***
— Как думаешь вы возьмёте второй? — Суга спрашивает, подошедшего к лавочке Дайчи. Коуши наблюдает за расходящимися с поля командами, не смотря в глаза другу, и протягивает бутылку с водой. Голова устроилась на подпертой руке. Сейчас он не выглядит воодушевляюще, как обычно. — Кто знает. — Дайчи отпивает несколько глотков и садится рядом, пытаясь понять куда все-таки смотрит другой. Быть чересчур сосредоточенным не в его стиле. — Может и возьмем, если ты не будешь кривить так лицо. Суга, мы не на национальных, и мы еще даже не проиграли. — Мы продули первую партию со счетом 13:25 в пользу Сейджо. — он примолкает, смещая светлые брови к переносице из-за чего выглядит еще более насупленным. Но Савамура прав, они еще не проиграли, и как же он мечтает, чтобы его выпустили на поле. Но осознание того, что тот вряд ли поможет своим присутствием на поле, если не сделает всё ещё хуже. Ещё и этот весёлый и злорадный взгляд, и раздражающая улыбка капитана противоположной команды выводит из себя. — Ладно. — Коуши встаёт, потягиваясь и устремляя взгляд на мяч, лежащий в нескольких метрах от него. На лице появляется улыбка, и теперь сеттер выглядит более похожим на себя, чем минутой ранее. Если не Сугавара, то кто поддержит свою команду и соберет ее по кусочкам в единое целое? Надежда на то, что его выпустят поиграть, однозначно оставалась на своих двадцати процентах. Это безусловно грело душу третьегодке, который был запасным и ради своей команды и любимого хобби остался еще на год. Может это и не назовешь достижением, и его родители точно не поощряли его за это, зато каким крутым он выглядел для второгодок и первогодок. Улыбка крепко зафиксировалась на его лице, и теперь можно смело верить в себя и в Карасуно. Раздается звук свистка, оповещающий о начале второго и, возможно, заключительного тайма. Коуши встает рядом с тренерами, а основной состав встает на свои места. Кагеяма снова на позиции подающего, потому что тот стоит на своем козырном месте, которое тоже поможет в дальнейшей игре, лучше места на первой линии для их с Хинатой «быстрой атаки» быть не может, но всё же. За сеткой, напротив, улыбка Ойкавы не может исчезнуть с его лица, поэтому он выкрикивает на весь зал: «Вперёд Тобио-чан!». Кагеяма издает тихий звук удивления, сосредотачивается на своей подаче. Концентрация, дыхание, позиция. Все эти компоненты незаменимо важны, и второгодка соблюдает все пункты, совершая удачную подачу. Мяч, как в замедленной съемке, оказывается на противоположной стороне. Киндаичи успешно отбивает, попутно сообщая про первое касание. Ойкава думает про себя то, что его кохай быстро вырос, хотя прошло всего-ничего. Пока вся команда Аоба Джосай работает изо всех сил, Ойкава спокойно наблюдает за мячом. Он знает, что сейчас не его время забивать и не то время, чтобы разбивать чьи-то мечты о победе. В зале так и раздаются выкрики игроков и свистки, а тренера молча, но с напряжением наблюдают за происходящим. Мяч летает от точки до точки, ударяясь с неистовой силой. — Первое касание! — сообщает Танака, когда мяч летит к Нишиное. Тот принимает, проскальзывая по полу. Дайчи берет последний бросок на себя возвращая мяч на другую сторону поля. Изнеможение, как-будто прошло только через их команду, и даже ребята на скамье запасных чувствуют жуткую боль в мышцах и в голове. Сугавара просто не может стоять с каменным лицом, и постоянно выкрикивает слова поддержки, которые словно свежий глоток воды в жаркой пустыне с сухим ветром. Глаза связующего, как бешеные, мечутся от точки до точки, стараясь взглядом поднять мяч, но это всё бесполезно. Они еще даже не на национальных и не на отборочных, а