***
По дорожке, покрытой золотистой дымкой пыльцой цветов, быстро шагала Мур, в лёгком сарафане, развевающимся на лёгком ветерке, волнистые светлые волосы спадали на плечи и иногда задевали лицо. Вокруг утренняя тишина и спокойствие, тепло и красота. Покой, заставляющий ненадолго забыть, куда идёшь и что собираешься там делать, призывающий остановиться и оглянуться по сторонам, понять, как прекрасна жизнь и природа вокруг. Мягкая полуулыбка тронула уголки губ, когда она подняла голову и сощурилась от яркого солнца. Но, вернувшись с небес на землю, она быстро поняла, что предстоит уже через несколько минут. Встреча с Тарино. За которой, скорее всего, последуют сотни выдуманных объяснений и попыток вымолить прощение, но женщина твёрдо решила, что несмотря на всю боль, несмотря на огромную любовь и муки, которые острыми загнутыми когтями рвут душу, она выдержит и стерпит очередной удар под дых, как терпела раньше. Сколько раз её обижали, сколько раз почти что убивали простыми словами, поступками… Но она, на удивление, почему-то осталась жива и не сломалась, не потеряла веру в добро и хороших людей. Пока что. Сейчас, после вчерашнего, уже как-то не хотелось даже размышлять на тему искренности от других по отношению к ней. Слишком лживыми и коварными казались ей люди вокруг, будто бы у каждого в мыслях была навязчивая цель причинить вред и заставить страдать. Как себя вести рядом с тем, из-за которого сердце стучит как ненормальное, потеют ладошки и появляются сотни бабочек внизу живота? Как смочь вынести и не растаять от трогательных слов о любви и о невиновности в, казалось бы, очевидной измене? Как забыть то, что было между ними, как научиться жить без его ласк и поцелуев, без его присутствия, поддержки и заботы? В данный момент, когда режиссёра нет рядом с ней, пока она не слышит его речей, кажется, стойко отреагировать и остановить старания оправдаться можно было. Но когда мужчина возникнет прямо перед ней, живой и такой родной и любимый, вся уверенность, да и, наверное, желание тоже, быстро улетучаться. Мур была слаба и беспомощна перед его чарами, перед его словами, перед ним в целом, из-за своих чувств, из-за своего сердца, которое, увы, ещё не очерствело и не превратилось в непроницаемый булыжник. Она уже поднималась по ступенькам, идя к знакомому помещению, а в голове не было ничего определённого. Мысли смешались, показывая ей то ту сцену предательства, то странную и резкую перемену в поведении Джеффа, то наглую Джонс около Тарино, то эпизоды их совместного времяпрепровождения. -Эй, подруга, проснись! — вдруг, словно из-под воды раздался знакомый голос, отрывая актрису от размышлений. Это была её коллега и приятельница, на которую та налетела, не заметив, и из-за неловкой ситуации вся кипа бумаг на руках неформалочки с шумом разлетелась по полу. -Ой, Бин. Привет. Прости, я что-то задумалась. — оглядев непонимающую собеседницу, не очень довольную фактом того, что нужно сейчас ползать и подбирать документы, произнесла виновато она. — Давай я помогу. — вместе они опустились на четвереньки, отряхивая и аккуратно складывая все так, как было до конфуза. -У тебя все нормально? Ты какая — то серая. — закончив, присмотревшись к безразличному лицу, протянула помощница, пытаясь понять, что изменилось. «Посереешь тут…» — пронеслась быстрая мысль, уже готовая сорваться, но женщина быстро прикусила кончик языка, выдавливая: «Всё нормально, спасибо». Она, отвернувшись от подруги, обвела взглядом все помещение, ища одного единственного человека, желая тут же зацепиться за его высокую крепкую фигуру, рассматривать без стеснения с ног до головы и понимать, что он, самый большой, сильный и лучший мужчина на свете только её, создан лишь для неё. Но сейчас женщина не обнаружила присутствия режиссёра. Статное кресло пустовало, одиноко стоя на привычном месте, на столике не было обычного вороха документов и мужского кожного портфеля, а личная чашка была пуста, ни малейшего намёка на сладкий раф. На душе стало ещё тоскливее, доля бодрости и воодушевления улетучилась, а уж когда она вновь вспомнила о вчерашнем вечере, то вовсе поникла, быстро отходя к окну и судорожно доставая листки со сценарием, стараясь отвлечься и отстраниться от не комфортной серой реальности. Однако, даже это не помогало, строчки «плясали», буквы складывались в причудливые силуэты, которые желала видеть фантазия и она сама, рисуя какие-то силуэты в движении. Мысли молниеносно унесли актрису в свой океан, волны которого безжалостно захлестнули её в раздумьях о будущем, о том, что предстоит и как все это пережить. Неоднозначные эмоции настигали в тот момент, когда она думала о бывшем муже, который очень резко переменился, стал заботиться и поддержмвать, хотя раньше мог ударить и наорать на пустом месте и отчаянно хотел, чтобы Мур порвала с Тарино всякие отношения. Что-то тут не чисто, женщина предупредила себя, что не стоит таять и вестись на его уловки, ведь это может быть ловушкой. -Всем здравствуйте, готовимся к работе, через 10 минут начинаем. — вдруг до её сознания донесся знакомый голос, с нотками усталости, грусти и обречённости. Это был режиссёр, медленно вошедший на площадку. Классический костюм, начищенные туфли, ранец в руках — все, как всегда. Но опытный, неравнодушный взгляд украдкой понял всё, все то, что ощущает мужчина. От него просто веяло желанием убежать от всех и от всего, ничего не делать и просто забыться, отречься от всех проблем хоть на минуту. Померкшие карие глаза не выражали ничего, и стало ясно, что он здесь лишь из чувства долга и своих профессиональных обязанностей. Рвения, какое было обычно, куда-то исчезло, не оставляя и намёка на былую бодрость и энергичность. Тарино прошёл к своему креслу, опускаясь на него без сил и закрывая глаза, запрокинув голову чуть назад. Теперь Мур уже вполоборота своего тела рассматривала его, такого спокойного и расстренного, и в груди что-то сильно ударило, подгоняя подойти, предложить свою помощь и просто удостовериться, все ли в порядке, но актриса упрямо проглотила это, оставаясь на месте, а сердце болезненно отбивало ровный такт, смирившись с тем, что на этот раз тихонько шепнуть и подтолкнуть к действиям свою обладетльницу никак не получится. Женщина, сдерживая откуда-то появившиеся слезы, вновь заставила себя отвернуться к окну, обняв себя за плечи. Она выдохнула, стараясь успокоиться, пытаясь разжечь внутри безразличие к нему, но все тщетно. Вдруг, спиной она почувствовала на себе чей-то взгляд, именно тот, который она различила бы из тысячи таких же. Мужчина рассматривал её силуэт в свете мягких солнечных лучей, пробивающихся через широкие стёкла, не в силах оторваться. Он так соскучился по ней, так боялся потерять, а теперь, после того рокового вечера только усилился, ведь мужчина понимал, как Мур относится к предательству, а увиденное он бы и сам растолковал, как измену. Что теперь делать и как внушить ей, что он верен и ни за что не предал бы? Как убедить её поверить? Ничего лучше он не придумал, кроме как просто откровенно поговорить, попытаться попросить выслушать и понять, но это после работы, ведь сейчас, при лишних ушах и на виду у посторонних это делать бесполезно, ведь актриса точно откажется. Подперев голову рукой, он буравил глазами её стройный силуэт, волнистый светлый водопад волос на спине и плечах, красивые ноги и изящные плечи, понимая, как эта женщина дорога ему и как сильно он любит её, как сильно не хочет вот так просто, из-за коварного недоразумения, лишиться Мур. Он боится этого. Рядом с ней он уязвим и