Backstreet Boys — Shape of My Heart
Когда я пришел на дополнительный курс по актерскому мастерству, сердце у меня еще билось очень сильно. Я никем не замеченный прошел к рядам стульев в небольшом актовом зале, сел на третий ряд, положив рюкзак себе на колени. Я понимал, что, скорее всего, Генри и его дружки так просто не оставят этот случай в туалете, но я не мог не заступиться! Отец всегда учил меня помогать другим, и этот Ричи… Он действительно выглядел так, будто на какое-то время потерял сознание, а наш последующий диалог родил во мне сомнения, а не отбили ли они ему голову. Он, кажется, вообще не понимал, что происходит, и кто я такой, хотя мы просидели в одном кабинете несколько уроков. Больше всего совпадений в расписании у меня оказалось как раз с Биллом, Беном и Ричи. Он показался мне действительно странным, и я бы не простил себе, если бы эти придурки избили его еще больше. Курс все не начинался, и я стал лениво разглядывать небольшую кучку старшеклассников, желающих почитать текст со сцены. Три девушки, явно знающие про секс только из фанфиков и четверо парней. На четверых у них было прыщей больше, чем звезд на небе, но в целом они выглядели весьма милыми и дружелюбными. В отличие от Генри. И каково же было мое удивление, когда спустя пятнадцать минут от начала занятий, в актовый зал вошел мистер Скарсгард! Я удивился, и он явно тоже опешил, встретившись со мной взглядом, но тут же ловко забрался на сцену (он явно страдал акромегалией, а еще один глаз у него немного косил в сторону, но в целом он был довольно приятной внешности), и громко похлопал, привлекая к себе внимание. — Итак, ребята! Я рад, что дополнительным курсом вы выбрали актерское мастерство. В этом учебном году я планирую отойти от типичных постановок Шекспира и за лето… Эм, написал пьесу, которую мы с вами и поставим. Я рад увидеть среди вас еще новенького ученика, с которым мы уже успели сегодня познакомиться, — мистер Скарсгард улыбнулся, указывая на меня рукой, и другие ребята дружно мне зааплодировали, наконец замечая мое присутствие, — будем рады, если ты вольешься в наш дружный, веселый коллектив! Коллектив явно не был веселым, но я не хотел показаться невоспитанным и кивнул всем. Мистер Скарсгард решил долго не терять времени и тут же полез за листками пьесы. Я подпер щеку рукой и принялся слушать сюжет пьесы, хотя мысли мои были далеко.***
После того, как занятие закончилось, мистер Скарсгард попросил меня задержаться. Я подождал, когда последняя девушка вышла из зала, бросив на меня довольно недвусмысленный взгляд, и подошел к учителю. — Хотел тебя поблагодарить за то, что вступился за Ричарда, — сказал мистер Скарсгард, убирая листки с пьесой. Я прослушал половину сюжета, и на середине уже начал зевать, старательно пытаясь скрыть свою скуку. Пьеса была про что-то романтическое, утопическое, и еще какое-то «-ское». Уж лучше бы это был Шекспир, — тебя ведь зовут Эдвард? — Да. Эдди. Эдди Каспбрак, — сказал я, следя за тем, как мистер Скарсгард мнет листы со своим детищем, пытаясь засунуть их в портфель. Там явно уже не было места. — Ты ведь новенький? Твой первый учебный день? — мистер Скарсгард слез со сцены и указал взглядом на два сидения на первом ряду. Я пожал плечами, пересаживаясь на два ряда поближе, — и как тебе? — Пока это самая красивая школа, в которой я учился, — сказал я довольно честно, — а насчет остального еще не понял. — Мне жаль, что в первый день тебе пришлось столкнуться с Генри и его дружками. Не понимаю, почему их еще не перевели в другую школу. Каждый год Генри отчисляют на несколько недель, но он исправно возвращается в школу и портит тут всем жизнь. Боюсь, как бы ты не стал их новой мишенью. — Ну, Бен сказал мне, что если я буду держаться его, они меня не тронут. — Ох, Бен, — мистер Скарсгард улыбнулся, — он хороший парень. И Билл. Смотрю, вы подружились? — Типа того. У нас оказалось много совпадений в расписании, да и новеньким не пристало выбирать себе друзей в