Playing Nurse

      Ирука взглянул на себя в зеркало за дверью ванной. Маленькая белая шапочка была приколота к его причёске, короткая белая юбка и плотно прилегающий хлопчатобумажный топ сидели на нём, как влитые. Он одевался очень осторожно, чётко следуя указаниям хихикающей Анко. Он решил, что она права. Шёлковые чулки будут выглядеть ужасно, если шов будет неровным. — Ирука? — позвал Какаши. — Ты застрял там? Ты уже давно в ванной сидишь, я думал, что ты составишь мне компанию. Скорее всего, он был раздражён из-за своих увечий. Это, вкупе со скукой от вынужденного постельного режима, сделало Какаши в самом деле грубым пациентом. Поэтому Сарутоби попросил Ируку заглянуть к Хатаке, как он всегда делал. И действительно, Какаши сидел в кресле, положив ноги на сохранившийся с древних времён пуфик, и смотрел такой же древний телевизор, завернувшись в потёртый клетчатый плед, который он стащил из какого-то паршивого гостиничного номера много лет назад, несмотря на то, что он был омерзительно богатым профессиональным спортсменом, который упорно отказывался принимать лекарства. В этот раз Ирука пришёл подготовленным. На этот раз Какаши не прогонит его, не откажется от лекарств и не будет неохотно извиняться по выздоровлении. Ирука глубоко вздохнул, выпрямился, схватил поднос с туалетного столика и вышел из ванной. — Пора принимать лекарства, Мистер Хатаке, — сказал он, подходя к большому креслу, которое Какаши сделал «своим» местом. — Я же сказал, мне не нужно… — его голос оборвался, когда он увидел наряд Ируки. Все ребята говорили, что Хатаке нравились медсёстры. Очень нравились. Ирука широко улыбнулся и приподнял бедро, стараясь казаться уверенней. Какаши уронил пульт от телевизора. Затем он просто пялился на то, как Умино, одетый в массивные белые туфли на высоких каблуках, переступил через загипсованную ногу Какаши и поставил поднос на побитый карточный столик, стоящий рядом. — Мистер Хатаке? — спросил Ирука. В одной руке он держал маленький бумажный стаканчик с несколькими таблетками, в другой — ещё один стаканчик с водой. — Как… — спросил Какаши, и его глаза, чёрный и красный, становились всё больше и больше. Ирука улыбнулся. — У меня есть ключ, мистер Хатаке. Вы дали его мне, помните? Вы попросили меня поливать ваши растения, когда команда была в последней поездке. — Но… — Какаши откашлялся. — Я… э-э… — Я знаю, что вы не любите принимать лекарства, но это для вашего же блага. Какаши молча взял стаканчики, не сводя глаз с Ируки. В лучшем случае, Ирука надеялся, что Хатаке рассмеётся. Это ошеломлённое молчание действовало на нервы. Тем не менее, назвался груздем…как там дальше? — Ой, — произнёс Ирука, глядя вниз. — Вы уронили пульт. Он ещё раз на мгновение задумался о своём внешнем виде, а затем наклонился и поднял упавший на пол пульт от телевизора. — Откуда у тебя этот наряд? — спросил Какаши хриплым голосом. — Эта старая штука? — сказал Умино, глядя вниз на пуговицы, натянутые на его груди, на тесную юбку, обтягивающую его бёдра и, вероятно, задницу. — Просто нашёл в своём шкафу. Он подавлял смущение. Это была глупая, ужасно глупая идея. «Пожалуйста, — мысленно взмолился он. — Смейся, Какаши, пожалуйста. Сделай хоть что-нибудь». Какаши не смеялся. Вместо этого он сделал кое-что похуже. Он резко дёрнул здоровой ногой, отчего содержимое стаканчиков, которые он держал в руках, разлетелось по его коленям и полу. Блять. Всё это было плохой идеей. Ирука вздохнул. Он соберёт разлетевшиеся таблетки, удостоверится, что Какаши принял лекарства, переоденется в обычную одежду, и они вместе просто посмеются над этим. Сейчас это казалось невыносимым: пойти на всё и позволить этому случиться. Ирука наклонился подальше от Хатаке, пытаясь скрыть своё разочарование. Он услышал сдавленный звук и оглянулся через плечо, увидев