Банда твоей бывшей

Ещё один день. Не упасть. Продержаться. Ещё. Один. День. Возможно эта фраза будет летать не один месяц в голове героини. Может быть она ещё несколько лет будет бегать от закона, а точнее от тех, кто считает её виноватой. Но в чём? В ярких граффити на стенах старой архитектуры или выступлениях, развлекающих народ? Нет. Так нельзя. Она обязана рисковать, чтобы не остаться трусихой в глазах парижан, в глазах её команды. Да. Это будет опасно, но страх не по её части. Не подвести. Не облажаться. Права на ошибку нет. Завтра начинается самая большая погоня за удачей. Снова будильник. Снова утро. Раз за разом Маринетт перекручивает одну и ту же пленку, чтобы начать свой день. Но к сожалению позитив отказывается появляться на пороге её комнаты. Уроки, которые она так любила, перестали быть интересными. Мари прочитала наперёд все учебники, надеясь хоть чем-то занять себя. Теперь роль отличницы перешла в скучную игру, из которой она мечтала выйти. Утро всё так же не радовало. Так уныло и банально. Выходя из дома, девушка снова впадает в транс. Она не замечает никого и ничего. Аля тоже не понимает. Мари уже в классе, но почему она ни с кем не здоровается? Столько людей поприветствовало её, а она молчит. Словно ей манипулируют. Пройдут уроки, а она по-прежнему не проронит ни слова. Её губы будут сжаты на протяжении всего учебного дня, а взгляд всегда будет стремиться в одну и ту же точку. Аля в шутку напугала девушку, но реакций не последовало. После окончания последнего урока шатенка сообщила о странном поведении своей одноклассницы учителю, но увидев, как та спокойно собрала вещи и направилась домой, Мадам Бюстье ответила, что родители разберутся с этой проблемой. — Маринетт! Мари! Ты меня слышишь? — на обе щеки девушки опустились руки. Прикосновения ладоней наконец разбудили девушку. «Проснувшись», её глаза поднялись на гитариста. — Никогда больше так не делай! — заметив хоть какие-то движения Лука обнял Дюпен-чен. Та лишь промычала что-то невнятное. Парень освободил её из своей хватки и увидел ничего непонимающее лицо. — А что произошло? — наконец спросила Мари