Это была плохая идея

Ойкава шёл, напевая какую-то невнятную песню себе под нос, и наступал только на серые квадратики уличной плитки. Прямо как ребёнок, подумал Ивайзуми, который шёл сзади, и наблюдал за этой смешной картиной. Они уже доехали до остановки рядом с домом Хаджиме и сейчас направлялись в его квартиру. Естественно, это была квартира его родителей, но те часто были в командировках, оставляя весь дом в распоряжении сына и его ночных гостей, в виде Ойкавы. — Ива-чан, ты такой хороший! Приютил меня бедного и несчастного. — сообщил Тоору, обнимая друга и прижимаясь сильнее к нему, пока тот пытался открыть дверь в слабо освещённом коридоре. Ещё и эта приставучка шатала его из стороны в сторону. — Ойкава отцепись, иначе я тебя не впущу. — заявляет Ивайзуми, пытаясь как-то убрать от себя друга, но дверь наконец открывается. И в эту же секунду Ойкава отцепляется, как ни в чём не бывало, и вприпрыжку заходит внутрь, раздеваясь по пути и скидывая обувь у порога. Хаджиме только цокает и раздражённо закатывает глаза, закрывая дверь и собирая всю одежду по пути на кухню. Действительно король, а Ивайзуми прислуга что ли? Сейчас же, разбежался! — Дуракава, а ну марш обувь нормально поставь и выруби свет в коридоре, иначе еды не получишь! Это работает безотказно и без исключений. Ойкава проскальзывает по скользкому плинтусу в серых носках, немного не рассчитывая и вписываясь в дверь, но всё же молча собирает туфли, укладывая их у кроссовок друга. После чего таким же скольжением возвращается на кухню, где его ждёт небольшая пачка с конфетами, которую успел достать из своего запаса Хаджиме. Ойкава снова благодарит его и тянется обниматься, но его останавливают. Ну и ладно, думает тот. — Ты сегодня чересчур тактильный. Ко всем обниматься лезешь, я смотрю. — усмехается Ивайзуми, наливая себе стакан воды и садясь за стол напротив собеседника. Тоору смотрит на него счастливыми и уставшими глазами, соглашаясь. — Снова ревнуешь, Ива-чан? — он долго протянул прозвище друга, довольно ухмыляясь и растягиваясь по всему стулу. Хаджиме проигнорировал его высказывание, уходя из кухни со стаканом воды. Хвостик в виде Ойкавы помчался следом, заваливаясь на чужую кровать. После небольшого перекуса оба лежат в комнате Ивайзуми, занимаясь своими делами. Точнее, Хаджиме повторяет задания по английскому и готовится к завтрашнему тесту, а Тоору названивает Суге, при этом ещё и орёт на всю квартиру в такое позднее время. Когда на том конце отключаются, Ивайзуми слегка толкает друга в бок ногой, чтобы заткнулся, но тот начинает громче кричать и хныкать, жалуясь, что вызовет подмогу в виде Сугавары. — Бросаешь меня, значит. — скорее для себя говорит и усмехается Хаджиме, перелистывая страницу и размещаясь удобнее рядом с Ойкавой. Вообще, он удивился тому, что Тоору зовёт гулять не его или одну из своих фанаток. Наверное, это к лучшему, продолжает про себя тот, посматривая за лыбящимся и катающимся с одной стороны кровати на другую приятелем. — Ива-чан, я никогда тебя не брошу! Я же обещал! — он вдруг перестаёт кататься и замирает в положении, когда он видит перевёрнутого Ивайзуми, косящегося на него со вскинутой бровью. И, не сдерживаясь, он начинает смеяться, поджимая руки и ноги к груди, как черепашка, а когда прекращает на его лице остаётся лёгкая улыбка и Тоору ложится на плечо друга, втираясь носом в знакомую и такую родную толстовку, приобнимая его за плечи. — Я никогда тебя не брошу, Хаджиме. — он замолкает, закрывая глаза, пока Ивайзуми ошарашенно втупляет в учебник. Ни о каких возмущениях или недовольствах речи и быть не может. Ойкава называет его по имени только при двух ситуациях в жизни: когда всё слишком хорошо и когда всё предельно плохо. Интуиция подсказывала, что первый вариант подходит больше. Он устало улыбнулся, укладывая книгу на край тумбочки, и ложится, обнимая Ойкаву в ответ. Это то, что ему, Тоору, нужно было сказать. После недавних мыслях о прошлом и тревожных о будущем ему однозначно нужно было сказать это и услышать что-то в ответ, потому что некая неловкость пожирала сейчас изнутри, а сердце колотилось как бешенное. — Я знаю, Тоору. —он слегка поглаживает по мягким каштановым волосам рядом. — Я знаю. — совсем тихо шепчет тот, замечая, как друг мурлычет и снова ластится об его ладонь. В голове у Ивайзуми проскакивает замечательная мысль. Он поворачивается и резко начинает щекотать Ойкаву, пока то не вскрикивает и не даёт отпор. Они занимались всякой ерундой до четырёх утра, пока соседи не начали стучать по батареям, и пока Тоору не стукнулся головой о край стола, пытаясь показать. что тот умеет делать задний кувырок на кровати. Хаджиме поругал его за неосторожность, но потом немного пожалел, когда приносил из кухни лёд в полотенце хнычущему на всю комнату другу. Ему не было стыдно. Точно не перед Ивайзуми и точно не сейчас. Conan Gray - Lookalike Попрощавшись с Кагеямой на прошлом повороте, и проводя его глазами, Суга и Дайчи направлялись в сторону собственных домов. Живут они буквально через улицу. Когда те были первогодками часто забегали друг к другу, чтобы обсудить следующую тренировку и придумать какие-нибудь новые тактики. Иногда просто заходили поиграть в новую приставку и попить чай с печенюшками, которые часто приносила мама Коуши. А порой и плакались друг другу в колени, сидя в тёмной, не озарённой ничем, комнате из-за проигранного матча. С одной стороны хочется вычеркнуть плохое из памяти, но с другой, ты просто вычёркиваешь прошлого себя, оставляя наедине с этой тёмной комнатой, в которую никогда уже не заглянет лучик света. — Чёрт, я тут что-то совсем загрустил. — смеётся Суга, прикрывая локтём глаза. — Ты, наверное, понял о чём я говорю? — он не перестаёт усмехаться, пытаясь прогнать неприятные мысли из головы. Коуши убирает руку, наконец поднимая взгляд на Дайчи. Тот идёт, хмуро смотря вниз, как-будто точно понимает о