первый же день учебы, — я поправил галстук, — директор наказал Генри? — Он уже привык. Мать Генри финансирует нашу школу, так что… Сам понимаешь, — учитель развел руками, — но, правда, спасибо тебе еще раз. За Ричи. Мне и так приходится следить за ним, но я не всегда бываю рядом, чтобы помочь ему, так что… — Следить? — переспросил я, — мне показалось, что он… Он получил какую-то серьезную травму. Я попытался позвать еще кого-то на помощь, предложил ему сопроводить его до медицинского кабинета, но он наотрез отказался и, кажется, он не совсем понимал, что вообще произошло… — Эдди, — мистер Скарсгард посмотрел мне прямо в глаза, и я сначала смутился, потому что мне показалось, что один его глаз смотрит куда-то в сторону, и я только из последних сил тоже не скосил туда глаза, — я правда благодарен тебе за помощь Ричи, но все же… Будь с ним осторожен. Он немного… Странный. — Странный? Мне показалось, что он просто… Жалкий, — мне не хотелось произносить это слово, но как еще назвать своего нового одноклассника, я не знал. — Я не отрицаю, что Генри и его дружки очень жестокие парни, потому что они чувствуют власть в этой школе, и они действительно перегибают палку. Но такова сущность подростков — им всегда надо выбирать слабую жертву, чтобы травить, и Ричи отлично подходит под это описание. Как минимум, ему девятнадцать, а он до сих пор в старших классах. — Ого. Он старше меня на целых три года, — непроизвольно вырвалось у меня. — Я мало, что знаю о его жизни и семье… — мистер Скарсгард вздохнул, присаживаясь на кресло рядом со мной и закидывая одну огромную ногу на другую. На нем были старые ботинки темно-коричневого цвета, кое-где уже потертые, но учителя это явно не смущало, — у него был отец, потом он умер, и только когда его не стало, мальчика определили в школу. При всем при этом у него невероятные умственные способности, но странности в поведении. Я всего лишь учитель химии, но мне порой кажется, что у него аутизм или что-то типа такого. Никогда не знаешь, что он может выкинуть. Я присматриваю за ним, просто потому что… Просто потому что мне его жалко, и иногда мне кажется, что я здесь единственный, кому не безразлична судьба учеников помимо их оценок. Ты меня понимаешь? — мистер Скарсгард попытался улыбнуться, и я вдруг понял, что в этой школе как минимум один учитель станет моим любимчиком, хотя химию я ненавидел всей душой и теперь точно надеялся на помощь Бена, — так что… Просто держись от него подальше. В классе уже почти все махнули на него рукой и не обращают внимания. Он странный. Фрик. Я думал, что хотя бы в этом учебном году Генри уже перестанет страдать ерундой, но ошибся. — Что ж, я Вас понял, — я поднялся с сидения, — буду осторожен, и если что-то снова замечу в его сторону, сообщу Вам, а не полезу разбираться. — Мудрое решение, Эдди. Кстати, ты правда так любишь театр? — мистер Скарсгард подмигнул мне косившим глазом, и улыбнулся. На вид ему было не больше тридцати, и он улыбался так открыто, что его специфическая внешность нисколько его не портила. — Если честно, то я больше люблю кино. Театр кажется мне показухой. А Вы? — И я не люблю. Но кто-то же должен этим заниматься, верно?***
Когда я вернулся домой, отец уже был у себя в комнате, разбирал последние вещи. — Как прошел первый учебный день? — Ну… — я протиснулся мимо отца и развалился на его диване, откуда отец из коробки доставал свои любимые книги и расставлял на полках, — я, кажется, познакомился с двумя главными задротами класса, чуть не вляпался в драку, защищая аутсайдера, а потом каким-то образом меня занесло в театральный кружок, которым занимается учитель химии. — Для первого дня звучит неплохо. А что по поводу драки? Отец всегда живо интересовался моими делами. Он даже учил меня некоторым приемам самообороны, хотя вряд ли они помогли мне, если бы Генри и его дружки решили переключиться с Ричи на меня… Мне вспомнилось, как он даже не с первого раза смог произнести свое имя и запнулся на двух