Дети Олимпа

      Я просиживал штаны на уроке биологии. Наш учитель - мистер Эйк* (даже от одного имени было ясно, что он за человек. Я посмеивался, представляя его Болью из "Геркулеса"**) - очень нервный человек, постоянно долбящий по партам ручкой так, что с последнему уроку от предмета мало что оставалось. Мне всегда было жалко несчастную.

Сноски:

*Мистер Эйк - игра слов. С английского переводится "боль".

**Мультипликационный сериал "Дисней" про Геракла - древнегреческого героя из мифов.       Взгляд из под седых бровей никогда не предвещал ничего хорошего, поэтому ученики предпочитали пялиться на потолок, в пол или на свои руки ради того, чтобы не встретиться со старикашкой взглядом.        Он пытливо оглядывал класс, выискивая шпаргалки, в то время как мы корпели над тестом по генетике. Я, как совершенный профан в теме, предавался воспоминаниям, пока остальная часть класса, в том числе и мой друг Гроувер, вдохновенно строчили в тетрадках. Да и какая тут может быть генетика, когда вчера произошло так много интересного!       Дело было так. Мы с Ундервудом, как всегда после школы, вместе шли к автобусной станции. С недавних пор это время было единственным, когда мы действительно могли побеседовать. Я пропадал на тренировках по плаванью, он же записался в местных "Гринпис". Вместе с какой-то Рейчел, о которой друг часто рассказывал, и еще группой озабоченных вымиранием редких птиц, они, намалеванные, простаивали намалеванные, обсыпанные блестками для привлечения внимания с плакатами. Если же погода была пасмурная, они собирались в комнате клуба - на самом деле, старой раздевалкой, наспех переорудованной для кружка - и малевали плакаты. Мне такая восторженность была совершенно непонятна, поэтому я и не лез в эти дебри и даже от разговоров на тему защиты окружающей среды мне становилось дурно. Не поймите неправильно! Я понимаю ценность таких организаций, но слишком уж это... постановочно, что ли?       Вдруг я понял, что уже несколько шагов иду один. Гроувер остался позади, остановился и прислушался. Было видно, как крутятся шестеренки у него в голове. Друг даже закрыл глаза, чтобы слух стал острее. -Ты слышишь это, Перси? - едва различимым шепотом проговорил он.       Сначала я подумал, что меня разыгрывают. Пригляделся к лицу Гроувера. Оно было сосредоточенным. Друг вовсе не пытался меня разыгрывать.       И тут я тоже услышал. Это был даже не звук, а зов, на который отдавались все клеточки твоего тела. Хотелось оказаться намного ближе и слушать, слушать... Я вспомнил, что, пока мы беззаботно шли рядом, обсуждая видео-игры, нам мешал ветер. Теперь мы тоже его слышали.       Гроувер словно понял ход моих мыслей, поэтому мы почти одновременно подняли руки. Часть тела не ощущала даже легкого дуновения ветра, в то время как слышался настоящий ураган. Ощущения были странные. Мы посмотрели на себя, озадаченно переглянулись. Даже одежда не колыхалась. Было сложно расслышать хоть что-нибудь из-за ветра.       Мы забыли о том, куда идем и уже направились к звуку. Хотя он был неприятным, хотелось отчаянно приблизиться к нему.       Не хватало нам одной странности, как в толпе людей Нью-Йорка что-то загорелось. Яркий свет мигом вывел нас из оцепенения. Оправившись, я стал рассматривать толпу. Я как будто знал, куда надо смотреть.       На улицах города можно встретить все и кого угодно. Фрики с ирокезами, девушки с татуировками по всему телу и лицу, пирсинг, сквозь который нельзя осмотреть очертания лица, люди в ярких пижамах, безапелляционно разгуливающие по улицам, владельцы ресторанов в костюмах жареной картошки или бамбургера. Меня уже давно перестали удивлять такие вещи. Я искал кого-то другого, хотя и не мог бы ответить, кого.       Вот оно! Вернее, она, как я успел разглядеть. Самое странное было то, что ее охватывало свечение. Кожа девочки как будто была сделана из серебра, отливающего на солнце равномерными лучами. Она была явно чем-то расстроена. Это было видно по опущенному вниз взгляду и быстрой походке. Я успел разглядеть только оранжевую футболку и ярко рыжие волосы.       Позднее я понял, что надо бы догнать девочку. Мне казалось, что она знает, что это за странный "ветер", а уж тем более то, почему ее кожа излучает свет.       Я обернулся к Гроуверу и вдруг понял: -Ветер затих! - воскликнул я. -Действительно! - восхитился Гроувер. - Наверно, это была какая-то аномалия, связанная с нашими ушами. Странно, что это сработало на двоих. Наверно, это все из-за экстремального выброса атомной энергетики со станции.       Я неуверенно поддакнул. Что-то здесь нечисто, и мы оба это знали. Почему Гроувер незамедлительно придумал причину? Он как будто что-то скрывает - даже не смотрит мне в глаза.       Но я забыл о своем размышлении, потому как Гроувер перевел разговор на видео-игры. Это хобби, которой может поглотить нас обоих с головой.       Теперь, вспоминая странный день, я так и не мог докопаться до причин случившегося. Единственная ниточка для меня был мой друг, с которым мы редко разговариваем по душам, и таинственная светящаяся фигура.       За десять минут до окончания теста Гроувер сжалился надо мной и протянул листок с решениями. К сожалению, у меня был другой вариант. Друг даже это забыл, хотя у нас каждый тест выдается по вариантам - класс делится на колонки, всего по четыре типа заданий. Такая растерянность была на него не похожа. "Надо во что бы то ни стало выпытать, то происходит", - решительно подумал я. "Все страньше и страньше",-вспомнилась фраза Чеширского Кота***

Сноска:

*** Персонаж книги Л.Кэррола "Алиса в Стране Чудес".