чём вспомнил друг. Улыбка сходит с лица, оставляя неприятный осадок в воздухе. Зачем я вспомнил, подумал Суга, прячась в шарф то ли от неловкости, то ли пытаясь спрятаться от самого себя. Неловкое молчание продолжается уже несколько минут, и до перекрёстка, где им нужно будет расходиться в разные стороны остаётся пара сотня метров. Коуши начинает корить себя за то, что вообще вспомнил эту тему и хочет извиниться, но его опережают. — Всё нормально. — на лице Дайчи красуется грустная улыбка и его такие же глаза направляются на Сугу, который стоит с приоткрытым ртом. Коуши виновато закусывает губу, и отворачиваясь, смотрит под ноги. — Точнее сейчас всё нормально. — поясняет тот, улыбаясь немного радостнее, чем несколько мгновений назад. Он думает что бы такого сказать, не затягивая и не погружая в полное состояние безысходности и разочарования. — Теперь мы сильнее. Намного сильнее прошлых нас. Это значит, что то время не прошло зря, и это был очередной пинок от жизни, чтобы мы не сдавались. Так и получилось, ведь мы всё ещё здесь, всё ещё играем, и даже выигрываем. — он прерывается на секунду мечтательно смотря на тёмное небо с белёсой россыпью звёзд и созвездий. Дайчи останавливается, продолжая смотреть на наверх, широко распахнув глаза. Суга останавливается одновременно, смотря на друга с долей удивления. — Небо— это наша жизнь, — он поднимает руку и указательным пальцем показывает вверх. Коуши тоже поднял голову, смотря туда, куда показывает Дайчи. — А звёзды, как наши воспоминания. Некоторые тухнут и мы забываем про них навсегда, но появляются новые и сияют очень ярко, оставаясь в нашей памяти надолго, если не на всю жизнь. Небо никогда не остаётся одинаковым, старые звёзды исчезают, на их место приходят новые, как и воспоминания. — он уже просто глупо улыбался, указывая пальцем на разные созвездия. Коуши не смог сдержать смеха, заливаясь им и хватаясь за живот. Дайчи удивлённо посмотрел на друга, смущаясь и наблюдая за Сугаварой. Хотя бы настроение поднял, думает Савамура. — Прости, просто на секундочку показалось, что звучит вполне себе нормально. — он неловко почесал затылок, подходя к другу. — Нет, это звучит вполне себе по-философски и романтично. Просто тебе это несвойственно, Дайчи. — Суга перестал смеяться, вытирая подступившие от смеха и частично от плохих мыслей ранее слёзы. Он смотрел на подходящего к нему и краснеющего друга. У Коуши случился внезапный прилив нежности от такого жалкого вида друга. На их лицах бегали зайчики, отражённые от тех самых вывесок, которые находились сбоку от тротуара. Надо закончить всё на хорошей ноте, решился Коуши, подходя вплотную и крепко обнимая Дайчи. Тот несколько удивился, но обнял в ответ, скрещивая руки за спиной Суги. Коуши был ниже всего на пару сантиметров, но всё равно упирался тому в плечо. Мило. Куртка Дайчи холодная, но Суга чувствует, как сквозь неё так и льётся горячая лава, задевая самого Коуши, но не обжигая, а обволакивая. Тёплый шарф друга греет замёрзший нос. Сам Сугавара, как замечательная ходячая грелка. И теперь стали проскакивать те самые воспоминания. Как они начинали, как сложно было идти и не сдаваться, как Коуши постоянно пытался всех скрепить, переигрывая роль связующего вне поля. Руки за спиной Дайчи сжались крепче, пальцами цепляя куртку. Они простояли так пару минут, чуть ли не начиная плакать, а после отстранились, смотря в пол. Суга похлопал друга по плечу, и не проронив не слова, пошёл вперёд, пряча руки в карманы. Вроде бы всё хорошо, но неприятный осадок воспоминаний всегда приходит в ненужные моменты жизни. Коуши так часто заходил в тупик с этим вопросом, что перестал даже пытаться найти выход из этого бесконечного круговорота мыслей. — Знаешь, ведь теперь у нас есть Кагеяма и Хината. Они конечно только часть команды, но если бы они не появились, то не знаю что было бы дальше. — Коуши усмехается. — Но главное, что появились. — Суга слегка коситься в сторону Дайчи и улыбается. Его греет эта улыбка, зализывает раны на сердце, на душе, что ли? И к концу их совместного пути плохие воспоминания улетают вместе со сквозным ветром, который дул всё это время, но забрать всё это получилось только сейчас. Дайчи знает, что Суга прав. Суга всегда прав, это знают все, включая его самого. Они прощаются, обмениваются искренними улыбками и расходятся в разные стороны. Замечательный день, но без щепотки грусти никак не обойтись, думает про себя Коуши, пряча улыбку за шарфом. Он дошёл до дома, тихо открывая дверь и раздеваясь. Проходя в комнату, он заметил, что его телефон в кармане брюк на беззвучном, и сейчас неприятно вибрирует и светится. Суга быстро закрыл дверь, чтобы не разбудить семью и глянул на экран. Кто звонит ему в час ночи, пронеслось в голове. Говорить вообще не хотелось, поэтому он отклонил неизвестный номер, бросая телефон на стол. Завтра утренняя тренировка, уроки сделаны ещё вчера, а сейчас можно спокойно лечь спать, думает Коуши, располагаясь на удобной кровати и складывая руки за голову. За окном всё то же небо, но уже другие звёзды. Дайчи ничего нового, конечно, не сказал, что им надо отпустить прошлое, но не забывать и не пытаться избавиться. Но, чёрт возьми, в какой красивой форме он выразился! Глаза Суги отливают лунным светом и звёзды отражаются в его тёмных зрачках и изумрудной радужке. Спать уже даже и не хочется. Только думать и думать о всяких глупостях и серьёзных вещах одновременно. А лучше не думать вообще. Коуши прикрывает глаза, но всю комнату резко озаряет ярким светом от экрана телефона. Достали, думает и хмурится тот, но поднимается, чтобы всё-таки взять трубку. Это снова неизвестный и Суга щурится, как кот, пытаясь нажать на кнопку принятия звонка, но звонок обрывают с противоположной стороны. Он цокает и смотрит на уведомления. Сообщения от этого Неизвестного номера. Неизвестный 01.28 Суга-чан, это Ойкава! Возьми ты уже трубку