Золотой век.

Смерть – всегда понятие растяжимое и неожиданное. Она появляется как первый снег. Не всегда в срок, да и стучится в дверь к сердцу человека в самый неудобный момент, заставляя его замереть навсегда. Что же дальше будет… Ничего. Лишь вечный мрак и темень, сквозь которую можно увидеть мир сверху, а возможно и остаться в воронке времени, застыв на месте и наблюдая за тем, как проносится жизнь прохожих. Успеешь ли сделать то, о чем задумал? *** - Пожалуйста, кто-нибудь! – донесся громкий крик. Крупные капли дождя падали на асфальт, с ревом разбиваясь о поверхность и ползя к наклонной. Чьи-то всхлипы и одинокий плачь, разрушающий тишину своей симфонией. Туман мешал увидеть этого человека, но отсветы большого огня вдали и характерные крики просящего о помощи звали к себе. Мощные раскаты грома и удары молний где-то далеко еле-еле освещали путь и показывали суть того, что он хочет видеть. Удивительнее было слышимое при каждом тихом шаге вперед. Четкие удары сердца - уже не его - с каждым метром становились отчетливее и громче, как и рыдания того, кому, видимо, больно. Его сердце сдавливали клешнями, пока кровь, чуть успевая, бурлила в венах и мимолетом пробегала через опасный мост сердечных артерий. Чужие слезы казались собственными, отчего щеки пылали адским огнем, поднимая температуру тела до высшей точки. - Здесь есть кто-нибудь? – прокричал во все горло блондин, отдаленно слыша звуки сирен. Казалось бы, что значат его слова для того, кто убивается? Глухой пустой звук в середине иных звуков. Мимо пролетела машина скорой помощи. Ударов становилось все меньше и меньше, пока парень не притормозил у того самого места, печально смотря за уходящей жизнью человека. Капли барабанили по машине, режа слух выскакивающим из нее медикам. Три секунды. Так мало, чтобы увидеть, но достаточно, чтобы осмыслить и понять. - Разряд! – заорал врач, и бездыханное тело парня слегка дернулось. Электрический заряд слабо прошелся по остывшему сердцу. Рядом метался в рыданиях другой юноша, протягивая руки к тому, кто не скажет более и слова. Две. Клацающий звон каблучков, и лицо блондинки, которая судорожно искала выход, всматриваясь в лицо брюнета. - Пульса нет, - отняв руку от бледной шеи, произнесла она, посмотрев на часы, дабы зафиксировать время. Кажется, все остановилось и замедлило свой ход, показывая рядом стоящему парню о решении, которое он столько раз упускал. Еще доля секунды - и блондин бил кулаками по груди юноши, пытаясь выбить воздух и заставить дышать. Одна. - Саске, пожалуйста, открой глаза!!! – оглушил его мощный крик, и парень резко сел, ошарашено смотря в одну точку. Смятая постель и пробуждение в холодном поту. Сбившееся дыхание и засевший до сих пор собственный голос в голове. Черт бы побрал эти сны с его фантазией! «Почему?» - это единственное, чего не мог понять Удзумаки, каждый раз оказываясь в бреду. Спокойствие покинуло его слишком быстро. Все буквально валилось из рук, стоило только подумать о брюнете и его новой проблеме. С каждым днем Учиха становился бледнее, а Наруто чувствовал, как трескается и расходится по швам собственная выдержка. Одна мысль о том, что парню плохо, вызывала стон поражения, отображавшегося в своих же глазах, и ощущение себя, словно глупого хвоста – ведь он так часто следует по пятам темноволосого парня, прячась за углом, будто первоклашка, играющая в прятки. Что-то тихо подсказывало: в скором будущем его ждет новый поворот, оставалось лишь следовать, повинуясь порывам и затыкая куда подальше свое высокомерие по отношению к окружающим. Звонок на предстоящий урок оторвал парня от раздумий, в которые он погружался каждые сорок минут, мимолетно перелетая из класса в класс. Но в этот раз Удзумаки больше беспокоило то, что из-под носа исчез и первый, и второй объекты «слежки». Строки плясали перед глазами так же, как каждая окружающая его вещь. Чужие насмешки пролетали мимо ушей в те секунды, пока он судорожно прикидывал местоположение парней. Как по чьему-то зову, он повернул голову в сторону окна, скучающе смотря на открытый вид, но тут же вскочил, совершенно забыв об уроке и агрессивной учительнице. - Удзумаки, - змеиным шипением начала