слаб, слаб перед своими собственными чувствами, которые рвутся наружу и которые сдерживать не представляется возможным. -Мистер Тарино, вы меня слышите? — тихо проговорила Бин, легонько трогая босса за плечо, пытаясь привлечь внимание к себе. Мужчина, поняв, что его кто-то зовёт, поспешил очнуться и вернуться из мимолетного забытья наяву. -Да, Бин. В чем дело? — хрипло и очень вяло ответил он, с трудом отнимая взгляд от любимой и обращая его к помощнице. -Сэр, все готово для съёмок. Может быть, начнём? — она махнула рукой в сторону подготовленных декораций и настроенной аппаратуры. Он бегло оглядел все вокруг, удрученно вздыхая и потерев переносицу. -Давайте. — кивнув, Тарино уже чуть громче добавил, чтоб всем было хорошо слышно. — Итак, приступим, все по местам. — и тут же быстрый ищущий взгляд в сторону окна, где возлюбленной и след простыл. Но вот, через минуту она появилась вновь, вставая вместе с Рэем под прицел объектива, натягивая радостную улыбку, отточенными движениями отыгрывая нужную роль. Партнёр умело подыгрывает, подогревая романтическую обстановку. Вот они вместе идут по аллее, беседуя, а после плавно разговор заходит на тему о их собственных чувствах. Тогда рука актёра осторожно касается спины Мур, медленно сползает на талию, а после — на поясницу, заканчивая свой путь там, это видит Дэвид, который, стиснув зубы и с силой сжав подлокотник своего кресла, уже ревнует, заставляя себя сидеть на месте и не кричать на актёров, ведь все было отлично, точно по сценарию. Режиссёр уже готовится к самому трудному испытанию для себя, ведь далее следует жаркий поцелуй его подчинённых, который вскоре и затягивает их. Рэй с пылом притягивает Эмму к себе, накрывая её губы своими, а она отвечает, также нежно и трепетно, ладонью касаясь его щеки. Тарино, закусив губу и тяжело дыша, отводит глаза в сторону, не в силах смотреть на эмоции и действия актёров, его любимой, так сильно похожие на правдивые. -Стоп. Снято. — выдавливает он, оттягивая галстук, который внезапно начал душить. — Молодцы, отлично отыграно. Отдыхайте пока. — выдохнул он, поднимаясь с места и выходя за пределы площадки, спеша в свой кабинет, чтобы там закурить и хоть чуть — чуть прийти в себя, не находя выхода для накопившиеся чувств. Раньше он мог бы позвать Мур за собой, закрыть дверь на ключ и там расслабиться с ней, получив дозу успокоения, женских ласк и сексуальную разрядку, взяв её либо на столе, либо на диване, либо просто стоя у стены. Но сейчас, когда все прошедшие и настоящие события смешались в один запутанный клубок, он не знал, в каком настроении сейчас актриса, как она отреагирует на его порывы и вообще, захочет ли разговаривать. Исподлобья посмотрев на удаляющуюся фигуру режиссёра, Эмма, вздохнула, забиваясь в самый укромный уголок помещения, доставая из сумочки смартфон. Пальцы сами собой нажали на иконку галереи, и тут же перед ней предстали такие родные и памятные фотографии, сделанные совсем недавно, а сердце вновь пропустило удар. Вот они вместе с Дэвидом стоят в обнимку возле раскидистого дерева, женщина улыбается, а лицо мужчины как всегда спокойно, и только одна она могла разглядеть еле заметную улыбку. Второй кадр, где Тарино целует её в щеку, закрыв глаза и демонстрируя красивый мужественный профиль лица, а актриса, расплывшись в улыбке, показывая белоснежные зубы, смотрит прямо в камеру, сверкая искорками голубых счастливых глаз. Сейчас Мур лишь грустно вздохнула, рассматривая то себя, то возлюбленного, а бледная щека вновь зарделась, будто бы только что был запечатлён точно такой же желанный поцелуй. А вот и третий снимок, на котором сама Эмма, выпучив глаза и сложив губки трубочкой, положила голову на плечо мужчине, скорчившему забавную гримасу, смешно показывая объективу язык. Невольная горькая улыбка коснулась уголков губ. Сейчас эти кадры и ранили, и навевали ностальгию, и купали душу в счастливых воспоминаниях. И неизвестно, чего было больше, счастья или печали от новых напоминаний о былых радостях и времени, проведённом вместе. Мур выключила телефон, отбросив его в сторону, и уронила голову на руки, обречённо выдыхая. Прикрыв голубые глаза, уже влажные от подступивших слез, женщина попыталась не разрыдаться, по крайней мере, не здесь. Если так плохо и паршиво уже сейчас, то как же и что будет дальше.? Разве она сможет вот так просто, как ни в чем не бывало, жить спокойно и жизнерадостно дальше? Настолько сильно она привязалась и привыкла к Тарино, что уже не могла мыслить ни дня без его нежных прикосновений, без его сладких желанных губ, без него в принципе, разве можно вот так сильно любить, разве можно так хотеть и ждать его появления, разве можно так доверять и ценить? Видимо, да. Хотя сейчас, наверное, лучше было бы стать каменной леди, равнодушной и непробиваемой, с куском холодной льдышки в груди и безэмоциональным стеклянным лицом, чтобы никто не знал и не мог догадаться, что она все ещё жива, что она все чувствует, что ей тоже может быть очень больно, безумно тяжело и невыносимо страшно. -Эмма? — тёплое касание широкой ладони к лопаткам заставило открыть глаза и чуть вздрогнуть, нехотя вырваться из размышлений и вернуться обратно. — Что с тобой? Собрав последнюю волю в кулак, женщина подняла голову, чуть сощурясь от яркого света после непроглядной тьмы, и увидела рядом с собой актёра, обеспокенно смотрящего на неё, видно, старавшегося разгадать тайну чувств и заметной перемены в поведении и внешнем виде. -Ты о чем? Все нормально. — сцепив руки в замок, произнесла она. -Ты юлишь. Я вижу, что что-то не так. Ты не заболела? Такой грустной и подавленой я тебя никогда не видел. — он указательным пальцем повертел возле своего овала лица, пытаясь дать понять, что лицо партнерши выглядит так себе из-за усталости и всех навалившихся переживаний. -Я здорова. Просто не выспалась и не с той ноги встала. Я очень ценю твою заботу и внимание, но не стоит за меня волноваться. Спасибо, Рэй. — с трудом, но ей удалось натянуть вежливую улыбку, давая понять, что все в норме. Улыбнувшись в ответ и, вроде бы, успокоившись, партнёр кивнул, оставляя Мур вновь наедине с собой. Но побыть долго одной не удалось, так как вернулся режиссёр, все такой же разбитый и рассеянный, останавливаясь в дверях и бросая горький взгляд на возлюбленную, которая также вцепилась в него своими затуманенными глазами, начиная рвано вдыхать и выдыхать. Как же много оба пытались друг другу сказать, вот таким немым, бесшумным образом. И каждый понял, буквально почувствовал то, что ощущает другой. Ту боль, ту скорбь и непонимание, витавшее в воздухе, зловеще пытающееся построить кирпичную прочную стену между ними, повыше и потолще. Однако, всхлипнув, женщина быстро поднялась со стула, отворачиваясь от мужчины и делая вид, что увлечена повторением сценария, на самом деле ещё больше погружаясь в раздумья, которыми ни с кем не могла поделиться, ведь не хотела грузить свекровь, подругу, а уж тем более сынишку своими проблемами. Дэвид все знал и ощущал, также растерянно усаживаясь в кресло и уставляясь в потолок, будто бы там ища ответы и подсказки на терзающие душу вопросы и волнения. Съёмки, несмотря на падшее настроение и обстановку вокруг, все-таки продолжились, проходя на удивление спокойно, без всяких казусов и проблем. И только удрученное печальное лицо начальника и наигранная напускная улыбка главной актрисы не соответствовали уже привычному сценарию каждого рабочего дня.***
