Одноклассницы сидели в библиотеке, подхватив с собой пару книг, которые помогут им подготовиться к предстоящей контрольной работе. По пути до этой городской библиотеке, Лалиса успела поделиться с Наной о том, что в скором времени собирается переезжать, и так, как Нана — единственная «подруга» в этой школе, точнее в городке, то Лалиса решила поставить её в известность.
— Думаешь, это хорошая идея? — не отрывая свои темно-карие глаза от книги, спросила Нана.
Девушка пыталась вчитаться в текст книги по биологии о новых темах.
— Зачем переезжать? Ведь никто ещё не знает, — явно расстроенная преждевременным переездом подруги, проговорила Нана. Она положила злосчастную книгу на колени, и внимательно смотрела на Лису. — Ты
вновь переезжаешь раньше времени. Может быть, они уже забыли о тебе.
Лалиса тоже убрала учебник и взглянула на подругу. Каждой частицей своего тела, она понимала, что лучше было не извещать Нану, но это было бы по-скотски. Как никак, отменить переезд было нельзя.
— Не думаю, что… что стоит откладывать, — неловко ответила Лиса.
Да, она должна признать, что ей было стыдно. Покидает подругу спустя каких-то три месяца. Покидает подругу, которая в курсе о многочисленных переездах. И как бы, Лиса не пыталась держать себя в руках, и с холодностью в голосе поставить все точки над «i», ей все равно не удаётся быть такой же, как и отец.
Лалиса должна признать, что ноющая боль до сих пор сидит в её груди, до тисков сжимая её лёгкие и выпуская яд в кровь. С момента его смерти прошло ровно шесть месяцев и три дня. Дохён, был пьяницей, но он сильно любил свою единственную дочь. Дочь, оставленной некой миссис Бунси. Когда Лиса была ещё маленькой, она часто интересовалась, о своей матери.
Кем она была? Сначала Дохён колебался перед тем, как ответить. Или задумывался настолько долго, что кофе в пластиковом стакане остывало. Своим хрипловатым голосом, он отвечал на её вопрос:
«Твою маму звали — Бунси, — при упоминании её имени, глаза Дохёна сверкали, а на его лице появлялась тёплая улыбка. Его радостные воспоминания о ней, которые с трепетом он рассказывал маленькой Лисе, не оставляло после себя желания презрения этой женщине. — Мы познакомились с ней в кинотеатре, и после этого мне захотелось узнать больше о Бунси, — летящие с уст мужчины слова, казались девочке кадром из романтического фильма.
— Папа, где сейчас мама? — эти невинные слова заставляли окунуться в жестокий реальный мир, из только что милой и доброй сказки.
— Малышка, мама скоро вернется, — ответил Дохён, и погладил своей шершавой рукой шелковые волосы Лисы. — Скоро вернётся…». Конечно после этих многочисленных слов, Бунси ни возвращалась, ни оставляла сообщении, ни разу не навещала их. В маленьком сердце постепенно не хватало материнского тепла. Лиса с завистью смотрела на радостных детей, которых обнимали или держали за ручку их родители.
Спустя некоторое время, её отец пристрастился к алкоголю, и не мог остановиться. Словно, бутылка дешёвой водки была последним шансом на выживание. Лиса понимала, что иногда можно позволить себе расслабиться, после нагружённого дня на стройке. Но Дохён спускал все заработанные деньги на алкоголь, а затем и влезал в долги. Тогда Лалиса в свои четырнадцать лет стала искать подработку, чтобы хоть как-то уплачивать за расходы отца и квартиру.
Она не могла злиться на своего непутевого отца, и неизвестной родной матери.
Больше всего Лисе не нравилось, что её одноклассники стали издеваться над ней. Возможно причина была в отце, а может быть и в ней. Лиса не могла дать отпор, что-либо сказать, поэтому она молча ждала когда все издёвки пройдут.
Но когда ей было шестнадцать лет Дохён тяжело заболел. Тогда она искала любую возможность, любую нитку, которая потянет её вверх, вытаскивая из грязи сделанное её родителями. Местные проститутки проходящие рядом с ней, советовали Лисе начать работать в их коллективе, который принесёт ей столько денег, что она сможет оплатить все лечение отца. Городок, где жила Лиса был мал, поэтому она не удивлялась такому напору со стороны грязных девушек, или мужчин.
