его снова окунули головой в воду и продержали под водой столько, сколько Доффи нужно было, чтобы успокоить свое эго. Когда Ло снова получил доступ к воздуху, Доффи принялся терпеливо намыливать его грудь, касаясь своими сильными пальцами, словно невзначай, тёмных синяков, оставленных на месте затянувшихся ран. — Не жги меня своим ядом, Ло. Я не буду этого терпеть, мой хороший. А теперь позволь тебя обсушить. И, не дожидаясь разрешения Ло, могучая фигура Дофламинго склонилась над ванной. Сильные руки подхватили капитана Сердце, заворачивая его в огромное махровое полотенце. Ло не удивился ощущению бесконечной усталости. На одном его запястье блестел браслет из кайросеки. Ничего не поделаешь, придется принимать «ласки» помешанного на нём Доффи. Но, к удивлению Трафальгара, мужчина только обтёр его полотенцем, и всё. — Сегодня у нас с тобой есть иные дела, кроме супружеских, Ло. Ты должен доказать мне свою верность. — Ни за что. — Придётся, дорогой, — Доффи достал откуда-то белую рубашку сплошь в розовых сердечках и натянул её на Ло, затем наклонился и целомудренно поцеловалт его в лоб. — Сегодня мне нужен мой Корасон. Так что перекуси, и тебя проводят в Тронный зал. *** Ло чувствовал себя грязным и использованным. Но тело не болело так, как надрывалась смертельным криком душа. В голове не укладывалось, что Доффи изнасиловал его на глазах у Верго. Как после этого жить? И какой теперь будет его жизнь? Трафальгар думал, что боль не сможет его сломать, что в его жизни были моменты страшнее, какой-то физической боли. Оказывается, боль может быть разной. Он пережил волны ужаса лишь оттого, что в ванной Доффи касался его тела обычной мочалкой. И больше всего Ло боялся, что Дофламинго заметит его страх. Тогда всё будет кончено. …Еду в комнату Доффи принесла Детка пять. Всё происходило так быстро, что Ло даже не успел осмотреться в обители хозяина Дресс Роуз. Однако, десятиметровую кровать в форме сердца, застеленную алыми простынями, он успел оценить. Детка пять, молча, поставила перед ним на тумбочку поднос, а потом с ходу залепила ему пощёчину. — Ты! Как ты посмел напасть на него, ранить его! Он подобрал тебя на помойке, кормил тебя и поил, а ты ответил ему так?? — Он тот, кто сделал из меня разбойника, преступника. И, когда я получил фрукт Опе — Опе, он решил, что заставит меня провести операцию вечной молодости. Почему я должен был отдавать жизнь за него? И, главное, он убил Россинанта! — Ваша глупая вражда… Эта бессмысленная ненависть… Он был твоим приёмным отцом! — Он — грязный извращенец. Но ты так защищаешь его… Я вижу, что ты любишь его. Иначе ты бы меня не ударила. Тогда ты должна помочь мне бежать! Пока я здесь, он никогда не посмотрит в твою сторону. Просто освободи меня от наручников, остальное я сделаю сам! — взмолился Ло, прекрасно понимая, что его попытки уговоров бесполезны. Но слепое отчаяние бросало его из крайности в крайность. Минуту Детка Пять растерянно смотрела на него. Никто прежде не говорил ей так в лицо, что она очарована Доффи. Да, Баффало порой отпускал едкие шутки, но они были безобидны. Ло же перевернул в её душе затухающий костёр. — Я действительно люблю его. И поэтому не могу позволить тебе сбежать. Может, я ещё подумала бы об этом, зная, что ты никогда не вернешься. Но твоя месть, твои незалеченные раны, никогда не дадут тебе покоя. Ты снова придёшь к Доффи, требовать правосудия. Ты всегда приходишь… Значит, я не могу отпустить тебя. А теперь поешь и пошли в Тронный зал. Сегодня Доффи представит всем нового Корасона. *** Тронный зал был залит светом многочисленных хрустальных люстр. Здесь собралась вся шайка Дофламинго почти в полном составе, был даже Деллинджер. Двое слуг насильно усадили Ло на червонный трон. Доффи стоял возле трона и не пожалел нитей, чтобы обвязать талию Ло, который отчаянно сопротивлялся всем этим приготовлениям. В голове Ло мелькнула мысль, что Доффи совсем поехал с катушек, и хочет взять его прямо здесь, на троне Корасона, на глазах у всей этой толпы. Но Доффи вдруг горячо дунув в его левое ухо, сказал: — Не дёргайся, Ло. Сегодня ты находишься здесь, чтобы привести в исполнение приговор, который я вынес мерзкому предателю. — Привести в исполнение приговор? — прошептал Ло. Внезапно он понял, и ему стало страшно. Лучше бы Доффи вновь опорочил его тело. И пусть даже будут зрители. Но если то, что задумал Доффи… — Да, я решил уничтожить крысу, которую пригрел на своей шее. Моя дорогая Сахарок все еще не пришла в себя по вине этого урода. Точнее, по твоей вине, Ло. Поэтому ты должен исправить свою ошибку. С этими словами Дофламинго потянулся за пояс брюк и извлёк оттуда револьвер. Это оружие было Ло знакомо. Из него Доффи стрелял в него на мосту Дресс Роуз. Из него, наверняка, был убит Россинант. — Что ты задумал? — вскрикнул Ло, когда Дофламинго вложил ему в правую руку пистолет. — Нет, это ты задумал. Ты хочешь быть моей правой рукой, потому приведёшь в исполнение приговор. Приведите пленного! — обратился он к слугам. Не прошло и пяти минут, как слуги ввели мистера Пинка, с разбитым носом и окровавленной губой, он не смотрел в сторону Ло. — Ты убьёшь его из этого пистолета. Я же говорил тебе, что ты «отработаешь», помнишь? — миролюбиво оповестил Доффи своего омертвевшего от ужаса супруга. — Я не стану этого делать, — прошептал он одними губами, — ты меня не заставишь. — Отлично, я тебе помогу. — Доффи накрыл ладонь Ло своей массивной пятерней, вкладывая пистолет в руку Ло. Другой же рукой он использовал свои нити, чтобы перемотать ими обе руки. Так тонкие пальцы Ло оказались намертво сцеплены с чужими пальцами и револьвером. — Я не виню тебя, Ло, — тихо произнёс мистер Пинк разбитым ртом. Ло успел зажмуриться, прежде чем раздался громкий выстрел. Тело мистера Пинка медленно осело на пол. А перед глазами Ло, вместо этого, стояли обнявшиеся на больничной кровати мистер Пинк и его жена… Ло снова потерял сознание.