Семь долгих месяцев спустя
Месяцы сменялись месяцами. На дворе уже стоял жаркий Август. На улице гулял тёплый, летний ветерок, ласкающий прекрасные цветы за окном. Цикады, сидящие в густой траве, исполняли свои незамысловатые песни, радуя слух приятным треском. В этом году урожай будет хорошим, по крайней мере, так твердили люди в империи. Жара не щадила никого, заставляя снимать с себя тёплую одежду и оставаться в тени, чтобы не попасться злым лучам палящего солнца. Ребятишки из деревушек часто ходили до речек, купаясь и хоть как-то спасаясь от палящего солнца, охлаждая свои юные тела. Все радовались теплу и солнечным дням, но не в доме нынешнего императора Чона. Там стояла необычайная тишина и тяжёлая, даже убийственная атмосфера. Вся прислуга ходила, будто в воду опущена, и больше не слышался звонкий смех служанок и поваров. Все в доме были на грани отчаяния. Их император всё ещё не вернулся. С тех пор, как великий Чон Чонгук покинул империю, прошло долгих и мучительных семь месяцев. Первые четыре месяца Чонгук присылал письма, убеждая своего будущего супруга и приближённых, что всё протекает хорошо и в скором времени они вернутся, но дни сменялись днями, недели сменялись неделями, а Чонгука всё ещё не было. Чонгук пропал. Многое изменилось за это время. Чимин стал немного ближе к брату своего мужчины и они даже смогли подружиться, хотя иногда неуместные шутки соскальзывают с уст младшего Чона. Евнухи и приближённые к императору шептали, что их император пал в бою и больше не вернётся, уже задумываясь о том, чтобы Чон Хосок занял престол. Людям нужен император, хотя бы до тех пор, пока наследник Чонгука не достиг шестнадцатилетия. Тихий стук в дверь и служанка тихо заходит внутрь комнаты, низко склоняясь в поклоне, и ставит на столик чашу с фруктами и кувшин с водой. Женщина печально осматривает фигуру мальчика, одиноко сидящего на крыльце. Он внимательно смотрел в даль, ожидая, что вот-вот вернётся тот, кого он так долго ждёт. Мальчик был уже на восьмом месяце беременности и он очень волновался, что его муж не успеет вернуться до того момента, как его возлюбленный разродится. Чимин не хотел рожать без поддержки своего мужчины. Так он заявил своему лекарю, который каждый месяц навещал беременного и успокаивал его шальные гормоны хоть немного. Мальчик был очень благодарен мужчине за такую поддержку, но никто всё равно не сможет его переубедить. Его большой округлившийся животик мило выпирал из большого ханбока, принадлежавшего императору. Пак стал носить одежду будущего мужа с тех пор, когда тот покинул империю. Он сильно скучал, но держался достойно, не показывая никому своей слабости и боли. Божество не отказывалось от еды или воды, а наоборот следило за своим питанием. Чимин думал в первую очередь о ребёнке и всеми силами пытался не накручивать себя. Он вернётся. Он дал императорское слово, а оно нерушимо. —Господин, может примите ванну? На улице сегодня очень жарко, прохладная вода поможет немного снять оттёк ног и вам будет не так тяжело, — заботливо произносит женщина и осторожно кладёт руку на хрупкое плечо мальчика. Чимин искренне улыбается и переводит взгляд на служанку. —Хорошо, поможешь мне встать? — Пак улыбается и подаёт руку женщине, которая так мило выглядывала из длинного рукава ханбока. Женщина искренне улыбается в ответ и согласно кивает, аккуратно помогая Чимину встать. Мальчик поправляет задравшийся на животе ханбок и вздрагивает, когда в его комнату стучат. Божество быстро поправляет съехавшую с острого плеча ткань и укладывает руки на свой живот. Это действие стало уже таким привычным, что, казалось, после родов Чимин будет долго отучать себя не складывать руки на животе. —Войдите, — серьёзно