чувство скорого проигрыша сжимает сердце, разбивая все надежды в пух и прах. Изредка Коуши бросает взгляд на тренера, ожидая сигнала о возможности выйти на замену. Все его тренировки, идея остаться еще на последний год и старания так больно душат, что тот невзначай трогает шею, проверяя нет ли там чьих-то рук или верёвки. К его счастью это всего лишь разыгравшееся воображение. И, вот, когда Суга даже не смотрит на тренера своей команды, тот сообщает о замене, и у Коуши перехватывает дух. Он был бы очень рад, если бы выбрали Ямагучи на подачу, но сейчас была подача Сейджо. — Сугавара, вперёд! — коротко говорит Укай, показывая рукой в сторону площадки. Десятки глаз смотрят на него, и Сугавара, собравшись — улыбается, выбегая на площадку, попутно давая пять Хинате. Коуши переглядывается со свой командой, внушая капельку своей души каждому. В конце взгляд, искрящий пламенем направляется на связующего другой команды. Наклонившись и уперевшись на колени, со страшнючими глазами он смотрит в глаза Ойкаве, который довольно и искренне улыбается, произнося: — Мистер Бодрячок на поле! Надевайте солнцезащитные очки, его самонадеянная улыбка может ослепить. — он отворачивается, вставая на свое место, закатывая глаза и ожидая пока другой игрок подаст. Суга усмехается, радуясь тому, что можно немного поиграть. Главное ведь не победа? Да, даже если и победа, то какая разница. Не будет ничего приятнее, чем лицо Ойкавы, когда его команде забьют. Сердце бьётся, как бешеное, руки дрожат и холодеют, но это чувство, когда ты на поле такое приятное. Сугавара уверен, что волейбол можно назвать подотраслью мазохизма. От своих мыслей он усмехается, вставая ровно, чтобы приготовиться к подаче противников. Снова виснет тишина, за ней удар рукой по мячу, и тот уже на другой стороне поля. — Простите, не рассчитал! — выкрикивает Ханамаки, подбегая немного вперед. Когда мяч находится прямо перед Коуши, тот ловко перекидывает его вперёд, сообщая о первом касании. Волейбол — это игра на выживание, игра на терпеливость и выносливость. Другим не понять. Всё, что они видят — это мяч, летающий от одних рук до других. — Удачный мяч! — озвучивает Танака. Сейджо внимательно смотрят на всех игроков, ожидая и продумывая, кому второй связующий кинет мяч, но, Кагеяма не думая, делает сброс. Доля секунды, но какая красота. Ежесекундно Карасуно ликуют, и Сугавара радуется, что при его нахождении на поле появилась польза. — Ива-чан, ты только посмотри. — капитан противоположной команды хмыкает, недовольно скрещивая руки на груди. Четвёртый номер поворачивается на источник звука, поднимая бровь в удивлении. — Чего-то ты чересчур разговорчивый даже для себя сегодня. — произносит Хаджиме, переводя взгляд на табло со счётом. Ойкава, делая вид, что не слышит его, продолжает наблюдать за серой светлой макушкой на другой стороне поля, смешно сощурив глаза. — Не надо было нам с ними играть. Ты посмотри они скоро нас перегонят, еще и выиграют!!!! А-а-а!! — Тоору наигранно плачет, делая голос выше. — Прекрати вести себя, как девчонка. — Ивайдзуми цокает, отодвигаясь подальше от друга. Даже если Ойкава ведёт себя, как придурок, сейчас, то это только, чтобы разрядить обстановку. Команда всегда уставлена на капитана, когда тот открывает рот. На самом деле внутри него бушует куча неприятных чувств. Он настолько уверен в себе и в своих силах, что любой промах, любая ошибка считаются главным проигрышем его жизни. После всего этого театра его лицо принимает серьёзное выражение, создавая холодную атмосферу вокруг и внутри себя. Капелька холодного пота стекает по разгоряченному лицу, и Тоору быстро вытирает её, вставая