АААА Сугавара хмыкает. Как он только не догадался. Кто ещё додумается звонить человеку в такую позднюю ночь. Коуши выдыхает, возвращаясь под одеяло вместе с телефоном. Он решает сразу назвать контакт, чтобы потом не шарахаться и удивляться, почему это ему звонят в пол второго ночи. Суга-чан ;) 01.30 Почему так поздно, Ойкава-сан? Ойкава Тоору 01.30 Я за весь день забыл спросить, когда я могу прийти позаниматься? ;) Суга-чан ;) 01.31 <i>Наберите мне, денег на балансе не Как назло, даже последнюю букву дописать не смог. Суга думал, что тот не наберёт, успокоится и ляжет спать, но телефон снова начинает вибрировать и на экране появляется имя контакта. Коуши не хотелось долго разговаривать, потому что в сон начало клонить невыносимо. Ещё и не разбудить всю семью своим разговором надо. — Привет, Суг-ча-а-н! — довольный и достаточно громкий голос послышался на том конце провода. Очередное искажение его фамилии от него. — Да, мы уже здоровались сегодня, — вежливо отвечает Сугавара. — Насчёт ваших занятий... вам подойдёт эта суббота или воскресенье? — Я не такой старый, чтобы ты продолжал называть меня на «вы»! — огрызается Ойкава, раздражённо выдыхая и, видимо, поправляя чёлку. Суга почему-то понял это, даже не смотря на него прямо сейчас. — Прости, так суббота? — виновато продолжил тот. — Да, давай потом ещё погуляем? — совершенно естественно и без колебаний спрашивает Ойкава, улыбаясь и прижимая указательный палец к уголку губ. А вот Сугу это немного удивило. Серьёзно? Вопросов много, но задавать их сейчас было слишком впадлу. — Посмотрим, ты сперва приди. — парирует Суга, ёрзая под одеялом и растягиваясь в полный рост из-за чего его голос немного искажается. На том конце тоже усмехаются и заявляют, что обязательно придут. Коуши прощается и бросает телефон на другой конец кровати, к ногам. Через несколько минут он уже спокойно спит, не думая ни о чём.

***

— Ну ты всегда можешь отказать, — тихо отвечает Асахи, слизывая остатки йогурта с ложки. Вся команда Карасуно сейчас на обеде сидит за двумя столами. Напротив Суги сидит сам Асахи и Дайчи — куда без него—, а ещё несколько его сокомандников, включая Кагеяму и вечно говорящего Хинату, сидящих сбоку от него. В столовой очень шумно и людно, поэтому Коуши приходится два раза переспрашивать ответ на свой вопрос. Его немного напрягает то, что они с Ойкавой могут стать друзьями. Вдруг это скажется на волейболе. Или тот специально хочет выведать через него нужную ему информацию. Суга всегда доверяет людям, но не таким как Ойкава Тоору. Он знаком со многими игроками из других команд. Тот же Яку, Куроо, Куними. Но их можно понять, а вот Ойкаву слишком сложно. Тем не менее Коуши хочет пойти гулять, но эта его неожиданность и недосказанность настораживает. — Наверное, мне не стоит настолько ему не доверять, да? — скорее для себя повторяет Сугавара, потирая невыспавшиеся глаза, хотя Дайчи и Кагеяма выглядят вполне себе обычно и бодро. Вся команда знает, что Суга помогает Ойкаве с математикой. И они даже не удивились узнав это из уст Суги, потому что Ойкава первый всем сказал. Ещё в конце того тренировочного матча.— Просто я не планировал заводить друзей к концу школы, понимаешь? Это ведь бессмысленно. — Так не начинай, пожалуйста! — Асахи внимательно слушал Сугу и это его заявление слишком часто звучит в последнее время. — Жизнь не заканчивается после окончания школы. Не мне это тебе говорить, ты сам всё прекрасно понимаешь. Просто не хочешь осознавать. — он закончил, с прищуром осматривая тяжело выдыхающего перед ним Сугавару. Он прав, думает Коуши, без всякого аппетита рассматривая нетронутый рис с овощами. —И вообще. Ты, что собрался бросать нас с Дайчи? —заявляет тот, притягивая к себе рядом сидящего и молчащего всё это время друга. Тот неловко улыбается, смотря то на Сугу, то на удивлённых рядом Хинату и Кагеяму. — Нет! Конечно нет! Всё, я всё решил, — вскрикивает и немного подпрыгивает Суга, широко раскрывая глаза и ошарашенно смотря на друзей, которые ожидали более спокойной реакции. — Просто я ничего на самом деле не решил. — он усмехается с реакции и садится обратно. — Я выбрал университет, отправил запрос, все дела. И прошло уже три недели, а ответа хотя бы с отказом, и то не пришло. — он устало ложится на стол, окончательно отодвигая поднос с едой в сторону Хинаты, который давно засмотрелся на обед семпая, но совесть или рядом сидящий Кагеяма не позволяли даже спросить. Заметив сверкающие карие глаза и высунутый набок язык справа от себя, Коуши тепло улыбается, и кивая, даёт своё разрешение рыжику на поедание. Тот благодарно кивает в ответ и начинает уже вторую за этот обед трапезу, пока сидящий сбоку Тобио цокает и отворачивается в противоположную сторону. Сугавара ложится на освободившееся перед собой место на столе. — Суга, тебя скоро с фигуристками путать начнут. — усмехаясь, кидает Дайчи, скрещивая руки на груди и обеспокоенно наблюдая за лежащим перед ним другом. Хорошая шутка, подумали все. Коуши действительно был невысоким и достаточно худым. До Цукишимы ему ещё далеко, в плане своего тощего телосложения, но учитывая рост, Суга действительно выглядит очень аккуратно и миниатюрно. Тот вскидывает бровь, вставая и разминая затёкшую сторону шеи, одновременно кидая удивлённый взгляд в сторону Дайчи. — Почему с фигуристками, а не с фигуристами хотя бы? — спрашивает тот, зачем-то представляя себя в костюме на льду. Страшная картина, учитывая то, как он мёрзнет на улице в конце осени. Стоял бы дрожал, как котёнок в дождь. О льде и тонкой одежде можно вообще забыть. Да и не сильно того хотелось, мысленно цокает Коуши, ожидая ответ на заданный ранее вопрос. — Потому что до фигуриста ты не дотягиваешь. — хмыкает Дайчи, прикрывая глаза ладонью и широко улыбаясь, — видимо, тоже представил Сугу в симпатичном костюме или даже платье —, и сползает вниз, наблюдая за реакцией друга. — Запишем тебя