***
Когда Чанель вышел из кабинета, к нему прибежал омега, один из его подчиненных, кто под прикрытием работал на старшего. Взяв ребенка на руки, он улыбнулся ему и направился к машине, садясь рядом с Чанелем, спрашивая что с ним сделать. — Пока что их закройте, чтобы ни одна живая душа не входила туда без моего разрешения. Им запрещено с кем либо общаться. Джесук, ты отвечаешь за них. — Как пожелаете, Глава Пак. Войдя в свой кабинет, он первым делом обратил внимание на напряженную фигуру друга, который стоял к нему спиной возле окна. Он быстро повернулся, а на руках был нож, от которого он вытирал белой салфеткой капельки крови. — Твоя охрана многого себе позволял. Распустились они, пока меня не было. — Давно не виделись, Се. Кто это? Твой оленёнок? — в дальнем кресле сидел омега, у которого на руках был ребенок, его голова была низко опущена, иногда улыбаясь ребенку, но не смея поднять голову на главу. — Это Лу Хань. Моя омега, я тебе говорил. — Ты только месяц не был в Корее, успел заделать ребенка еще и… — увидев нахмуренный взгляд, он собрал себя, — чей это ребенок? — Нашли на улице. — Хочешь сказать, аист его принес? Правду. — Обеспечь ему защиту на уровне главной омеги, прошу. — Ты первый раз меня в чем то просишь, не откажу. Но чей ребенок, что вы просите защиту? Лу? — Чанёль медленно повернул голову и смерил с ног до головы омегу, что всё это время молчал и даже головы не поднял, видимо, прекрасно чувствуя себя под защитой Сехуна. — Мой. Прошу вас, Глава Пак, вы ведь все сможете. Я обещаю здесь работать, я врач для омег. Вам наверное нужны врачи. Прошу вас, хотя бы защитите ребенка, — едва переставляя ноги, омега приблизился к нему, опустившись на колени и впервые подняв на Чанёля глаза. — Прошу вас. — Мне повторить вопрос, Лу? - Китаец замялся, не зная, что ответить. Но он начал сразу эе рассказывать правду, как только Чанель хотел сдвинуться с места. — Я смотрел за одной омегой в больнице. Он был моим другом, его бросил альфа, но под сердцем носил ребенка. Роды приближались, а я узнал, что его хотят убить и забрать ребенка. Я не мог этого допустить. Помог ему сбежать, помог родить ребенка, даже украл недоношенного мертвого ребенка и оставил их там, забирая Джисона, по просьбе друга. У него были преждевременные роды. Но я теперь не знаю, что с ним. Мне сообщили, что его побил его альфа и что он мертв. Прошу вас, я обещал ему, что вырасту этого ребенка как своего, помогите мне, прошу. Омега заплакал, прижимая к себе малыша, захлёбываясь слезами. — Отправлю их в Китай, здесь у меня пока нет таких полномочий. Через 2-3 месяца верну обратно, вы будете под защитой Чэнлэ. Сехун, ты останешься здесь. Чанель похлопал омегу по спине, даже не глядя на ребенка. Правильно ли он сделал? Но все же, он не смог бы ему отказать, ведь омега спас нежеланного ребёнка от смерти, зная, что его за это могут убить жестоко. Сехун кивнул и помог омеге встать, забирая ребенка и улыбнувшись во сне причмокивающему альфе. — Спасибо, Глава Пак, — надломлено улыбнулся китаец, больно прикусывая губу изнутри и вытирая слезы. Альфа сел на свое кресло, открывая папку, где были соглашение с партнерами, и посмотрел на спину удаляющейся омеги. — Стой, — остановил его альфа, омега повернулся к нему с Сехуном. — Как его звали? Как звали омегу? — Ли Бэкха, Глава Пак, — солгал омега, прекрасно зная, что альфа Бэкхена являлся никто иной, как сам Пак Чанель. Именно от него надо было защитить ребенка в первую очередь. Как только закрылся дверь кабинета, он жадно вздохнул запах Бэкхена, пропуская мысли, как же божественно пахнет тот Бэкха, раз его запах совпадает с запахом любимого. Но как такое может быть? На глазах собирались слезы, слезы боли и тоски, медленно убивая альфу. Запах маленького ребенка, который около месяца будет пахнуть папой, он улыбнулся. Такой крошечный, но уже такой любимый. Он