произносит Пак и удивляется, когда в императорские покои заходит Хосок. Мужчина казался взволнованным и каким-то чересчур счастливым. Пак внимательно осматривает младшего брата Чонгука, пытаясь узнать причину столь хорошего настроения. Мальчик осторожно поглаживает свой животик, когда чувствует лёгкий толчок маленькой ножки. —Хосок-и? Что-то случилось? Я думал, ты был на западных землях, — удивлённо произносит мальчик и немного краснеет, когда мужчина подходит ближе и начинает нежно поглаживать животик мальчика, шепча приветствия своему племяннику. Хосок не сразу принял тот факт, что Чимин носил ребёнка его старшего брата под сердцем. Но после того, как он узнал от Ким Тэхёна, что его муж является таким же божеством и в этом нет ничего удивительного, то тут же расслабился. Всё это время Хосок находился с Паком, помогал ему, оберегал и не давал пасть духом. Чимин правда благодарен ему за это. За это время они стали хорошими друзьями. —Я вернулся, как только мне стало известно, что Чонгук находится на землях империи, — спокойно отвечает Хосок и выпрямляется, встречаясь с большими ярко-красными глазами мальчика, в которых уже стояли слёзы. Сердце невольно сжимается от такой трогательной картины. Всё-таки у Чон Хосока была одна слабость — плачущий беременный Чимин. —Он вернулся? — недоверчиво спрашивает Чимин и хватает Хосока за руку, сильно сжимая её в своих цепких пальчиках. Мужчина нервно улыбается и кивает в ответ, заключая в свои объятия плачущего мальчика, чтобы больше не видеть столь горьких слёз беременного мальчика. Это выше его сил! —Господин, прошу Вас, не плачьте! Вам нельзя! — служанка беспокойно взглянула на шмыгающего носом Чимина. Пак вытер горькие слёзы и улыбнулся ей самой счастливой улыбкой, на которую был способен. Он больше не станет плакать, ведь его император вернулся. —Тебе нужно принять ванну, Минни. Не думаю, что тебе хочется встретить мужа потным и с опухшими глазами, — подмигивает Хосок и заливисто смеётся, когда маленький кулачок небольно ударяет по крепкому плечу. Чимин обиженно надувает свои очаровательно пухлые губки и отлипает от Хосока. —Скажи всем, пусть приготовятся встретить их. Нужно приготовить и для остальных воинов обед и ванны, — приказал мальчик и Хосок утвердительно кивнул. Чон младший помахал мальчику на прощание и покинул императорские покои. Служанка увела будущего супруга императора в купальни, чтобы как следует подготовить его к долгожданной встречи с его мужчиной.***
Яркое солнце уже заходило за горизонт, отдавая своё последнее тепло. Люди в небольших деревушках империи Хван суетились на небольшом рынке, стараясь продать свой товар или же купить что-то интересное, необычное. На небольшой улице стоял галдёж. Но через пару мгновений люди стихли, расступаясь перед вернувшейся императорской армией. Уставшие хвараны вели за собой своих верных коней. Некоторые верные жеребцы из последних сил тащили за собой огромные телеги с холодными трупами ещё молодых хваранов, которые ещё несколько месяцев назад, не жалея сил, сражались за свою империю и за своего императора. В этой войне уцелело чуть больше половины. Впереди всех гордо шёл он. Великий Император Чон, восходящее Солнце Империи Хван. Мужчина, как и остальные, был покрыт запёкшейся кровью своих врагов. Он крепко держал поводья своего чёрного коня, что на своей спине гордо вёз большие, белоснежные крылья, которые были покрыты мягкими, чистыми пёрышками. На поясе Чонгука покоилась его катана, на конце которой качался из стороны в сторону брелок из белых перьев павлина. Люди шептались, осматривая выживших. Кто-то горько плакал в тишине, не найдя в этом «параде» своего мужа или сына. Они потеряли многих, но вернулись с