всей командой на фигурное катание. Пойдёшь? — за ним откровенно начинают смеяться все. Даже соседний столик их команды прислушался и уже начинают прилетать какие-то высказывания от Цукишимы, упомянутого ранее. Вот и пойду! Ещё и этого с собой захвачу, мысленно злится Суга, указывая взглядом на Кея, после чего обиженно фыркает, складывая руки на груди и тоже спускается немного вниз. Как хищная рыба в засаде, наблюдает за жертвой, также Коуши смотрит, прищурившись, на Дайчи и продумывает в голове свой план мести. Далее последовала очередная лекция Асахи о том, что администрация университета и все отвечающие за отправку ответов тоже люди, и что им нужно время и, что Суга там не один. Коуши просто поддакивал, чувствуя себя так, будто бы его сейчас отчитывает мама. И кто у нас здесь «мамочка карасуно», усмехается он про себя. Когда тот устремил свой утомлённый взгляд в сторону большого подоконника с панорамой на весенний сад — снова шёл дождь. Небо затянуто. С каждым днём всё холоднее, как никак. Суге стало скучно слушать поучения одному, поэтому он решил развлечься, задевая ногу Дайчи под столом, хитро улыбаясь и делая вид, что ничего не происходит. Вызов принят, улыбается в ответ Савамура и пихает кроссовком в ответ. Эдакая бойня под столом венчается тем, что оба просто смотрят под стол, хихикая и наступая на чистые носики кед. Адзумане наконец замолкает, раздражённо смотря на Сугу, который, прикусывая губу и держась рукам за край стола, пытается отомстить за кинутые ранее высказывания Дайчи. Через несколько секунд в игру вступает весь стол и раздаётся гул из смеха и недовольных высказываний, раздающийся с их стороны. После обеда все разбежались по кабинетам и досиживали оставшиеся уроки. Сугавара успел кинуть Ойкаве сообщение, чтобы тот приходил к двенадцати завтра и захватил с собой учебник и тетрадь с решёнными задачами. Придя домой после вечерней тренировки Суга просмотрел тему, которую собрался завтра пояснять Ойкаве. Усталость чувствовалась по всему телу. Логарифмы и уравнения с двумя неизвестными. Сложная тема, подумал Коуши, нависая над учебником и почёсывая влажные от дождя волосы. К концу учебного дня погода была всё такой же ужасной. И из-за того, что Суга утром не закрыл окно, весь его подоконник и край кровати были полностью залиты. Но прежде чем разбираться с наволочкой и протиранием подоконника,он как раз решил глянуть задания для Ойкавы на завтра. Тот действительно хорошо слушал, когда Сугавара ему всё объяснял, если только не отвлекался. Радовало то, что Суга не просто открывает рот, кидая слова в пустоту, под названием Ойкава Тоору. И если верить словам Тоору, то оценки его стали лучше. Надо будет как-нибудь написать Ивайзуми-сану и спросить действительно ли это так, подумал Коуши, перелистывая страницу и откусывая кусочек от его любимой булочке, купленной по пути домой. Скоро это вообще превратится в привычку — есть сухомятку, не доходя до квартиры. Ненароком вспомнился вчерашний день и Суга пропустил лёгкую улыбку, продолжая жевать. — Так всё, надо убраться! — решает тот, оставляя книжку на столе и укладывая последней кусочек никумана себе в рот. После уборки он весь оставшийся вечер просто отдыхает, просматривая какие-то бессмысленные и глупые шоу по телевизору, при этом успевая заглядывать в учебник по алгебре и делать какие-то пометки карандашом. Перед сном он пьёт таблетки от простуды для профилактики и от оставшегося кашля, укладываясь себе спать. Слава Богу, никакие Ойкавы Тоору ему сегодня не звонили, поэтому тот вырубился прямо напротив включённого телевизора.

***

На следующий день он на собственное удивление, проснулся достаточно рано. Ну и к лучшему, думает тот, успеет сделать какие-то уроки на понедельник или отдохнёт перед приходом друга. Сугавара заправил кровать, полил цветы, приготовил завтрак, покидал мяч, лёжа на кровати. На уроки времени не хватило, потому что в двери уже нетерпеливо звонили, и Суга, крича что-то вроде «уже иду», выходил из спальни, лениво потягиваясь и убирая только что открытый учебник по английскому языку. До намеченного времени оставалось около часа, но кое-кому уже невтерпёж. Как и ожидалось, за дверью был Ойкава. Прилизанный, приятно-пахнущий, но в повседневных вещах. Наконец одумался одеться по погоде, радуется про себя Суга, улыбаясь и приглашая гостя внутрь. На Ойкаве красная толстовка с капюшоном, чёрные джинсы и мокрые от луж на улице кроссовки. Сам Коуши в домашней серой кофте, которая больше его размера на два, и в просторных штанах. У Ойкавы были другие планы на сегодня. Он тихо хихикнул, заходя в комнату своего репетитора и занося полупустой рюкзак. Осмотрев очередной раз знакомую обстановку, он сел на приготовленный заранее стул и направил свои хитрые глазёнки на Коуши, привлекая его внимание. Суга снова рылся в полках, потому что тетрадь, в которой они писали закончилась. Ему пришлось взять стул, подвинуть Ойкаву, залезть на этот стул и начать рыскать в полке. Чтобы заглушить неловкую паузу и шорох перебираемых учебников он спросил: — Как дела? Ответа не последовало, поэтому Суга удивлённо повернулся в сторону гостя и наткнулся на этот его взгляд и отливающие золотом глаза. Подозрительно тихий сегодня. Он простоял так пару секунд, изучая ситуацию. Непонятный и пугающий взгляд ставит в ступор Сугавару, этим пользуется Ойкава. — Суга-чан, я прошёл все темы, по которым мы будем писать тест дома сам. Осталась только одна. — он проговорил это, сжимая руки на рюкзаке и упираясь подбородком в тканевую ручку сумки, как налажавший ученик перед директором. Коуши довольно улыбнулся и комната начала заполняться этой теплотой, изгоняя всё напряжение и неловкость. Как учитель, ему стало очень приятно, но и странно. Зачем он тогда пришёл? Суга пока отказался от ответа или какой-то другой реакции, кроме одобрительной улыбки и снова залез в полку. Ойкава тихо, но с облегчением