To be near you

Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Дженни залпом допивает своё пиво из банки, специально остуженную и приготовленную для них. Для тех, кто будет участвовать в заезде, и Ким, как никак нуждалась немного в спокойствии. И нет, мир не расплывался в её глазах, нет, её не шатало в разные стороны. Она держалась все также холодно и отстранённо от навязчивых студентов, которые ежесекундно трепали ей нервишки. После мотогонок будут гонки на тачках, и Дженни с удовольствием прокатится с чемпионом. Кажется его зовут Хан. И он весьма горяч. Его дымчато-серые глаза следили за ней с самого её приезда в братство. Мужественные черты, высокий, рельефная фигура, с чёрными шелковистыми волосами зачёсанными назад. Тонкая ткань белой футболки не скрывала татуировки набитые на его груди. Руки, наверное тоже забиты, но чёрная толстовка не даёт возможности увидеть их. Хан цепляет большими пальцами за ремень своих джинсов, пока влюбленные в него до тошноты девчонки увлеченно рассказывали ему о чём-то. Идиотки. Дженни вздыхает, крепко сжав кулаки до побеления костяшек. Она звонит на один и тот же номер уже третий раз подряд, но звонок не принимают, что больше подливает масло в огонь. И плевать, что на экране показывает уже два часа ночи. Раздражение, скорее всего, отразилось на её лице, и Лин оказалась тут как тут.  — Дженни, как ты думаешь, тот качок хорош в постели? — она принимается накручивать на палец свои покрашенные светлые волосы. Ким лишь пожимает плечами.  — Знаешь, этот красавчик не сводит с тебя глаз, — шепчет Лин, указывая накрашенными ногтем в сторону Хана, который беседовал с девчонками. Но когда он словил взгляд Дженни, то облизнул свои губы, подмигнув. — Боже, он такой… горячий. И он точно хочет тебя. Ким устремила свой взгляд на байк, который она любила душой и сердцем. Может быть, Хан и вправду красавчик, мечта многих девушек, но он абсолютно не интересует Дженни. Адреналин грохочет в её голове, а музыка отходит на задний план, и чувства, которые она испытывает к Манобан все больше и больше пугают её. Ким легким движением стягивает с волос резинку. Ей нравится с бешеной скоростью нестись по трассе и ощущать, как ветер играет с её волосами. Пора. Знакомый парень для Ким выходит из собравшиеся толпы и объявляет всех гонщиков занять свои задницы на байки. Дженни напрягается, пытаясь вспомнить его имя, но в голове всплывает лишь прозвище: Тедди.  — Эй, крошка, ты сегодня должна срубить мне уйма тучи денег, — говорит он подойдя к Дженни.  — Все что я могу сделать для тебя — это купить тебе новое белье, — пряча улыбку, отвечает Ким. В ответ же получает средний палец.  — После ралли у Жана будет клёвая вечеринка, — Тедди окидывает её взглядом. — Тебе срочно нужно туда, иначе сдохнешь от… скукоты. Дженни слегка хмурится.  — Не неси херни.  — Прости, моя королева, — Тедди улыбнулся. — Удачи в заезде! Ким фыркает, мимолётно оглядывая своих соперников, и казалось бы на рядом сидящем байке сидела знакомая брюнетка. Но как только та ощутила на себе взгляд, то повернула голову, и к разочарованию Дженни — это была не Манобан. Разочарование? Бред… Дженни качает головой. Какая-то блондинка выходит к середине собравшихся гонщиков, и размахивает вверх флагом. Ким старается сосредоточиться на рёве своей малышки, но слова Тедди подобно льду разрастается в её голове. Когда флаг опускается, Ким до упора крутит ручку руля, и байк срывается с места громким рёвом. Позади слышится скрежет шин, на лице Дженни появляется кривая улыбка. Одним соперником меньше. Но она не париться, ведь остальные отстали от неё на расстояние, где догнать её сможет пожалуй лишь спорткар. Пейзаж вокруг расплывается. Дорога освещается лишь светом из фар. Морозный ветер играется с волосами Ким, и от невесомых прикосновений она слегка откидывает голову, представляя взору чёрное небо осыпанное звёздами. Проходит полчаса, но за это время Дженни два раза успела доказать, что она королева дорог прокатившись на новенькой тачке Тедда под хмурым взглядом Хана. Заезд на машинах отменяется из-за пришедших гостей. Гостями оказались гонщики из северной части города. Они впрочем, неплохо могут ездить и устраивать вечеринки. Что они и делают, когда предлагают «мир», а Дженни не участвует вовсе в разговоре, потому что не может вспомнить за что. Сколько еще раз они нарушат свои обещания? Сколько еще будет избито невинных ребят? И в который раз северные гонщики заключат «мир», чтобы после нарушить его. Ким пьёт виски из красного стаканчика, оперевшись о стену. Ей абсолютно наплевать на людей, которые то и дело кидали на неё восхищенные и похотливые взгляды. Она пришла на вечеринку, чтобы избавиться от виновного чувства перед сестрой, избавиться от всего внутри, что разрушается с каждой секундной. Но Дженни тупит взгляд, когда в голове мелькает мысль, что разрушать то уже и не остаётся, при этом её сердце падает в желудок, а колени подкашиваются. Ким чувствует, как в кармане брюк вибрирует её телефон. Когда она смотрит на имя входящего звонка, то с трепетом принимает его.  — Привет, — кричит Дженни. Ей приходится перекрикивать грохочущую музыку, весёлые голоса и смех студентов.  — Господи, как же это было громко, — ворчит сонно Лиса, а на губах Дженни появляется улыбка. Комната набита народом. Ким почти никого не знает потому, что сегодня на вечеринке присутствуют студенты из различных братств и университетов. Они танцуют, смеются, делают различную чушь и это уже раздражает Дженни. Она выходит на балкон, выдыхая клубочек пара.  — Зачем ты мне позвонила? — слышится зевок.  — Ну… — Дженни слегка хмурится, потому что просто хотела услышать её голос все это время. Даже во время гонок. — Ты где? С другого конца до неё доносится вздох.  — У подруги.  — Кто это?  — Дженнифер, тебе ли не должно плевать на меня? Ким улыбается, прикусив нижнюю губу.  — Во-первых, перестать называть меня так. Во-вторых, наверное… А знаешь, чем я хочу заняться? — спрашивает Ким, отпив глоток с пластмассового бокала. Слышится задумчивое мычание.  — Доставать меня?  — Не-а, после.  — Наверное, трахнуться с кем-нибудь. Потому что на вечеринке ты сможешь найти себе какого-нибудь кабеля. Дженни хрипло смеётся, и слышит раздражённый вздох. В голове от алкоголя вновь становится легко и беззаботно.  — Нет, — отвечает Ким, допивая содержимое стаканчика.  — Да.  — Нет.  — Да.  — Нет. Лиса не отвечает, но где-то на фоне доносится голоса и взрывающиеся звуки из боевика.  — Бесишь, — тихо шипит она, когда выходит куда-то.  — Меня заинтриговал твой интерес к моей половой жизни, — заявляет Дженни. Она кидает пустой стаканчик в ведро, но он пролетает мимо. — Для тебя буду описывать каждых своих пассии.  — Не надо. Кто-то запустил фейерверк, он снарядом просвистел в воздухе и рассыпался золотыми точками на чёрном небе усыпанном миллионами ярких звёзд. Дженни завороженно наблюдала, как золотые точечки исчезали в воздухе. Тут она выдаёт, то о чем сразу же жалеет:  — Погуляем? С другого конца не слышится ничего. Тишина. С каждой секундой, плечи Ким опускаются все ниже и ниже.  — Ты пьяна, — наконец доносится голос Лисы. — И… думаю будет лучше если ты перестанешь названивать мне ночью.  — Лучше для кого? — спрашивает Ким, заплетающимся языком. Вновь тишина, и это уже начинает раздражать. Дженни отключается от звонка, прежде чем с того конца слышится ответ. Весёлые голоса доносятся с переполненной комнаты, разум велит вернуться и напиться до переливающих кругов перед глазами. Потому что, алкоголь поможет лишь на одно короткое мгновение забыть про мать и кошмары, про чувства которые плотно засели в её груди. Дженни двинулась бы в сторону двери, если бы не голос в темноте:  — С кем это ты общалась? Ким замирает, напрягается, пытаясь вспомнить человека по голосу.  — Бэкхён. Это я — Бэкхён, — парень встаёт с лавочки и подходит ближе. Дженни приходится прищуриться, потому что из-за темноты черты лица смешиваются. Слышится тяжёлый вздох. — Ты напилась, да? Он садится рядом. Несмотря на морозный ноябрьский ветер, парень в одной лишь белой футболке и потертых джинсах. От него пахло лимоном. Темные пронзительные карие глаза, следили за каждым её движением. Дженни хочется улыбнуться, потому что не видела его довольно долгое время.  — Заткнись на хер, — ответила Ким, как кажется ей довольно разборчиво, но заплетающий язык вызвал у парня улыбку. — Почему ты здесь?  — Вообще-то, сегодня мои братья вернулись домой, и в честь этого устроили эту скучную вечеринку. — Бэкхён вздыхает. — Так, с кем это ты делишься интересами своей половой жизни? Они прыскают со смеху. Дженни облизывает губы, на которых остался еле чувствительный аромат клубники.  — Так, что? — настаивает Бэкхён. — Кто это был? Дженни хмыкает.  — Ты ведь знаешь, я ни с кем не…  — Знаю, но раньше ты никому не звонила и не просила погулять. — темно-карие глаза парня, словно насквозь видели её, читали в ней то, что опасалась Дженни. Но он молчит, ожидая ответа от неё самой. От пронзительных глаз Бэкхёна не ускользает и то, как щеки Ким начали пылать. И вот она — сокровенная тайна. Но только для неё.  — О Боже, ладно, — Дженни вздыхает, понимает, что начинает трезветь, но в мыслях такой кавардак, отчего она тихо признаёт: — Она мне нравится. Бэкхён ухмыляется, и в то же время удивлённо смотрит на неё. Такие слова никогда не услышишь от Ким.  — Ну… — он замолкает, делая вид, будто размышляет, но на самом же деле изучает смущенное лицо Дженни. Бэкхён заботливо хлопает девушку по плечу. — Кто она? Дженни закатывает глаза.  — Может помолчим уже, а? — ворчит она. — Да, представляешь мне может кто-то нравиться. Но я не хочу чтобы этот человек после страдал из-за меня. Бэкхён вопросительно изгибает бровь.  — Страдал?  — Ты ведь знаешь мою семью, — Ким вздыхает. Парень на мгновение даёт воспоминаниям появиться перед глазами. Бэкхёну было шесть лет, когда он впервые вступил за порог дома семьи Ким, и тогда впервые увидел маленькую и неуклюжую девчонку. Они сдружились. Их родители часто шутили над тем, что когда-нибудь в далеком будущем эти двое пожениться, создав образцовую и подражающую семью для других. Но между Дженни и Бэкхёном была лишь дружба, не то, что было между ним и Джису. Старшая Ким сразу понравилась ему. Этот трепет в груди, или, когда щеки его начинали гореть, когда она хоть и на мгновение, но видела его, Бэкхён радовался. Потому что его заметили. Они редко разговаривали, но ему хватало её кивков, улыбка уголками губ. Его братья приезжали к ним, чтобы выбить девчонок из колеи, подергать их за волосы, пробраться в их девичьи спальни. Дженни на дух не переносила Чанёля и Лэя, все потому что они однажды бросили её в бассейн в её любимом летнем платье. С тех пор, она не упускала возможности ставить им ответные подножки и колкости. Бэкхён тянулся туда, в тот особняк, наполненный воспоминаниями. Но он ощущал неприятное и отталкивающее ощущение, когда в голове всплывает один момент. В тот день на удивление было тепло, хотя на земле все ещё лежал снег толстым слоем. Бэкхён вместе со своими родителями и братьями, выехали в особняк семьи Ким. Он первый выбежал из автомобиля и побежал в сторону входной двери, открыл её и потопал к лестнице, но замер в пару метрах от двери кухни. Оттуда доносился приглушённый всхлип и чей-то голос. Бэкхён дрожащей рукой тихо открыл дверь, и заглянул внутрь. Небольшой обзор позволял увидеть то, о чем он до сих пор поверить не может. Миссис Ким за что-то ругала маленькую Дженни, и из-за вспыхнувшего гнева она ударила её. Как мать она даже не испугалась, в её глазах не вспыхнул страх. Миссис Ким лишь хмыкнула и прошла мимо, словно для неё это обычные вещи. Подобные «обычные вещи» стали случаться чаще. Дженни рассказывала все что происходило с ней. Бэкхён приезжал к ним, но теперь с опаской глядел на её родителей. Глубоко в душе, он надеялся, что рассказы младшей прекратятся. Но тогда, как она смогла бы, ему объяснить багровый синяк в области рёбер? Они заходили в комнату младшей и запирали двери, тогда Дженни давала волю своим эмоциям. Бэкхён стал опасаться не только за состояние и жизнь Дженни, но и за Джису. Мисс Ким садила их на диету, чтобы её девочки были самыми стройными и красивыми среди дочерей её подружек. Она давила на своих дочерей, отправляя на рассвете в холод, заставляя стоять на морозе. Больше всего Дженни боялась, когда её мать напивалась до такого состояния, что… Дженни так и не рассказала о том, что случилось. Это был последний раз, когда он видел Дженни не холодную, стервозную.  — Ты будешь идти на поводу своих родителей? — раздраженно спросил Бэкхён. Его губы превратились в тонкую линию, а пальцы крепко сжимали пластмассовый бокал, отчего он помялся.  — А что мне ещё остаётся делать? — нахмурилась Дженни. Она разводит руками. — Не все в этом мире так, как нам хочется!  — Сплетать свои узы с нелюбимым человеком по-твоему нормально?  — Бэкхён, это — фиктивный брак, — Дженни раздраженно выдохнула. — Давай перестанем говорить об этой херне, ладно? У меня и так настроения нет, чтобы обсуждать с тобой мои проблемы. Парень прикусил губу, запустив пластик в мусорное ведро.  — Если не со мной, то с кем? — тихо спрашивает он.  — Черт, знаю, — с поникшим видом говорит Дженни. От её былого раздражения не остаётся и следа. — Я правда, хочу исправить то, что сделала. Бэкхён замирает. Он чувствует, как покрывается гусиной кожей.  — Что на этот раз? На мгновение лицо Дженни искажает страдание, потом она медленно закрывает глаза.  — На десять штук. У парня отвисает челюсть.  — Да ты больная…  — Без тебя знаю, — фыркает Ким. — Но теперь я… жалею чтоли. Ох, черт… Бэкхён улыбается.  — Почему бы, тебе не перестать быть стервой, и поговорить с ней? Дженни открывает глаза и смотрит на него — словно на его голове растёт картошка.  — Я тебе говорила о том, что…  — Боже, когда это тебя останавливало? — перебивает Бэкхён, а в глазах горел огонь. Дженни вздыхает, задумываясь. Завтра, когда она протрезвеет точно с ума сойдёт, что послушалась Бэкхёна, но… почему бы и не попробовать?  — Я забрала у неё одну очень важную вещь.  — Какую? Ким прикусывает губу.  — Скажем так, эта вещь, которая поможет найти ответы на её вопросы. Бэкхён закатывает глаза.  — Встреться и отдай, тогда сможешь поговорить с ней. Дженни выдыхает, и клубочек пара растворяется в воздухе.  — Думаешь, это легко и просто?  — Нет, — парень качает головой. — Но если хочешь исправить свои ошибки, начни с малого. Из комнаты доносятся восторженные крики. С балкона хорошо видно, как какая-то девица в одном нижнем белье танцевала на бильярдном столе, а вокруг неё собрался весь народ.  — В общем, позвони мне, когда найдётся на меня хоть минутка, — Бэкхён встаёт с кресла, обтряхивая футболку. — И надеюсь, ты меня познакомишь со своей подружкой.  — Конечно, — Дженни закатывает глаза, когда он начинает игриво играть бровями.  — Ты сможешь одолеть своих демонов, — парень многозначительно кинул на неё взгляд, а затем повернулся к ней спиной, так и не дожидаясь её ответа. Бэкхён потопал к двери и скрылся в толпе. Дженни знает, что ему никогда не нравились вечеринки, а напиваться и забыть того о ком сохнешь, он не хотел. В кармане неожиданно завибрировал телефон. Ким достала его и разблокировала экран, где сразу светилось сообщение: 19.11.20 — 03:38; lalalalisa_m: «Прости, пожалуйста.» Дженни затаила дыхание. Она хочет написать хоть что-нибудь, или позвонить, чтобы услышать её голос. Но в голове появляется изящная идея, и Ким скрывая улыбку, покидает вечеринку.

***

Четверг. Лиса встаёт с постели, приводя себя в порядок. Сегодня у неё есть точный план: заехать в кофейню, встретиться с друзьями и неспешно прогуляться по кампусу, и сдать тест по английскому, плюс обязательно спуститься в танцевальный зал. Манобан надевает на себя пальто, кидает взгляд на зеркало: девушка выглядела сногсшибательно, несмотря на жуткую усталость. А все из-за звонка Дженни. Она даже не удосужилась ответить на сообщение Лисы, но ведь не должна?.. Лиса встряхивает головой и выходит из квартиры. Благо, она вышла на полчаса вперёд, иначе пришлось бы торчать в пробках. В знакомой кофейне, бариста встречает её улыбкой и начинает колдовать. Запах утреннего кофе так и манит, и вскоре бариста ставит заказ на прилавок. Лиса расплачивается и идёт к выходу, бросая взгляд на наручные часы: 08:20. В салоне тепло и уютно, а любимый запах мяты можно учуять стоя в пару метрах от автомобиля. Её ягуар несётся по дороге. За поворотом уже будем парк, а оттуда пешком можно дойти до академии. Она паркуется и выходит из тёплого салона в холодную улицу. Руки начинают мерзнуть быстрее, отчего одну руку она прячет в кармане пальто. Манобан идёт быстрее, чтобы кофе в стаканах не остыло. Лиса заходит на территорию школы, замечая возле входа знакомые светлые волосы.  — Привет, — здоровается она, подойдя ближе.  — Привет, — улыбается Чеён. — Как твои дела? Ого, это что кофе? Лиса заходит в академию, и вибрами своей души благодарит, что в здании есть отопление. Её лицо разрумянилось из-за мороза, а руки онемели. Она оглядывает подругу с ног до головы, замечая, что та улыбается без фальши. Темный пуловер смотрится на Чеён потрясающе, как и поглаженная юбка.  — Да, — она запускает руку в пакет, ощущая, что кофе сохранил свою температуру. — Это тебе. Чеён берет в руки стаканчик, и сердечно благодарит Лису.  — Ты подготовилась к сегодняшнему тесту по английскому? — спрашивает Манобан, когда они идут в сторону спортзала для футбола и лакросса.  — Да, а ты? — Чеён отпивает глоток кофе.  — Ага, думаю это будет не так сложно, как физика. Они останавливаются перед коридором, где по обе стороны стены расположены раздевалки. Ждать долго не пришлось, потому что с правой стороны выходит БэмБэм лучезарно улыбаясь подругам, поправляя лямку рюкзака. Он проводит рукой по влажным волосам, а запах шампуня доказывает, что парень только вышел из душа. На нем выглаженная белая рубашка, пиджак и брюки цвета хаки.  — Ну, что девчонки? Прогуляемся по кампусу? — Лиса протягивает кофе, и БэмБэм прилаживает руку к груди. — Ты моя спасительница. Ты будешь отличной женой.  — За это в следующий раз я плюну тебе в чашку, — Лиса весело улыбается. Чеён хихикает, идя впереди, а БэмБэм переглядывается с Манобан взглядами и улыбается. Проходит пара, когда класс настороженно ждёт звонка. Сегодня назначен тест, и многие даже не удосужилась открыть книгу. Лиса слушала рассказ Чеён, когда наконец прозвенел звонок. В класс зашла Дженни и выглядела она… божественно. Чёрные волосы струёй падали на плечи. Ослепительная рубашка, как и всегда вызывающе расстегнута так, что виден изгиб груди. Такая же юбка позволяющая видеть идеально длинные и худые ноги. До её фарфоровой кожи хотела притронуться не только Манобан, но и другие вожделенно смотревшие на неё. Лиса тяжело сглатывает, когда замечает, что ореховые глаза устремлены прямо на неё. Ким одаривает её кривой улыбкой, от которого у Лисы обостряются ощущения внизу живота, а сладкий трепет разливается по всему телу. Когда Дженни занимает своё место позади неё, Лиса пару раз моргает, чтобы понять, что она бесстыдно смотрела на неё, при этом желая нечто большего. Лиса бегло бросает взгляд на Розэ, но та, кажется ничего не заметила, уткнувшись в книгу. Вскоре в класс входит преподаватель: мужчина лет двадцати пяти, высокий с серыми глазами. На нем чёрные брюки и серая рубашка, а его волосы цвета соломы падают на высокий лоб. Шон Кэллекти, он родом из Англии. И каждый раз, когда Шон заходит в кабинет, проходит мимо, или появляется в столовой, Лиса слышит, как её одноклассницы с восторгом обсуждают его. Многие девицы готовы переспать с ним. Может быть, он мегасексуальный для учителя, но Шон никогда не старался отвечать на колкости, тем более обращать внимание на школьниц.  — Итак, сейчас мы проведём тест, — Шон раздаёт листы, внимательно оглядывая класс. — Баллы, которые вы наберёте будут учитываться на экзаменах. В классе воцаряется тишина. Шон стоит у интерактивной доски, наблюдая за классом. Проходит полчаса, когда тест был дописан и сдан. Преподаватель перебирает листы, то и дело слегка хмурясь или ухмыляясь. Он даже не догадывается, что за ним наблюдали девчонки, считывавшие его полуулыбку знаком свыше.  — После этого урока, на перемене должны ко мне подойти… — Шон щурится, а потом на его лице появляется улыбка. — Лалиса Манобан и Ким Дженни. Лиса холодеет. Зачем? Вопрос крутится на её языке, но она продолжает смотреть на преподавателя, вспоминая вопросы и свои ответы на них.  — Я думаю, что это не из-за теста, — шепчет Розэ. — Не переживай ты так. Ты отлично написала. Манобан прикусывает губу и кивает. Проходит ещё пару минут и звенит звонок. Кабинет опустошается; Ким уходит вместе с элитой; Шон также собрав документы, скрывается в дверях; и вместе с Пак Лиса выходит в коридор.  — Мне подождать тебя? — спрашивает Розэ, подправляя лямку рюкзака.  — Нет, можешь идти, — отвечает Лиса. Пак кивает и вскоре исчезает в толпе зевак. Манобан вздыхает и идёт в кабинет Кэллекта. Её сердце быстро бьется, она вытирает вспотевшие ладони о ткань юбки, и замирает возле нужной двери. Набрав в легкие побольше воздуха, Лиса нажимает на ручку и дверь беззвучно открывается. Её тревога вмиг исчезает, а ноги подкашиваются. Она застывает, когда видит как Шон переходит целовать шею какой-то девицы, которая сидела на столе. Лиса борется с тошнотой, закусив губу. Его спутанные волосы сжимает чья-то рука. Лиса с силой выдыхает, когда видит лицо Дженни.  — Что за… — слова сами вылетают с губ Лисы. Кэллект испуганно отшатывается от Ким. Дженни лениво поворачивает голову в сторону двери. Она сглатывает, когда видит как в янтарных глазах полыхает гнев. Шон судорожно вздыхает и медленно идёт в сторону двери.  — Лалиса, это не то что ты по…  — К черту всё! Лиса выбегает, напоследок громко хлопнув дверью. Неприятное чувство — словно шипы розы начинают расти в грудной клетке. Она сжимает челюсти и заходит в кабинет, где изначально проводился английский язык. От воспоминания её бросает в жар, ревность растекается по венам. Лиса снимает с вешалки свое пальто и выходи из кабинета, не обращая внимания на любопытные взгляды зевак. Лиса останавливается перед выходом и быстро печатает сообщение Пак, на ходу придуманную ложь про резкую головную боль.  — Лиса? — раздаётся голос спереди. Она поднимает голову встречаясь с карими глазами. Джису снимает с плеча рюкзак и подходит ближе.  — П-прости, Джису. Я… я сейчас не могу говорить, — заикаясь ответила Лиса. И не застегивая пальто, она выбегает на улицу оставляя недоуменную Ким возле входных дверей. После часа катания на машине и выброса адреналина, Лиса приходит домой. Настроение портится, а гнев начинает бурлить с новой силой, когда между стопки книг не оказывается письмо. Лиса трясущей рукой тянется к сигаретам. И почему она так остро реагирует на письмо матери, которую в жизни ни раз не видела? Но вместо ответа, она прикусывает сигарету между губ, когда в сотый раз на телефон приходит сообщение. Лисе не надо видеть, чтобы понять, что это чертовы эсэмэс от Дженни. Но любопытство берет вверх, когда экран телефона вновь загорается, осведомляя новым сообщением: 19.11.20 — 19:25; jennierubyjane: «Нам срочно нужно поговорить. Пожалуйста, ответь на звонок. Это не только по поводу увиденного, но и письма.» Лиса тяжело вздыхает и отключает телефон вовсе. Потому что теперь боится потерять всякую связь с Дженни.

