В тихом омуте черти водятся

Сегодня разведотряд не будет жертвовать собой. Сегодня разведотряд будет отдыхать. А знаете, почему? Потому что сегодня — Рождество! Это первый праздник, который ребята будут отмечать не как жалкие кадеты, у которых инструктор забирал алкоголь, а как самые настоящие солдаты. Капитан Леви Аккерман сказал, мол, если разведкорпус будет сиять от чистоты, то разрешит им, солдатам, отметить Рождество со взрослым пойлом. Пить любят все, но вот уборку… Наверное, Леви даже в принятии самых сложных решений выберет уборку, если она будет в качестве варианта ответа. Кто-то из солдат пошутил: «Капитан сможет сойти с ума только в том случае, если придётся выбирать между чаем и чистотой». Правда больше этот парень не шутил… Однако, как говорилось раннее, — пить любят абсолютно все (за редким исключением), поэтому принялись наводить порядок почти сразу же. Даже у Эрвина Смита было хорошее настроение: он ходил в какой-то странной шляпе и, видимо, пьяный, поздравлял всех, кто встречался ему на пути. Некоторых даже по несколько раз. Эрен с Жаном как всегда пререкались между собой; дело чуть не дошло до драки, но Микаса, как всегда, вовремя пришла и «разбросала» парней по разным углам, чтобы никому не мешались. Кирштейн злобно зыркал на Йегера исподлобья, за что получал высунутый язык. Армин стоял с коробкой ёлочных игрушек и смотрел на друзей, мягко им улыбаясь. Время идёт, а эти двое так и не меняются. Порой кажется, словно они специально устраивают потасовку, чтобы отвлечь друг друга, как это было. Например, во времена кадетского училища, когда Жан не особо-то и хотел тренироваться, Эрен показал на нём приём, которому научился у Энни. Это хорошо подействовало на Кирштейна: после он не пропускал ни одну тренировку. И ещё много-много-много раз они поддерживали таким способом друг друга. Это как… Привычка? Да, наверное.  — Армин, — блондина зовёт милый и просто ангельский голосок. Не трудно догадаться, кому он принадлежит. — Тебе помочь нарядить ёлку? — Криста Ленц стояла в двух шагах от Арлерта и мило ему улыбалась. Рядом с ней находилась Имир, которая, скорее всего, пыталась держать блондинку подальше от Райнера Брауна. Да, у них самая настоящая война за сердце девушки.  — Если хотите — пожалуйста, я не возражаю. Так даже веселее, — Ленц кивает и, хватая веснушчатую девушку за рукав куртки, идёт следом за Армином.  — Чё расселись? — из ниоткуда появился капитан Леви, проверить чистоту комнаты. Жана с Эреном как молнией ударило: оба одновременно подскочили и принялись начищать окна. Довольно кивнув, Аккерман пошёл проверять других «рабов». * * * Разведкорпус буквально сверкал от чистоты; не зря ребята столько трудились. Солдаты, что занимались украшениями, тоже зря времени не теряли: за несколько часов они придали помещению атмосферу грядущего праздника, нарядили обычное зелёное (и очень колючее!) дерево в прекрасную ёлочку. Вообще, Рождество — праздник, который стоит отмечать дома, в кругу семьи. Но у половины ребят родителей съели страшные чудовища, что так похожи внешне на людей. Да и к тому же, столько времени прошло, что весь их оставшийся 104-й кадетский корпус — одна большая семья. Здесь также происходят разногласия и ссоры, но не стоит забывать, что каждый поддерживает друг друга, как настоящий член семьи…  — С Рождест… Вом, блять! — икая, произносит пьяный Райнер. Он встал из-за стола, поднял руку с кружкой вверх и залпом выпил. Рядом сидевший Бертольд, дёрнув друга, заставляя тем самым сесть на место, неловко ему улыбнулся.  — Райнер, может, хватит уже с тебя? — на самом деле, Фубар и сам понимал, что почти все ребята — пьяные до ужаса, и стесняться Брауна не имеет смысла. Однако жизнь всё же преподносит свои подарки, и почему-то именно блондину.  — Я нику…да не пойду, пока не поцел… Блять, поцелую мою Кристочку!  — Слышь, мудила, Криста моя! — пьяная — о Господи! — Имир тоже встала со своего места, но она держала руку блондинки так, чтобы видели все, переплетая их пальцы. — А если чё-то не нравится, то давай поговорим, как мужик с мужиком.  — Но ты ведь ба…ба, блять, долбанная икота.  — Зассал? — усмехаясь, спросила шатенка, озорными (пьяными) глазами наблюдая за парнем.  — Не…  — Ха! Все слышали? Громила-Райнер — зассал!  — Имир, пожалуйста, хватит… — попросила Криста. Но, к сожалению, её просьбу проигнорировали. Она тяжко вздохнула и села на место, вырывая свою ладошку из руки Имир.  — Хорошо, бля! Кто кому сильнее вмажет, тот и будет с Кристой! — кажется, у него даже икота прошла, стоило ему загореться этой затеей. Бертольд хотел его отговорить, но было поздно: подошедшая к ним Имир врезала блондину с ноги. Тот отлетел в другой конец комнаты. Интересно, им сильно влетит за драку? Саша и Конни стали делать ставки кто победит: Райнер или Имир. Почему-то большая часть ребят была уверена, что выиграет девушка, как бы сильно они ни уважали Брауна. Полетели стулья и другие предметы; Эрен понял, что нужно что-то делать, поэтому он поплёлся к ребятам, но его остановила вытянутая рука Микасы.  — Если пойдёшь к ним, тебя сильно побьют, — девушка встала и сама пошла к «кучке», пытаясь их разнять. Йегер вздохнул. Опять она за своё: всё делает сама, лишь бы уберечь парня. Он что, маленький ребёнок или беспомощный старик? Оглядев комнату, шатен увидел, как Армин с Жаном успокаивали плачущую Кристу. Он без раздумий подошёл к ним, схватил девчушку за руку, сказав, что отведёт её в другую комнату, чтобы она успокоилась и уснула. Кирштейн хотел было возмутиться: вдруг Йегер сделает что-то не то? Ленц девушка ранимая, всё-таки. Но Арлерт остановил парня, мол, Эрену можно доверять. Все, наконец, успокоились, победила Микаса. Ребята вновь уселись за стол, но Имир, не веря в своё поражение, ушла спать. Райнер подскочил и сказал, что Криста теперь только его. * * * Уже довольно позднее время, пьяные ребята разошлись по койкам. Армин заметил, что Эрен так и не вернулся, поэтому решил проверить, куда он подевался. Конечно, блондин догадывался, где именно Йегер может быть, но проверить всё же стоит. В коридоре очень тёмно, надо было взять ему свечку, но уже ничего не поделаешь. Кто-то резко схватил парнишку за пояс и притянул к себе. Рот ему заткнули второй рукой, чтобы не кричал.  — Криста… — выдохнули блондину в шею.  — Р..Райнер, я не…  — Я очень люблю тебя, Криста, — Браун поглаживает ягодицы Арлерта, заставляя того икнуть от неожиданности. Горячие, сухие губы коснулись нежной кожи; по телу стратега прошла мелкая дрожь. Армин не хотел Райнера, он ведь ему как старший брат. Как можно трахаться с братом? Но что делать, если он перепутал его с Кристой? Неужели, они настолько сильно похожи?  — Райнер… — простонал голубоглазый блондин, чуть пошатываясь. Парень опустил его на пол, ставя на четвереньки. Пижамную рубашку Браун задрал, поглаживая ладонями тёплую кожу спины. Губами он проделывал дорожку от лопатки до поясницы. Армин рвано выдохнул и прикусил нижнюю губу. Это так приятно и… Странно? Почему такие разные ощущения? Нет, это неправильно. Нужно всё прекратить. Прямо сейчас.  — П..Перестань, Райнер, про-ошу… — мальчишка стал извиваться, но блондин сжал одну ягодицу и прошептал:  — Всё хорошо, Криста, — он стянул штаны, открывая вид на гладкую и упругую задницу. Хотя в темноте мало что можно было рассмотреть, но всё же. Горячим языком коснулся тугого колечка, чуть проталкиваясь внутрь. Армин хотел вскрикнуть, но помешала рука, поэтому просто громко промычал. Подождав немного, влажный язык протиснулся дальше, громко причмокивая. Арлерт весь задрожал. Ещё немного — и он кончит. От чего? От того, что ему лижут зад? «О, Мария, это прекрасно…» — подумал мальчишка, перед тем, как кончить себе в штаны, пачкая их. Райнер почувствовал, как стенки ануса «Кристы» сжали его язык, поэтому, высунув его, парень спустил свои свои штаны. Пришло время перейти к самому главному. Армин, тяжело дыша, напрягся, когда ощутил у входа головку чужого члена. Неужели, сейчас его анальную девственность заберёт человек, которого принимал за брата?  — Райнер! — воскликнул кто-то сзади. Голос какой-то очень знакомый. Это кто-то из солдат? — Райнер, ты чего творишь? Отпусти Армина! Этим «кто-то» оказался Бертольд, что захотел пойти в туалет. К счастью, Фубар поступил умнее Арлерта: взял с собой свечу. Брюнет еле оттащил лучшего друга от мальчишки, всячески извиняясь перед ним. Всё-таки неловко вышло. Очень неловко. Стратег коротко кивнул, хоть они уже и ушли, сел и как-то странно взглянул в темноту. Что-то в нём перевернулось после сего казуса. Теперь ему хотелось, чтобы… Чтобы его выебали. Жёстко и грубо, безжалостно, чтобы на следующий день он не мог даже сесть. Сие желание немного пугало, но ничего поделать он не мог. Когда-нибудь, это точно, Арлерт решится на такой шаг. А пока остаётся только дрочить.