Enrique Iglesias feat. Ciara — Taking Back My Love
Я простоял еще какое-то время в недоумении, стараясь переваривать услышанное. Ричи меня послал? Что вообще произошло?! У меня перед глазами еще проносились сцены того, как он, словно зверь, избивал Генри прямо в школьном коридоре, не жалея рук, и только еще больше подбадриваемый ликующей толпой. От меня не укрылось, что наносил удары он правой рукой, в то время как формуляр в библиотеке подписывал левой. «Он амбидекстер», — всплыли слова Билла в голове, но мне показалось, что дело тут совсем не в ведущей руке. Это был будто другой человек. Он разговаривал громким, властным голосом, и, черт, побери, он послал меня! Не могу сказать, что мне было обидно или неприятно — мне было странно. Я еще раз прокрутил эту сцену в голове — вчера Ричи испуганно разговаривает со мной, и мое приглашение в кинотеатр принимает с такой опаской, словно это какой-то розыгрыш и я решил посмеяться над ним. Сегодня он бьет Бауэрса и делает вид, что мы не знакомы. Это правда будто другой человек… Не могу сказать, что Ричи показался мне опасным или психопатом. Скорее, мне хотелось узнать, что же он скрывает. Да, он странный, но почему он так себя ведет?! Докопаться до его истинной сущности теперь стало делом чести, каким-то спортивным интересом. Я вспомнил нашу встречу в первый день учебного года — я практически спас ему жизнь, потому что Генри, кажется, мог выбить из него дух парой ударов. А сегодня Ричи сам набрасывается на него так, будто вовсе не боится его. Ри… Ричи… Я подошел к раковине и решил вымыть руки, чтобы просто чем-то себя занять. В носу у меня еще витал запах сигарет Ричи, а в сердце поселилось некое сомнение и тревога. Мне казалось, что он не курит… Что, блин, с ним не так? Что за игру он ведет?.. С этими мыслями я стряхнул воду с рук, подставил их под сушилку. Что-то здесь не так. Возможно, ему действительно нужна помощь. А что, если он решил покончить с собой, и в последний день своей жизни захотел отомстить обидчикам?! Я тут же покачал головой, отгоняя такие предположения, невесть откуда взявшиеся. Я еще какое-то время постоял перед зеркалом, поправляя челку. Вспомнил про одну одноклассницу из прошлой школы, которая на уроках была любимицей учителей, а после занятий сосала парням на заднем дворе школы. Она и мне предлагала воспользоваться ее услугами, но я тогда вежливо отказался. Ее поведение, конечно, тоже не шло ни в какое сравнение с тем, как она вела себя на уроках, но ее хоть как-то можно было понять… А здесь… Это будто был совсем другой человек. Мне начинало нравиться в этой школе все больше и больше. Я отошел от зеркала, запустил руки в карманы школьных брюк и нашел там билеты в кино, купленные заранее. Я вытащил их, покрутил в руках, но не стал выкидывать в мусорное ведро. Что-то мне подсказывало, что они еще могут мне пригодиться.***
Как только я появился в кабинете математики, мой взгляд упал на Бена и Билла, которые сидели за нашей второй партой возле окна и что-то возбужденно обсуждали. Билл даже сел на парту, поставив ноги на скамейку, и отчаянно жестикулировал. — Что случилось? — я подошел к друзьям, и впервые поймал себя на той мысли, что обращаюсь к ним именно так. — Эдди, тут… Тут кое-что произошло, — Билл поправил челку с глаз, — я вчера был на боксе, ходил с отцом и дядей, и в туалете я встретил Ричи. — И? — я посмотрел на Бена, который почесывал нос. — Он был там с девушкой. И, кажется, они, — Билл наклонился почти к самому моему уху и быстро прошептал, — трахались. — Где? — Где-где, — Билл закатил глаза, словно я был умственно отсталым, — в туалете, конечно! — Быть