Крылатый

      Утро в небольшой деревне выдалось на удивление шумным. Как правило, утро начиналось с первыми лучами солнца, криком петухов, мычанием коров, звоном ведер для доения, возгласами соседей, которые здоровались друг с другом и перебрасывались несколькими словами перед тем, как взяться за работу… Но сегодня что-то внесло нервозность в обычный привычно-неспешный ритм. Большинство жителей деревни не горели желанием начинать работу, а кто-то даже бросил уже начатые дела. Все они спешили ко двору толстяка Жака. Переваливаясь через забор, нависая над калиткой, напирая друг на друга, народ охал, ахал, вскрикивал, показывал пальцами, прыскал со смеху, озадаченно качал головой или крестился, что-то тихо шептал и отходил подальше.       — Эй, гляди-ка! Ну и ну!       — А это еще откуда?!       — Матерь Божья!..       Несколько мальчишек залезли на ветки деревьев поблизости, чтобы тоже видеть, что происходит во дворе.       Жак стоял возле загородки для кур.       — Эй, а он хоть говорит что-нибудь?! И откуда взялся?!       — Да не говорит, молчит!.. — лениво-устало-недовольно уже который раз отвечал Жак возгласам из толпы. — Выхожу на крыльцо на рассвете, а это — сидит посреди двора. Я даже попятился сначала и подумал, не перебрал ли лишнего вчера. Потом осмелился, подошел к нему, поговорить попробовал, замахнулся на него — кулаком сначала, потом палку взял да погнал в курятник. Пусть, думаю, пока посидит там. Не знаю ведь, чего ждать от него!..       На пороге появилась жена Жака — полная круглолицая женщина, Элоиз. Уперев руки в бока, она крикнула мужу:       — Ну, все уже насмотрелись?! Не двор, а балаган теперь! Жак, сделай же что-то с этим! Пусть расходятся!       Жак развел руками:       — Пока не придумали, что с ним сделать, пусть сидит здесь!..       — Пусть останется пока — на забаву! — загудели в толпе.       Из-за спин пыталась протиснуться наперед девочка лет 7-8. Она жила немного дальше, чем другие, вместе со своей тетей и ее семьей. Девочку тетя не отпускала, да и сама не хотела никуда идти. Но выполнив несколько утренних поручений по дому — полить цветы, протереть подоконник, а после насыпать зерна домашней птице — девочка немного усыпила бдительность родственницы и выпорхнула из дому. Теперь она во все глаза смотрела. Во дворе у Жака, в загородке рядом с курами, сидел, подтянув колени к груди, человек неопределенного возраста, но скорее пожилой. Лицо, казавшееся и так не слишком приятным, искажала гримаса испуга, удивления и одновременно обреченности. Странно, что человек этот был абсолютно голый. Насколько можно было судить по нему в сидячем положении — довольно высокий и очень худой. Но самое необычное: за спиной у этого человека были сложены огромные крылья.