женщина, поднимаясь со своего места. - Что ты себе позволяешь?! Женский писк и ухмыляющиеся лица одноклассников не произвели на юношу никакого эффекта. Схватив свой рюкзак, Наруто поспешно вылетел из класса под крик учителя о том, что плохая оценка у него уже в кармане. Представшая перед глазами картина только взорвала в блондине дикость, которую он умело прятал, лишь раз сорвавшись на Гааре. Прижатый к кирпичам родной школы Учиха получал щедрые удары. Это взбудоражило и одновременно убило в голубоглазом здравый рассудок, включив звериный инстинкт самосохранения. Огромнейшая тонна обиды висела над головой, пока парень бежал, перепрыгивая через две ступеньки. «Твари… Убью». Из памяти выпали моменты, когда он подлетел и оттолкнул двоих по разные стороны, звериным взглядом пожирая каждого и не замечая сползающего по стене вниз брюнета. В голове судорожно скакали мысли, по ходу которых он, не щадя, избивал каждого обидчика до тех пор, пока кулаки не покрылись чужой кровью и кто-то не потянул назад. Стоны боли и пыхтения почти трупов не действовали на его разум. Наруто резко развернулся, дабы врезать отвлекающему, но лампочка над головой потухла, и он медленно опустил занесенный кулак, видя под своими ногами тянущегося к нему темноволосого. В голубых глазах не отразилось и капли жалости к нему, как было это раньше. Жалость всегда заслуживали ничтожные, а Наруто постоянно отвечал за свои слова. В его взгляде промелькнули лишь злость и ненависть не столько к тем подонкам, сколько к себе. Все время видел, но стоило только забыться на секунду - и на тебе! - Где твои ключи? – поднимая Саске на руки, спросил Удзумаки. Подбегающие одноклассники и фанаты бесили больше, чем то, сколько весил Учиха. Обматерив всех и кое-как открыв дверь, юноша опустил брюнета на переднее сидение и сразу же пристегнул. Обойдя машину и выудив за секунды ходьбы ключи из кармана, заняв место водителя, он дал газу, разворачиваясь. Кинув мимолетный взгляд на хорошо побитого парня, блондин слегка похлопал того по щеке. - Только попробуй глаза закрыть, - четко сказал он и уставился на дорогу. Его трясло внутренне, но показать это – значит, признать свою слабость. Признать и показать свою слабость и растущее беспокойство вместе с тягой к пострадавшему. Он же обещал себе, черт побери! Обещал, что бросит все затеи и даже тонкие намеки на связь с этим человеком. С этим эгоистом. С этим… - Блядь, - ударил по рулю парень, подскочив от того, как запищала машина. Нельзя терять голову. Только не с ним. Шумные выдохи настораживали. Брюнет почти не двигался, еле-еле переводя взгляд из стороны в сторону. Кровь мелкими ручейками шла из его рта, под глазами все больше набухало и желтело. Где-то виднелись царапины и порезы. Не будь Наруто у руля, точно осмотрел бы и убедился, что под смятой порванной в некоторых местах рубашкой был не один след от костета и не один синяк, не говоря уже о возможном наличии ножевых ранений. - Как ты? – не удивляясь глупости своего вопроса, тихо прошептал Наруто. Согнувшееся пополам тело и дикий кашель, от которого Удзумаки потерял контроль над машиной и потянулся к брюнету, резко разогнув его и впечатав в спинку сидения. - Еще немного, потерпи, - всматриваясь на секунду в пьянеющие от боли глаза, тише прежнего сказал Наруто, быстро выровняв автомобиль. Благо, машин не было. Трасса на то и трасса. Легкая вибрация - и телефон уже у уха парня. - Да? *** Втяг порошка через нос - взбудораживает и обостряет эмоции в сотню раз. Укол в вену - как сладость. А просто таблетка – расслабляющее средство. Пора бы ступить на один уровень выше и попробовать все сразу. - Еще, - подкидывая деньги на стол, разлегся на софе Гаара, взяв пару колес и поднеся к губам. Напоминание об этом вкусе слабо отозвалось на языке. Ощущение можно было сравнить с тем, как дети смотрят на лимон, сразу соображая и как бы чувствуя кислинку, хоть не взяли и ломтика в рот. И вот уже пара таблеток у него внутри, пока красноволосый ждет очередного наката, быть может того самого, который испытал еще в самый первый раз. Подле танцевали девушки, маня пальчиком к себе. Им было плевать на то, чем занят парень, лишь бы ублажал и тратил деньги на