— Лалиса, ты опять витаешь в облаках! — разозлилась Нана и стала щёлкать пальцами перед лицом брюнетки.
— Прости, Нана. Я просто думала над своим решением…
— О Боже, даже не начинай! — схватилась за виски блондинка. — Просто, знаешь, что? Давай прекратим нашу дружбу на хорошей ноте, потому что я больше не в силах терпеть твою тяжелую судьбу!
Нана молчала сложила в свой рюкзак вещи и хотела было кинуть в Лису едкие слова, как возле них послышался басистый мужской голос:
— Лалиса Манобан, верно?
Нана переполненная злостью, быстрыми шагами покинула помещение оставив мужчину и бывшую одноклассницу. Лиса посмотрела на обладателя голоса: мужчине не больше пятидесяти лет, худощавого телосложения, высокий, с карими как шоколад глазами, и такими же цвета волосами. Он явно был богат, судя по его дорогому смокингу.
— Д-да, это я, — заикаясь ответила Лиса.
— Мисс Манобан, вам лучше присесть, — мужчина указывает на кресло, на котором минуту назад сидела Нана.
Скрестив руки на груди, Лиса с вызовом смотрит на него. Она точно не может знать, кто этот мужчина и откуда он. Может быть, это человек прибывший из специального отдела для несовершеннолетних?
— Мисс Манобан, меня зовут Йеджун Ким, — холодным тоном начинает мистер Ким. — Не буду ходить вокруг да около, сразу преступлю к делу. Знаю, что твой отец скончался, поэтому я теперь твой опекун.
Лиса замирает. Кровь с грохотом отдаётся в висках, а шок переходит в негодование. Сердце девушки колотится с бешеной скоростью.
— Но, мой отец записал меня в эту школу и на вс…
— Эти документы свидетельствуют о том, что мое заявление имеет законные основания, — кладя бумаги на стол, перебивает мистер Ким.
Лиса подходит к столу и берет в руки документы, пробирая глазами по страницам, почти что не вчитываясь в текст, лишь ключевые слова повторяются в абзацах вновь и вновь: завещание, покойной, опекун. Её брови нахмурены и она смотрит чуть в сторону, где за ней внимательно наблюдает мистер Ким. Ей точно не нужен опекун. Где был этот человек, когда её отец старался прокормить себя и дочь? Или когда у него обнаружили легочную гипертензию? Как он рыдал на своей кровати в больнице, потому что был плохим отцом и оставлял дочь одну.
— Мне нужно обсудить это с…
— Это подлинные документы, которые подготовлены по всем законам, — бесстрастно продолжает мистер Ким. — Бунси, не понравилось бы твоё самоволие.
Лиса не успевает даже моргнуть, как мужчина сжимает её запястье и идёт в сторону выхода. На улице все также холодно, а ветровка осталась на плечике, как и поношенный рюкзак. Спереди рокочет заведённый автомобиль, Лису опускают на кожаное, заднее сиденье и тут же захлопывается дверца.
Шофёр тут же трогается с места и автомобиль плавно выезжает на проезжую часть.
— Из машины ты не выйдешь, пока не доедем до аэропорта.
«Аэропорта?» — думает Лиса. Но мистер Ким даже бровью не повёл, словно здесь не было ничего необычного.
— Я тебе все объясню, как будем на месте. И чтобы ты стояла в известности, мы собираемся лететь в Соединённые Штаты.
Ранее незнакомые ей дома и деревья остаются позади автомобиля. Сердце Лисы настолько сильно бьется, что ей уже начинает казаться, что все присутствующие в салоне отчётливо слышат её биение. Мистер Ким все также спокойно сидит правее неё.
— Что за марка машины? — чуть ли не пищит Лиса. Она всеми силами пыталась разрядить напряженную обстановку между ними.
— Лимузин Mercedes-Maybach S600 Pullman, — проговаривает мужчина и смотрит в сторону девушки. — Ты ничего не хочешь выпить? Может быть, воды или сока?
— Нет-нет, спасибо.