-Чего тебе? — равнодушный хриплый голос раздался из динамика сотового. -Ты забыл про наш уговор? — хмыкнула в трубку девушка, мотыляя ногой из стороны в сторону и наблюдая за усердием мастера маникюра, подпиливавшего ей нарощенный новый ноготь указательного пальца. -Мне не до этого сейчас. — отмахнулся коп, закатывая глаза и вспоминая о заключённой ранее сделке. — Отстань. -Вот нахал! Ты мне сразу денег обещал, много денег за то, что я провернула на высшем уровне. — сердито проговорила Джонс. — Я хочу получить вознаграждение за то, что убрала от твоей женушки твоего конкурента, теперь она вся в твоём распоряжении. — также упомянула она. С раздражением слушая свою напарницу по подлости, он только сейчас уже пожалел, что пообещал ей действительно круглую сумму, которой у него и не было. Кто же знал, что пустоголовая дурочка будет столь настырной и требовательной, ведь про плату за помощь он ляпнул просто так. -Хлоя, я благодарен тебе за то, что ты сделала все, как полагается. Но у меня нет такой суммы. Я не могу тебе заплатить. — монотонно и совершенно обычно сказала капитан, желая поскорее отмазаться. -Что?! Так ты обманул меня?! — вскипела она, хмуря брови, мгновенно подскакивая с места и вырывая свою руку у маникюрщицы. -Прости, что так вышло. Но у меня нет столько денег сейчас и не будет, я в отпуске. — уже тоже разозлившись, процедил он. — Тебе что, Тарино мало? -Он отшил меня из-за твоей Мур. Так что сейчас же приезжай ко мне в салон и плати. Я сама могу приехать, куда тебе нужно, но без денег я не останусь. — сердито пробубнила девушка. -Мне жаль, что у тебя не получилось его вернуть. Откуда я возьму такую сумму? Потом как — нибудь, когда будет возможность, обязательно отдам все до копейки. — решив слукавить, сказал, мужчина, надеясь, что эта выскочка отстанет, а потом и вовсе забудет обо всем. -Знаю я твоё «потом как-нибудь», это равносильно термину «никогда». — подметила Джонс, руша все надежды на то, чтобы «замять» это дело. — Либо сейчас, либо… -Либо? — насмешливо ухмыльнулся коп, появился даже интерес к тому, что она скажет дальше. -Ну, если ты не собираешься мне платить, то я все расскажу Эмме. — услышанное повергло его в шок и заставило порядком испугаться, а Хлоя лишь, чувствуя власть над ситуацией в своих руках, лишь хищно заулыбалась. — Не думаю, что тебе захочется, чтоб твоя ненаглядная возненавидела тебя ещё больше и вышвырнула из дома на улицу. — нарочно сделав жалостливый голос, пропела девушка. Вот чертовка, шантажистка, змея! Зачем он только вообще связался с ней, не учёл этой детали. Если вдруг она обо всём расскажет Мур, то, действительно, ему осталось жить в тепле и сытости совсем немного, а на любовь и тёплые чувства от жены и вовсе рассчитывать не стоит. Да нет, она не посмеет. А если и посмеет, то очень сильно об этом пожалеет, ведь оклеветать, отомстить по полной, закрыть к чёртовой матери салон «Клеопатра» и разрушить карьеру в шоу — бизнесе он может запросто, ведь находится в полиции на особом почёте. Хоть раньше он работал честь по чести, но сейчас, если эта сучка захочет открыть свой поганый рот, полицейский сделает все, чтобы заткнуть её. -Ты угрожать мне вздумала?! — взревел Батлер, подскакивая с дивана. — Совсем умом тронулась? Хочешь, чтобы я возобновил твоё дело о наркотиках? Уже не помнишь, кто вытащил твою задницу из камеры, когда мы только познакомились? — и у него был свой козырь в рукаве, ведь правда, Джонс тогда поймали за принятием порошка в элитном закрытом клубе и чуть не посадили. И только Джефф, которому очень понравилась сексуальная развязная девица, спас её шкуру. -Ах так?! Ты перегибаешь палку. — чуть поостыв, произнесла Хлоя, тут же приободрившись, ведь вспомнила о Курте, который точно поможет ей и наймет самого лучшего адвоката и подкинет каждому копу по баксам, но решила об этом не упоминать. — Ладно, нам обоим не нужны проблемы, так что я подожду, пока ты не выйдешь из отпуска. Пока. — она сбросила вызов, не дожидаясь ответа. «Хрен тебе, капитан Батлер. Сегодня же твоя женушка узнает о том, какой ты на самом деле, если не хочешь честно выполнить свою часть сделки» — с этой гневной мыслью Джонс вернулась на свое место, зло ухмыляясь и намереваясь уже сегодня пойти к студии и рассказать обо всем Мур, ведь уверенность в том, что за решётку ей не попасть, придавала сил и смелости, и не зря, ведь иметь очень богатого ухажера и друга очень полезно в Голливуде. Все решено, бояться нечего, тогда почему бы и не повеселиться, заодно насолив обманщику и трусу?***
Рабочий день на сегодня был окончен. Съёмки завершились, и теперь, наконец, каждый мог спокойно отправляться домой. Актриса, порядком утомившись от того, что приходилось делать титанические усилия, чтобы живо и ярко смотреться в кадре, наконец могла не скрывать грусти и отправляться в гримерную. Сейчас было единственное желание прийти домой, принять тёплую ванную с пенкой и как можно скорее рухнуть в кровать, забываясь в чутком сне хотя бы до следующего утра. Не спеша переодевшись и смыв макияж, она, подхватив сумочку, вышла на улицу, останавливаясь и вдыхая свежий воздух и наблюдая за медленно опускающимся солнцем за горизонт. Сумерки уже вот — вот норовили обнять весь город, накрывая сгущающейся темнотой чёрной ночи. Постояв немного, актриса спустилась по ступеням, двигаясь в сторону дома по безлюдной вечерней аллее. Вдруг сзади послышались торопливые шаги и локтя коснулась большая рука, останавливая и разворачивая женщину к себе. Конечно, она знала, кто это. -Эмма… — всматриваясь в голубые потускневшие глаза, пролепетал режиссёр, сглатывая слюну. — Прошу, выслушай меня. — тихо произнёс мужчина, буквально умоляя не уходить вот так сразу. Сердце забилось вновь, прося повиноваться просьбе. Да даже если бы и не оно, все равно, сдвинуться с места не представлялось возможным, ведь все мышцы будто бы парализовало. -Чего ты хочешь, Дэвид? Зачем ты меня мучаешь, за что ты так со мной? — непонимающе, чем заслуживает такого, со слезами в уголках глаз, которые так не хотела никому показывать, впорошала она. -Я не знал, что Хлоя придёт. Я не звал её и не ждал, она сама ворвалась в мой дом, пока я был в душе, потому что дверь я оставил открытой, как и говорил тебе. — быстро, чуть ли не задыхаясь от волнения, объяснял мужчина. — Она первой начала приставать ко мне, но после того, как она нагло меня поцеловала, я оттолкнул её. Я только тебя любил и люблю, Эмма. — он распалялся все больше и больше, не зная, как ещё и что ещё сказать, чтобы убедить её в том, что его слова правдивы, и никакой мысли предать не было и в помине. Мур колебалась. То, что она увидела там, в особняке, вновь напомнило о себе, разрезая свежую душевную рану. Ей так хочется понять, простить и кинуться к нему в объятия, чтобы снова вдохнуть его аромат кожи и волос, ощутить его силу и мужественность, почувствовать, как сильно он любит и скучает, как сильно хочет быть всегда рядом, но… Но все омрачало то событие, другая девушка рядом с ним вплотную, её страстный поцелуй и отсутствие сопротивления в эту секунду от режиссёра. Любая на её месте подумала бы об измене, вот и тяжкие сомнения и горечь разрывали все её существо изнутри. Но, возможно, Тарино и правда отстранил после ее скорого ухода Джонс от себя? Может быть, она просто не дождалась этого момента? Она отчаянно хотела поверить, стараясь убедить саму себя, что он говорит правду, не лжет ей. Случайно глянув за его спину, актриса вдруг увидела Хлою, стремительно направляющуюся в их сторону. Зачем она пришла сюда? Скорее всего, к Дэвиду, иначе зачем ей идти прямиком к ним. Это окончательно решило все. Разговаривать и даже рядом находиться с этой особой не было