этого не может, — сказал я, представляя того Ричи, которого успел узнать и с которым собирался пойти в кино, с девушкой… В туалете. А потом перед моим взглядом появился образ Ричи, который бил Генри, не жалея рук. Он даже одет был по-другому… Ри… Ричи… — У него случайно нет брата-близнеца? — спросил я, вспоминая всякие разные фильмы и сериалы с похожим сюжетом. Что-то из разряда Ханны-Монтаны, но когда я озвучил эту мысль вслух, понял, как глупо и абсурдно она звучит. — Нет у него никого, — сказал Бен, вздыхая, — у него даже родителей нет, какой брат близнец? Мы учимся с ним с первого класса, мы бы знали. — А такое… Такое бывало когда-то еще? — спросил я, присаживаясь к Бену на скамейку. Билл устало вздохнул, спрыгнул с парты, поправляя галстук на худой шее. — Чтобы он избил Генри? Впервые в жизни. Но на самом деле, давно пора. Не знаю, что нашло на Тозиера… Луна в марсе или там ретроградный Меркурий, вот только думаю, что теперь Бауэрс не оставит его в живых. У меня при словах Билла мороз пошел по коже. — Мы же не допустим этого?.. — я перевел взгляд на Бена, но тот равнодушно листал учебник по математике, — Бен? Билл? — Я не собираюсь связываться с Бауэрсом из-за этого придурка, — хмыкнул Билл, складывая руки на груди, — к тому же, мы теперь видели, что он может за себя постоять, так что пусть больше не плачется. — Но… — я снова перевел взгляд с Билла на Бена и обратно, — такое когда-нибудь еще было? Парни? Или что-то подобное? — Ну, — Бен подпер толстую щеку рукой, — до этого он на людей не бросался, но мог послать далеко и надолго. Посылал пару раз учителей, а на следующий день изображал из себя дурака. — Как это? — спросил я. — Начинал делать вид, будто это не он. Знаешь, на самом деле очень удобная модель. Сегодня ты посылаешь директора, а завтра плачешь у него в кабинете и говоришь, что такого не было и ты этого не помнишь. Но на него все давно рукой махнули. Он же отбитый, — Билл пожал плечами, — говорят, его отец в детстве прямо по голове бил, вот, может, и отбил мозги. Я изумленно посмотрел на одноклассника. — Ты сейчас серьезно? — Эдди, послушай… — Бен даже зевнул, — Ричи странный фрик. И если он реально умеет махать кулаками так, что Бауэрс будет собирать свои зубы по всему школьному полу, но ему удобнее изображать из себя жертву, чтобы его все защищали и жалели — то окей. Просто не лезь туда, и все. — Но… Вы же видели, какой он… Обычно, — попытался возразить я, на что Билл закатил глаза. — А еще я теперь видел, что он готов заняться всякими грязными делами прямо в туалете. С сомнительного вида девицей. — Ну, то, что он ходит смотреть бокс… Это же еще ничего не значит? Я бы по тебе тоже не сказал, что ты интересуешься таким видом спорта, — сказал я, глядя на Билла. — Билл туда не на бокс ходит смотреть, — усмехнулся Бен. — Бен! — Билл тут же покрылся румянцем. — Так, а с этого места поподробнее? — я заметил, как Билл сконфузился. — Брось, Билл, Эдди должен знать, потому что я и так уже вижу, как тебя распирает рассказать всем. В общем, — Бен повернулся ко мне с видом мученика, — Билл еще с прошлого семестра влюблен в одного боксера, про которого я вечно выслушиваю, так что, если хочешь стать нашим другом, тебе придется разделить это бремя со мной. Я хмыкнул и уставился на Билла. — Так ты?.. — Ну да, — Билл закатил глаза, — а что, по мне не видно? Я еще раз смерил своего одноклассника взглядом. Мышиного цвета редкие волосы падают на лоб. Неумело замазанные прыщи под слоем тональника. Брекеты, которые делали его улыбку порой даже устрашающей. — Если честно, то не очень. Вообще не думал, что представители сексуальных меньшинств