на свою позицию Время подачи Сугавары. Он отходит назад, крепко держа мяч в руках, невзначай вспоминая, что Ойкава и Кагеяма всегда крутят его перед подачей. Коуши поднимает глаза, высматривая слабую точку противника. Послышался свист, а значит время на раздумье сокращается до минимума. «Если ударю между четвёртым и вторым, то скорее всего возьмут. Значит бью на него, чтобы исключить подачу.» — думает связующий, когда мяч уже в воздухе, рука замахивается, но не сдержавшись, взглядом тот показывает на Ойкаву. Коуши не знает: заметил ли это только капитан или все в зале, но сделанного не совершить, да и глаза не слушаются. Не может же он бить вслепую, как Хината, когда только пришел в Карасуно. Мяч в воздухе и по воле «отправителя», тот летит туда, куда надо. Сугавара быстро выдыхает; из-за сбившегося дыхания его сердцебиение ускоряется, а глаза расширяются. — Взял. — сообщает Тоору с явным разочарованием. Подача совсем не сильная, но до точности противная. Это всё равно, что съесть десерт перед основным блюдом. Так же неинтересно! Происходящее после того, как он взял мяч первым ему уже совсем не нужно. Смысл смотреть, если не может передать мяч Ивайзуми для стопроцентного попадания. Ойкава бездушно испепеляет взглядом того самого, кто испортил ему кусочек игры. А Сугавару это вовсе не волнует. Он на поле, значит должен сделать всё возможное для своей команды. К его сожалению мяч не удаётся принять, когда тот падает прямо перед руками Дайчи. Связующий говорит, что всё в порядке и, что они возьмут следующий мяч, хотя знает, что этого не произойдёт, потому что- — Контрольный мяч! — говорит кто-то, Коуши даже не смотрит туда. «Да, мы проиграем! Но ведь это ничего страшного? На этом матче ничего не закончится?» — проносится в голове его собственный голос. Эти вопросы всегда, после каждого матча проносятся в голове.***
— А я говорил! — на всю раздевалку раздается высокий голос. — Хината, заткнись! Ты не прав . — Кагеяма в привычном тоне отвечает товарищу по команде. Карасуно с треском проиграли 14:26. В раздевалке царила тишина, помимо последних слов первогодок. Нет, атмосфера не была наполнена грустными сожалеющими мыслями. Все могли предугадать финал такой игры. Все равно, что поставить ставку на команду, которая ни разу за всю свою карьеру не проигрывала. У Сугавары были свои поводы и раздумья. Ему приятно думать и чувствовать боль по всему телу сразу после конца матча. Не смотря на считанные минуты, проведенные на поле, боль ощущалось в каждом уголочке тела. Даже голова болела от стресса и переизбытка эмоций. Он тихо улыбался, переодеваясь и складывая игровую форму в сумку. Так не хотелось никуда ехать. «Вот бы гулять до утра теплой весной, пока совсем не будет рубить, а потом завалиться домой и встречать рассвет.» — приятно раздавалось в голове у Коуши. Так и поселившись в своих воспоминаниях, они с командой тихо вышли на улицу. Возле входа уже выстроилась команда победителей. Шум от них слышался еще до выхода из помещения. — Хай-хай! — радостно проговорил Ойкава, щурясь и показывая фирменный знак мира. Все стали говорить вполголоса. — Спасибо за игру, карасики! Стоявший, как капитан, в начале своей команды Дайчи удивился прозвищу: — И вам... — он не будет падать до уровня Ойкавы, придумывая глупое прозвище для соперников. Да и что здесь можно придумать? Тоору довольно хмыкнул, складывая руки на груди. Он мотнул головой в сторону автобуса Сейджо, молча приказывая сокомандникам возвращаться в транспорт. Те послушно зашагали, строго слушаясь капитана. «Понимают друг друга без слов.» — заметил про себя Дайчи, понимая, что, кажется, предстоит разговор. — Пойдёмте, я