Лисе кажется, что глаза мистера Кима стали теплее, и его движения не настолько напряженные, какими были до этого. Но все же, ей не стоит расслабляться, переменное настроение мистера Кима вызывает у неё насторожённость. Её изнутри пожирает сотни вопросов, на которых ответ она получит позже, где-то в Штатах. В последний раз, она видит Тайланд, дом, где она прожила всю свою жизнь. Оставляет позади себя «подругу» Нану, пару придурковатых одноклассников, доброго дядюшку получавший выплаты за квартиру. Теперь она начнёт новую жизнь. Вдохнёт свежий запах новой жизни.
— Ты хорошо разговариваешь на корейском. Отец научил? — вдруг спрашивает мистер Ким.
— Да, — согласно кивает Лиса. — Конечно, он пытался уделять внимание и тайскому и родному языку.
Мужчина кивает, попутно переваривая информацию. Будто в голове делал заметки. Лисе стало интересно, что мистер Ким знает о её отце. Зачем он вообще взял ответственность за
чужого ребёнка? Может быть, он знает больше, чем она? Но его не разговорчивость сводит на «нет» всякое общение.
Интересно, у мистера Кима есть дети? Возможно. Его бриллиантовое обручальное кольцо идеально сидит на безымянном пальце. Кем он работает, чтобы зарабатывать столько денег? И раз он опекун, то что собирается делать с Лисой? С девчонкой, совсем незнакомой для него. Ей было интересно не меньше самого мистера Кима.
Но больше всего её удивляет завещание матери. Ни раз не видя свою родную мать, и тут, она оставляет завещание. Оставляет дочь на пороге неизвестного будущего.
Подхваченная неожиданными воспоминаниями и мыслями, незаметно для себя самой, она засыпает, проваливаясь в очередной сон.
Вдруг автомобиль останавливается. Лиса просыпается и протирает глаза. На секунду она забывает, что её похитили, о существовании — и смерти — матери. Лиса выглядывает в окно и видит, что они уже находятся далеко от города. Вдаль уходит длинная ровная полоса, рядом большой ангар и башня. Чуть дальше стоит большой белый самолет. На его борту выведены слова: «Экспресс Авиэйшн».
— Мы полетим на нём? — Лиса пыталась скрыть своё изумление.
— Да, — кивает мужчина. Затем он передаёт куртку, которая сложено лежала на сидушке. — Вот, надень. На улице прохладно, я не хочу, чтобы ты заболела.
Лиса принимает протянутую куртку и надевает. От неё пахнет мужским парфюмом, точно таким же, каким пользуется мистер Ким. Куртка большевата ей, но в ней действительно тепло.
Как только замки машины с тихим щелчком открываются, шофёр выходит из салона, за ним выходит и мистер Ким.
— Прошу, мисс Манобан, — зовёт шофёр.
Не привыкшая к такой вежливости, Лиса выходит из машины, неуверенно шепча шофёру «спасибо». Крепко стянув лацканы куртки, девушка старалась взять себя в руки.
На улице было холодно, и кажется, пока Лиса спала, на улице прошёлся хороший дождь. Полной грудью она вдыхает свежий запах витавший после ливня.
Мистер Ким поговорив со своим шофёром и с подошедшим мужчиной, который кажется был капитаном, позвал Лису к себе. Пройдя по лестнице и зайдя в чистый салон самолета, она тихо охает. Средством передвижения всегда были автобусы или, когда она спешила выбирала авто. На борту самолета Лиса впервые.
Их приветствует миловидная стюардесса. Она что-то говорит мистеру Киму и исчезает за дверью.
— Располагайся, где захочешь, — взгляд мужчины смягчается. — Сегодня я забронировал этот самолёт. Через несколько минут подадут перекус, ты голодная?
— Н-нет, — растерялась Лиса. — Это первый класс?
Мужчина кивает и занимает место у окна. Лиса садится напротив. На удивление здесь были кожаные кресла кремового цвета, между которых стоит чёрный деревянный столик с золотыми вставками. С другой стороны стоят пару кресел, а за ними диван.
Как и говорил мистер Ким, персонал подходит через минуту оставляя два стакана, бутылку воды, и тарелки в которых немного рассыпанны разные салаты.
