***
Девушка оказалась там достаточно быстро, ее дочь забрали врачи. Потребовалась сложная операция, они сказали, что помогут, даже если нет денег сейчас. Казуэ сидела возле операционной, она даже не знала, что произошло, как вдруг к ней подошла медсестра. — У вашей дочери рак головного мозга, последняя стадия, опухоль не появлялась долгое время, но возможно это наследственное, у Вас в семье кто-то умер от рака? — спросила ее медсестра, а Казуэ в панике пыталась вспомнить рассказы Томоко. — Моя сестра умерла от рака, — сказала Казуэ, вспоминая от чего умерла настоящая мать Томоко. — Она выживет?! Скажите, что все будет в порядке! — воскликнула девушка, вскочив с кресла. — Я не могу Вам ничего сказать, но девочка в опасности, шанса выжить, у нее очень мало, резкое воспаление было неожиданным наверное для Вас, так как девочку могло тошнить до этого вечера, кружиться и болеть голова, — сказала женщина, а Казуэ вспомнила все признаки. И правда, они были уже как неделю, но Томоко становилось легче. — Остается только надеяться на лучшее и верить во врачей, — сказала медсестра, отходя от девушки. Казуэ села назад в кресло, она была опустошена. Такая хорошая жизнь и должна закончится так быстро, ей не хотелось верить в слова медсестры, вовсе не хотелось. Кто-то подошел к девушке, но не вызывал чувства опасности. — Привет, — сказал парень, а Казуэ увидела Ястреба. Он был жив и здоров, но шрамы скорее всего остались после прожарки, не только на лице. — Не боишься проникать в бункер? Тут куча героев. — Я здесь как обычный гражданин, — сказала Казуэ, замечая наручники в его руках. — Да ладно, ты думаешь я так просто сдамся? — Ну, если не хочешь, чтобы операция остановилась, то думаю, что да, — сказал Ястреб, подходя ближе к Казуэ, быстро надев на нее наручники, уже собирался уводить из бункера. Послышалась суматоха из операционной, а после все затихло. Казуэ резко откинула Ястреба в стену, разрывая наручники. В ее правой руке появился пистолет, что она создала из своего тела, тут же направила на него. Из операционной вышел врач, что проводил операцию с грустным лицом. — Мне жаль, но девочка скончалась, хотя боролась до последнего, — сказал мужчина, не сразу заметив всю серьёзность ситуации. — Тут злоде…! — воскликнул он, как тут его связали железные лианы. — Не шуми, доктор, — сказала Казуэ, оставляя заряженный пистолет в воздухе. — Двинешься, он тут же тебя пристрелит, — сказала Мацумото, проходя в операционную, пока медсестры и оставшийся персонал пытался все убрать. Одежда на девушке резко сменилась на привычную, шорты и топ с черной накидкой. Ее тело стало снова излучать молнии, а ноги горели синим пламенем, оставляя прожженные следы. Мацумото со слезами на глазах забрала Томоко с операционного стола, провела правой рукой по лицу, убирая волосы. — Жди моего возвращения, Ястреб, оно будет фееричным, смертельным для всего человечества, — сказала девушка, выходя из операционной уже с мертвым телом ребенка. — Оно свершиться, когда герои и люди будут меньше всего это ожидать, — сказала она, пропадая, растворяясь туманом, как и ее причуды. — Срочно свяжите меня с Цукаучи! — сказал Ястреб, срываясь с места, ему не нравилось такое заявление.***
— Снова я здесь, — сказала девушка, появившись возле двух могил. Могила няни и Томоко, она похоронила ее рядом со своей няней. — Прошла неделя после твоей смерти, Томоко, я все-таки совершу величайшее преступление, когда этого не будут ждать. А после умру, создав новый мир, без причуд, и желательно без таких ужасных болезней, но увы, от них я не избавлюсь, — говорила Казуэ, стоя напротив могил. Эти улыбающиеся фото смотрели на нее, словно заглядывая в душу. — Мое тело ужасно сейчас, я уже вижу просвет мышц у себя на правой руке, разлагаюсь, словно труп, — сказала Казуэ, смотря на дергающиеся мышцы руки. — Томоко, я скучаю, очень сильно, надеюсь, ты там встретилась со своей мамой, ведь тебе место в раю, девочка моя, — сказала девушка, погладив надгробие. Она резко пропала с кладбища, появляясь около разрушенных зданий, не так далеко от бункера. Девушка шла прямо на военных, что