выдохнул, немного обиженно хмурясь. Нетерпеливость всё заполняла его изнутри. Ему нужна реакция. Он хочет посмотреть, что скажет Суга-чан. — Хорошо, ты безусловно молодец. Значит, посмотрим только последнюю тему, и ты напишешь мне пробный тест. — Коуши улыбнулся, жмурясь и слезая со стула, а когда открыл глаза его ждал полный благодарности и счастья Ойкава, смотрящий прямо на него. Как-то неловко даже, ведь это его, Ойкавы, заслуга, думает про себя Суга, садясь рядом и укладывая давний сборник тестов со времён средней школы вместо тетрадки. — Суга-чан, а может не будем писать тест. — Ойкава положил на пол рюкзак, обхватывая колено рукой и вжимаясь в него подбородком. — До него всё равно ещё три дня, мы успеем всё подучить. — он выглядел до безумия жалко, но глаза хитро поблёскивали. Суга умеет читать людей, как открытые книги, и Ойкава не исключение. Коуши улыбался, но в это время сканировал все его мысли на данный момент. Получив то, что ему нужно, он усмехнулся, отворачиваясь и начиная объяснять тему, которую Ойкава не изучил самостоятельно. Тоору, как и ожидалось, летает в облаках весь час, пока Суга пытается объяснить то, что он уже должен знать. Но после тридцатой попытки сдаётся, раздражённо выдыхая и откидываясь на спинку стула так резко, что тот аж заскрипел. Терпение не железное, как никак, и пытаться что-то дать тому, кто смотрит в пустоту перед собой или в тебя— абсолютно бессмысленно. Скрывать своё раздражение даже не хочется. Пусть знает, как доводить своего учителя. Он продолжает хмуро смотреть на Ойкаву перед собой, нервно стуча пальцами по столу. — Если ты не напишешь будущий школьный экзамен, как минимум на десять баллов больше, то я больше не буду с тобой заниматься. — серьёзно сообщает Суга, продолжая злиться и смотреть на зашевелившегося Ойкаву перед собой. Того как водой окатило. Он вытянулся, виновато складывая губы в трубочку и опуская руку, на которую облокотил голову, и стал в упор смотреть на Сугу. К слову про открытую книгу. Коуши знал чем брать, и это сработало безотказно. Он мысленно усмехнулся и смягчился в лице. Ойкава таки готов продолжить. — Ладно, всё. Ещё один номер и закругляемся. — Суга не выдержал и тихо засмеялся в кулак, пододвигаясь ближе к столу. Лицо Ойкавы просияло так, что даже волосы подпрыгнули, когда тот наклонился, укладываясь на стол и заглядывая Сугаваре в глаза. — А потом мы пойдём гулять?! — не то вопрос, не то восклицание прозвучало от него. Чёрт, Суга совсем забыл про то, что согласился пойти с ним гулять, поэтому смотрел очень удивлённо и широко раскрыв глаза. Тоору продолжал смотреть на него снизу вверх, пока Коуши не подорвался с места. — Да, конечно! Только сперва закончи это упражнение. Я вернусь и проверю. — кинул быстро тот, хватая первую попавшуюся под руки одежду и выбегая из комнаты, громко хлопая дверью. Чёрт, правда забыл, пропускает он про себя, пока заходит в туалет. Раздеваться в комнате, где занимается ученик не этично со стороны учителя. Да и не так они хорошо знакомы. Ойкава зажмурился, когда дверь громко хлопнула. Развернувшись он улыбнулся такой глупой выходке Суги. Во-первых, зачем так спешить, а во-вторых, чего он там не видел. От последней мысли Ойкава даже усмехнулся, начиная подставлять пропущенные числа в пробелы. Достаточно легко, но тут надо быть внимательным и подумать какую из нескольких формул подставить. Вообще, Ойкава делает это наугад, потому что искать какие-то слишком замаскированные подсказки в иксах и числах ему не очень хочется. Решив все примеры из номера, он откидывается на спинку менее удобного стула чем сугин, потому что тот принёс его с кухни, и довольно потягивается, хрустя всеми своими костями. В этот момент возникает Сугавара в тонкой бежевой кофточке и всё тех же домашних штанах. Видимо, схватил не то. — Там сильно холодно? — спрашивает он, прикусывая губу и слегка щурясь, когда всё ещё стоит в дверях, держась за металлическую ручку. Ойкава обходит его оценивающим взглядом. — Ну если пойдёшь прямо так, то снова заболеешь и не поиграешь со мной сегодня. — уверенно констатирует тот, останавливаясь на растерянном лице Суги. Он проходит в комнату, разворачиваясь спиной к Ойкаве и роясь теперь в шкафу. Почему, всегда, когда я прихожу к тебе домой, ты либо утыкаешься в учебник, либо где-то беспрерывно роешься, возмущается про себя Тоору, закусывая щёку изнутри и несводя глаз с Сугавары. Он даже ничего не ответил на то, что ему сказали про игру. Наверное, пропустил мимо ушей, услышав только, то, что сдохнет от холода в такой одежде. Коуши и не собирался идти так. Просто ему нужно было уточнение от человека, который ни свет ни заря припёрся к нему домой с другого конца префектуры. Подыскав нужную одежду он оборачивается и сталкивается с задумчивым взглядом Ойкавы. — Ты опять хочешь поиграть? В этот раз я не найду тебе ключи. — заявляет он, всё ещё стоя со стопкой в руках. — Суга-чан, я не собирался вести тебя в ваш тухленький гараж, — он довольно улыбается, приподнимая голову, и слышит цоконье со стороны Коуши. — Мы пойдём в другое место, но сперва ещё кое-где побродим, ладно? — он встаёт, задвигая стул. Суга согласно кивает, собираясь выходить из комнаты с вещами, но его ловит за запястье Ойкава, довольно лыбясь. — Переоденься спокойно, а то окажется, что ты мамино платье прихватил. Что тоже мне покажешься? — он отпускает его выходя из комнаты и слушая, как тот тихо злится. Эти вот его шутки так раздражают, но без них Ойкава не Ойкава. Суга закрывает дверь, бросая стопку одежды на кровать. На его лице уже красуется улыбка. Значит играть будут, начинает свои размышления тот. Лишняя тренировка никогда не будет безрезультатной, тем более с лучшим связующим префектуры. Интересно, куда они пойдут? И куда они должны заглянуть? Он стягивает штаны, надевая чёрные трико с белыми полосками по бокам. Повторять прошлый опыт с неудобной рубашкой, но