уверен, китаец станет отличным папой и исполнит последнее обещание омеги. — Ли Бэкха числится мертвым, к сожалению. Я искал информацию, себя не утруждай. Чанель даже не заметил как зашел Сехун, поставив перед альфой документ. — Якудза тебе передал. У него есть внебрачный сын, омега, поздравляю, которому уже девятнадцать. Обменял его на землю, сейчас начинается стройка дочерней компании. — Узнал, кто он? — Насколько я знаю, он омега и наполовину кореец. Его папа кореец, сбежал от якудзы, когда он был еще наследником. Выживал как мог с ребенком, но скончался от болезни. Парень рос с бабушкой. Любая информация о нем и омеге засекречено. — Мне интересно, как отец узнал о нем. — Мне поинтересоваться? — Не стоит, — отмахнулся Чанель, смотря на доклады от разных корпусов. — Проводи Ханя и ребенка, Сора и Чэнлэ о них позаботятся, ты можешь быть спокоен. Свободен. Сехун вышел, забирая свой нож, ранее оставленный на столе. Встретившись с горничной он ей улыбнулся, а через три секунды она упала от боли на спине. Чистый нож, что был на руках Сехуна, теперь торчал на спинке девушки, которая мычала от боли. — Прямо в цель, я крут. Чанель услышал грохот и вышел с нахмуренным взглядом, уже начиная ворчать, ибо кто посмел нарушить покой Главы, но сразу остановился, увидев на полу девушку и Сехуна, который играл с ножом, пощелкивая по нем. — Говорю же, распустили вы. Подслушивает нас. На кого работаешь? Она молчала до тех пор, пока Сехун медленно не начинал извлечь нож. Девушка истошно кричала от боли, пока Чанель хладнокровно наблюдал за ними. — Хочешь обратно воткну, тебе кажется больно? — Нет, прошу… — Покрутить? — Я все расскажу, — она потеряла сознание от шока и Чанель закатил глаза. — Узнай все и ты знаешь, что делать, — Пак закрыл дверь и сел на свое привычное место, убеждаясь, что его отец все-таки подослал к нему своих щенков, чтобы разузнать все о каждых его действиях.***
3 месяца спустя По приказу Чанеля омегу поместили в комнату главы. Вокруг крутились очень много людей, все для того, чтобы омега проснулась. Течка не пришла, был сбой организма, который влек за собой сильные боли и высокие температуры, которые никак не хотели нормализоваться. Он мёрз, трёхслойные теплые одеяла не помогали, был отключен вентилятор, что работал каждый день для очищение воздуха и охлаждение комнаты. — Оставьте нас, — дал приказ Чанель, наблюдая, как доктора и медсестры спешно собирали все медицинские принадлежности. Когда в комнате остались только двое, Чанель снял с себя пиджак и рубашку, после ляг рядом с омегой, прижимая к себе парня, который дрожал то ли от холода, то ли от боли. Бекхен прижался к нему еще сильнее, чувствуя жар горячего мускулистого тела. Альфа вдохнул запах парня, который слышался не заметно, по сравнению год назад. Его омега жив. Жив, цел и невредим, а сейчас спит у него под носом, вдыхая его запах. Он пролил немало слез, один в комнате, запираясь, как подросток, который обиделся на своих родителей. Он мечтал, чтобы это оказалось сном, чтобы разбудили его сладким поцелуем в щечку как раньше. Почти год он прожил без Бэкхена, считая его мертвым, кого уже не вернуть, хоть продай душу дьяволу. Чанель поцеловал омегу в лоб нежно и сам не заметил, как засыпает под прекрасным ароматом Бэкхена, впервые без тоски и боли в груди. Первым, что увидел Кенсу, когда зашел в комнату, чтобы разбудить Чанёля, были мирно сопящие парни. Бэк спал, не корчился от боли во сне, не было температуры, а альфа до сих пор сильно прижимал к себе своего мальчика. Стало немного завидно, что с Чонином они не могут вытворять такие милые дела, когда он работает на Пака, не отдыхая совсем. Иногда даже не приходит домой, только во время течки, которые длились у него всего лишь три дня. Отбросив все мысли, Кенсу подошел к Чанелю и попытался разбудить. У альфы был чуткий сон и он сразу же открыл глаза от голоса