должны выглядеть как-то по-особенному. — Но согласись, что я больше похож на гея, чем Бен, — Билл победно вскинул кулак. — Ну, спасибо за лестное сравнение, — Бен схватил с парты ластик и кинулся им в Билла, и потом мы все втроем засмеялись. — Надеюсь, ты не гомофоб, — Билл подвинулся ко мне на скамейке, — и если что, ты не в моем вкусе. — Я понял, — я выставил вперед руки, — потому что я не боксер? — Ты бы его видел, — Билл мечтательно прикрыл глаза, — он невероятно красивый. Просто самый лучший! И еще он старше меня на пять лет, и… — И выше на девять сантиметров, и шире в плечах, и даже щетина у него растет под каким-то волшебным углом и отражает свет, — сказал Бен, и я не смог удержаться от смеха, за что получил дружеский пинок в плечо от Билла. — А ты, Эдди? — спросил он, поворачиваясь ко мне. — Что — я? — Ну, у тебя были когда-то серьезные отношения? И с кем? — Билл подпер щеку рукой, поворачиваясь ко мне вполоборота. Даже Бен на этих словах обратился ко мне, и я оказался зажат между ними. — Нет, я ни с кем не встречался, — ответил честно я, потому что отношения меня на тот момент еще ни разу в жизни не прельщали. Ни серьезные, ни просто секс на стороне, хотя возможностей им заняться у меня было уже несколько. Просто мне это было неинтересно до какого-то периода времени, я не видел смысла торопиться. — Меня задолбало быть девственником, — сказал Билл, поправляя челку, — вот честно: как только это покинет мой рот, — он указал пальцем на брекеты, — там появится кое-что другое. И не только там. Я сделаю все, чтобы заполучить Стэна. — Господи, — закатил глаза Бен, — Билл, избавь от этих мерзких подробностей. Ладно я привык, но пожалей Эдди!.. Но я был рад, что разговором снова завладел Билл, хотя звонок на урок нарушил наши шутки и подколы. В кабинет стали заваливаться другие ученики, но бросив беглый взгляд назад, я заметил, что парта Ричи пустует. Как только в класс вошел учитель математики (все они, кроме мистера Скарсгарда, так и продолжали оставаться для меня безликими), как раздалось шипение в динамиках, и по громкоговорителю директор властно объявил: — РИЧАРД ТОЗИЕР, СРОЧНО ПРОЙДИТЕ В КАБИНЕТ ДИРЕКТОРА. По классу пробежала вторая волна шепота, потому что в первой все еще тонули обсуждения драки Ричи и Баурэса. Его, к слову, в кабинете тоже не было, как и его дружков. — РИЧАРД ТОЗИЕР, СРОЧНО ПРОЙДИТЕ В КАБИНЕТ ДИРЕКТОРА, — повторил директор, и после динамики с мерзким щелчком отключились. Учитель математики обвел кабинет взглядом и уставился на последнюю пустую парту. — Кто-нибудь знает, где Тозиер? — спросил он, но все покачали головами. — Этому придурку пора в психушку, — услышал я чей-то голос, но не стал оборачиваться, а просто поднял руку и спросил, можно ли мне выйти. — Ты куда? — шепнул Бен, когда заметил, что я прихватил с собой рюкзак. На урок я больше не собирался возвращаться. — Появились дела, — одними губами ответил я, пробираясь к выходу из кабинета. И я действительно был намерен разобраться. Выйдя из класса я тут же помчался искать Ричи, но ни в библиотеке, ни в столовой, ни в туалете его не было. Не придумав ничего лучше, я отправился за помощью к мистеру Скарсгарду. Уроков у него уже не было, и я нашел его в репетиционном зале, где он с младшими классами прогонял текст «Волшебника из изумрудного города». Я ворвался в зал именно в тот момент, когда какой-то низкорослый парнишка в костюме Страшилы рыдал в голос, что костюм его уродует, а остальные пытались его успокоить. — Эдди? — мистер Скарсгард обернулся на меня, — что случилось, почему ты не на уроках? Я быстро, в двух словах объяснил ему, что случилось. Что