покрасневшее лицо Какаши и смятые стаканчики в его кулаках. Ах, дерьмо. Он его смутил. — Мне придётся встать на четвереньки, Мистер Хатаке, — сказал Ирука, пытаясь произнести это легко, произнести с юмором, он будет притворяться до тех пор, пока не выкрутится из ситуации, чёрт бы побрал его школьные и студенческие занятия в драмкружке. — И-извини. Ирука повернулся, всё ещё стоя на коленях с одной из таблеток в руке. Другая находилась на складке пледа Какаши, прямо на его коленях. Ни о чём не думая, Ирука протянул руку и поднял таблетку. Не раньше, чем он столкнулся с кое-чем неожиданным. Что-то было достаточно твёрдым в том месте, где обычно твёрдо быть не должно, особенно когда дела идут всё хуже и хуже. Он поднял глаза на Хатаке, широко раскрытые карие глаза встретились с воспалёнными чёрным и красным. Какаши сделал нечто такое, что удивило Ируку. Подтянул ногу к себе, чтобы спрятаться. После всех лет работы с НХЛ и Какаши в частности, Ирука знал пару вещей. Во-первых, национальные гимны большинства стран в пределах пары часов полёта за Полярным кругом. И во-вторых, большинство парней в профессиональном спорте не отстраняются от случайных прикосновений других парней. Особенно Какаши. Не по уважительной причине. Возможно… возможно под накрахмаленной рубашкой у Ируки сильно застучало сердце, может быть, Ирука дотронулся не до того самого места Какаши. Если только Какаши не боролся с желанием ударить его по лицу. Иногда травма головы приводила к серьёзным неврологическим проблемам. Смешанные и разнообразные реакции были проблемой в его сфере, вот, что пытался Умино донести сам до себя. Что ему оставалось делать? Что, если… Всё время, что он провёл в одиночестве и тоске, вышло на первый план. Он просто посмотрит. Ирука встал и, потянувшись, взял краешек пледа Хатаке. — Мне нужно его сменить, — сказал он, понизив голос. — Он насквозь промок. А затем дёрнул. Какаши хоть и сопротивлялся, его хватка не выдержала. Под рваным клетчатым пледом были видны две очень мускулистые, очень бледные ноги Какаши, одна из которых была в гипсе, и пара поношенных голубых хлопчатых боксеров, которые не делали ничего, чтобы скрыть яростный стояк. — О боже, — сказал Какаши, закрывая руками лицо, эрекция медленно спадала. — Ирука, ты должен знать… — Мистер Хатаке, — заботливо произнёс Ирука, чувствуя, как жар разливается внизу его живота. — Позвольте мне принести вам новое одеяло. Он быстро сходил к бельевому шкафу Какаши и вернулся с одеялом, которое купил для него в прошлом году. Он распахнул одеяло и наклонился над ним, чтобы расстелить. Затем он очень тщательно расправил его, легонько, намеренно проведя рукой по коленям Какаши. — Так лучше? Какаши издал сдавленный звук. — У меня есть кое-что, что заставит вас чувствовать себя гораздо лучше. Ирука улыбнулся и исчез в ванной. Он вернулся с тёплым влажным полотенцем. Забравшись верхом на колени Какаши, он наклонился вперёд и нежно погладил его по щекам и подбородку, вокруг шеи и вниз по горлу. То, что лицо Хатаке порозовело, доставляло ему не меньшего удовольствия, чем ощущение чего-то возбуждённого под собой. Он потянулся и попытался встать, но уронил полотенце. — Ах, — только и произнёс Ирука. Затем он слез с Какаши, повернулся и снова оседлал его. — Ирука, — Какаши звучал, словно паровоз, набирающий скорость. — Да? — он повернул голову и посмотрел через плечо. — Можно мне сделать это? — он осторожно держал руки в нескольких дюймах от бёдер Ируки. — Это не навредит вашей травме? — спросил тот. — Господи, — воскликнул Какаши, весь пыл и вся его сила пробивались сквозь его обычную маску. — Если я не дотронусь до тебя, я сломаю что-нибудь значительнее, чем моя грёбаная лодыжка. Стоило Ируке кивнуть, как Какаши сдёрнул с себя одеяло, задрал юбку Ируки, схватил и притянул его к