ни малейшего желания. -Дэвид, я так верила тебе. А сейчас просто не могу этого сделать, хоть и очень хочу. — всхлипнула она, смахнув с ресниц слезинку. -Эмма, но почему? Я клянусь тебе, что не вру. — не понимая, почему актриса отказывается принимать истину и стоит на своём, он бегло осматривал все её лицо, с нотами горечи и печали вопрошая о том, что так сильно и долго не давало покоя. -Потому что тебя уже ждут. — ещё раз посмотрев за его плечо и увидев Джонс, уже приближающуюся все ближе и ближе, горько улыбнулась актриса, опустив голову. Тарино, не сразу поняв, что та имеет ввиду, оглянулся, и с досадой и протестом тоже заметил девушку. Он вновь обернулся на возлюбленную, открывая было рот, чтобы сказать, что он её не ждёт и не знает, что той нужно, но Мур, подняв ладонь, остановила его. -Не стоит. Думаю, уже все понятно. — обречённо покивала она, в то время как режиссёр, не соглашаясь, отрицательно качал головой, не желая принимать и признавать факт того, что очевидное может оказаться оспоренным и так безжалостно отвергнутым. — Мне пора. Пока. — грустно улыбнувшись и махнув рукой, она быстро зашагала прочь по тропинке, стараясь не пуститься бегом прочь, слыша после этого ещё пару окликов своего имени, но заставляя себя упрямо не оборачиваться и просто убраться восвояси, ведь теперь, кажется, у любимого есть, кому о нем позаботиться. -Эмма, любовь моя… Не уходи… — чуть ли не разразившись рыданиями от безысходности, одними губами прошептал мужчина, утратив всякую надежду на то, что все ещё можно вернуть и исправить роковое совпадение. Стоя на месте, он с жалостью смотрел ей вслед, буравя стройный силуэт, удаляющийся по аллее все дальше и дальше. Послышались стуки каблуков, и рядом остановилась Джонс, осторожно дотрагиваясь до предплечья и смотря на его удрученный профиль. -Дэвид, привет. Я хотела поговорить с Эммой, она так быстро ушла. — произнесла девушка, видя скрывшуюся за поворотом женщину. -Зачем ты опять пришла? Что тебе нужно от меня?! — вымученно спрашивал он, раздражённо обращая внимание на Хлою. — Оставь меня, ради Бога. Я не хочу больше видеть тебя. — страдальчески, но строго, сказал режиссёр как отрезал, тут же садясь в свой автомобиль и давая по газам, совершенно не помня себя от горя от и скорби по прошлому, не желая принимать заключение о том, что все кончено. Джонс не стала останавливать Дэвида и догонять Эмму, решая, что расскажет обо всем бедной женщине позже. Почему-то ей тоже стало некомфортно от того, что она тоже принимала участие в разрушении их отношений. Только ради чего? На что она надеялась, решаясь на этот шаг? Ведь девушка и так понимала, что вернуть Тарино ей не удастся ни за что и виной тому даже не новая возлюбленная, а железные, нерушимые принципы мужчины, тогда зачем все это, зачем она помогла подлецу, ведь стала не лучше Батлера. Вздохнув, Хлоя потеребила в руках подол платья, медленно отправляясь к себе, отчего-то не чувствуя ни весёлости, ни лёгкости, ни радости, ничего хорошего в целом, тщетно стараясь отогнать и заглушить разразившееся внутри стервозного сердца чувство вины и жгучее пламя стыда перед ними, погружаясь в размышления, что делать дальше.***
Мур бездумно брела домой, ничего не замечая вокруг, ведь мысленно она была совершенно не здесь, а где-то там, далеко, там, где все хорошо всегда и где рядом с ней Тарино, где нет и не будет этой ситуации в его доме. Женщина отчаянно хотела ему верить, но появление Джонс, такое неожиданное и стремительное, почему-то убедило в обратном. Но его глаза, так искренне раскаивающиеся и пытающиеся доказать свою верность, его лицо, такое опечаленное и омраченное бессонной ночью и угрызениями о своей бестолковости так сильно тянули в сладкий плен, уговаривая сдаться и капитулировать. Всё это разрывало на части, заставляя колебаться и ходить на грани между темной бездной пустого существования, живя лишь чудесным прошлым, и светлым счастливым круговоротом событий, наполненным любовью и совместным времяпрепровождением с режиссёром. И что выбрать, в какую сторону сделать маленький шажок? Так, пропустив момент, как добралась, она оказалась у своего собственного подъезда, тем временем на город уже опустились сумерки, а солнце маленьким алеющим шариком закатилось за горизонт, уступая место подруге — луне. Посмотрев на темно — синее громадное небо, на котором зажигались первые маленькие звёздочки, актриса вдохнула свежий воздух с примесью трав и цветов, щекочащий ноздри и успокаивающий и, постояв так ещё немного, зашла домой. Кинув ключи на столик, сбросив с ног туфли, женщина прошла в комнату, заставая там бывшего мужа, который лежал и пялился в потолок. Не совсем понимая, все ли нормально или же что-то случилось, она, подняв брови, посмотрела на него. -Привет, Джефф. — её голос, вроде бы тихий, очень громко прозвучал в кромешной тишине квартиры. — Всё хорошо? Ты какой — то подавленый и очень задумчивый. — Мур присела на краешек кровати, подминая под себя ногу. Батлер только сейчас заметил, что его одиночество уже прошло, обращая чёрные глаза на спокойную, уставшую и явно слегка погрустневшую супругу. Почему же раньше он не замечал этих родных ласковых глаз, без тени укора смотрящих на него до этого всего, почему не видел, как она разминает себе плечи ладонями после возвращения, почему не обращал внимания на то, какой красивой на самом деле она была в такой домашней и уютной обстановке, даже вот такой, без макияжа, без ослепительных нарядов? Как же странно. А теперь все, буквально каждая мелочь вплоть до новой неглубокой морщинки на лбу и чуть утомленного взгляда казалась ему особенностью и прелестной изюминкой, отчего становилось ещё хуже, ведь он понимал, что очень запоздало прозрел и, скорее всего, теперь это уже не имеет значения для неё, а вот он сам будет мучиться от внезапно вспыхнувшей любви и страсти к ней, а теперь ещё и вины, до конца своих дней. -Эмма. Ты вернулась, поздновато. — он приподнялся, взъерошив волосы. — Да, нормально. А ты как? Устала? — коп придвинулся чуть ближе к жене, на что та не возражала, продолжая спокойно сидеть на месте. -Немного. У меня тоже все хорошо. — неопределённо пожав плечами, бросила Мур, стараясь не смотреть в его глаза, ведь её взгляд просто кричал о том, что она лукавит. — Голодный? — спросила актриса, ложась на постель рядом с ним, складывая руки на живот. -Нет, пока не хочется есть. А вот ты, наверное, точно хочешь, так? — чуть улыбнувшись, пробормотал мужчина, рассматривая её лицо, пока она закрыла глаза. Но женщина лишь отрицательно покачала головой. Такая красивая и милая. Когда-то его жена. А сейчас лишь бедняжка, которой можно лишь посочувствовать, жертва, загнанная в угол злыми и подлым людьми, которые, кажется, начинают осознавать все свои действия и раскаиваться, только вот вопрос — не поздно ли… -Джефф, пойдём погуляем? — вдруг распахнув глаза, произнесла актриса, глядя на удивившегося супруга. -Пойдём. — почему-то ему очень понравилась эта идея, поэтому оба, в чем были, вышли из дома на улицу, в ночную тишь и спокойствие. Идя по аллее, безлюдной и пустынной, глядя то друг на друга, то по сторонам, они медленно шли вперёд рядом, молча, и каждый думал о своём. Из травы, приобредшей темно — зеленый оттенок, вовсю раздавались концерты сверчков, а листики на высоких деревьях мирно шелестели, колыхаясь от лёгких дуновений тёплого ветра. -Как давно мы не прогуливались ночью, вдвоём. — нарушила тишину актриса, загадачно улыбаясь каким-то своим мыслям. — Не помнишь, когда был последний раз? — она посмотрела на Батлера, который