***

В клубе громко грохочет музыка. Дженни стоит чуть отстранившись ото всех, и смотрит куда-то сквозь, чуть нахмурившись, потому что ощущает что что-то теряет. Люди танцуют, двигаются по ритму песни, пьют так — словно завтра конец света. Они смеются, пьяно улыбаются, берут друг друга за руки и ведут на танцпол. Дженни закрывает глаза — словно, ощущает на руке легкое и холодное прикосновение. И почему-то в этот момент среди тысячи других ароматов и духов, она остро чувствует запах мяты и что-то ещё. Раньше Ким не обращала внимание на людей, их запахи, чувства, страхи. А зачем? Их ведь не связывало по сути ничего кроме секса. Они не старались узнать Дженни поближе: кто она? Хорошо ли, чувствует себя? Какой её любимый цвет? Но зачем эти все вопросы и нужда в малой, уязвимой информации, когда вы оба перед друг другом нагишом? Да и Дженни слишком боится, чтобы открыть кому-то свою душу, познакомить со своими демонами. Но впервые ей захотелось показать настоящую себя перед Манобан. Но имеет ли, теперь это смысл? Открыв глаза, увы, рядом с ней не стоит она. Дженни закусывает губу и устремляет свой взгляд на коктейль, но не нуждается в алкоголе, как нуждается в обществе Лисы. И это её пугает. Эти янтарные глаза в которых читалось столько ласки, заботы. Лишь взгляд этих неземных глаз, пробирал до дрожи в коленях. Пухлые губы были такими мягкими, настойчивыми. Дженни нравилось видеть, как Лиса смущённо ерзала рядом с ней, а её губы о чём-то шептали; словно об обещаниях про достижения космоса. На миленьком личике очаровательно горел румянец, Дженни все видела и знала. Дженни понимает, что оказывается в беде; когда на личике Лисы появляется улыбка буквально озаряя все вокруг, но улыбаются не только её губы, но и глаза. От этого как-то странно подпрыгивает сердце и учащается дыхание. Ким хочется назначить встречу, поговорить, но все планы летят к черту, потому что Манобан не отвечает ни на эсэмэс, ни на звонки. Дженни не любит ругаться с Джису, но в четверг весь план обрушился. Ещё чертово письмо! Дженни случайно заметила его между книг и забрала его с собой, не показав никому. А теперь она сходит с ума, придумывая тысячу разных способов вернуть его назад. Лисы не было и в пятницу. Виновное чувство грызёт Дженни изнутри. Она оставила для Лисы короткое эсэмэс, которое написала два часа назад. В нем лишь адрес улицы и название клуба. Дженни была в своих размышлениях, что не заметила фигуру рядом.  — Эй, ты что отключилась? — от парня разило пивом, и это не удивительно, что он не мог ровно устоять на месте. Ему на вид лет двадцати двух. Лихорадочно блестящие темные глаза, чёрные спутанные и мокрые волосы были взъерошены. Белая футболка вся была в каких-то пятнах, и Дженни даже думать не хочется откуда. Парень улыбнулся, засунув свою руку в карман джинсов. Он был выше неё на две головы.  — Может быть, тебе отлипнуть от меня и свалить куда-нибудь подальше? — брезгливо бросает Дженни, отвернувшись от него. Парень смеётся.  — Крошка, ты весь вечер стоишь тут одна, — он подходит ближе. — И кажется — тот кого ты ждёшь, сегодня не придёт. Так, почему бы нам с тобой не познакомится? Ким похолодела, когда почувствовала что парень положил руки на её бёдра, притянув к себе.  — Придурок, отвали от меня! Её слова заглушают громкие басы. Она тяжело сглатывает, когда ощущает что его руки поднимаются вверх.  — Тебе понравиться, обещаю, — шепчет парень, самодовольно улыбаясь. Дженни удаётся вырваться из его хватки, но тот крепко сжимает её за запястье. Она готова была дать ему пощёчины, но чей-то молниеносный удар в его щеку заставляет Ким застыть на месте. Дженни устремляет свой взгляд на спину девушки, и по чёрным волосам узнает Лису. Запах мяты успел окутать пространство, заставляя табун мурашек галопом пробежать по коже Ким. Хук справа ненадолго выбивает парня из колеи, хоть парень и был выше них на две головы, но под воздействием алкоголя он не смог удержаться на ногах. В зале вдруг под музыку начинается мигать свет. Дженни вскрикивает, когда парень на удивление быстро встав на ноги даёт