Ричи устроил драку, избив Генри, и теперь его ищет директор, а Ричи в школе нет. Мистер Скарсгард едва слышно чертыхнулся и крикнул детям, даже не оборачиваясь на них: — Пит, хватит лить слезы или я дам тебе костюм Тотошки! — и с этими словами мистер Скарсгард взял меня под руку и вывел в коридор, неплотно прикрывая за собой дверь репетиционного зала. — Ты говоришь, что он устроил драку? — высокая фигура учителя химии возвышалась надо мной, словно скала, и я непроизвольно вытянулся, чуть ли не вставая на цыпочки. Не то чтобы я комплексовал по поводу своего роста, но когда ты неизменно ниже всех в классе, такие мысли начинают приходить в голову. — Да. И потом он пропал. Его ищет директор, и я даже не знаю… Мистер Скарсгард, мне показалось, что с ним что-то не так. Что он… Ну, — я взмахнул рукой, подбирая нужное слово, — будто он сегодня был другим человеком, понимаете? И теперь я боюсь, что Генри и его дружки просто убьют Ричи за то, что он устроил драку… Понимаете, мне кажется, ему нужна помощь. И я не могу пройти мимо, видя, даже чувствуя, как человеку, возможно, плохо. Не исключаю, что это может быть ложная тревога, но… — Я тебя понял, — кивнул мистер Скарсгард, — Эдди, ты очень хороший. Я горжусь тобой. Такие неравнодушные люди, как ты, спасают жизни. Я пойду сейчас переговорю с директором, скажу, что Ричи был у меня и испугался, что устроил драку, и я отпустил его домой. Директор привык, что он немного… Не в себе, — учитель покрутил пальцем возле виска, — и это правда, Эдди. — Он не показался мне странным сегодня, — заметил я, но не стал добавлять еще слова Билла про то, что Ричи, оказывается, из тех, кто любит экстремальный секс. — Я как-нибудь расскажу тебе, что мне о нем известно, и ты сделаешь свой вывод. — Но Вы ведь тоже ему помогаете, — сказал я, поднимая глаза на учителя. Тот коротко кивнул, сглотнул, и кадык на его огромной, широкой шее, дернулся. — Просто два года назад в моем классе произошел несчастный случай. Я тогда был классным руководителем, и в моем классе тоже был свой Генри Бауэрс со своей шайкой, которые любили издеваться над другими детьми. И вот они довели одного парня. До самоубийства. Он выпрыгнул из окна, потому что не мог больше терпеть издевательства, — мистер Скарсгард грустно улыбнулся, — я с тех пор больше не беру класс, а уменьшившуюся нагрузку компенсирую курсами по выбору. Так что я знаю таких парней, как Генри и его жадность до крови. Поэтому я и слежу за Ричи, чтобы не повторилось подобной истории. Но он действительно странный, Эдди, я просто тебя предупреждаю. Не жди от него благодарности… В случае чего. Я промолчал. Я тоже сталкивался с буллингом и травлей в прочих школах, но к счастью, таких исходов у нас не было. Я поежился. — Я Вас понял. — Все, тогда я пойду к директору, а ты посиди с детьми, посмотри, чтобы они примерили костюмы и не порвали их. Я мигом. И да, — мистер Скарсгард повернулся ко мне, — спасибо. — За что? — удивился я, уже открывая дверь в зал и смотря на то, как парень в костюме Страшилы уже весело прыгает по сцене. — За неравнодушие.***