омеги, который незаметно подкрался к нему. — Время? — Семь без пятнадцати утра. Господин Пак, О хочет вас видеть, говорит, дело важное, а я пока присмотрю за Мистером Беном, — прошептал он, наблюдая за альфой, который сонно поморгал глазами и натянул себе футболку, напоследок целуя Бекхена в щечку. — Скажешь, если будут какие то изменения. Буду у себя в кабинете. Кенсу лишь поклонился, не смея поднять голову, пока альфа не закроет дверь. Измерив температуру омеги, который наконец-то спал спокойно, он улыбнулся, медленно раздевая омегу, чтобы поменять его пижаму. Но резко остановился, увидев шрамы на животе. Обычно такие шрамы оставались после беременности; потрогав их невольно, он сразу убрал руку, закрывая живот. И у него были бы такие шрамы, не потеряй он ребенка лет пять назад.***
— Что такое, Се? Я даже не успел переодеться и принять душ, — Чанель сонно вытер глаза, нахмурившись от солнца. — Якудза прилетает, не знаю почему. И принимаешь его ты, как почтенный глава Кындаля. Нам надо подготовиться. Он будет здесь к обеду. Как я узнал, направляется к тебе. — Я что-то натворил? — Да откуда мне то знать? — Сехун налил воду и притянул его к Чанелю. — Лу Хань прилетает завтра, как ты и приказал, мы все приготовили. — Тогда начните приготовление к приходу Якудзы, боюсь он не один, — Чанель поставил на стол стакан, заметив заинтересованный взгляд друга, спросил: — Что? — Как Бэкхен? Он не очнулся до сих пор? — Чанель покачал головой. — Два дня уже прошло. — Боже, я чуть не умер, когда увидел его в штабе, казалось это сон. — Я расследую это дело, расспрошу Кенсу и Бэкхена, когда он очнется, — Сехун развернулся и хмыкнул, — а ты, прошу, прими душ и приводи себя в порядок, иначе как объяснить охране, что гроза государства ходит дома с такими волосами, — Чанель потрогал волосы и попытался их уложить. — Через три часа приезжай в частный аэропорт. — Нет, лучше дома буду ждать, не могу я оставить Бэкхена сейчас без присмотра, — Чанель встал с места и дал второму зеленую папку с бумагами. — Узнай, кому эти земля принадлежат. Видимо отец начал действовать. Не забудь проверить брата и Джиа. Усилить охрану до уровни С, никого близко не подпускать к дому. Рано или поздно, я заберу брата, посмотрим, что она тогда скажет, — Чанель вышел из кабинета с последними словами. — Ты свободен.***
Шесть черных машин развернулись перед главных ворот особняка главы Кындаля. Как только они остановились, двери одновременно открылись и альфы в черных костюмах вышли, приняв оборонные позиции для защиты якудзы и его старшего сына. Вышли главные незваные гости Пака, которые верно и уверенно шли к лестнице. Там их уже ждали Чанель и слуги, которые построились в ряд, чтобы поприветствовать главу Японии. Они вместе поклонились, выражая знак добровольчества и дружбы, а главное — уважение к друг другу. — Честно говоря, не думал вас ждать, Господин Тацуя. Рад вас видеть, приму за честь, если вы остановитесь у меня дома, — якудза ухмыльнулся и поблагодарил Чанеля за его предложение. — Поздравляю с новым назначением, теперь ты первая глава, имеешь огромную власть, я поражен, что есть такие мальчуганы, которые добились всего этого в раннем возрасте. Чанель посмеялся вместе японцами, будто оценивая его шутку. Они зашли в особняк, длинные коридоры, которые разукрашены в классическом стиле; разные скульпторы из разных точек планеты, но дополняющие друг друга. Высокие потолки и мраморы, которые сверкали от чистоты и слепили глаза. Они наконец добрались до гостиной, якудза и его сын сели на большой диван, смотря на лестницу и оценивая все прелести дома Главы Кындаля. — Хорошо обустроился, вижу. Неплохо. — Спасибо, Глава, — им принесли чай с сладостями, чтобы они перекусили перед трапезой. Как только слуги ушли, Чанель откинулся на диван и закинул ногу на ногу. Он отпил чай и посмотрел на Якудзу. — Мне бы хотелось узнать