— Мне донесли информацию, что ты подрабатывала в кафешках, официанткой в клубе, чтобы заработать на жизнь. Ты хотела бы, закончить школу с аттестатом о среднем образовании, затем поступить в колледж и получить профессию. Полагаю, ты бы стала юристом или врачем, дизайнером, — мистер Ким наливает в стаканы воду, и Лиса тут же чувствует сухость во рту. — Но это в прошлом. Теперь я тебе выдвигаю новые условия с высшим образованием. Каждый месяц, пока ты живёшь там, где я тебя обустрою, ты будешь получать определеную сумму денег. Эта сумма поможет тебе оплатить жилье, еду, одежду.
— Что я должна сделать?
— Ничего. Считай это жест доброй воли.
Впервые за этот день, мистер Ким улыбается, и в такой атмосфере Лиса расслабляется. Да, она понимает, что мистер Ким никогда не заменит ей родителей, да она потеряла всех членов семьи, но этот мужчина даёт ей надежду, что больше она не одна.
Через несколько часов, самолёт приземляется. Лиса открывает глаза и пытается разглядеть в окне, хоть какие-нибудь очертания, но кроме мигающих огней на взлетно-посадочной полосе — ничего. Мистер Ким знаком даёт понять, что пора выходить на улицу, и Лиса послушно идёт сзади. Выйдя из тёплого салона самолета, она тут же чувствует — морской бриз. Значит, где-то недалеко находятся океан.
Они садятся в чёрный автомобиль марки — Aurus. Стекла машины затонированы настолько сильно, что Лиса не имеет понятия, где именно они едут, но мистер Ким опускает окно. Глаза Лисы сейчас огромные, как блюдца, но ничего с этим она поделать не может. Трасса, по которой они едут, маленько встречаются и пальмы, кажется это…
— Лос-Анджелес. Мы едем в Санта-Монику, — словно читавший вопрос в глазах девушки, отвечает мистер Ким. — Мы пробудем здесь день, поэтому походи по местам. Ты будешь не одна.
С ума сойти! Каких-то, восемнадцать часов назад она была в Бангкоке, а сейчас в Санта-Монике! Расскажи Лиса Нане, то та бы ей не поверила. Лисе остаётся только гадать, сколько денег имеет мистер Ким, чтобы позволять себе отправляться в разные уголки Мира, да и ещё на забронированном самолете.
Через несколько минут, они останавливаются перед громадным отелем. Высокие заборы-жалюзи стоят вдоль отеля. Ограждения сделаны из тонкостенного стального профиля с ребрами жесткости и защитно-декоративным полимерным покрытием. Автомобиль останавливается, и шофёр провожая их, желает удачных дней. Лиса вдыхает запах сиреневого дерева, расположенного чуть дальше. Зайдя в огромное и освещённое помещение, она оглядывается. На полу аккуратно-чистые плитки черно-белого цвета, которые гормонально смотрятся с таким же потолком. Заполняющие плиты подвесных потолков имеют ступенчатый фальц. Пройдя чуть дальше, Лиса замечает огромных размеров люстру, висящую на потолке. Лифты располагаться в прямой визуальной связи с ресепшн.
— Добро пожаловать, мистер Ким и…
— Мисс Манобан, — добавляет мужчина.
— Мистер Ким и мисс Манобан, ваши номера готовы, что-нибудь будете? — продолжает парень в синем смокинге. Его волосы гелем уложены на левую сторону, а глаза сверкают. От него пахнет дорогим парфюмом.
«Самовлюбленный, — думает она».
Лиса чувствует вопросительный взгляд мистера Кима и работника:
— Нет, спасибо.
Парень протягивает две карточки. Мистер Ким отдает одну Лисе с номером: 122. Они молча поднимаются в просторном лифте, который отбрасывает золотые лучи.
— Я буду в 121, напротив твоей комнаты. Если что-то понадобится, спрашивай, — говорит мистер Ким, как только двери лифта открываются.
Кивнув, они каждый заходит в свой номер, и первое, что делает Лиса это плюхается на мягкую кровать и засыпает.