соизволю провести вас до автобуса. — воркует Ойкава, разворачиваясь, не желая слушать отказов. Дойдя до автобуса, команды ловят по пути Ивайзуми, идущего им на встречу. Дайчи остается у двери автобуса, пока Карасуно заходят в транспорт. — Коу-чян, не хочешь поболтать? — Ойкава пытается строить глазки, как ни в чем не бывало. Сугавара тяжко вздыхает, высовываясь из-за двери автобуса. — Я немного утомился, Ойкава-сан. — преувеличив, но честно признается тот. Он хочет чуточку помучить Тоору. Совсем немного заставить того постараться. — Ну пожа-а-а-алуйста! — капитан противоположной команды прыгает на месте, делая голос писклявее и складывая руки в замочек перед собой. Сугавара доволен. Он улыбается усталой улыбкой и спускается, вставая рядом с Дайчи. — Только недолго. — сообщает Коуши. — Коу-чян, ты был чудесным на поле! Но слишком проницательным. Мне это не понравилось. — Ойкава дуется, снова складывая руки на груди. Так и хочется потянуть его за щеку. — Спасибо. — Сугавара наигранно заправляет выпавшие пряди за ухо и нахально улыбается. — Я знаю. Ивайзуми почему-то смешит реакция сокомандника на этот жест: — Да-да, вот так двадцать четыре часа в сутки ведет себя Тоору. — он облокачивается на заднюю дверь автобуса, прикрывая глаза. — Н..Неправда! — капитан Сейджо краснеет, пытаясь отрицать очевидное, но это бесполезно: все трое тихо смеются. — Слышь, Король. Я домой хочу, заканчивай трепаться. — из-за двери стоящего сзади транспорта Сейджо, высовывается сонная голова Ханамаки. Тот явно не в таком хорошем настроении, как жужжащие рядом четверо ребят. — Будешь возмущаться — полетишь из команды, как сейчас из автобуса. Скажи «спасибо», что твою задницу до дома довезут, а то сейчас бы ехал в холодном автобусе с офисными планктонами. — Хаджиме резко меняет тон голоса, делая устрашающее лицо. Не каждый день удается посмеяться над Ойкавой. Ханамаки безшумно задвигается обратно в автобус, тихо произнося «Усёк, Ивайзуми-сан». Чтобы перевести тему, Сугавара кашляет в ладошку и спрашивает: — Вы хотели что-то сообщить? — всё внимание теперь на связующем. Ойкава успокоился и встал в свою стандартную стойку, выдыхая теплый воздух изо-рта. — Лично с тобой. — деловито бросает Тоору, прячась в высоком воротнике куртки. — Понял. — в один голос говорят Ивайзуми и Дайчи, разворачиваясь и уходя в стороны своих автобусов. Коуши в удивлении приподнимает брови, провожая глазами капитана и бросая тихое «До свидание!» Хаджиме, на что тот поднимает пятерню в знак того, что услышал. — Когда в следующий раз занятия, Сугавара-сан?~ — Ойкава снова слащаво воркует, приподнимая нос к верху, как кот. — Ты мог бы написать. Или ты пользуешься возможностью сказать всё вживую? — Коуши возвращает всё своё внимание на Тоору, одаривая того усталым взглядом. — Думаю пятница подходящий вариант! — игнорируя, поставленный выше вопрос, договаривается тот. Середина ноября серьёзно ощущается на улице. Холод неприятно проходится по открытой коже, заставляя всех прятаться в толстых кофтах, свитерах, шарфах. Однако, первый снег все ещё не был замечен метеорологами. Стоять и мерзнуть на улице — просто самоубийство. — Ойкава-сан, разве экзамены не в декабре? Сугавара не хочет мерзнуть, но разговоры с Ойкавой всё-таки оставляют приятный греющий след на душе. — Но ведь мне нужно ещё подготовиться. — голос Тоору становится более привычным и низковатым. — Я напишу тебе к концу недели. Давай не будем задерживать ребят, да и нужно отдохнуть. — Коуши улыбается в голубой шарф, желая поскорее зайти в теплое место и остаться там навсегда. — Коу-чян, ты же придешь в субботу, да? — Ойкава умышленно игнорирует предыдущие