причину вашего визита. — А вы не слишком ли спешите, Глава Пак? — сказал младший-Тацуя, который был недоволен вопросом Чанеля, что был нетерпелив с его отцом. — Ах, Цукаса, ты ведь знаешь зачем мы сюда вернулись и что мы очень спешим, — старший альфа по доброму улыбнулся, после сразу заключил, — чтобы забрать свое. Я знаю, кого ты прячешь в этом доме, Глава. Поэтому, прошу вернуть мне его. Чанель не понял о ком шла речь. Ведь в доме был только Бэкхен, который насколько знал Чанель, не был связан с преступными организациями. — Позвольте поинтересоваться, о ком идет речь? — Отец? На втором этаже слышался слабый голос омеги, который всеми силами пытался держаться на ногах. Кенсу держал его за талию, пока омега сжимал руки на перилах. Все изумленно посмотрели на омегу, особенно Чанель, который был рад пробуждению любимого. Он сразу встал с места, медленными шагами направляясь к лестнице, пока двое из охранников якудзы не закрыли ему дорогу, не пропуская к омеге. Чанель слишком ждал этой встречи, его омега стоит перед ним, усталый, но все такой же прекрасный и очаровательный. Омега был в бордовой шелковой пижаме с вырезом, который открывал вид на острые ключицы, грозящие порвать молочную кожу, и на тонкую шею. Цукаса оттолкнул Чанеля и быстро поднялся на второй этаж, обнимая Бэкхёна, потер костяшками пальцев его лицо, в некоторых местах до сих пор были гематомы, а в некоторых местах раны. Что-то ему нашептав на ушко, он поднял его на руки, а Бэкхен положил голову ему на плечо, тонкими руками обхватив его шею. Взгляд альфы бросился на кисть младшего, были синяки от веревок, которыми его привязали в день прихода в штаб. Чанель застыл и сжал кулак, стараясь не показывать ярость и ревность. Альфа усадил Бэкхена рядом со старшим, который пристально смотрел на все раны омеги, нервно сжимая губы. — Да кто посмел притронутся главной омеги клана Тацуя? Ты неприкосновенен! Кто посмел ударить и связать его?! — альфа встал с места, смотря на застывшего Чанеля. — Его уже давно нет в живых, — сказал Сехун, медленно подходя к якудзе и поклонился. — Сэ… — Как самочувствие, Бэкхени? — Сехун присел на корточки перед омегой и улыбнулся ему, радуясь к его пробуждению. — Бывало и лучше, спасибо, — прошептал он на корейском. — Я забираю своего сына, приготовьте машину, да чтоб он еще приходил в эту Корею, — японец встал с места и протянул руку Бэкхену, который покачал головой. Чанель присел на диван напротив омеги и смотрел ему прямо в глаза, через секунду медленно закрывая глаза. — Отец, я, пожалуй, останусь здесь, пока не найду сына, прошу тебя. — Я сам его найду, подключу сюда президента… — Я не могу, не могу больше, нет, я не могу, — омега бился в истерике, плача и срывая свой голос. — Бэкхен, не сопротивляйся, мы найдем этого ребенка, но ты должен возвращаться домой, мы не оставим тебя здесь одного, — младший Тацуя сел рядом с Бэкхеном, похлопываю его по спине. — Я не вы! Я не смогу оставить своего ребенка больше, я хочу его забрать, прижать к себе хоть раз, вдохнуть его запах. Я не хочу его оставлять здесь. Единственный, кто не понимал здесь ничего был глава Пак. — О каком ребенке мы говорим? Стойте, отец? Бэкхен? — А вы не вмешивайтесь в дела семьи Якудзы! –Не повышайте голос на главы Кындаля и Триады, предупреждаю, это может плохо закончится, — Сехун правой рукой схватился за катаной, сжимая его сильнее. — Замолчите вы все! Все сразу же замолкли и обратили внимание на плачущего парня, у которого шла кровь из носа. Чанель присел перед ним и дал шелковый белый носовой платок и позвал Кенсу, который в миг прибежал с ватой. Как только они остановили кровь, Бэкхен продолжил. — Прошу, верни мне сына, Чанель, я сделаю все, что пожелаешь, но верни, — крупные слезы омеги попали на пижаму, которая быстро впитывала в себя влагу. — О чем ты? О каком ребенке идет речь, малыш? — Я не вернусь в Токио без