отличной игрой впятером Суга не хочет, поэтому под низ чёрного худи натягивает термобельё. Спасибо, что хотя бы предупредил. Он выходит из комнаты, прихватывая рюкзак на всякий случай. Ойкава сидит на кухне, снова заглядывая в приоткрытое окно. Там достаточно хмуро, но дождя не предвидится. Такая погода должна сыграть на руку самому Тоору. Не звать же гулять в моросящий дождь, учитывая то, что оба сильно мёрзнут. Картина красивая, кстати. Ойкава, повёрнутый спиной, видимо, ещё и с задумчивым взглядом, свет, падающий из окна и слабо озаряющий кухню. Если посмотреть с другой стороны Коуши тоже, наверное, вписывается. Он ловит себя на мысли, что такое уже было, и что стоит тут несколько минут. — Пошли? — тихо проговаривает Суга хрипловатым от молчания голосом, очередной раз вытягивая Ойкаву не из самых лучших мыслей. Он заметил это по грустной улыбке и переполненными чем-то плохим глазам, опущенным в пол, когда тот обернулся. Сугавара нашёл ещё один вопрос в свой список «Что говорить, когда наступает неловкая пауза», а сейчас он проглотит глупый вопрос о самочувствии, потому что ответ он и так уже знает. И он неутешителен. Тоору кивает, проходя возле Суги и начиная одеваться. Мысли всё никак его не оставят. Почему они приходят у Сугавары дома, думает он, надевая куртку и застёгиваясь до конца. Может, потому что Суга чувствует что-то подобное или его тоже посещают эти мысли? Или,потом что Кагеяма тоже испортил ему жизнь. Ну, этого Ойкава не знает. Не уверен точно, но так хочется верить, что их с Коуши что-то связывает кроме волейбола. Просто в данный момент хочется в это верить. Они выходят из дома так и ничего не сказав, а когда достигают дверей лифта Ойкава возвращает свою сущность на место. Сугавара так и не вспомнил про то,что задания остались непроверенными. — Суга-чан, не хочешь по парку пройтись? — необычно мягко, но всё ещё тянуче спрашивает Ойкава, рассматривая своё отражение в зеркале, пока Коуши пытается завязать шарф уже в тысячный раз так, чтобы он не попадал ему в рот. Тоору отвлекается от своего прекрасного отражения и замечает эти бессмысленные и довольно жалкие попытки сделать всё как надо. — Давай, я помогу. — он сокращает расстояние и немного недовольно смотрит на шарф, будто это он виноват в том, что на его вопрос так и не дали ответа. Суга молча убирает руки, наблюдая за тем, как быстро Ойкаве удаётся уложить тонкий чёрный шарф и аккуратно заправить его в воротник. — Спасибо. — тихо выдаёт Коуши, когда чужие руки покидают его шею и шарф. — Да, я не против. — более уверенно говорит Сугавара, выходя из лифта и улыбаясь вслед Ойкаве, который тоже сейчас ухмыляется, радуясь полученному ответу. Хотя, вряд ли бы тот отказался. На этот раз разговор не шёл с самого начала. Если раньше им удавалось перекинуться парочкой слов о волейболе и предстоящих экзаменах, то сейчас в голове Суги было совсем пусто. Даже вопросы, которые он припас для таких моментов куда-то испарились, — стёрлись из списка. А может говорить совсем и не нужно. Вокруг так тихо, выходные в конце концов. Люди разъехались или просто греются дома. Суга не спрашивал Ойкаву в какой парк они пойдут, и что будут там делать. Уточек кормить? Да нет, там нет озера, и утки попрятались из-за холода. Нет, всё-таки надо что-то сказать, решается Суга. Решился, но пока не придумал, что бы такого сказать. Он бросил на друга взгляд. Тот смотрел в противоположную сторону, убрав руки в карманы чёрно-голубой куртки, и, видимо, рассматривал рекламные вывески с продуктами. — Ты голодный? — не обдумывая, ляпает Суга. Осознав, что ляпнул не то, он начинает объяснятся. — Просто ты смотришь на рекламу с едой, вот я и подумал... Ойкава обернулся в сторону Коуши, осматривая его смущённое и розовое от холода лицо. Он не завтракал, и кушать действительно хочется. Но это может подождать. — Суга-чан, как тебя такого маленького в связующие взяли? — он вытаскивает ближнюю до Сугавары руку и кладёт на светло-серую макушку, а сам довольно улыбается. Сугу явно это не устраивает, и он скидывает его руку, сводя брови и кренясь от него подальше. — Ты, что обиделся? — продолжает ворковать Ойкава, наклоняясь в его сторону. Нет, он не обиделся, просто нужно было придумать подходящий ответ. — Ты видел связующего Некомы? — Суга поворачивается в его сторону с каким-то надменным и уверенным взглядом. Он знал ответ на вопрос, но нужно же было как-то отыграться. — А я видел. Его рост составляет сто шестьдесят девять сантиметров, и знаешь, он играет лучше, чем я или ты. — он закончил, продолжая щуриться, сдвигая брови к центру и дуть губы. Ойкава, в свою очередь, остановился, чтобы осмыслить вылитую на него информацию. — Ты-то откуда знаешь, что он играет лучше чем я. Только ты играл с ним. — он оставался на том же месте, пока Суга смотрел на него, пройдя немного вперёд. Его лицо стало серьёзнее, он поджал губы, задумываясь правда ли этот связующий лучше него. Почему все их разговоры сводятся к обсуждению волейбола? — Не обязательно играть, чтобы понять кто лучше. Если учитывать твою и его тактики, то можно сделать окончательный вывод. У него это на автомате, он не думает и не строит заранее схемы, понимаешь? — Суга готов был ещё несколько часов стоять и разглагольствовать о тактиках, просчётах и тому подобное, но его прервали. — А что насчёт тебя. — коротко кинул Ойкава, одаривая Коуши более спокойным и привычным взглядом. — Что насчёт тебя, как связующего? Ты говоришь только про других. Может, Тоору и не хотел сейчас обижать Сугу или задевать какие-то там чувства, но он это сделал. И ему всё равно. На данный момент точно. Через какое-то время он пожалеет. Коуши растерянно опускает голову. Психовать сейчас так не хочется, тем более перед ним. Быть запасным, мелькает перед закрытыми глазами белым по чёрному. Со стороны и не поймёшь, что он сейчас еле сдерживается, чтобы не начать кричать или что-то в этом