To be near you

Дженни сглатывает, когда её зрение фокусируется на теле Лисы. Мешковатые футболки, никогда не давали налюбоваться её девичьим телом. Запах мяты стал для неё обыденным, перебивая настоящий запах тела. Оно идеально. Не считая шрамов, расположенных в области ключиц, груди и бёдер. Шрамов в темноте почти и не видно, лишь точечки и линии. Дженни хочется задать вопрос «откуда они?», но язык словно прилип к нёбу. Да и её молчание кажется слишком тягостным. Что же пережила Лиса, что на её теле шрамы? «Татуировки скрывают шрамы» — слова Манобан возникают в голове Дженни. Её грудная клетка тут же сжимается, и тревога просыпается из ниоткуда. Ким приподнимается на локте, устремляя свой взгляд на неё и выдыхает. Слабый луч луны проникающий сквозь окно, озаряет очаровательное лицо Лисы. В янтарных глазах Дженни ни раз тонула, но сейчас, кажется выбраться шансов нет. Дженни вздрогнула, когда почувствовала, как её ладонь обхватила шею. Лиса принялась медленно поглаживать шею большим пальцем, от этих прикосновений Дженни ощутила, как внизу живота приятно сжалось.  — Ты прекрасна, — шепчет она. Эти слова электрическим током проходят через Лису. Ким никогда не говорила комплименты, или какую-нибудь слащавость, но сейчас она готова осыпать её ими. Наверное, от головокружения. В комнате словно исчезает весь воздух, когда их губы сталкиваются друг с другом. Дженни буквально начинает плавиться, когда Лиса спускается ниже, оставляя на её коже мокрые поцелуи, но не даёт той возможности исследовать её тело и дальше, меняясь местами. Теперь Манобан лежала под ней абсолютно уязвимой, прекрасной и хрупкой на вид. Она избавилась от темных джинсов, и вскоре на пол полетела последняя часть одежды. Они видели друг друга. Им обоим на миг кажется, что они обе тяжело сглатывают и блудным взглядом любуются телами. Взгляд Ким останавливается на её животе, и в порыве своих желаний она дотрагивается до её пресса. Уроки танцев не прошли даром, зрачки Дженни расширились, она то ли с вожделением, то ли с восхищением уставилась на её тело. Она ладонью чувствовала, как Лиса напряглась, слегка вздрогнула и стала отрывисто дышать. То ли поддавшись чувствам, то ли из-за сильного возбуждения, которое возникает лишь похотливым взглядом янтарных глаз, но Дженни нежно кладёт руку на щеку Лисы, дотрагиваясь большим пальцем нижней губы, слегка массируя холодное колечко. Да, Лиса кардинально отличалась от всех её бывших партнеров, и это её затягивало, будоражило, радовало и пугало. Ким нежно целовала её, не оставляя за собой ни одного нетронутого участка кожи: кожи, подобно шёлку, к которой ежесекундно хотелось прикасаться. Она хочет, чтобы эта ночь для Лисы была полна тех волшебных моментов, которых не получила Дженни. Но Лиса и сама настойчиво целовала её, кусая нижнюю губу, и совсем была не против, когда Ким оставляла на её бледной шее в темноте еле видные бордовые метки. Зачем-то Дженни нежно и ласково коснулась губами шрама, находящийся под левой ареолой. Рука Дженни спускается ниже, она останавливается на секунду, чтобы взглянуть в лицо Лисы: учащённое дыхание, расширенные зрачки, приоткрытые пухлые губы, уже красные от поцелуев. Дженни слегка кусает её шею, рядом с ключицей, чуть ниже ребер, около шрама, подбирается к самой чувствительной точке и входит, смешивая волну удовольствия с покалывающей болью внизу живота. Почему-то вместо злого и мстительного чувства, которые должны преследовать Дженни с первой их встречи, она даёт себе обещание, что обязательно когда-нибудь обязательно будет сидеть на сухой траве, смотреть на заходящее солнце, когда последние лучи окрасят небо в оранжевый с розовым оттенком цвета. И рядом с ней, точно будет Лиса. Стоны срывающиеся с губ Манобан, кружили ей голову. Даже самый лучший косяк не предоставлял тех неземных чувств и словно новейших ощущении, что давали ей лишь тихое и хриплое:  — Дженни. В миг их общего судорожного удовольствия, Ким ощущает на спине ногти Лисы. Она совсем не против следов доказывающие о их первой ночи проведённой вместе. Дженни ложиться рядом и обвивает своими руками её тело. Лиса сглатывает, когда чувствует, как кончик её носа касается искусанной ключицы. Они все ещё тяжело дышали, и капельки пота при слабом луче луны сверкали на их лбах. Их длинные и чёрные, как ночь волосы растеклись, смешиваясь. Все это было в новинку им обеим. Но странное, приятное тепло разливалось по их жилам. Они обе одновременно, казалось, вспоминали первое мгновение того дня, когда они встретились. Они бесили друг друга страшной силой — начиная обаятельной ухмылкой, заканчивая косыми взглядами направленными друг к другу. Но они обе не заметили, как до темноты в глазах связали свои нити судьбы друг с другом.  — Дженни? — тихо спросила Лиса. Её голос не дрожал, она не хотела отпугнуть Ким, и в то же время боялась её.  — М? Лиса прикусила губу, вдыхая соблазнительный аромат Дженни. Сердце бешено билось, и она с тревогой опасалась того, что Ким отчётливо его слышит.  — Что… что с нами будет? Прошла минута, когда Дженни наконец ответила:  — Честно? Не знаю, — она выдохнула, прижимаясь теснее к Лисе. — Ты знала, что ты очень мягкая и нежная?  — Что? — Лиса приподнялась на локте, подозрительно глядя на Дженни. Та закусила губу в ожидании и уже жалела о сказанном. — Ты знала, что умеешь говорить подобные милости? Дженни закатила глаза, заключая ту в крепкие объятия. Лиса не сопротивляется, подаётся к ней, закрывает глаза в надежде, что завтра обязательно разберётся со всем. Включая их запутанные отношения. Яркий луч света падал на сонное лицо Манобан, и вскоре разбудил её. Инстинктивно она положила руку на место, где рядом спала Дженни, но той, к её глубокому разочарованию не было. Лиса протерла глаза, ощущая легкую боль внизу живота. Моменты вчерашней ночи всплыли перед глазами. Она ощутила, как лицо её становится красным от воспоминаний, и пятно на кровати доказательство тому. Лиса приняла решение принять душ и сменить постельное белье. За полчаса все было готово, и вот по пути в кухню, входная дверь неожиданно открылась. Дженни не заметив её, положила на пол пакеты с продуктами и вернулась к двери, чтобы закрыть её. Она сняла свою зимнюю куртку и с удивлением обнаружила Лису.  — Доброе утро, — тихо сказала Ким. На ней была чёрная футболка Лисы с красным смайликом посередине, темные джинсы, и волосы собранные в небрежный пучок, но так Дженни выглядела совсем милой, родной.  — Доброе, — ответила Манобан, ухмыльнувшись. Она быстро подняла с пола два пакета и чуть ли не бегом потопала на кухню, оставляя смущенную Дженни. Раскинув продукты, Лиса включила кофеварку и достала две чашки. Она вздрогнула, когда ощутила, как тонкие руки обвили её талию, а в нос ударил мускатный запах ореха.  — Как ты? — спросила Дженни.  — Со мной все хорошо, — Лиса накрыла своей ладонью её руку. Такая редкая картина другому человеку показалась бы, вполне естественной, уютной. Но это хорошее начало дня рушится, когда Дженни тихо просит:  — Я считаю, что никто не должен знать об этом. Слова слетевшие с губ Ким вызвали негодование и раздражение.  — Думаешь, я кому-то могу об этом рассказать? Дженни отпустила её и Лиса слишком резко развернулась, но их разделял метр помешавший ей столкнуться с её лицом. Ким аккуратно кладёт свою ладонь на её щеку, касаясь пирсинга, и только теперь замечая маленькую ранку, как итог вчерашней драки.  — Нет. Я так не думаю, — Ким отпустила взгляд, а от глаз Лисы не утоилось и то, как девушка нервно закусила губу и пару раз моргала. Сердце Манобан защемило, она хотела, что-то сказать, но та её опередила: — Пойми, я правда хочу быть с тобою. Хочу быть рядом с тобой. Держать за руку, обнимать при всех… Но я не могу рисковать своей репутацией. Ты не против, если мы будем вести себя обычно вне дома? Дженни сглотнула комок в горле и подняла взгляд, встречаясь с изумленной Лисой. Манобан была готова взорваться, но вместо этого, она натянула на свои губы подобие улыбки, игнорируя глупое сердце, так безнадёжно верящее в счастье. Вчерашняя ночь была потрясающей, полная новых чувств, благодаря Дженни, человеку, по которому сходит с ума Лиса. Она кивает сама себе, соглашаясь с тем, что эти тайные отношения между ними, являются причиной для того, чтобы бесстыдно перекидываться взглядами в академии, и целовать в квартире. Но я не могу рисковать своей репутацией. Но я не могу рисковать своей репутацией. Но я не могу рисковать своей репутацией. К черту все, скажи все как есть!  — Хорошо. Ким сначала удивилась, но следующая секунда на ее лице появилась улыбка.  — Завари кофе и тащи свою задницу в гостиную, где я приготовлю клевое кино для начала дня. А после мы определимся, чем займёмся в течении дня. Дженни захватила с собой миску с сладостями и скрылась за дверью. Лалиса откинула голову, смотря на белый потолок и сглатывая комок в горле. Терпеть судорожную боль в желудке не приходится, когда она заходит в гостиную и видит сидящую Дженни. Мысли о том, как она закусывает губу, заставляет обо всем забыть. Ким ставит фильм, который они конечно же, не смотрят. Чашки горячего кофе так и остаются на столе, медленно остывая, фильм идет, но они не обращают на это никого внимания. Дженни пахла вишней, притягивала, поэтому Лиса не могла оторваться от её губ, прерываясь лишь на то, чтобы привести дыхание в норму, обжигая сбивчивым дыханием искусанную шею Дженни.

***

Прошло две недели с тех пор, как Лиса согласилась на их тайную связь. Все четырнадцать дней были наполнены страстью, диким животным желанием, радостью и весельем. И за все время провождения, она наслаждалась каждой секундой проведённой вместе с Дженни. В академии их ничто не могло остановить, когда они случайно взглядами натыкались друг на друга, читая по глазам — желание. Больше всего Лиса переживала за Чеён, но к радости, та совсем не жаловалась. Розэ стала более открытой, радостной. Кто-то смог пробудить снова в ней эти потрясающие ощущения, и Лиса понимала кто. Она ещё не решалась спросить Дженни о её прошлом, дружбе с Пак, боясь отпугнуть недосягаемую цель. Дженни целовала властно и требовательно, совсем не так, как было в ту ночь. Но это только нравилось Лисе, она плавилась от этих ощущений. Отдавала ей всю себя. Подчинялась ей и была верна Ким — словно между ними было нечто больше, чем просто «тайна», которую они пытаются скрыть. Они вместе ходили по магазинам, когда их свободное время совпадало. Ким с осторожностью выбирала места, но совсем была сумасшедшей и безбашенной, когда дело касалось Лисы, где не было никого и никто не мог видеть то, что они делали друг с другом. Как-то раз, когда они гуляли по супермаркету, Дженни остановилась перед витриной и по-детски смотрела на розового плюшевого медвежонка. Лиса тихо посмеялась, прикрывая рот ладошкой, когда увидела, как Дженни с щенячьими глазами просила купить его. Что и сделала Лиса незамедлительно.  — Как ты его назовёшь? — спросила она, отпивая глоток холодного сока. Дженни обняла медвежонка и с улыбкой ответила:  — В честь одной неудачницы. Лиса с расширенными глазами пялилась сначала на плюшевого медведя, затем и на Ким, которая мило беседовала с игрушкой. Манобан сглотнула, и кажется только теперь поняла, что их тайные простые отношения, совсем не такие уж и простые, и конец их ожидает самый плачевный, оставив за собой рубцы на их кожах. За две недели Лиса могла по пальцам пересчитать сколько раз укладывала Дженни спать, обнимая и шепча нежности, когда у неё были ужасные кошмары. Как её сердце не раз останавливалось, когда посреди ночи услышала крик и плач, а после девушку в постели всю в слезах, просящую кого-то прекратить. Лиса заключала её в объятия и долго сидела рядышком, а Дженни не говорила ни слова, молча, принимая жест успокоения. А потом, на утро в машине перед тем, как пойти на учебу, быстро целовала в ту щеку и убегала, скрываясь за толпой своих друзей. Мы пропали. Обе. Однажды, Лиса пришла к Дженни, прямо во время вечеринки в братстве. Было где-то три утра после драки с каким-то парнем. Кровь была повсюду, на голове настоящее гнездо, а костяшки были в мясо. Но Дженни не растерялась. Незаметно для других, завела её в свою комнату и усадила Лису на кровать. Дженни нежно обрабатывала все порезы и раны, вытирала кровь и перебинтовывала костяшки, попутно ворча, как старая бабка. Но их сказке пришлось длиться не долго.