направили на нее свои винтовки сразу же, но не стреляли. — Кто Вы? Только дошли до бункера? — спросил ее один из парней, но она не останавливалась на своем пути. — Ну, можно сказать и так, если злодеев принимают, то я только за, — сказала Казуэ, а ей стрельнули в плечо, хотя пуля пролетела тут же мимо, словно сквозь голограмму. — Я ищу учеников Юэй, а желательно класс «1-А», у меня с ними личные терки и все такое, надо по-базарить, — сказала Казуэ, которую тут же схватил черный кнут, откидывая в сторону. — Какое милое приветствие, Изуку, как поживешь? — спросила его девушка, отражая его удар ногой. — Я не намерен с тобой говорить сейчас, — сказал Мидория, который был в маске. Его одежда была потрепанной, он даже слегка подрос, возмужал. — Я тоже не особо хочу, — ответила ему Казуэ, хватая его, за его же кнут, откинув в полуразрушенное здание. — Я пришла узнать, сколько вам нужно времени для совершенства ваших причуд, — сказала девушка, как парень врезался ногой в ее шар-защиты. — Сколько процентов? — Около сорока пяти, — сказал Мидория, я девушка тяжело выдохнула. — Мне нужно справится с тобой сейчас, либо ты вернешься после Шигараки. — Так уж и быть, вернусь после Шигараки, — сказала Казуэ, откидывая волной Деку, который все еще не всегда мог быстро зацепиться за предмет, чтобы удержаться. — Могу с уверенностью сказать, что вернусь, и ты умрешь, — сказала девушка, растворяясь словно вода. Деку ударил ее ногой, пролетая сквозь нее, потому что она лопнула, как шарик воды.***
Мацумото нашла себе пристанище на небольшом отрывке земли. Там стояла заброшенная школа после сражения Мидории и Шигараки. Там она не стала ничего менять, просто лепила себе скорлупу. Она формировала куски этой глины у себя во рту, после залезла в это яйцо, закрывая себя в нем. Стало мгновенно тепло, а еще какой-то газ распространялся по этому узкому пространству, загоняя ее в сон. Девушка самостоятельно «законсервировала» себя, то есть ввела в кому на какой-то срок, надеялась, что не долго ребята будут искать совершенство своей силе. У нее были огромные планы, которые она собиралась осуществить. Устроить революцию, войну, геноцид. Она собиралась изничтожить существующее население, чтобы возродить новое. Она может создать клона, значит и человека, только без причуды. Хотя даже новое общество ей было сейчас не нужно, просто изничтожить этот мир, а после умереть самой, ей было достаточно и этого.***
Скорлупа постепенно стала лопаться, словно что-то новое должно было вылупиться из этого яйца. Тело было в том же состоянии, что и до сна, эта консервация была только для того, чтобы сохранить тело. Казуэ вздохнула полной грудью, снова ощущая более-менее чистый воздух. — Я не знаю сколько прошло времени, но рассчитывала я просидеть в этом яйце примерно месяца четыре, чтобы начать все осенью, а может даже и зимой, — сказала Казуэ, подходя к подобию окна. — Хм, снега нет, но не факт, что еще не зима. Девушка резко переместилась в магазин, там она увидела утреннюю газету. «Со дня поражения Все За Одного прошел месяц, хотим напомнить, что его победил Изуку Мидория, ученик Юэй, класс «2-А», — гласила новость, а девушка углубилась в газету. Все еще был две тысячи тридцать четвертый год. Двадцать первое сентября. — Скажите пожалуйста, знаете ли Вы подробности битвы, что произошла месяц назад? — обратилась девушка к продавцу. — Честно, я был в это время в бункере, мы не так давно вернулись к привычной жизни и восстанавливаем город, поэтому ничего особенного сказать не могу, это только если достучаться до самих героев, что принимали участие в битве, — ответил ей парень, а девушка улыбнулась и вышла из магазина. — Все таки рановато я проснулась, либо они такие медленные, эх, впадать в спячку не выход, — произнесла девушка, зевая на ходу. — Надо бы получше подумать над планом, так как хочется большего шоу и веселья! — воскликнула девушка, идя по улицам города, резко пропадая за очередным закоулком.***
— Сегодня день моей мести, этот день настал, пришло время геноцида, — сказала Казуэ возле могил няни и Томоко, словно это было совершенно обычное дело.