дорогие коктейли. - Пошли, - улыбаясь, потянула свои руки к нему одна из них. Лицо, цвет волос, глаз – он не понимал и не соображал, кое-как видя, что она тащит его в сторону выхода. Перепад цветов кончился, и парень оказался стоящим рядом с раскрашенной шлюхой, еле разглядывая ее из-за тумана, поднявшегося слишком резко, что было непривычно для города. Девушка открыто передала его в руки каким-то людям, толкнув в их «объятья». - Что вы творите? – выворачиваясь, проорал Собаку по мере возможности. Несколько пьяных повернулись в их стороны, мельком сообразив и решив, что это родители очередной школьной малышни, не смеющей воздержаться до своих восемнадцати. Но хватка была велика, и единственное, что удалось парню, так это вытащить руку из захватов амбалов, тянущих его к машине, и наспех, пока его всеми силами турнули в салон, достать телефон. Сжавшись в комок, он прикрыл мобильный, чуть соображая оставшимся здравым смыслом, что это… - Твои родственники заказали нам тебя. Мы не киллеры, - усмехнулся мужик, сняв черный пиджак и натянув белый халат. - Мы… Смех второго отдался звоном в ушах. Гаару трясло, он чувствовал, как жалкие минуты вот-вот исчезнут, и его накроет той самой волной, которой теперь он не был рад уж точно. - А ты молодец, проверять даже не станут, сразу в психушку кинут, - продолжал хохотать во все горло второй, заводя машину. - Да? – услышал хриплый и неуверенный голос Собаку, вжавшись всем ухом в телефон. Одна. Две. Набери побольше воздуха в легкие. Три. - Наруто, спаси меня!!! – оглушил он своим криком рядом сидящих мужчин и сразу же сорвал голос. *** Три часа ночи. Всегда слишком мало для тех, кто отрывается, и много для тех, кто спит. Более не придется составлять мелодий и петь. Не появляться и не тратить свое время. Три часа ночи. Для него слишком мало, чтобы до конца насладиться запретным плодом. Тихий смех подолгу задерживался в стенах особняка. Его любимое фортепиано было закрыто. Листы с нотами валялись по всей комнате, пока двадцатилетний парень разбрасывал еще столько же и наслаждался тяжелым полетом бумажек, что с шелестом опускались на прогретый пол. - Еще семь часов, - смеясь, присел он на корточки, в темноте разглядывая «си». - Мой маленький… - слащаво протянул брюнет, взяв один из листов и моментально сжав, скомкав, но не отпустив. - Глу-пый, - с усмешкой произнес по слогам парень. - Брат. Сладких снов в бездне мук, - зловещая улыбка расплылась на его бледном лице, и он соскользнул, свалившись на ноты и прикрыв свои глаза одной рукой. Температура стремительно падала вниз, охлаждая особняк, пока осень делала свое дело и игралась ветром, хлестая окна, да принуждая по-своему издавать истерические нотки и звуки, подобные крикам. *** - Я слышал, что нашли кого-то еще на твое место, - перебирая словно кровавые пряди, сказал блондин, лежа на кровати. - То есть ты хочешь сказать, что теперь не я один буду с таким счастьем на голове? - усмехнулся юноша, потершись щекой о живот лежащего под его головой парня. - Не смешно, - цокнул Дейдара, лениво смотря в потолок своего уютного гнездышка. Где-то за дверью послышался грохот. Видимо, его родители снова что-то меняют в обстановке своей комнаты Чертов фен-шуй. - Он - наш шанс на доказательства. Хоть какой-нибудь, и я не собираюсь верить в то, что этот парнишка действительно больной. Легкий накач – не признак сумасшествия. - Парнишка? – и бровью не провел Сасори. - Да еще и красноволосый. И на метр не подпущу, даже если это означает засесть в исправительной рубашке снова. - Не ревнуй, я не шуры-муры иду разводить. Кто мог подумать, что меня возьмут? Простые студенты, зарабатывающие тем, чтобы успокаивать психов и подкашивать их жизни, вкалывая своего рода бурду. - Я. - Вот поэтому и сиди на жопе ровно, - смотря на то, как парень проигнорировал его и поднялся, просипел он. - Ну, Сасори! *** - Он у Вас слегка пугливый, - тешась над тем, как шарахался от стен Собаку, сказал мужчина, пряча конверт с деньгами в карман. - Он бешенный. Спасибо Вам. - О, за Ваши деньги - любой каприз, - ухмыльнулся Пейн, махнув на уходящего Канкуро, готового просто цвести от мысли о том, что он, наконец-то, избавился от брата. Бумаги