Voices

Прохладный бриз едва касается обнаженной кожи, вызывая лёгкую дрожь. Сквозь темные солнечные очки жаркий и душный день кажется размытым и будто потерявшим краски.   Сакура, развалившись поверх полотенца прямо на верхней палубе яхты, лениво переворачивается на живот, подставляя под палящие лучи солнца обнаженную спину.   Впрочем, куда сильнее её обжигает раскалённый взгляд в упор.   Мадара не сводит с неё глаз уже почти целый час — и ей даже интересно, что такого необычного он в ней нашёл сейчас? Того, что не видел раньше, конечно.   — Не надоело? — тихо интересуется она, вытягивая длинные ноги,— Ты, кажется, был занят?   — Я освободился.   Сакура вздыхает, поднимаясь с полотенца. Затёкшее тело отзывается знакомой истомой, а длинные волосы, собранные в высокий пучок, рассыпаются по плечам.   — Иди ко мне.   В его голосе ни намёка на вопрос — и так всегда. Их встреча была случайностью, которая сломала ей жизнь.   И не только ей.   Сейчас Сакура — покорная почти-не-пленница. Не задающая лишних вопросов, не оглядывающаяся назад. Даже не пытающаяся сбежать — один раз она уже попыталась, и это стоило ей жизни лучшего и единственного друга.   Больше бежать было некуда. А бояться — нечего.   Теперь под небрежно скомканным полотенцем лежит револьвер из сейфа — достать его было даже проще, чем она думала. Дата её рождения, серьезно? Как романтично.   Он абсолютно точно не оставил ей выбора. Целый год Сакура живет почти взаперти, ест с ложки, засыпает в тугих, мешающих дышать объятиях. Затхлый запах смерти преследует её каждый день, а мёртвый друг приходит во снах — и смотрит.   Наруто смотрит на неё каждую ночь, и от обвиняющего взгляда из горла вырывается почти нечеловеческий крик, от которого она и просыпается.   Учиха Мадара постарался растоптать все, что было ей дорого, чтобы остаться единственным нужным в ее жизни. Учиха Мадара отнял у неё свободу, жизнь и самого верного, преданного — лучшего друга.   И этот жаркий, солнечный день, который она провела на одной из самых шикарных яхт в их стране действительно достаточно хорош для того, чтобы умереть.   — Ты рассеянная в последнее время,— Мадара насмешливо изгибает бровь и, устав дожидаться, пока она подойдёт к нему, двигается ей навстречу сам,— Что тебя тревожит?   Какая мерзость.   Год назад она, глупая и амбициозная студентка, действительно думала, что шанс встретить такого, как он — один на миллион. Теперь Сакура понимает — это был далеко не джекпот, а скорее, кот в мешке.   Потому что теперь она одна, а этот бездушный мужчина полностью контролирует её жизнь — и это Сакуру, определённо, не устраивает.   Ему нужна была пустоголовая девица, которая будет есть с рук, а попалась она — идиотка, мечтающая о красивой жизни. И получила она, как всегда, по заслугам, а розовые очки разбились стёклами внутрь.   Сакура подхватывает с палубы полотенце, чувствуя под слоями ткани прохладную сталь — сейчас или никогда. Мадара не успевает дойти до неё всего пару шагов, потому что она не даёт себе и секунды на размышления — узкое дуло нацелено точно на его солнечное сплетение.   — Как некрасиво,— он качает головой, улыбаясь притворно-снисходительно,— Ты залезла в сейф без разрешения?   — Серьезно? — Сакура морщится, истерика пробивает застывшие ладони,— Под дулом пистолета ты волнуешься только о том, что я сделала что-то не спросив у тебя?   — Ты не выстрелишь,— его ледяной тон будто вбивает ей в макушку раскалённый гвоздь. Учиха Мадара, как всегда, уверен в собственном превосходстве,— Ты не убийца, Сакура.   — Зато ты — да,— выплевывает она в ответ, все же делая небольшой шажок назад,— Ты целый год притворялся, что ничего не случилось. Но я... так не могу.   — Ты о том глупом влюблённом парнишке, который путался под ногами? — Мадара следит за ней неотрывно, напряжённо, и он готов броситься на неё в любой момент,— Его смерть — не самый тяжкий грех на моей совести. Ты и раньше об этом знала, не понимаю, что не так теперь?   — Ты просто гребанный ублюдок, вот что не так! — голос все же срывается на хриплый вскрик, а руки трясутся,— Ты заставил меня бросить учебу! Ты запер меня в доме, будто животное! Ты убил моего друга!   — Прекрати истерику, Сакура,— на его лице не дергается ни один мускул, даже когда её палец дрожит у курка,— Отдай. Мне. Пистолет. Мы вернёмся домой, и все будет как раньше.   — Гори в аду, Мадара.   Первый выстрел ещё несколько секунд эхом отдаётся в её голове. Тщательно планируемый почти полгода план теперь исполнен, и удовлетворение тяжестью ложится на дне желудка — она это сделала.   Отомстила.   Бурое пятно быстро разрастается на белоснежной рубашке почти в центре его груди, но этого было мало, и Сакура стреляет ещё раз — чтобы наверняка.   А после просто сталкивает тело в море, безучастно и хладнокровно наблюдая, как окрашивается вода в алый цвет — акулам понравится.   Полтора часа уходит на то, чтобы отмыть палубу от крови и привести яхту в идеальное состояние,— Сакура, так и не успевшая доучиться на криминалиста, скрывать улики умеет не хуже, чем находить.   Алое солнце близится к горизонту, а яхта, оставленная на автоуправлении,  уже совсем далеко от места, в котором она оставила его.   И Сакура решается.   Уверенно берет рацию в ладонь, нажимает SOS. Голос её дрожит совсем натурально, а из глаз бегут настоящие слёзы — не зря тренировалась так долго у зеркала.   — Мне срочно нужна помощь! Человек выпал за борт яхты, я совсем одна, у нас автоматическое управление, помогите... Боже, я, наверное уплыла уже далеко.   Притворная истерика душит её, вырывается из груди глухими всхлипами. На другом конце провода пытаются её успокоить, обещают прислать помощь как можно скорее и, отключая рацию, Сакура хладнокровно смотрит на собственное заплаканное лицо в зеркале.   С этого дня она начинает новую жизнь.