тоже улыбался, бросая быстрый взгляды на её профиль в лунном сиянии. -После первой брачной ночи. — по — доброму усмехнулся мужчина, лукаво глядя на смутившуюся супругу. — Ты тогда еле двигаться могла, но все равно настаивала на своём. — вспомнив её серьёзное личико, вспотевшее и раскрасневшееся от страстного секса, он заулыбался, не сводя взгляда с Мур. -Это ты меня тогда так утомил. — подметила женщина, хихикнув, тоже припоминая минуты, скалдывающиеся в часы, в занятиях любовью. — Но не погулять мы просто не могли, была очень красивая звёздная ночь, такое нечасто бывает в Голливуде. -Согласен. Такой прелести, как раньше, я ещё не видел. — выдохнул коп, опуская глаза в землю. Вскоре пара дошла до заброшенного тихого парка не очень далеко от дома. Там они решили посидеть на свежем воздухе, усаживаясь на лавочку. Сняв туфли, Мур повертела затекшими лодыжками, вытягивая ноги в полную длину и облокачиваясь на спинку скамьи. -Джефф, спасибо тебе. — внезапно произнесла женщина, совершенно спокойно взглянув в распахнушвиеся от удивления чёрные глаза. — За все. Мы ведь не чужие друг другу, поэтому я от всей души благодарю тебя за поддержку и помощь в прошлом и сейчас тоже. — отведя вглзяд, сказала она задумчиво, глядя куда-то вдаль. Поразительно. Актриса ещё и благодарит его, искренне и по — настоящему, несмотря на все его капризы и срывы, на беспричиные вспышки гнева и недовольства, на тот сильный удар в живот на улице, на тот нож в спине, рукоятку которого все ещё можно было заметить. Поистине потрясающая и невероятная особа, как же ему повезло встретить такую, как Мур, ведь если бы не эта милая и озорная девушка 14 лет назад, коп бы не верил в настоящие чувства и хороших людей до сих пор, но она буквально воскресила его из пепла, возродила веру и надежды, которые давно уже угасли, погрязнув в суровой реальности, совершенно иной, нежели редкие сказочные мечты. Вот и сейчас он не верит ушам и глазам, видя её лицо, слушая её голос, просто не может поверить в то, что женщина может вообще его благодарить. Разве можно говорить «спасибо» монстру и подлецу?.. -Эмма, тебе спасибо. — сглотнув, возразил мужчина. — Если б не ты, то не знаю, что со мной стало бы. — он развёл руками в стороны. — Я бы не женился никогда, не стал отцом лучшего мальчика и не смог осознать и понять все свои ошибки, которых предостаточно. — он поник, выдыхая. — К сожалению, за многие из них я не могу заплатить, не могу стереть и вернуться назад, чтобы ни за что не совершить то, что сейчас сделал с такой лёгкостью… — Батлер замолчал, а Мур, чувствуя волнение мужа и необходимость выговориться, решила поддержать и просто выслушать, поговорить по душам, так, как когда-то в юности. -Скучаешь по былому? Вспоминаешь? — поинтересовалась актриса, желая убедиться, что не она одна частенько ностальгирует и придаётся воспоминаниям о прошлом счастье, вопросительно посмотрев на копа. -Скучаю. И очень часто вспоминаю обо всем, что было между нами. — закусив губу, произнёс полицейский, потерев шею, нервничая из-за таких откровений, но, увидев понимающий и внимательный взгляд собеседницы, успокоился, ведь перед ним был не кто-то, а его жена. — А ты? -И я, аналогично. — покивала Мур головой, смущённо улыбаясь. — Нам ведь было так хорошо вместе, столько всего случалось. Помнишь первое путешествие во Францию? — вдруг озорно хихикнула блондинка. — Мы так и не поднялись на Эйфелевую башню, кстати. — засмеялась она, заставляя мужчину тоже вспомнить этот забавный и немного глуповатый эпизод. — Зато у её подножия все — таки целовались. — заметила женщина, поднимая указательный палец вверх. -Точно. Ты тогда беременная была, на шесом месяце, мало ли, что может произойти на такой высоте. — подметил коп, улыбаясь. Они вновь залились смехом, предаваясь воспоминаниям. -Да, хорошо было… — тихо протянула актриса, отводя взгляд, а потом снова обращая его на бывшего мужа. Он лишь молча покивал, так и не набравшись смелости рассказать обо всем сейчас, в такой подходящей обстановке. Просто не смог вновь ударить по больному, когда она только — только немного отвлеклась и развеселилась. -… И что бы ни происходило, все равно любили друг друга. — будто удивляясь, сказала Мур. — Далеко не у каждой пары остаются чувства спустя столько времени отношений. У многих любовь проходит. — как — то обыденно и совершенно спокойно произнесла она, пожимая плечами, будто это было нормой. -И… У нас тоже прошла? — с сомнением, неуверенно спросил полицейский, уже наперёд предугадывая её ответ и отвечая на свой же вопрос самостоятельно, беззвучно. Актриса внимательно рассматривала его лицо, его глаза, полные спокойствия и каких-то скрытых от посторонних мыслей, пытаясь понять, что он имеет в виду и сообразить, что ответить. Любит Мур другого, в этом никаких сомнений не было, но бывший муж был тоже дорог ей, несмотря на все его недостатки и ужасные поступки, их связывало очень многое. -Да. У меня. — набравшись решительности, выпалила женщина, стараясь не казаться грубой. — А… У тебя? — осторожно задала она каверзный для него вопрос. Мужчина замялся, не зная, что сказать. Наверное, правда прозвучит слишком лживо и даже смешно, если учесть все то, что он совершил по отношению к жене. Солгать — тоже выход, уже более реальный для их ситуации, но врать, на удивление, совсем не хочется, по крайней мере, не ей, сколько можно, его супруга уж точно не достойна стольких обманов. Она ответила честно и прямо, пусть это расстроило, но не это важно, поэтому и ему самому хочется быть честным с ней хотя бы сейчас и уже, начиная хоть с этого момента, до конца. -Нет. — отрезал коп, вводя женщину в шок и потрясение, ведь она точно знала, что он не врал. Однако, смеха и упрёков не последовало. -Джефф, мне очень не хотелось бы тебя обижать, но… Ты и сам понимаешь, что между нами все кончено. — аккуратно начала актриса, не отрываясь следя за эмоциями на его сосредоточенном лице. — Причина этого тебе тоже известна, если бы не этот значимый нюанс, то все было бы как раньше, возможно. — пояснила Мур, без всякой укоризны и обиды за измену, что также удивило мужчину. — Не жалей о прошлом, ладно? Жизнь продолжается, а я всегда рядом. — улыбнувшись, женщина тихонько дотронулась до его большой руки, вздрогнувшей от неожиданного касания. Батлер опустил взгляд на тонкие длинные пальцы, ободряюще поглаживающие его кисть, решив в ответ тоже оказать нежный жест, прикоснуться к женщине очень тянуло. Поэтому, подумав, он не отказал себе в этом, накрывая её хрупкую тёплую ладошку своей, слегка сжимая и, наконец, посмотрев в голубые глаза, мутные от грусти, но так сильно старающиеся быть сияющими и яркими. -Спасибо, Эмма. — прошептал он, улыбаясь, хоть сердце и забилось внутри, как неистовая птица в клетке. — Уже прохладно. Пойдём обратно? — осмотревшись и заметив, что супруга чуть ежиться, предложил отправится домой, в тепло и уют. Актриса лишь кивнула, надевая на ноги надоевшие туфли, после чего пара вновь медленно зашагала по дорожке, быстро оказываясь у парковки неподалёку и соседних домов. Вдруг сверкнули ослепительные огни фар, а на тропинке показался массивный чёрный джип с затемненными окнами, проезжающий не так далеко по противоположной стороне от копа и Мур. Но тут окно пассажирских задних мест медленно поползло вниз, и высунулась такая же тёмная, чёрная голова, облаченная в ткань, очки и бейсболку. -Эй, начальник! Здорово! Не ожидал меня увидеть? — крикнул Батлеру мужской басс, заставляя его нахмуриться и сразу же узнать его, а женщину — насторожиться. Капитан прикрыл своим