ответный удар в лицо Манобан, но в отличии от парня, её отшатывает на пару метров. Дженни холодеет, когда видит: как алая струйка крови течёт с носа, капая на чёрную футболку с лаконичной надписью. Ким застывает не в силах остановить драку, она даже не в силах позвать хоть кого-нибудь. Лиса приближается к парню, в её глазах полыхал гнев. Снова удар в лицо, но уже хук с левой стороны. Парень теряется и их тут же останавливают двое охранников, подбежавших к ним. В зале все ещё мигал свет, но уже с синим оттенком. Один из охранников держал Лису и парня, а другой что-то им орал. Ким судорожно вздыхает, когда ощущает холодное прикосновение на своём запястье, и в ту же секунду Манобан выворачивается из крепкой хватки одного из громил.  — Бежим, — её слова тонут в океане общего гомона, но Дженни с распахнутыми глазами, успела отчётливо услышать. Её ноги были подобно вате, но в реальность возвращало её лишь прикосновение Лисы, которая быстро и ловко пробиралась сквозь толпу. Им не надо было разворачиваться, чтобы убедиться, что один из охранников бежит за ними. Дженни смотрит на чёрную футболку Манобан, пытается понять: действительно ли, происходящее правда? Ведь этот подонок сам виноват, что лез до Ким и страшно подумать, чем могло закончиться его приставание, если бы не вовремя подошедшая Лиса. Дженни рада. Дженни правда рада, что Лиса все же явилась к ней, хоть и без предупреждения. Но явилась. Ким возвращается в реальность, когда ощущает, что мороз начинает кусать её открытую кожу. Они пробежали пару метров от выхода. Лиса открыла перед ней дверцу автомобиля, и без всяких лишних слов Дженни села в салон. Манобан быстро обошла машину и запрыгнула внутрь, повернула ключ зажигания, и неторопливо выехала с парковки. В салоне было тепло, а значит, что Лиса действительно приехала недавно. Дженни кидает взгляд на переднее зеркало, где отражается отдаляющий вход клуба и охранник лихорадочно ищущего их. Она смотрит на Лису, и чуть ли не вскрикивает во второй раз за вечер.  — У тебя кровь! Манобан бегло кидает взгляд на зеркало, и тыльной стороной ладони вытирает кровь.  — Ты можешь хоть день обойдись без выпивки? — резко спрашивает Лиса. Дженни слегка нахмурилась.  — Зачем ты полезла сразу с кулаками?! — «враждебность затмевает панику» — так думает Дженни, но она взволнованно смотрела на Манобан.  — Стоило подойти к нему и попросить его уйти? — саркастически бросает та, не отрываясь от дороги. Лиса чувствует, как горечь усиливается, и она гневно стискивает зубы. Она вжимает педаль газа до упора, и машина с ревом несётся по трассе. Дженни хочется накричать на неё, сказать, что Лиса не права, но вместо этого она вздыхает, пытаясь успокоиться. Дорогу освещают фонари, небо все также было чёрным и осыпанным звёздами. На улице было холодно, и пойти пешком до дома Дженни не хотелось. Они проехали в машине в полной тишине, каждая из них держащая злость друг на друга. Лалиса останавливается возле знакомой многоэтажки, и первая выбирается из душащего салона. Вслед за ней выходит и Дженни. Они молча проходят мимо ресепшена, входят в лифт и добираются до одиннадцатого этажа. Но в квартире молчание между ними обрывается, когда Лиса бросает вазу на стену. Стекло громко разбивается на осколки. Наверное, все соседи проснулись из-за шума.  — Черт, ты с ума сошла? — шипит Дженни. — Ты не должна разбивать вещи!  — Не указывай мне что делать, а что нет! — рычит Лиса. Манобан идёт в ванную, где включает холодную воду. Ким стоит позади, наблюдает: как смывающая вода становится окровавленной. Чувства тревоги усиливается, её начинает бесить собственное бездействие.  — Ты ведь ни черта не знаешь, про ту ситуацию.  — А что мне нужно ещё знать? Что ты действительно шлюха? — говорит Лиса, когда выключает воду. На облегчение Дженни, с носом все в порядке. Дженни задыхается от возмущения. Манобан проходит в гостиную, но не садится на диван.  — Шон — настоящий мерзкий ублюдок, — как можно спокойнее начинает Дженни. Она скрещивает руки на груди. Девушка берет паузу, чтобы Лиса заострила внимание. — Он пристает к младшим классам. Но никто мне не поверит, если не будут доказательства. Я не хотела, чтобы ты видела это. Манобан закусывает губу, и гнев понемногу исчезает в её глазах.  — Откуда ты знаешь, что Шон Кэллект извращенец?  — Пару девятиклассниц рассказали, — Дженни облизывает губы. — К тому же, если бы не я, то Шон мог бы и приставать к твоей полоумной подруге. Как только последние слова слетают с её пухлых губ, Лиса оказывается с ней рядом.  — Не смей так говорить о Чеён!  — А, что? Это неправда? — Дженни вздергивает подбородок, смотря в глаза напротив. Манобан проводит рукой по волосам, пытаясь успокоиться.  — Ответь мне: зачем тебе понадобилось мамино письмо? — Лиса злобно смотрела на неё. Ким вздрогнула, на секунду растерявшись.  — Я хотела тебе отдать его в четверг, хотя бы в пятницу! Но ты не удосужилась ответить на мои звонки! — Ким сжала руки в кулаки.  — А, что я по-твоему должна была всё забыть? — Лиса разводит руками. — Я же не говорю, что ты точная копия своей матери. Глаза Ким расширяются и она даёт звонкую пощечину Манобан. От пощёчины во рту ощущается солоноватый привкус, наверное из-за того что Лиса прикусила губу. Она не обращает на чуть пульсирующую боль в области разбитой губы и носа. Лиса повернула голову в её сторону, встречаясь с темными глазами, от которых не осталось былого орехового оттенка. По вздымающейся в бешенном ритмe дыхания груди былo понятнo, что Ким была в ярости. Щеки румяные, глаза блестели так, словно она была пьяна. В глазах Лисы все это выглядело сексуально притягивающее. Она сглотнула, отбрасывая страх и нервозность. Желание которое вызывала Дженни, никуда не исчезало, а расстояние и игнорирование лишь усиливало. Дженни всегда закрытая, недоступная, но сейчас перед Лисой она была безоружна, уязвима. Дженни с самого начала хотела того, о чем мечтала Лиса; запретный плод манил.  — Так, значит я права, да? Дженни вновь замахнулась, но на сей раз Манобан успела перехватить её за запястье. И тогда на удивление даже для самой себя, Лиса притягивает её к себе сомкнув свои губы нa ee губах. В мыслях воцаряется белый шум; сердце глухо отдаётся ударом; внизу живота порхают бабочки от долгого ожидания и наконец получения. Лиса не сомневалась, что это чувствует и Дженни, которая запылала пуще прежнего. Дженни поначалу растерялась, и всю оставшуюся злость направила на то, чтобы оттолкнуть от себя девушку. Но уже в следующую секунду, она сама её притянула, крепко сжимая ткань чёрной футболки. Зачем сопротивляться, когда они так долго желали друг друга? Лиса кладёт руки на её щеки, жадно впиваясь в её рот. Их губы и языки слились в жарком танце, где ни одна из них не собиралась отдавать другой инициативу. Все осталось на заднем плане — в это время для них существовали лишь они, лишь их торопливое прикосновение к друг другу, лишь их слившиеся губы. Они не отрываясь друг от друга дошли до спальни. Дженни приходится оторваться от губ Манобан, чтобы та помогла ей расстегнуть платье. Но когда холодные пальцы Лисы дотрагиваются до её открытой кожи, и с лёгкостью проводит молнию вниз, Дженни начинает плавиться под её прикосновениями, а мимолетное раздражение отступает. Облегающее платье падает на пол. В темноте плохо что видно, но пунцовое личико Лисы ничто не могло скрыть. Её очаровательный румянец, часто вздымающая грудь, блестяще-янтарные глаза давали понять, что она возбуждена не меньше Ким. В этот раз первой целует Лиса. Ким издаёт тихий стон, когда колечко дотрагивается до её губ. Дженни запускает руки в её волосы, сжимая их и притягивая к себе. Она подобно пёрышку ложиться на постель, оказываясь под Манобан.  — Мы можем не торопиться, если ты не готова, — хрипло шепчет Дженни, оторвавшись от её губ. Ким ни раз сравнивала своих партнёров с ней. Но те не вызывали в ней такого сладкого трепета и животного желания. Лиса глубоко вздыхает, пропуская в легкие божественный аромат Ким, и в который раз понимая, что её запах сражает наповал. Вместо ответа Лиса снимает с себя футболку, замечая, как расширяются глаза Дженни и, как она судорожно вздыхает.