победой. Огромные ворота в императорский дом со скрипом открываются, пропуская хваранов на огромный двор дома. Их встречал весь дом. Сердце от такой картины трепетало от счастья. Их тут ждали. —Добро пожаловать домой, Великий Император Чон, Солнце Кореи! — хором произнесли люди и склонились в знак почтения перед храбрыми воинами. Глаза Чонгука бегали от одного человека к другому, стараясь найти одного единственного, с кем так трепетно жаждал встречи. —Где мой супруг? — нахмурившись, произнёс Император, не найдя среди толпы белую макушку. Слуги и евнухи замерли от страха, ведь никто не видел, чтобы Чимин вообще выходил из дома. —Не гневайся ты так, братец! Прихорашивается твой ненаглядный, — из толпы выходит Хосок и улыбается своему старшему брату. Чон старший наконец расслабляется и заключает родного брата в крепкие объятия. —Я рад снова видеть тебя, Хосок. —А как я рад! Твоя птичка мне все мозги проклевала за все эти семь месяцев, знаешь ли! Он вёл себя, как обиженный ребёнок! Не выходил из твоих, причём, покоев и собирался уже меня посылать на твои поиски, но, благо, твои приближённые смогли найти особый подход к твоей птичке! Он съел весь шоколад, что нам дарили из других империй! — недовольно пробурчал младший Чон и наконец отпустил своего старшего брата из цепких объятий. Чонгук лишь прыснул в кулак от смеха. Неужели за эти семь месяцев его ангел не только приручил его младшего брата, так ещё и весь дом заставил полюбить его? Из толпы послышались недовольные пыхтения, что привлекло всё внимание Чона старшего. —Почему вы все тут стоите? Хвараны явно хотят отдохнуть и поесть хорошенько! Вперёд за работу! — пробурчал Чимин, смешно переваливаясь, будто уточка, с ноги на ногу. Одной рукой он держался за служанку, которую приставили помогать бедному мальчику, а второй обхватывал свой большой живот. На лице Чонгука расплылась самая тёплая улыбка, на которую он был только способен. Вот он — его ангел, одетый в его же одежды, раздающий приказы и пыхтящий, словно разъярённый бык. —Господин, прошу, не так быстро! Вы можете упасть! — щебетала служанка, еле поспевая за чуть ли не бежавшим мальчиком. Чонгук отпустил поводья своей лошади и раскрыл руки для долгожданных объятий. Не выдержав такой картины, Чимин прыгнул в любимые объятия и зарыдал, словно маленький ребёнок. В этот момент божеству было всё равно на всю ту грязь и кровь, что пачкала его дорогую одежду. Сейчас было самое важное, что его мужчина жив и он наконец-то дома. —Мой ангел, не плачь, тебе нельзя в твоём положении, — нежно произнёс император, осторожно прижимая к себе своего будущего супруга. Немного нагнувшись, мужчина уткнулся своим лбом в чужой и осторожно опустил руки на большой животик своего возлюбленного. —Это невероятные ощущения, — прошептал мужчина, продолжая осторожно касаться круглого животика. Резкий толчок заставляет Чонгука вздрогнуть и удивлённо посмотреть на Чимина. Мальчик лишь лукаво хихикает в маленький кулачок. —Это нормально. Наш сын рад наконец встретиться с тобой. Я много рассказывал ему о тебе. Он ждал вашей встречи, — произнёс Чимин и осторожно накрыл руку Чона своей. Он наконец может спокойно вздохнуть и больше не просыпаться среди ночи от жутких кошмаров. Всё ведь теперь будет хорошо, да? —Так, а теперь бегом в купальни! От тебя несёт хуже, чем от деревенских быков! — ворчит Чимин и мило морщит свой носик, отстраняясь от императора. Мужчина лишь смеётся в ответ и всё-таки выполняет приказ своего ангела. Сегодня он наконец сможет уснуть в любимых объятиях своего мальчика. Вот они — покой и тепло, которые ему так не хватало все эти семь месяцев. Теперь можно спокойно жить в своё удовольствие и растить детей.Всё ведь будет хорошо, так ведь?