роде. Нет, он не истеричка. Просто в последнее время это всплывает слишком часто, и эта тема начинает его откровенно бесить. За упавшей чёлкой не видно сильно зажмуренных глаз, а за шарфом сильно закусанных губ, сжатых в трубочку. — Эй, ты чего? — рука Ойкавы приземляется ему на плечо, и Суга вздрагивает от неожиданности, поднимая голову. В глазах Ойкавы виднеется малейшее беспокойство, но виднеется. Коуши улыбается, зачёсывая выбившиеся пряди за ухо и убирая чужую руку. — Да, просто погрустить вдруг захотелось. — он продолжает немного грустно улыбаться, отводя взгляд и разворачиваясь в сторону, куда оба шли. Ойкава остаётся на месте несколько секунд, после чего следует за другом, горя желанием спросить о чём он таком думает, но его обрезают одной фразой. — Забей, ты всё равно не поймёшь. — Я? Не пойму? А ну рассказывай, Суга-чан, что ты там скрываешь! — глаза Ойкавы вспыхнули заинтересованностью и злостью от того, что он чего-то не знает. Не знает того, что знает Коуши. Ему срочно нужно узнать и тот начинает обходить Сугу со всех сторон, спрашивая снова и снова, пока тот не засмеялся, отгоняя всю печальную реальность в сторону. — Там ничего интересного. Тебе даже не понравится. — интригует и смеётся Коуши, но знает, что это — правда. А Ойкава никак не отстаёт, всё виляя своим хвостом и любопытным носом прямо перед Сугой, пока не ударяется об уличный фонарь. Небольно, но в этом мало чего приятного. Он тихо прошипел, потирая бок и локоть. — Всё нормально? — еле сдерживая смех, интересуется Коуши, но в глазах уже появляются смешинки. А когда он замечает то, как злится Ойкава, то не сдерживается и заливается, наклоняясь и хватаясь за живот. — Смеёшься, как девчонка, — фыркает Тоору, одаривая злым взглядом хохочущего друга и разворачивается, проходя мимо глупого столба и мысленно прожигая в нём дырку. — Пошли. — немного раздражённо зовёт тот, оборачиваясь на уже успокоившегося Сугу. Ну хоть настроение поднял, мысленно радуется Ойкава. — И как ты постоянно умудряешься влезать в подобные ситуации. — всё ещё улыбаясь, интересуется Суга, смотря на лицо, скрытое в широком воротнике куртки. Ойкава продолжает хмуриться, переводя свой взгляд со столба на Коуши. Так и не добился своего ответа. Ну и ладно, обязательно спросит чуть позже. Кстати, они не завернули на нужном им переулке, поэтому сейчас зашли в какой-то тупик с жилыми домами в частном районе. Тоору растерянно оглядывается по сторонам, отчаянно пытаясь глазами найти название улицы или какой-то ещё ориентир, но всё четно. Вокруг только огромные в высоту и ширину заборы, лающие собаки и Суга рядом с ними. Он, вскидывая бровь, презрительно смотрит на Ойкаву, пытаясь понять, когда всё пошло не так. Потерялись, значит, думает Суга, отводя взгляд и проходя в сторону, куда они ещё не ходили. Как назло, дорогу по которой ребята пришли в этот лабиринт с заборами и дорогими домами, ребята тоже потеряли. Заходя за очередной дом, и перегибая длинный квартал, они наконец наткнулись на какого-то человека, поливающего сад. Отличная возможность выбраться отсюда и не быть съеденными собаками, ухмыляется Суга, прикусывая сильно потрескавшуюся губу. Он повернулся к Ойкаве, который плёлся где-то сзади, и помахал рукой, чтобы тот быстрее шевелился. Ойкава только устало выдохнул, закатывая глаза и цокая, но поплёлся за убегающим вперёд Сугой, который как раз уже спросил необходимую ему информацию, и поклонившись, заулыбался, подбегая к другу. — Нам туда. — Коуши пальцем указал в сторону, где не было ни заборов, ни собак, только прямая дорога рядом с шоссе и парочкой магазинов по бокам. — Четыре километра по прямой, а потом на автобусе до главной улицы. — всё ещё улыбаясь, но внутренне умерев, заявляет Суга. Сбоку слышится усталый стон и голова Ойкавы укладывается на плечо. Коуши продолжает стоять с поднятой рукой, но чуть позже опускает её, обдумывая что-то в голове, пока Тоору греет щёки и нос о тёплый шарф, который даже не развязался ни разу. Додумав, Суга выдал, — Или мы можем пойти по более короткому пути. —Ойкава заинтересованно поднял голову, случайно выбивая серые прядки из-за уха и смотря в упор на друга сбоку. В нескольких сантиметров от его лица. — У тебя такие ресницы светлые. — подмечает он, щурясь и поднимая палец, чтобы указать на столь очевидную вещь, но быстро переключается на кое-что другое. — Суга, у тебя кровь на подбородке. — тот самый указательный палец теперь тычет на нижнюю часть лица. Коуши вскинулся, разворачиваясь лицом к Ойкаве, но отходя на несколько шагов. — Где? — спрашивает тот, пытаясь вслепую нащупать место откуда идёт кровь. Он смотрит на почему-то сонного Ойкаву, который снова подходит, наклоняясь и заглядывая куда-то далеко за пределы напуганных неожиданностью глаз. — Ты свои бедные губы до того закусал, что они блин тебя отблагодарили ручьём крови изо-всех всех щелей. — недовольно подмечает Ойкава, переключаясь на губы, которые даже сейчас слегка закушены. Просто привычка, думает Суга, улыбаясь и заставляя кровь течь ещё обильнее. Но губы действительно в плохом состоянии: потрескавшиеся, сухие, бледные, да ещё и кровоточат с разных точек — так, что кровь оказалась аж на бледном подбородке. Как можно было это не почувствовать, пропускает про себя Ойкава, продолжая, нагнувшись, смотреть на губы. Суга отодвигается, немного смущаясь из-за того, что не уследил и выглядит, наверное, глупо. Он снимает рюкзак с плеча и начинает искать в рюкзаке упаковку с бумажными полотенцами. Нельзя долго задерживаться, а то так и стемнеет. — Ты даже сейчас продолжаешь это делать. — продолжает Ойкава, стоя в сторонке со скрещенными руками и нахмуренными бровями. Его явно не устраивал такой расклад. — Я не виноват, просто привычка, когда я нервничаю! — немного повышая голос, протестует Суга, вытирая уже слегка запёкшуюся кровь, и смотря в экран телефона. Ойкава усмехается, разворачиваясь и