малыша. — Ты вернешься и это не обсуждается! — Я не ты, отец. Не ты, что смог отпустить омегу, зная, что он носит твоего сына. Я не могу так, я родил его, а не зачал! — Бэкхен зло посмотрел на отца, который сжал зубы, опять себя проклиная за тот день, когда его беременная омега сбежал от него. — Это наш сын? — с опаской спросил Чанель, мягко смотря в глаза Бэкхена. — Наш, я забеременел после первой ночи. Значит ребенок не у тебя? — Значит, ребенок наследник Пака? — изумленно спросил Цукаса. Бэкхен кивнул. Чанель собрал все свои мысли воедино, но все также не понимая ничего. Значит отец его не просто так прятал. — Бэкхен является главной омегой клана Тацуя, после смерти второго мужа он остается единственной омегой под защитой самого Тацуя. Даже наши жены и мужья не имеют права быть защищенными, пока Бэкхен сам не разрешит. Бэкхен Тацуя, так что мы имеем полное право его забирать. — Хотите забрать мою омегу, что родил мне наследника, хоть и без брака, под предлогом, что он ваш сын? Наивные. — Вы еще не в браке, значит Бэкхен до сих пор принадлежит нам, как и ребенок. Прости конечно, но верни нам наследника Тацуя, — Цукаса прямо посмотрел на Чанеля. — Сперва я хочу поговорить с Бэкхеном, — Чанель встал с дивана, и посмотрел на Кенсу, что стоял рядом Сехуном. — Если ты не возражаешь. Омега кивнул и ему помогли встать, а дальше добираться до библиотеки, что был ближе всех комнат. Закрыв дверь после выхода Кенсу, который усадил омегу на кресло, он бросился к омеге, обнимая его и прижимая к себе сильнее, жадно вдохнув его запах. Бэкхен попытался отстраниться, пока он не застыл, услышав плачущий голос альфы. — Ты жив! Ты по-настоящему жив, малыш. Ты рядом… Чанель уткнулся ему в живот, взяв руки Бэкхена в свои. — О чем ты? — Это подождет, расскажи о ребенке, я найду, где бы он не находился, дай только зацепку, — Чанель поднял красные глаза, смотря и заодно целуя тонкие пальцы омеги. — Где ты был все это время? — Твой отец меня запер, как только он узнал, что я беременен, хотел, чтобы я родил сына, чтобы вырастить его, как своего приемника. Я сбежал и родил ребенка в лесу, мне помогли инсценировать смерть ребенка, но наш малыш жив. Его забрал Лухан, найди его, он должен меня узнать, — омега сжал руки Чанеля, в надежде, что хоть он сможет найти его. — Лу? Парень с огромными глазами? Лу Хань? — Да! Он самый, у Лулу наш Джисон, пообещай мне, что найдешь… Чанель кивнул и поцеловал его в щечку. Он даже не подозревал, что его сын находился под самым его носом. — Они приедут завтра рано утром, дождешься? — Бэкхен вопросительно изогнул бровь, — Лу омега Сехуна. Три месяца назад он попросил у меня помощи с новорожденным ребенком, значит это был наш сын. — Приведите их сегодня же, боже. — Сегодня в Китае грозы, самолеты не летают. Омега сжался, поглаживая свой живот. –‘Ты меня даже не искал, Пак. А обещал быть рядом, всегда. Знаешь, я все девять месяцев думал, что ты придешь и заберешь меня. В тот день я… твой отец угрожал мне, что убьет тебя, но ты даже не искал меня, — Бэкхен тоскливо посмотрел на Чанеля, который пытался что либо сказать, омега поставил на пухлые губы свой тонкий палец и улыбнулся. — Я знаю, в этом нет твоей вины, Ёль, узнал, что я числюсь мёртвой, мой дом сгорел и меня признали погибшим, — Чанёль поморщился, вспомнив тот день. — Но ты жив и это главное, малыш. Ты ведь останешься? — Конечно, а куда мне без него. Омега прижался щекой об макушку альфы, который сидел на земле, целуя его ладошки. Они просидели так долго, пока Пак не поднял омегу на руки и не вышел из библиотеки под взглядами альф. Бэкхен сел на кресло, поджимая ноги и набравшись смелости сказал: — Возвращайтесь без меня, мой сын приедет завтра, тогда я дам вам ответ, отец, — Цукаса хотел было уговорить омегу, пока якудза не схватил его за кисть. Он молча промолчал, удержав взгляд на О, тот лишь ухмыльнулся.