буквах. Ри… Забавно. — Да так, шайка хулиганов, — я взял это слово в кавычки, изобразив их пальцами, потому что оно всегда казалось мне каким-то детским, — я разберусь, пап. Не переживай. А что по поводу тебя? — А я, кажется, нашел работу, — отец подмигнул мне, пока я снимал галстук. — Да ладно?! Но ведь ты вышел на пенсию! — Да, но я решил, что не хочу сидеть дома, пока ты будешь прожигать свою жизнь подростка в новой школе, пытаясь каждый день угодить в какие-то неприятности, и оказалось, что в полицейский участок требуется шериф, — отец самодовольно улыбнулся, ставя на полку «Капитал». — Но… Пап, — я приподнялся на локте, — ты ведь не полицейский. — Знаю, но у меня тоже есть подготовка. И мне не будут доверять особо сложные дела, не переживай. Буду просто сидеть в участке и допрашивать преступников. Видимо, им там очень был нужен человек с военной выправкой. — Пап, это очень круто! Ты молодец! — я искренне радовался за отца. Когда его отправили на пенсию, он действительно очень сильно расстроился, потому что работа была для него всем. Да и мне не хотелось, чтобы он лишний раз сидел дома. У меня были хорошие отношения с отцом, я не спорю, но кто бы в шестнадцать лет захотел проводить вечера и выходные со своим стариком под одной крышей? — Предлагаю отметить это дело пиццей. Какую заказать? Чур, кто последним спустится в гостиную, тот и платит! — и с этими словами отец, будто был моим ровесником, помчался на выход из комнаты, а я за ним. Что ж, начало новой жизни в новом городе и новой школе положено. И как нельзя лучше, по сравнению с остальными.***
Слух о том, что я решил сцепиться с самим Генри Бауэрсом, разлетелся по классу слишком быстро. А слух о том, что оказывается мой отец коп — еще быстрее, поэтому одноклассники стали с уважением на меня посматривать, а несколько девчонок (намного симпатичнее тех, с кем я столкнулся на кружке по театральному мастерству) даже подошли заговорить со мной после уроков на следующий день. — Серьезно? Ты решил сделать замечание Бауэрсу? Ты чокнутый, — сказал Билл, цокая языком и обнажая полный рот брекетов. Меня, честно сказать, немного пугали эти железки, и особенно то, как Билл, не стесняясь их, взгрызался в яблоко. У меня аж у самого скулы свело. — Тебя теперь не изобьют, только потому что твой отец полицейский, — сказал Бен, отдуваясь. Мы вышли с ними в большую перемену на улицу, и пока еще сентябрьский воздух был приятным, решили пообедать на лужайке за школой. Мы расположились в тени дерева, Билл тут же выудил из огромного рюкзака все запасы фруктов, овощей и всякой полезной еды. — И с чего ты решил вступиться за Тозиера? Он же странный, — сказал Билл, откидывая мышиного цвета челку с лица. Я заметил, что цвет его кожи на лице отличается от цвета на шее, а потом понял, что он замазывает прыщи тональным кремом. Я закатил глаза. — Почему все говорят, что он странный? — Кто — все? — спросил Бен, снимая пиджак, — черт, как жарко… — Это из-за лишнего веса, — сказал Билл, — по статистике, люди с лишним весом… — Билл, заткнись. Так кто тебе уже успел сказать про то, что он странный? — Мистер Скарсгард, — я достал из ланч-бокса бутерброд, и Билл неодобрительно покачал головой, — он, оказывается, ведет театральный кружок. — И тоже чокнутый, — Билл передернул плечами, — ненавижу его. Ненавижу его химию и его заодно! — А мне он показался нормальным мужиком. — Он правда нормальный, — сказал Бен, обмахивая толстое лицо тетрадкой, — не слушай Билла. А насчет Тозиера правда. Он странный. Лучше не общайся с ним. Ты своей жизнью ради него рискнешь, свяжешься с Бауэрсом, и этот придурок будет потом от тебя шугаться, как от прокаженного. — А что с ним такое? — спросил я, растерянно переводя взгляд с одного школьника на другого на лужайке. Какая-то парочка целовалась под соседним деревом, несколько девушек-черлидирш репетировали танцы, а парни футболисты шутили пошлые шутки. — Уж Бен знает, какой Ричи придурок. Он с ним работает, — сказал Билл, счищая кожуру