перенося вес на другую ногу. Надо же было припереться в такую-то дыру. Хотя, дырой это очень сложно назвать. Скорее скважиной по добычи нефти. Или карьера по добыче золота или бриллиантов. Ойкава более чем уверен, что здесь нет пометок улиц только потому, что здесь все свои и всё знают. А странников по их типу, видимо, здесь не бывает. Зачем тогда эти заборы и собаки, думает Ойкава. Чтобы не обокрали, но разве есть кому? — Пойдём, нам ещё долго топать. — довольно сообщает Сугавара, кидая окровавленную салфетку в элитную белую мусорку и облизывает губы. Это его последнее движение всё-таки выбесило Ойкаву. Он подходит вплотную к нему, хватая за поджатые плечи и серьёзно, но при этом усмехаясь, говорит, заглядывая глубоко в глаза или за их пределы. — Ты почему себя так не любишь, Суга-чан! Прекрати так делать, это меня раздражает. — Ойкава легонечко трясёт его за плечи, смотря сверху вниз и наблюдая то, как Суга прячет улыбку за шарфом, но по щурившимся глазам это было очень легко понять. Тоору цокает, отпуская его, и идёт в сторону... погодите-ка, куда он пошёл. Ойкава разворачивается обратно и видит уже полностью собранного друга, который идёт правее, чем туда, куда хотел направится он сам. Тоору, фыркает, прячась в воротнике и идёт за Сугой, вскоре нагоняя его и держась рядом. — В следующий раз я подарю тебе гигиеничку. — заявляет тот, косясь на Сугу. — В ней нет необходимости. — коротко возражает Коуши, прячась в шарфе. Ойкава усмехается, решаясь, что точно это сделает. По дороге они успели обсудить темы кроме экзаменов и волейбола, хотя обычно этим всё начиналось и заканчивалось. Суга сказал, что в начале ноября у них тренировочный лагерь в Токио, а Ойкава сказал, что они с кем-то играют на днях, и что его колено по-немногу восстанавливается. Их окружала всё таже элита, которая к концу очередного переулка начала потихоньку исчезать, и стали появляться магазинчики, забегаловки с едой. Оба были очень голодными, потому что провели в этих лабиринтах около двух с половиной часов, а сейчас как раз время ужина. Погулять по парку им уже не удастся, ну хотя бы поедят. Ойкава останавливается у какой-то раменной с яркой вывеской и автоматически тормозит Сугу за рукав чёрно-оранжевой куртки. Коуши оборачивается и видит, как тот смотрит на вывеску и облизывается. Суга подходит ближе, читая название. Они молча соглашаются и заходят внутрь. Здесь намного теплее, чем на улице и атмосфера другая за счёт красно-жёлтого освещения от ламп. Уютно, пропускает в голове Суга, подходя к кассе, и только сейчас замечая, что Ойкава продолжает держать его за рукав. Он усмехается, отпуская его руку и подходя сбоку, чтобы выбрать себе еду. А Ойкава так заинтересовался едой, что даже не заметил этого жеста. Он долго не церемонился и выбрал рандомный рамен и колу. Суга тоже особо не привередливый, и увидев любимый острый тофу, радостно заказал его, разматывая шарф, потому что становилось неимоверно жарко. Ещё и ноги так болят после этих прогулок по лабиринтам. Получив свои заказы они устроились в дальнем углу, повешав крутки на спинки стульев и усадившись друг напротив друга. Кушать хотелось больше, чем говорить, но из вежливости Суга на улыбке выговорил «Приятного аппетита» перед тем как положить в рот кусочек острого тофу с рисом. Ойкава довольно улыбнулся, жмурясь и поглощая свою лапшу. Чтобы покончить с едой им потребовалась всего десять минут, но уходить так не хотелось, потому что в такой приятной обстановке оба совсем размякли и сейчас проверяли, что кто пишет в групповом чате. Ничего нового, воскресная тренировка завтра в восемь утра, и потом ещё в понедельник вечером. У Ойкавы другое расписание, но суть в том, что тренировки никто не отменял. Оба утомлённо выдохнули и Ойкава разлёгся на уже прибранном столе, вытягивая руки вперёд и случайно задевая локти Суги. Тоору улыбнулся, наклоняя голову набок и обхватывая рукава Сугавары, пока тот удивлённо смотрит, приподнимая бровь. — Тебе совсем заняться нечем, я смотрю. — констатирует он, но не убирает руки, когда ладони Ойкавы лёким движением обхватывают тонкие запястье. Он делает резкое движение, и теперь Суга лежит на столе, чуть ли не долбанувшись подбородком о стол, а Ойкава смотрит на него сверху вниз с презрительной усмешкой. Коуши цокает, пытаясь выбраться, но Ойкава так и не отпускает, после чего наклоняется и говорит. — Согласись поиграть со мной, тогда отпущу. — он ставит условие, сильнее сжимая запястья и продолжая лыбится, пока Суга не тянет его обратно в лежачее положение, но он останавливается на полпути перед тем, чтобы лицом встретиться со столом. — А если не соглашусь, так и останешься здесь? — парирует Суга, тоже ухмыляясь и находясь в таком же положении некоторое время, пока Ойкава не тянет его вверх за собой. Теперь их руки наверху, а сами стоят над столом и злобно осматривают друг друга, пытаясь сжечь. Между их лицами около сорока сантиметров, но ярый огонь виден и с такого расстояния. Это скорее борьба за то, кто кого обыграет морально. — Оставлю тебя с собой, Суга-чан. — опять эта интонация, которая вызывает волну мурашек по коже. Если бы не ярлык, который повесили на Сугу, то он бы давал Ойкаве по лицу каждый раз, когда слышал это извращённое сокращение фамилии из уст этого человека. Ладно, думает про себя Коуши. В этот раз сдамся. Он расслабляет руки, поднимая только ладони в знак проигрыша, но его глаза так горят энтузиазмом и какими-то замыслами что-нибудь вставить напоследок. — Бедному Ойкава-сану ведь не с кем поиграть. — он делает паузу и Ойкава отпускает его руки. Суга начинает потирать красные и немного болючие запястья, довольно дружелюбно скаля зубы. — Поэтому он прибегает к запасному связующему Карасуно, чтобы тот уделил ему немного времени. — его срывает на смех и он тянется за своей курткой, наблюдая за злющим лицом Ойкавы. Надо же в нём разыграть немного огня перед игрой..