***
Просыпается Лиса от яркого луча, который проник сквозь окно. Она потягивается, и не сразу вспоминает события вчерашнего дня. Мистер Ким, самолёт, Лос-Анджелес, пентхаус. Лиса оглядывается, замечая, что на ней до сих пор надета помятая белая рубашка, и школьная юбка. На паркете валяется куртка мистера Кима.
Посмотрев все комнаты, Лиса заходит в ванную. Приведя себя в порядок, она замечает на кресле слаженную одежду. И не думая ни на секунду, переодевается. Короткие джинсовые шортики сидят идеально, как и белая, поглаженная блузка. Под столом лежит коробка. Открыв, Лиса ахает:
— Откуда мистер Ким знает мой размер обуви?
Расчесавшись, Лиса выходит из апартамента, сразу же замечая парня, прислонившего на стенку напротив двери мистера Кима. Лиса должна признать, что рубашка идеально сидела на нём, как и темные брюки с модными дорогими ботинками. Незнакомец был высокого роста; стройный, широкие плечи доказывали крепкое телосложение. Его светлые волосы были зачёсаны назад, но несколько прядей спадали на его лицо, не давая возможности рассмотреть. Ослепительно, белая рубашка расстегнутая на две верхние пуговицы, позволяла разглядеть загорелый участок кожи.
Незнакомец словно чувствуя на себе взгляд, поднимает голову, убирая смартфон в карман. Лиса ни разу в своей жизни, не видела такого цвета глаз. Его выразительные серовато-голубые глаза, прямые темные брови, курносый нос — незнакомец словно сошёл с обложки модного журнала, или он был известным актером. Походка парня была ленива и небрежна. Он остановился буквально в двух метрах от Лисы, и на его лице появилась кривая улыбка, заставляя сердце девушки биться чаще.
— Привет, ты ведь Лалиса? — слегка хрипловатый голос парня вывел её из бесстыдного рассмотрения. Лиса кивнула.
«Он разговаривает на корейском! — думает девушка». — Меня зовут — Освальд, приятно познакомится.
— Взаимно, Освальд, — приняла рукопожатие Лиса. — А откуда ты мое имя знаешь?
Освальд рассмеялся, и Лиса почувствовала как краснеет.
— Мистер Ким. Мой отец дружит с ним, помогает их общей компании, — проговаривает Освальд.
— Ох, прости за глупый вопрос, но ты хорошо знаешь корейский, но ты…не?..
Освальд кивает в сторону лифтов. Они тут же медленными шагами идут к лифтам, и Лиса чувствует его парфюм, ощущая свежесть и цитрусовые нотки.
— Да, я знаю корейский. С детства живу в Корее, но мои друзья говорят, что я им вру. Мол вырос в Америке или Испании, — его спокойный, завораживающий голос успокаивает Лису. — А ты? Раньше я не видел тебя. Думал у него только
две дочки.
— А, нет, я…я не его дочь, — возразила Лиса. Освальд недоуменно посмотрел на неё, и в глазах читался вопрос «Так какого черта с тобой нянчится Ким?!». — Прости, ничего не могу сказать.
— Да ладно тебе. Ты небось голодна? — дождавшись согласного кивка, Освальд довольно усмехается. — Тогда после одного наивкуснейшего места в Санта-Монике, ты обязательно должна побывать в Пасифик Парке!
***
— Чего? Не понимаю… Так, расскажешь подробно, как приедешь. До встречи, — брюнетка отключилась от звонка. На диване сидела девушка и читала книгу, но после звонка отложила учебник.
Брюнетка плюхнулась рядом, и пыталась, мыслить логично. Она беспокойно смотрела на сестру, и все же шатенка спрашивает:
— Что случилось, Дженни?
— Джису, я сама пытаюсь разобраться в услышанном, — сразу же отвечает брюнетка, состроив недовольную гримасу.
— Это был Освальд? И как там в Штатах? — сквозь окно на волосы Джису спадал луч, и её волосы отливали рыжеватым оттенком.
— Он там вместе со своим отцом, конечно там и наш папочка, — Дженни взяла небольшую паузу, чтобы Джису заострила уши. — Рядом с нашим отцом шастает какая-то собачонка.