телом жену, останавливаясь перед затормозившим автомобилем примерно в шагах пятнадцати. Блондинка заволновалась, дотрагиваясь до предплечья мужчины, стоя за его спиной, но тот, не оборачиваясь, дал понять, что стоит постоять тихо и не высовываться. -Что, думал, не выйду? А зря. Вот он я. — заржал тот. — Короче, ближе к делу. Никто не говорил тебе, что нужно платить за свои поступки? — пауза. — Нужно… Но ты не загоняйся, я обещал отомстить тебе, так вот, я держу слово. — и тут мелькает рука в чёрной перчатке, и высовывается большое дуло пистолета. Секунда. Раздаются два выстрела. Опешив, запаниковав, Мур вскрикивает. Машина уносится вдаль на бешеной скорости, из-за профессионального глушителя звуков было практически не слышно. Капитан, почувствовав резкую вспышку боли, покачивается, опуская темнеющий взгляд на свой торс и грудь, а там уже вовсю расплывались бордовые пятна. Силы начали стремительно покидать его, он опустился сначала на колени, а потом и вовсе рухнул на спину, тяжело дыша и зажимая ладонью место попадания. Актриса, ощутив, что теряет над собой контроль, застыла в немом ужасе, видя, как падает Батлер. -Не-е-е-т!!! — оглушительно кричит она, падая рядом с ним на колени, приподнимая его голову, бегло осматривая бледное лицо, замечая на губах тоненькую красную струйку, уходящую вниз по шее и дальше. — Господи, Джефф… Я тебя прошу, держись… — плачет она, судорожно одной рукой накрывая рану, а второй доставая телефон и стремительно набирая номер скорой помощи. Хрипло кашляя и морщась от рези и внезапной слабости, капитан сквозь размытость взгляда все же видел ошарашенное выражение лица жены, с диким страхом и паникой, с отчаянием и искренней мольбой. Сознание вдруг помутилось и коп, плюнув кровь, погрузился во мрак… -Flashback- -И что же ты теперь мне скажешь? Твою виновность в трех изнасилованиях и употреблении наркотиков мы установили, папочка теперь тебе уже не поможет, ведь он скоропостижно скончался. Земля ему пухом, конечно. — монотонно и устало произнёс Батлер, ходя туда — сюда в тюремной камере. Внутри сидел молодой мужчина 25 — ти лет. Взъерошенные каштановые волосы, синяки под глазами, худощавое телосложение, разбитые костяшки рук и синюшное лицо. Так выглядел попавшийся в ловушку зверь, который теперь обречённо принимает свою участь, ведь стражи порядка все же добились своего, не оставив ему выбора и заставив сесть за свои поступки. Отец — миллиардер умер совсем недавно, а ведь он мог запросто помочь непутевому сыну, а матери не было рядом с самого детства. Пути к спасению отрезаны, и теперь, кажется, придётся получить тут по заслугам. Диким отторженым взглядом, полным ненависти и ярости ко всему и всем, жажды мести и свободы действий, начинающий маньяк следил за капитаном, читающим ему морали, которые были ещё более унизительной пыткой, нежели более сильные и отмороженные сокамерники. -Я отомщу тебе. За все это. — дьявольски ухмыльнушвись, тихо сказал парень. — Через года… Но ты поплатишься, обещаю. — протянул он. -Очень смешно. Ну ничего, посидишь, авось и дури в тебе поубавится. — закатив глаза, процедил коп, покидая камеру, провожаемый ненавистным и даже страшный взглядом преступника. Кто же мог подумать, что этот недотепа окажется настырным, не желающим платить по счетам даже за то, за что заслуживает, и все — таки сдержит обещание…?***
… Спустя пару минут свинцовые веки Батлера вновь поднялись, затуманенные поволокой боли и предсмертных мук, и совершенно спокойно и даже как-то печально посмотрели вверх, видя испуганное, заплаканное и полное отрицания суровой реальности лицо. Мур, держа тяжёлую голову мужа на коленях, рыдала и тихо шептала как заклинание одно лишь «Нет!», мысленно прося, чтобы самые страшные опасения обошли их стороной. Окровавленные пальцы, дрожа, зажимали место прострела сильнее, стараясь изо всех сил остановить поток красной жидкости, который все же, несмотря на все усилия, упрямо просачивался сквозь синюю футболку. Хрипы и рваное дыхание мужчины, его глаза, полные раскаяния и невозвратимости — все заставляло женское сердце сжиматься тоской и липким испугом. -Джефф, пожалуйста, потерпи, сейчас приедет скорая. — плача, проговорила актриса, оглядывая его болезненное, постепенно угасающее, лицо. Капитан все слышал, все видел. Видел, как она боится, как она паникует, как горько плачет и старается хоть немного облегчить сильную боль в правом районе груди, как нежно и осторожно поддерживает голову, а горячие маленькие слёзки иногда попадали на него самого. Такой он её ещё никогда не видел, и лучше бы, чтоб она никогда не испытывала того, что довелось ощутить сейчас. Мур не злорадствовала, не бросила мужчину умирать там, на улице, и очень быстро позвала на помощь, совладав с собой. Это достойно уважения, особенно если вспомнить, что он сделал по отношению к ней, наверное, было бы лучше, если б она действительно убежала прочь, а он тихонько умер в одиночестве. Но хрупкое нежное сознание актрисы кричало о том, что уйти просто непозволительно, даже когда настолько страшно, как сейчас, после она просто себе не простит этой трусости. Возможно, если бы не его широкая спина, за которой женщина пряталась, задели бы и её, а так весь удар коп принял исключительно на себя, тем самым он спас ей жизнь и уберег от травм и увечий. Спасительной кареты все не было, а силы уже неумолимо покидали его существо. Лицо бледнело, глаза стекленели, а хрипы учащались. -Держись, мой хороший. Всё будет нормально. — прижав его ближе к себе, тихо говорила актриса, вытирая слезы ладонью с запекшейся кровью, искренне и доверительно смотря в его глаза. -Пуля — дура! — бросил еле слышно он, усмехаясь, чувствуя вновь болезненный спазм в районе живота. — Эмма… П-п-прости меня. — выдавил коп, умоляюще глядя на неё, а новый поток слез от такой просьбы хлынул из голубых глаз, она покивала головой, а мужчина, приложив усилие, потянулся красной от крови рукой вверх, ища её кисть, и Мур тут же сжала его ладонь, поглаживая пальцы. Как же быстро может измениться абсолютно все. Сейчас он отчётливо понимал, как сильно виноват перед той, которая сейчас рядом, безумно переживает и боится за его угасающую жизнь. Небесная кара, в виде угрозы смерти, которая протянула к нему свои когтистые лапы, настигла молниеносно, не заставляя себя долго ждать. Батлер не страшился, что может умереть, нет, ведь такой конец и плату за свои поступки такой ценой считал полностью справедливыми. Больше всего на свете он хотел, чтобы его самая лучшая и прекрасная на свете жена была счастлива, чтобы его сынок не горевал и не скучал по папе, если тот вдруг покинет этот мир, чтобы мамочка, которую он так сильно обидел, не проливала слез ночами и у его заброшенной могилы. В данный момент, балансируя на грани жизни и скорой кончины, он вспоминал обо всех самых важных мигах своей жизни, которую сам же испортил, желая, чтобы те, кто ему на самом деле дороги, не сильно страдали потом. Раскаяние накрыло, вина захватила весь его дух, и сейчас он жалел о многом, о том, что сделал, но больше — о том, чего не успел сказать и совершить. Мужчина, истекая алой кровью, на коленях у возлюбленной, отчаянно хотел, чтобы, возможно, когда — нибудь она смогла его простить за все. -Перестань. Держись, я тебя умоляю. Ты ведь такой сильный, ты не можешь вот так просто сдаться! Ты нужен мне здесь, живым. Не уходи! — навзрыд рыдала женщина, наклоняясь и утыкаясь в его шею, плача и шепча мольбы непойми кому о помощи. -Жаль, ч-что так выш-шло… — посмотрев на небо, такое большое и необъятное, он одними губами