от банана, — Бен, расскажи. — Ты работаешь? — удивился я. — Ага, — Бен пожал плечами, — в кофейне «У Ванса». Это кафе моего дяди, он там устроил меня прошлым летом, я ему помогаю. Мне нравится, неплохо платят. — А Ричи кем там работает? — Полы моет, — сказал Билл, откусывая почти половину банана за раз. Железные челюсти… — в школе считают его умником, потому что он успевает по всем предметам, но в жизни он полный кретин. — С чего вы это взяли? — спросил я. — Ну, — Бен пожал плечами, — он старше нас, но все еще учится в школе. Ни с кем не общается. Иногда ведет себя так, будто никого из нас не знает. Одевается как фрик. У него костюм с прошлого или даже позапрошлого года, куплен на вырост, только он все равно из него уже вырос. Странную музыку слушает. Я вообще не удивлюсь, если он гуляет по кладбищам и убивает кошек. — Ну, это ты уж загнул, — сказал я, хотя от слов Бена мне стало не по себе. Я отложил бутерброд обратно, потому что аппетит как-то пропал. — Он иногда даже полы помыть не может нормально. Весь в своих мыслях, говорит тихо, взгляд всегда затравленный, — я заметил, как Бен раскраснелся, не то от жары, не то от эмоций. — По статистике именно такие люди потом и оказываются шизофрениками, и как следствие, маньяками! — перебил Билл, за что получил от Бена довольно увесистый тычок в плечо, — Бен, отвали! — Может быть, у него проблемы? — спросил я. Я всегда старался не делать поспешных выводов о людях, не разобравшись. Ну, нельзя же просто так избивать человека за то, что у него пиджак не по размеру?.. — Ага. С головой, — Билл покрутил пальцем у виска, — он правда чокнутый. А еще он амбидекстр. — Кто? — Пишет двумя руками, — Билл посмотрел на меня, как на идиота. — Ну, это точно еще не значит, что он психопат, — Бен отпил воды из бутылки, и поднялся с травы первым, — Эдди, если хочешь, приходи сегодня вечером в кафе, сегодня смена Ричи. Как раз посмотришь на него. Пообщаешься. Если тебе так интересно. — Не то чтобы интересно… Просто я не привык травить людей только за то, что они пишут двумя руками, — я послал в Билла недвусмысленный взгляд, но он нисколько не обиделся и даже улыбнулся. — Просто ты его еще не знаешь так, как знаем мы.***
Идея Бена с разделением домашнего задания на троих была очень удачной. Мне не составило труда выполнить домашнее задание по истории и обществознанию за нас троих, заполнить три одинаковых таблицы с датами и написать по три коротких эссе на тему экономической ситуации в стране и моего отношения к этому, потому что это все равно заняло у меня намного меньше времени и сил, чем если бы я делал все уроки сам. Поэтому недолго думая, я решил принять предложение Бена и отправиться к нему на работу. Я написал Биллу и позвал его тоже выпить со мной по молочному коктейлю, но он ответил мне, что собирается к матери на работу в косметический салон, а потом к дяде стоматологу, чтобы тот проверил ему зубы. Через два месяца Биллу надо было уже снимать брекеты, и он теперь почти каждый день ходил проверять состояние зубов, стали ли они наконец-то ровными. Мне нравилась школьная форма, но больше мне нравилась моя обычная одежда. Я быстро переоделся в старые винтажные джинсы, красные вансы и такую же толстовку. Бросил беглый взгляд на свое отражение, поправил волосы и отправился к Бену. Мой новый товарищ очень подробно объяснил мне, как добраться до места назначения, и оказалось, кафе располагается в соседнем квартале и туда я решил добраться пешком, а не брать велик. Я добрался до кафе буквально минут за десять, уже предвкушая, как закажу себе свой любимый молочный коктейль. Как только я потянул на себя дверь заведения, кто-то сильно толкнул ее с другой стороны, и я чуть было не отлетел на тротуар. Я еле удержал равновесие и, когда поднял голову на того, кто чуть не прибил меня дверью, удивленно выдохнул. Прямо передо мной стоял Ричи. Но поскольку разница у нас в росте была колоссальной, мой взгляд уперся ему в табличку на рабочей форме уборщика. «Ри».