***

Входная дверь за ней закрылась. Дженни уже готова была подняться по лестнице, когда строгий голос её матери оборвал её действия:  — Дженни, нам нужно поговорить. По её коже пробежался табун мурашек. Она медленно сглотнула комок в горле, боясь взглянуть на человека, которого больше всего боится в жизни. И когда она это сделала то первое, что она увидела — было хмурое выражение лица матери. Как и всегда в глазах миссис Ким не было никаких ярких эмоций, кроме: безразличия, холода, гнева и раздражения.  — Что-то не так? — спросила Дженни, не спускаясь на одну ступеньки. Между ними должно оставаться безопасное расстояние.  — Это насчёт дочери Бунси, — эти слова Синхе, словно выплюнула. Она вздохнула. — Что с ней? Есть какие-нибудь изменения? Дженни сглотнула, ощущая, что вот-вот и её вырвет прямо на это дорогую мраморную лестницу.  — Нет. Кажется у неё кто-то есть, — солгала она. Дженни смело выстояла подозрительный и раздражённый взгляд матери. — Она ненавидит меня.  — Сделай так, чтобы она была готова переписать все бумажки на тебя.  — Она может сочинить какую-нибудь сказку про меня и…  — Ким Дженни! — ледяной голос её матери, заставил ту вздрогнуть, и подобно зверьку, сжаться. — Подружись с ней, войди в её доверие, заставь все полученное отдать тебе, а после бросай. — Синхе раздраженно провела рукой по волосам. — Иначе, я отправлю тебя туда, откуда и вернула. Дженни побледнела, ощущая дрожь в руках и коленях. «Отец не допустит такого ещё раз» — слова застряли в горле, а глаза предательски блеснули от слез.  — Рада, что ты все же обдумала и готова приступить к делу, — Синхе фальшиво улыбнулась. — На этой недели меня не будет дома, твой отец в курсе, — эти слова словно досказывали, что Ким не в силах отказать матери. — Будь аккуратной. Не подводи меня. Как только Синхе договорила, она громко цокая каблуками исчезла в холле. Дженни на автомате дошла до своей комнаты и не раздеваясь легла в кровать, сворачиваясь калачиком. Она пытается сдержать вопль боли, что рвётся из груди. Слёзы текут. Дженни стискивает зубы, зажмурившись. Когда открывает глаза, замечает на тумбочке плюшевого розового медвежонка. Своей рукой она тянется к тумбочке и вскоре заключает его в крепкие объятия.  — Что же мне делать, неудачница? — хрипло спросила она. Так проходят два дня, полные боли и игнорирования Лисы. Звонки, эсэмэс, взгляды; её вопросы и прикосновение; когда она схватив за запястья, дергала на себя. Дженни понимает, что ведёт себя как последняя сука, но закусывает губу, когда вспоминает слова матери. Такое и продолжалось и дальше, если бы не одним ранним утром.  — Доброе утро, — прощебетала Джису. Она открыла холодильник ища завтрак, оставленной их домработницей.  — Доброе утро, — пробубнила Дженни. Старшая закрыла холодильник и уселась за один стол. Она как и Ким предпочла легкий завтрак, составляющий из вкусных хлопьев на молоке.  — Что с тобой? Выглядишь отвратительно, — положив в рот хлопья, невнятно сказала Джису, при этом игнорируя убийственный взгляд младшей.  — Со мной все хорошо. Что с тобой? Светишься от счастья, от этого меня сейчас стошнит, — Дженни ткнула вилкой в салат и положила в рот, тщательно прожевывая. Джису отпила глоток воды.  — Почему бы, тебе не поговорить с ней? Дженни замерла.  — Я сама знаю, как мне лучше поступить.  — Что-то этого не видно, сестренка. Дженни закатила глаза.  — А ты прям обо всем делишься с Пак.  — Конечно, между нами не должно быть никаких секретов, — Джису пожала плечами, многозначительно кинув на младший взгляд. — Не знаю, что у вас случилось, но ты просто убиваешь её своим игнорированием. Дженни подавилась. Неужели, это правда? —Я думаю, будет классной идеей пригласить к нам Розэ и Лису, — сказала Джису, положив в рот ещё хлопьев. Дженни хотела уже было возразить, но в кухню неожиданно вошёл Йеджун. Он кинул на дочерей любопытный взгляд.  — Лису и Розэ? — он подошёл кофеварке, наливая в чашку горячий напиток богов. — Давайте. Я не против, чтобы они пришли сюда на все выходные. К тому же, я давно их не видел. Мне интересно, как дела у Чеён. — Йеджун сделал глоток кофе. — Если конечно, девчонки свободны сегодня, то пусть приезжают. Вам, кстати, будет полезно вместе подготовиться к тесту. Дженни закатила глаза и пыталась пнуть ногу сестры под столом, но к её сожалению, стол был слишком длинным.  — Прямо сейчас сообщу об этом девчонкам, — Джису улыбнулась так, что казалось, будто она выиграла в казино при этом выигрыш составлял миллиарды долларов. Йеджун улыбнулся и вышел из кухни.  — Черт тебя бы, побрал! — Дженни угрожающе направила вилку в Джису смеющийся от ситуации. — Сейчас, я воткну эту вилку в твоё горло.  — Эй, это отличная возможность узнать друг друга получше. Дженни что-то пробурчала и встала из-за стола, неся тарелку в посудомойку.  — Пожалуйста, не груби Розэ, — сказала Джису, оказавшись рядом с ней. Дженни посмотрела на неё, встречаясь с предостерегающим взглядом сёстры.  — Не думаешь, что за одно утро я много, что позволила вам?  — Дженни…  — Ладно, ладно! — Дженни подняла руки вверх в знак победы и потопала к выходу. — Постараюсь не называть её подтертой задницей.  — Дженни! Младшая смеясь побежала вверх по лестнице, ощущая волнительное чувство. Она предвкушала встречу, и больше всего боялась не увидеть Лису.

***

Но её опасения оказались напрасными, когда из окна своей комнаты, она увидела чёрную макушку. Дженни выдохнула, ощущая, что сердце её проваливается, когда она видит безразличное выражение лица застывшее на Лисе. Она исчезла в дверях, и Дженни поспешила её встретить. Как только она приближалась к холлу, то отчетливо могла различить голоса:  — Я так рада, что вы смогли выбраться сюда, — сказала Джису заключая Чеён в свои объятия. После несколько секундного объятия, она заключила Манобан. Дженни нахмурилась, почувствовав раздражение. — Лиса, как твои дела?  — Отлично. Дженни спустилась вниз, подойдя к ним ближе. И только теперь все трое обратили на неё внимание. Пак уже сняла с себя зимнюю куртку, оставаясь в красной кофте и джинсах, её светлые волосы волной струились по спине. Чеён была довольно милой. В отличии от Лисы, чьи мысли были далеко отсюда, потому что она так и стояла в бежевом пальто и отстранено смотрела на пол. Тишину первая нарушила Розэ:  — Э-э-э… привет. Ей было довольно неловко начинать беседу с той, которая явно испытывала к ней неприязнь, в открытую демонстрируя это.  — Да, привет, — вежливо ответила младшая, ощутив на себе взгляд Джису.  — Мы пойдём на вверх, выбирать киношку и готовить обед. А вы сами найдите себе занятия, — улыбнулась Джису взяв за руки Чеён. Они поднялись по лестнице, хихикая. Дженни закусила губу и взглянула на Лису, которая стояла словно статуя. Она была бледнее, чем в ранние дни. Лиса ни разу не посмотрела в сторону младшей Ким, и это пугало Дженни. Она поправила на себе футболку, хоть она и была в штанах и дома есть кондиционер, но почему-то Ким остро ощутила холод пробивающий до дрожи в коленях. Дженни подошла ближе.  — Манобан…  — Дженни, я сделала что-то не так? — Лиса сжала челюсти и громко выдохнула. Ким заключила её в объятия, даже на удивление себе. Наверное, Лиса могла слышать, как быстро бьется сердце Дженни. Она встала на носочки, чтобы положить свою голову на её плечо.  — Прости, меня пожалуйста. Но дай мне время, чтобы рассказать тебе часть того, что я никогда не говорила, — прошептала Дженни. Лиса колебалась. Они обе собираются пересечь линию, изначального плана Ким. И это будоражило их.  — Хорошо. Ким накинула на себя куртку, висящую с вешалки. Она нежно взяла за руки Лису и повела в сад. Под их ногами были тщательно очищены мощеные плиты. Фонтан перестал журчать из-за мороза, но Лиса уверена, что он составит потрясающую симфонию пению птиц весной и летом. Фигуры кустов все также сохранен, но уже покрыты белой пеленой. Они сели за столик. Дженни все еще не опускала руки. Она вздохнула, борясь сама с собою. Прошла минута, когда Дженни хрипло начала:  — Я ненавижу свою мать. Клубочек пара выходит из её рта вместе со словами. Она переводит взгляд на Лису полных слез. Дженни поднимает голову вверх, втягивает в себя побольше воздуха, в то время, когда живот Манобан судорожно сжался.  — Все, что тебе нужно знать главное, она не та кем кажется на публике. Она самый настоящий кошмар. Именно она мне запретила общаться с тобой. То есть не запретила, скорее всего приказала, чтобы я… выполнила её просьбу, — Дженни закусила губу. Лиса сглатывает, теперь ситуация ей становиться более понятной. — Тема про мою мать слишком больная. Я её ненавижу, но многое пока сказать не могу.  — Я понимаю, все хорошо, — Лиса поднесла её руки ко рту, начиная их греть.  — Может быть, Пак тебе что-то и рассказала про меня, но мы действительно были подругами. — Дженни вздохнула. — Я рассердилась, когда узнала, что между Джису и Чеён что-то больше, чем просто дружба. Они даже не заикнулись про это. Я была в неведении. — Ким отвернулась, но ощутила, как Манобан успокаивающе гладит большим пальцем её тыльную сторону ладони. — Я обиделась на них. И решила, что должна непременно отомстить Пак за то, что именно она разрушила нашу многолетнюю дружбу. Но только теперь я поняла, что это было самым глупым решением в моей жизни. Это я все испортила. Прошло несколько минут, прежде, чем Дженни смогла прийти в себя.  — Ох, Боже, я чуть не разрыдалась, — она улыбнулась, прикусив губу и мотая головой.  — Все в порядке, Джендыки. Ты очень смелая девушка. Дженни замерла.  — Что? Что ты только, что сказала? Лиса ухмыльнулась, а на её лице появились коварные ямочки, от которых Ким таяла.  — Дженнифер, как насчёт того, чтобы прогуляться по этому чудесному саду? Дженни прыснула со смеху. Она встала из-за стола, взяла за руки Лису и потащила за собой.  — Как насчёт того, чтобы покататься на коньках? Глаза Лисы весело заблестели.  — И посмотреть: кто из нас, настоящая задница?  — Так точно, — хихикнула Ким. Они быстро пробрались во двор, где стояла машина Лисы. Запрыгнув в неё, Манобан выехала из дворца Ким, направляясь в город. Глупая улыбка не сходила с её очаровательного лица, потому что их пальцы с Дженни переплелись. Как и нити их судьбы.