Вечером, вернувшись домой, я решил дать еще один шанс Ричи. Билеты в кино так и жгли карманы, да и идти одному не хотелось вовсе. А еще мне хотелось просто поговорить. Я нашел Ричи в социальной сети, и написал ему сообщение, что буду ждать его у кинотеатра в семь вечера. Сам я начал собираться заранее, чтобы не опоздать. Мне было не по себе. Из головы еще не шли слова Билла о том, как он легко признался в своей ориентации. Он еще спросил у меня о том же… Но у меня не было ответа на этот вопрос. Я всегда был убежден в том, что любить можно только душу человека, а его пол, внешность и прочие внешние атрибуты это такая ерунда. Возможно, я относил себя к бисексуалам, но пока еще не понял сам. Черт возьми, я на тот момент даже не целовался ни разу! Но Ричи меня манил и интересовал. И если в первый день нашего знакомства я обратил внимание только на его внешность, то потом к этому прибавился его незаурядный ум, таинственность, а после сегодняшнего случая еще и некоторая властность, сила, уверенность. Сегодня он был совсем не похож на того парня, которого кто-то может обидеть. И мне это дико понравилось. Собираясь на встречу с Ричи, я убеждал себя в том, что это никакое не свидание. Мы даже вряд ли будем нормально смотреть фильм. Я хотел поговорить с Ричи. Я даже не ждал от него каких-то извинений — конечно, было бы приятно, но я, наверное, тоже был бы на нервах после драки с главным хулиганом и вряд ли бы выбирал выражения в разговоре с одноклассником. Но чем меньше времени оставалось до сеанса, тем больше я нервничал. Ричи не отвечал мне, а мне так хотелось увидеть его и нормально поговорить! Спросить, что у него случилось, сказать про Скарсгарда, и попросить его держаться нас, чтобы Генри не попытался отомстить. Я ненавидел жестокость, и не хотел, чтобы Ричи пострадал. Потому что он мне понравился. Как человек, разумеется. Я добрался до кинотеатра на автобусе, потому что ноги предательски дрожали, и я не был уверен, что смогу нормально доехать на велосипеде. Меня немного трясло, я каждую минуту проверял экран телефона в надежде увидеть сообщение от Ричи, но его не было. Как и не было самого Ричи. Я обошел здание кинотеатра несколько раз, поглядывая на часы. До сеанса оставалось двадцать минут. Пятнадцать. Десять. Ричи так и не появился. Я не знал номер его телефона, чтобы ему позвонить, а в сети он так и не появился. Я не хотел делать вид, что мне обидно, но это было так. Казалось, что люди, выходящие с других сеансов и проходившие мимо меня, понимали, что кто-то продинамил меня и не пришел на свидание. Но, черт, это не было свиданием! Я просидел еще полчаса на ступеньках кинотеатра. И еще полчаса. И потом еще минут двадцать, просто потому что не знал, как вернуться домой раньше времени, когда отец знал, что я ушел в кино. Не хотелось посвящать его в эту историю, поэтому я просто сидел на ступеньках, смотрел в землю и проклинал свою доброту и желание всем и всегда помогать. Когда я уже отсидел себе пятую точку, я еще раз, последний, разблокировал телефон, но никаких сообщений от Ричи не было. Было кое-что даже хуже — он прочитал мое сообщение про то, что я буду ждать его у кинотеатра, и оставил его без ответа. Просто, блин, проигнорировал! Я тут же вскочил на ноги. Ладно, видимо, он действительно придурок. Бен и Билл были правы. Не надо лезть туда, куда тебя не просят. Не удивлюсь, если на самом деле Ричи такой, каким был сегодня в школе — дикий, необузданный, а в свободное время трахается со всеми в туалете, а в школе надевает на себя маску жертвы, чтобы все его пожалели. А я, дурак наивный, повелся. Он послал меня в школе, а я решил, что он сделал это на эмоциях после драки. Не пришел на встречу, а я терпеливо ждал. Проигнорировал мое сообщение, а я думаю о том, а не случилось ли с ним чего. Но тот, с кем что-то произошло, не будет читать сообщение от надоевшего одноклассника. Отправляясь домой, я все же сделал детский поступок, но только от обиды. Я написал Ричи сообщение и, отправив, заблокировал его страницу. «Правильно о тебе говорят, что ты придурок. Завтра даже не подходи к нам в столовой. Я больше не хочу тебе помогать, Ри». А билеты я все-таки выкинул.