себе, потирая свою эрекцию между ягодицами мужчины. Какаши тяжело вздохнул, испытывая одновременно облегчение и нарастающее возбуждение. Умино ахнул от соприкосновения, не без удивления отметив, какой горячей была кожа Хатаке, чувствуя это даже сквозь боксеры и белые хлопчатые трусики. — Тебе хорошо? — спросил Ирука, прижимаясь к коленям Какаши. — Ага, — выдохнул тот. — Хорошо. Охуеть, как мне хорошо. Из всех вещей, существующих в мире, Ирука и подумать не мог, что Хатаке щедр на грязные словечки. Это стало приятным сюрпризом. Но более приятным сюрпризом стало то, что Какаши протянул руку и спустил вниз переднюю часть трусиков Ируки. Тот вздрогнул, когда Какаши, наконец, сжал его член, большим пальцем проводя по головке и стирая каплю предэякулята. — Я должен… — выдохнул Ирука. -…помочь? — Нет. Просто оставайся так. Ирука не мог долго сдерживаться. Какаши держал его в такой хорошей, крепкой хватке, скользя вверх и вниз. У него такая большая и хорошая рука. Чёрт возьми. — Знаешь, что? — большая и хорошая рука перестала двигаться. — Что? — Ирука разочарованно застонал. — Повернись. — Что? — Повернись. Ну, давай же. — Ты уверен? — он никак не мог поверить словам, слетевшим с губ Какаши. — Хочу тебя видеть. Ирука поднялся, покраснев, чувствуя себя незащищённым и ужасно возбуждённым. — Сними, — сказал Хатаке. Умино потянулся к пуговицам на топе. — Нет. Только трусы. Ирука сунул руку под юбку. — Медленно. Он стянул с себя трусики, а затем протянул руку, чтобы отстегнуть чулки. — Не снимай их, — прорычал он. — Какой же горячий. А теперь, давай. Он указал на свои колени. Ирука снова оседлал Какаши. Тогда тот сделал нечто очень неожиданное. Он притянул мужчину к себе и, преодолев его удивлённое сопротивление, поцеловал. Он лизнул губу Ируки, прикусил уголок, оттянул нижнюю и уткнулся носом в его шею. Умино почувствовал, как что-то новое и приятное расцвело под этой настойчивостью. Поцелуи, ведь, что-то значат, не так ли? Он обнял Какаши за плечи, но на большее и не надеялся. Хатаке откинулся назад, прикусывая кожу на шее Ируки. Тот заскулил, резко толкаясь в руку Какаши. Он, поняв намёк, смочил ладонь слюной и обхватил оба их члена одной рукой, поглаживая их одновременно. Ирука откинул голову назад, двигая бёдрами. Какая же у него хорошая, большая и крепкая рука. — Ты так выглядишь в этом чёртовом белом пояске с подтяжками… ещё и чулки эти… ёбаный свет, — выругался Хатаке, другой рукой сжимая бедро Ируки. — Я скоро, — предупредил Ирука. Его голос был довольно напряжённым от надвигающегося оргазма. — Я тоже, — ответил Какаши, и в его голосе можно было расслышать маленький смешок. — Ну же, давай. И Ирука кончил. Чувство завершённости с дрожью пронеслось по его телу. Он почувствовал, как Какаши вздрогнул и ахнул. Умино навалился на него, тяжело дыша ему в шею, наполненный восхитительной приятной усталостью. Какаши поднял руки и обвил ими его спину, медленно поглаживая. Через мгновение он захихикал. — Что? — требовательно спросил Ирука, не в силах даже поднять голову. — Ничего, просто… Всё это было в твоём шкафу? Ирука пожал плечами. — Да. — А туфли? Юбка? — Да, — повторил он. — Даже чулки? Не мог пойти в чёрных? — Это непрофессионально, — возразил Ирука. — Это выглядело бы ужасно. — Ты молодец, надо отдать тебе должное, — довольно сказал Хатаке. Ирука поднял голову и взглянул на него. — Это ведь не выглядело странно? Какаши улыбнулся. — Ты придёшь в следующий раз, когда мне нужно будет принять лекарства? — Нихрена в этом не сомневайся. — Тогда всё будет отлично, — Какаши прочистил горло. — Так кто же рассказал тебе про фетиш на форму медсестры? — Зачем тебе? Собираешься злиться на них за то, что выдали тебя? — Нет. Просто хочу кое-кого отблагодарить, вот и всё. Ирука подавил смешок, уткнувшись в плечо Какаши. — Неплохо.