прошептал, впервые обращаясь к Всевышнему: «Боже, ты прости все мои грехи!». — Не п-п-плачь. — кашлянув, тихо прохрипел коп, видя, как убивается потерявшая всякую надежду супруга. — П — п — поцелуй меня, п-п-пожалуйста. — рвано вдыхая кислород, сглатывая, попросил он, озвучивая последнюю просьбу, ему было необходимо коснуться самых желанных и красивых губ ещё раз. Актриса, подняв голову, бегло осматривала все его лицо, всхлипывая и отрицательно качая головой. Она не верила, что он может умереть. Этого не может быть. Сейчас она была готова простить что угодно, сказать, что угодно и сделать все, что он скажет, только бы облегчить муки, только бы он жил дальше. Закрывая глаза и смахивая соленую влагу с ресниц, она проглатывает ком в горле и нежно накрывает его губы своими, чувствуя соль вместе с железным привкусом. Капитан, ощутив её прикосновение, собрав все оставшиеся силы, тоже ответил, также ласково, стараясь запомнить это в последние минуты своей жизни, насытиться и найти утешение и малейшее облегчение, целуя жену в ответ, сжимая её руку в своей. -Спасибо. И знай, я т-тебя л-люблю… — её заплаканное жалобное лицо раздвоилось, фокус размылся, и стало стремительно темнеть, пока все окончательно не погасло. Он вновь потерял сознание. Мужская рука, ослабевшая, выпустила кисть Мур, падая на асфальт. Актриса с ужасом замечая это, его закрывшиеся глаза и отсутствие всякой реакции, разразилась новыми рыданиями, поднимая голову к небу и крича вникуда мольбы о том, чтобы он выжил и вытерпел. -Нет, нет, нет! Не закрывай глаза, слышишь меня? Я прошу тебя, Джефф. — умоляла женщина, и наконец рядом с ней затормозила прибывшая подмога в виде спешаших врачей. Неужели, наконец-то помощь прибыла. Из машины выскочили доктора, быстро поднимая раненого на носилки и загружая внутрь, пока молоденькая медсестра уже ввела какую-то инъекцию внутривенно. Женщина, встав, не обращая внимания на покалывания в затекших от неудобного положения ногах, вскочила с места, прыгая следом и давая показания о том, что произошло. Она села почти вплотную к нему, сквозь слезы осматривая плачевное состояние и ловкие махинации врачей, когда дверь с шумом закрылась, а карета сорвалась с места, сирена оглушительно завыла, и они понеслись в ближайшую больницу. -Простите, он ведь выживет? Скажите, что все будет нормально, пожалуйста. — моля, она аккуратно тронула сосредоточенную девушку за рукав белого халата, пока та перевязывала раны и обмывала места прострелов. -Надеюсь, что мы успели. Вы быстро срегировали, мисс. — не отрываясь от своего занятия, пробубнила та. — Не переживайте так, мы сделаем все, что от нас зависит. Будем ожидать лучшего, хотя раны не из лёгких. — удрученно вздохнула она, наконец обращая внимания на актрису, которая закрыв лицо ладонями, уронила голову на колени. — Ну — ну, не плачьте. Кем вы приходитесь пострадавшему? И кто он сам? -Я — Эмма Мур, бывшая жена. А это капитан Джефф Батлер. Какой-то уголовник, которого он посадил несколько лет назад, вернулся и отомстил за свой арест таким образом. — вяло, вытерев нос, поведала женщина, пока медсестра быстро что-то записывала в блокнот. -Отлично, спасибо вам за информацию. Осталось совсем немного, пульс слабый, но есть. Крепкий орешек, думаю, ему очень рано умирать. — ободряюще подмигнула девушка, касаясь плеча подавленной и волнующейся женщины. — Возьмите спиртовую салфетку, протрите руки от крови. — любезно передала она поникшей актрисе салфетки, заметив окровавленные кисти. Кивнув и избавив руки от запекшейся крови, Мур приблизилась к мужу, дрожащими ладонями дотрагиваясь до лица, подбородка, тряпочкой протирая лоб, покрывшийся капельками пота от начавшегося жара. Бледное лицо, рваное неравномерное дыхание и его хриплый шёпот и просьбы о прощении и признания в любви — все это потрясло её, он говорил так искренне и открыто, что ни оставалось сомнений в том, что это правда. Удивительно, как люди, чувствуя скорую кончину, меняются и становятся неспособными на ложь и выдают все свои сокровенные тайны, прося о том, чего никогда бы не озвучили в другой ситуации. Она уже давно отпустила обиду на копа за измену, за равнодушие и безразличие, понимая, что все это не стоит внимания теперь, когда он очень раскаялся, в её сердце просто не осталось места для ненависти и мести. -Эмма… Эмма… Прости… Не оставляй… — вдруг зашептали губы капитана в бездурежном бреду и горячке. Даже теперь он звал её и умолял быть рядом. Его голова чуть двинулась в сторону, дыхание потяжелело, а женщина, вновь тихо плача, придвинулась к нему поближе. -Джефф, я здесь, я рядом. Держись, милый. Я с тобой! — нагнувшись, она тихо произснела ему это на ухо, пока тот бормотал что-то совсем неразличимое, а после того, как она вновь приняла сидячее положение, продолжая гладить его по голове и лицу, успокоился и вновь провалился в небытие. -Бредит. — заключила медсестра. — Это нормально для его положения. Не волнуйтесь. — заверила девушка Мур, увидев её мечущиеся глаза и вторую руку, с силой сжимающую край носилок. Вдруг машина затормозила, а два других крепких врача в костюмах синего цвета, распахнули дверь и осторожно, но быстро, покатили того ко входу, а после по длинному коридору. Женщина бежала рядом, тихо прося его держаться и потерпеть, зная, что он все равно слышит её. -Мисс Джеймс, готовьте операционную, срочно!!! Два огнестрела. Живее! — прокричала откуда-то появившаяся полная женщина, видимо, главная здесь. Наконец-то показалась широкая дверь, а сверху — табло «Тихо! Идёт операция.». Санитары, не останавливаясь, распахнули эти двери и скрылись за поворотом. Эмма хотела бежать следом за ними, но медсестра преградила ей дорогу, останавливая в проходе. -Вам туда нельзя, извините. Ждите здесь. — и тоже убежала следом за врачами. Мур, остановившись, поднялась на носочки, и пока двери не закрылись, пыталась разглядеть то, что было недоступно для неё там. Табло загорелось, это означало, что началась тяжёлая схватка врачей со злодейкой — смертью, так упрямо старавшейся забрать мужчину в свое адское царство. Женщина, не находя себе места, посмотрела на часы, которые показывали час ночи. Опустив голову и сняв туфли на каблуке, она начала ходить туда — сюда, кусая губу и обнимая себя за плечи, считая долгие секунды, каждую минуту смотря на часы, глупо надеясь, что прошёл уже добрый час, когда на самом деле еле протянулись только пять минут. Вздыхая и обнимая себя за плечи в попытке согреться от странного холода, пустившего толпу мурашек вдоль позвоночника, она задрожала, больше от страха и волнения, бегло осматривая все вокруг, не зная, как отвлечься от тяжких дум и успокоиться хоть немного. Сердце отбивало быстрый такт, чуть ли не ломая ребра, а сама женщина, снуя из одного конца коридора в противоположный, старалась убедить себя, что все будет хорошо, что там, в той комнате, коп в надёжных умелых руках, которые точно спасут его от самого худшего. Эмма думала обо всем, что случилось в последнее время. Перед стеклянными красными глазами стояло искаженное осознанием возможного конца лицо, его чёрные мутные глаза, молящие о чем — то, его тихие хриплые слова о прощении и о любви. Кровь пульсировала в висках, а ком в горле разрывал все изнутри, никак не давая себя проглотить. Кожа покрылась гуськом и слегка посинела от холода, заболела голова от кучи потраченных нервов и переживаний. Остановившись у окна, Мур облокотилась локтями о подоконник, глядя на мерцающий огоньками город. Потом женщина, устав ходить и стоять, села на стул, не отрывая глаз от дверей операционной, от табло