слова друга, пытаясь успеть сказать всё, что хотел. Суга на секундочку приподнимает брови, не понимая о чем говорит собеседник, но потом с ужасом вспоминает, что тот говорит про сборы. — Чёрт, точно. — он кусает губы, поправляя шарф холодной, как лёд, рукой. Не то чтобы это катастрофа, просто за весь день всё совсем вылетело из головы. Но вспомнив, что он разговаривает с Ойкавой, он быстро возвращает взгляд с асфальта на друга. — Да, я думаю, да. — Ура! Мы будем вместе пытаться закопать Ушиджиму в могилу живьём! — Тоору прыгает на Коуши, прижимая того к себе с непонятной радостью. — Ойкава, нам пора идти. — сжатым голосом из-за напора да точно. Пока! — брюнет отпускает связующего из объятий и уходит к своему автобусу, мило махая ручкой.***
Ойкава Тоору 22.21 хай-хай! спишь? Сугавара лежал на кровати, предварительно приняв душ и перекусив. Дома вся мышечная боль куда-то испарилась, и он чувствовал себя прекрасно. Серые мокрые пряди сделали на подушке мокрый след, а глаза размыто пытались увидеть пришедшее на экран сообщение. Коуши просматривал групповой чат своей волейбольной команды, следя за всем, что пишется. Ойкава Тоору 22.24 игнорируешь... Суга тяжело вздохнул, решая подождать ещё чуть-чуть, чтобы сказать всем своим идти спать, потому что школу никто не отменял. пользователь Ойкава Тоору прислал вам фотографию 22.26 Коуши готов был нажать на сообщение, чтобы посмотреть, что ему прислали, но за этим последовало ещё как минимум десять уведомлений о присланных фотографиях. Как хорошо, что телефон на беззвучном. Суга-чян ;) 22.26 Что случилось? Зайдя в чат, ему открылись десятки фотографий с котами и «смешными» надписями. Суга с приоткрытым ртом просматриал всё это, не понимая зачем ему это в пол одиннадцатого ночи. Ойкава Тоору 22.27 нравится? ;D коучян что делаешь?) Суга-чян ;) 22.27 Иду спать, и тебе советую:) Долго думая, какой смайлик бы отправить, он решает повторить за собеседником. Ойкава Тоору 22.27 ну ладно спокойной ночи коукоучян!!!!!!^-^ Сугавара отправляет картинку с нарисованным котом надписью «спокойной ночи» и откладывает телефон на тумбочку... Тем временем у Сейджо По пути команда заехала в кафе, предварительно договорившись на поздний ужин. Тренера сказали вернуться мальчикам до одиннадцати, и те сейчас пытаются уложиться. — Отстань от него. — Ивайзуми ругает друга, доедая свой рамен, и аккуратно ставит тарелку на стол. — Он же сказал, что идёт спать. Сейджо прибыли в случайную забегаловку в десять вечера и за полчаса, все кроме Хаджиме и Ойкавы, уже разошлись по домам. — Слышишь, ему твои коты к чёрту не сдались. Хватит использовать его. — невзначай говорит Ивайзуми, отпивая глоток от, порядок остывшего, чая. Нет, в помещении не холодно в куртке, но из-за неудобства при употреблении пищи верхнюю одежду пришлось снять. Ойкава, как-будто, проснувшись, повернулся к другу детства с серьёзным выражением лица. Его так редко можно увидеть без наигранной или даже настоящей улыбки, что по коже первого номера прошёлся холодок. — Я понял, что я не прав. — коротко бросает Тоору, возвращаясь к бесконечному печатанию и отправлению картинок кое-кому. — Чт- — Ивайзуми с удивлением теперь прожигает ничем, казалось бы не обеспокоенного сокомандника. — С чего это? У Ойкавы перед глазами пробежались не самые лучшие моменты своей жизни, особенно чётко тот момент на кухне Суги... — Какая разница. Разве ты не рад? — Тоору встряхивает головой, быстро развеивая мысли и заправляя отросшие каштановые пряди за ухо. Его улыбка, более искренняя, чем на поле, возвращается на лицо мальчика. Ивайзуми невзначай хмыкает, вглядываясь в разводы зелёного чая в кружке.