***
Следующим утром он переправляет ребёнка, завернув лишь в чёрный тканевый обрезок, чудом нашедшийся в теперь пустом доме, и кладёт под дерево, немного не дойдя до конца лесополосы. "Будь, что будет, — напоследок подумал мужчина, поцеловал дитя в лоб — как ни как, это его сын — и ушёл обратно в деревню. По щеке скатилась скупая слеза, когда вдалеке послышался детский плач. — Так всем будет лучше. Всё равно я не смог бы воспитать его один..."***
Малыш брыкался и плакал навзрыд, высунув маленькие ручки из своеобразной пелёнки, когда вдруг коснулся чего-то мягкого. Он приоткрыл заплаканные глазки и увидел перед собой белку. Она была не простая - больше обычной где-то в два с половиной раза, с изящнымм кисточками на ушах, большими изумрудными глазами и маленькими рожками, торчащими изо лба. Белка аккуратно обнюхала незнакомый объект и, убедившись, что он не представляет для неё опасности, подхватила цепкими лапками человеческое дитя, побежав куда-то. Теперь взору малыша открылась ярко-зелёная высокая трава, цветы самых разных видов и оттенков, огромные деревья, будто желающие пробить дыры в небосводе своими массивными кронами. Он заворожённо оглядывал сказочный лес, приоткрыв рот от красоты мира вокруг. Вот оно — настоящее волшебство. Всё здесь светилось этим самым волшебством, хотя с другой стороны, где жили люди, лес казался мёртвым. Спустя пять минут шустрая белка домчалась до еле заметной в лесной чаще землянки. Она положила мальчика на траву, засветилась зелёными искрами и обернулась человеком. Это был мужчина небольшого роста, с каштановыми волосами до лопаток, в свободном балахоне болотного оттенка, подвязаным чуть выше талии. Малыш с неподдельным интересом разглядывал зверя, теперь принявшего человеческий облик. Он же, в свою очередь, вновь поднял дитя на руки и тихонько постучал в деревянную дверь, словно боясь того, что находится внутри. Или кого. Через пару мгновений дверь со скрипом отворилась. На пороге стоял парень с чёрными кудрями, одетый почти так же — отличался только цвет, он был коричневым. Его и без того огромные чёрные глаза округлились, завидя нечто в руках второго, который в этот момент стыдливо закусил губу. — Я сейчас всё объясню, только не ругайся, — более менее успокоившись и даже повеселев, парень-белка проскользнул в дверной проём и оказался внутри дома. Это была совсем маленькая территория, с одним окошком над столешницей, вокруг которой стояло и висело множество различных баночек и скляночек, наполненных разноцветной жидкостью, и одной достаточно большой кроватью в другом конце комнатки. — Что это? Зачем ты притащил его? — возмущался темноволосый. — Сейчас сам всё поймёшь, — загадочно проговорил другой и отодвинул ткань с тела ребёнка. — Это... Не могу поверить! — он восторженно вскрикнул и стал осматривать тот самый правый бок. — Это то, о чём я подумал? — Да, оно самое! Мы не можем его бросить, Кирк, — молил парень. — Где его знак? — Ещё не появился. Ему всего день отроду... — С чего ты взял? — не унимался кудрявый. — Я видел крестьянина, он оставил ребёнка под деревом, и я успел прочитать его мысли. — Ясно, — сказал второй и, немного подумав, добавил: — Хорошо, мы оставим его. Но это большая ответственность, мы точно справимся? — Конечно! Мы будем хорошими родителями, обещаю! — он положил малыша на кровать и на радостях кинулся на шею своему сожителю. — Ему надо поспать, — выбираясь из объятий, заботливо подметил кареглазый юноша и прикрыл ребёнка одеялом.