над ними, стараясь угадать, что происходит там. А врачи изо всех сил боролись за жизнь пациента. Полная женщина, в маске и колпаке, руководил процессом, а вокруг неё сновали другие работники, дающие ей инструменты и вытирающие кровь с тела Батлера и с её очков. -Скальпель. Пинцет. — резко и требовательно говорила врач, и тут же в её руках оказывались все то, о чем она говорила. — Вытереть кровь, быстро. — она взглядом указала на живот, на место вокруг ранения. — Поднос. — ассистент подал предмет, и свинцовая большая пуля, с каплями алой жидкости, звякнула о маленький прибор. Вытерев пот, доктор продолжила вторую часть операции, длившейся уже час из-за нестабильного состояния капитана. Вдруг что-то пошло не так, пульсмотер — оксиметр изменил показания в худшую сторону, и она это заметила. -Элли, адреналин, живо! — крикнула врач, сохраняя ледяное спокойствие и собранность, несмотря на ухудшение ситуации, а хрупкая медсестра метнулась прочь из операционной. Мур, увидев бегущую девушку со шприцами и препаратами, совсем потеряла покой и занервничала ещё больше, но не стала останавливать её, ведь понимала, что, возможно, скорость сейчас решает все. Пытаясь подавлять разрастающуюся панику, актриса вновь начала наматывать километры, потирая виски, пульсирующие от напряжения и страха за жизнь капитана острой болью. В это же время Джуди уже вколола адреналин, это заставило сердце забиться вновь и выровнять пульс, что позволило продолжить работу. -Вату. Скальпель. — закусив губу, женщина приняла инструмент, незаметно для остальных выдыхая и набираясь уверенности для продолжения, ведь хоть она и была хирургом со стажем, все равно волнение за чужие жизни присутствовало всегда. — Теперь вытереть. — быстрым и ловким движением помощник протёр место от крови. — Так, и пинцет. — её лоб промокнули от пота, и она продолжила с усердием и старанием извлекать инородный предмет из тела, который оставить было нельзя. — Поднос сюда. — есть, вторая, такая же пуля присоединилась к предыдущей. Теперь врач ловко наложила на раны редкие кетгутовые швы, промыв предварительно, а после перевязав. Операция завершилась, наркоз отключили, сделали укол, введя антибиотики и противовоспалительные препараты. -Молодцы. Спасибо вам за помощь, коллеги. В тридцать первую палату теперь. — выдохнув и сняв перчатки, маску и специальный фартук, покрытый кровью, дала указания женщина. — И ты большой молодец, герой. — тихо, с доброй улыбкой, обратилась она к мужчине, которого тут же увезли в отделение реанимации, оставляя под присталным наблюдением в надёжных руках. Джуди, чувствуя усталость, но облегчение и радость за ещё одну спасенную тяжким трудом жизнь, потирая лоб, неспеша вышла из операционной, заставаяя на полу сидящуюю и задремавшую актрису, поджавшую под себя ноги. Хирург улыбнулась, понимая, как сильно та испугалась и переживает за копа. Тихо подойдя поближе, она присела на корточки, легонько касаясь холодного предплечья. Мур почувствовала прикосновение, тут же распахивая глаза и видя перед собой врача, подскочив на ноги. -Мисс Мур, я Джуди Элин, хирург. — представилась она под вопрошающим и полным тревоги взглядом Эммы. — Не волнуйтесь, пожалуйста. Операция прошла успешно. Пули извлечены, теперь жизни капитана Батлера ничего не угрожает. Мы поместили его в тридцать первую палату, он отходит от наркоза. Думаю, в скором времени, можно будет его навестить. — поведала доктор, а блондинка ощутила, как с плеч упала огромная гора тревоги и страха. Господи, как же полегчало после этих слов. Как она обрадовалась, как была горячо благодарна спасительнице за подаренную жизнь и такую помощь. Выдохнув наконец, она дотронулась до лба ледяной кистью, а сердце понемногу начало успокаиваться. Сейчас она была готова благодарить небеса и хирурга за то, что вместе они спасли Джеффа. Какое счастье, что он выжил, она знала, что он сильный, что он справится и все будет хорошо. Уже чуть ли не потеряв надежду, актриса все равно в глубинах души верила, что все обойдётся. -Джуди, огромнейшее вам спасибо! Если бы не вы, то… Даже подумать страшно. Мы перед вами в неоплатном долгу. — выпалила Мур, дотрагиваясь ладонью до груди, демонстрируя то, как рада и как благодрана, а голубые глаза вновь обрели слабое сияние. -Всё будет хорошо, мисс Мур. Это моя работа. — улыбаясь, кивнула хирург. — Отправляйтесь домой, отдохните. Такой стресс пережили, нужно отойти. — мягко произнесла врач, прощаясь. Простившись в ответ, блондинка проводила взглядом хирурга, постояв немного на месте, а после, чувствуя непривычную лёгкость, отправилась за пределы больницы, где за эти полтора часа, наверное, успела поседеть. Выйдя на улицу и вдохнув свежего ночного воздуха, актриса не спеша двинулась по дорожке в сторону своего дома, анализируя то, что случилось. Никто не думал, что эта простая прогулка обернётся несчастьем и такими увечьями. Женщина не предполагала, что отбитые преступники могут действительно воспроизвести свою месть в действие даже спустя столько лет. Но благо, что все закончилось благополучно, врачи успели вырвать мужчину из лап смерти и предотвратить его кончину, теперь можно не переживать, ведь главное, что жизни ничто не угрожает, а значит коп обязательно поправится, просто нужно время. Уже твёрдо поняв, что должна навестить его, как только это будет возможно, Мур, поднялась по ступенькам своего подъезда и зашла в квартиру, обессиленно сбрасывая туфли и снимая одежду с пятнышками крови, отправляясь в ванную, чтобы застирать вещи. Закончив с этим, она, умывшись, прошла в спальню, рухнув на кровать. Только сейчас вся усталость, копившаяся целый день, навалилась на все её существо разом. Ноги загудели от долгой ходьбы, слабость превратила её тело в тряпичное, как у куклы, а возможности пошевелиться вообще не было. Тяжкий вздох, вдруг вспомнившийся образ Дэвида, по которому она очень соскучилась и мимолетное размышление, что с ним сейчас, где он и скучает ли он по ней также… Но думы о любимом плавно отступили, отпуская сознание в темноту, уступая место мгновенному крепкому сну после всех пережитых тревог, нервов и переживаний.***
А в огромном особняке Тарино также, лёжа на диване, молча думал о Мур, задаваясь такими же вопросами, также скучая и волнуясь за неё. Как же жаль, что она не поверила в его правду, но в глубине сердца теплилась надежда, что ещё не все потеряно. Выдохнув, он в очередной раз берет в руки мобильник и, не отдавая себе отчёта в своих действиях, набирает её номер в третий раз за ночь. Долгие гудки и молчание, снова. Смирившись на сегодня с тем, что его порывы останутся без ответа, режиссёр тяжело вздохнул, переворачиваясь на бок и закрывая глаза в попытках забыться и перестать угнетать себя и просто закончить этот новый бесполезно прожитый день.***
Ну вот и небесная кара настигла подлеца — Батлера за содеянное. Прошлое вновь навестило его в реальности и ударило очень неожиданно, чуть ли не смертельно. Мужчина, кажется, полностью раскаялся и осознал всю свою ничтожность, начав заново любить и теперь уважать свою жену, которая не бросила в страшный и мучительный час. Расскажет ли он ей о том, что это он виной расставанию с возлюбленным? Сможет ли признать свою ошибку? Простит ли Эмма Джеффа, узнав обо всем? Или же не сможет отпустить ещё одну обиду исподтишка? Наладятся ли отношения между актрисой и режиссёром, ведь оба продолжают любить и бороться за свои мечты, даже если больше не вдвоём? Смогут ли понять друг друга и прийти к единогласному решению? Что ждёт героев в будущем? Свет или тьма? И будет ли счастье?