собраны. Еще несколько дней суеты - и все в кармане. Он не слышал последних слов и тихое «Ненавижу», за которым следовала боль и удары о каменные стены крепкого здания. Рыжий буквально читал по губам слова парня за запертой дверью. «За что?» - очередной удар в стену, отчего мелкие порезы стали появляться на его побледневших костяшках. «Почему люди настолько ненавистны ко мне?» «Что я сделал Вам?» «Почему за деньги Вы готово лизать ботинки кому угодно?» «Наруто!!!» *** - Наруто, спаси меня!!! – выскользнул телефон из рук. Голос друга застрял в собственном горле комом, и легкий пинок в бок не разбудил парня из ступора. - Хватай ег… «Гаара, - легкие гудки, которые он услышал, поймав своим острым слухом чужой голос. - Гаара», - про себя вновь и вновь повторял блондин, растерявшись и расслабив руки. Будто привинченный к сидению Саске слегка шатнулся, пытаясь хотя бы на миг поднять руку. - Нару…то… - из последних сил прокряхтел брюнет, переводя тревожный взгляд. Машина начинала сбиваться с пути и выходить на чужую сторону. Но блондин не слышал, раскидывая в голове о том, что его друг в беде, пока он копошится с другим. С другим, забив на того, кто ближе всех. - На…ру!.. - чуть слышно вскрикнул Учиха, заметив на встречной полосе включенные фары. - Машина…. Нару… И только подняв свои глаза, Удзумаки тут же понял, что проиграл две жизни сразу, не посчитав своей. Увернуться так и не удалось, пусть парень и крутил чертов руль, как мог, пытаясь съехать не со своей полосы. Мощнейший удар, отчего подушки безопасности сработали за долю секунды, а затем еще пара ударов и легкое пошатывание в сторону. Дыхание сперло, когда Наруто очутился на коленях парня, вжатого в дверь машины. Удар головой - и кровь вокруг, но не его. Дым валил, не переставая. Весь в ушибах и царапинах он, ковыляя ногами, тащась изо всех сил и воли, обошел машины и с визгом металла открыл дверь, поймав падающего брюнета и опрокидываясь на холодный асфальт. Какая-то железка застряла в боку, не глубоко оседая в теле брюнета. На их головы хлынул отрезвляющий дождь, пока Удзумаки, дрожа всем телом, смотрел на свои руки. Кровь с каплями воды окрашивала серый в красный, изредка попадая на одежду. - Саске, от…крой глаза, - тряся Учиху за плечи, срывался на крик блондин. Сон сливался с явью. И от этого хотелось закрыть глаза, чтобы вновь открыть и осознать, что это лишь очередной кошмар, вот уже неделю не дававший нормально заснуть. – Посмотри на меня, мать твою! Черные ресницы дрогнули. Боль замерла в его лице, и парень немного приоткрыл глаза, выдав первую в жизни вымученную улыбку. Их взгляды столкнулись, и Учиха заметил нотки вины, но это вызывало больше умиления, чем злости. - Т…т-ты…жив… - радуясь участи друга, просипел Саске. Его нисколько не тревожило собственное состояние. - Ты – идиот, - придерживая юношу на своих ногах, сказал Наруто. Раскат грома отозвался в его сознании. Собственный крик пронесся в голове вместе с тем будущим, которое он видел еще утром. - «Нет…» - Наруто… - приоткрыв рот, чтобы вдохнуть, он тут же захлопнул его, закрывая глаза. Дождь с новой силой хлестнул по лицу. - Эй, эй, не смей засыпать, - потряс еще раз его юноша, но брюнет даже не пытался выполнять приказы. Рваные вздохи и полувыдохи насторожили блондина больше. Слезы потекли сами собой, опаляя кожу и срываясь вниз. Послышались звуки сирен, не смотря на сильный шум ливня. - Эй, о-открой глаза… пожалуйста… Чужие руки упали на его плечи, подбадривающе хлопая. Та самая блондинка опустилась перед ним на корточки, коснувшись шеи того, чью жизнь Наруто считал сейчас самым большим сокровищем на земле. Грустный взгляд в асфальт, и женщина поднялась, подзывая к себе остальных. Ее медового цвета глаза посмотрели прямо в другие. - Отпусти его, иначе мы не сможем спасти твоего друга. Удзумаки окатило фразой, как водой из ведра. Руки разжались рефлекторно, закрывая свое лицо и горько плача, пока холодные дождевые струи уносили его слезы. Сердце вдруг закололо, руки обвисли. Кто-то прикоснулся к его телу и осторожно опустил на что-то мягкое. Перед глазами все поплыло, и единственное, что он запомнил - это чужая ладонь в его руке… «Живи, умоляю тебя, живи».