Чиновник твоей мечты

      Такана все еще сидела в комнате шиноби, ожидая, когда Тобирама придет за ней после того, как подготовит все для офуро, и разглядывала предметы в его спальне. Вот его оружие, начищенное и аккуратно разложенное на полке у осиире. Стеллаж, что почти до потолка был «утыкан» свитками с техниками, многие из которых, Такана знала, он разрабатывал сам. Письменный стол, на котором все лежало на своем месте. Разве что маленькая белая ракушка расположилась там аккурат посередине, не вписываясь в данный интерьер. Принцесса, набросив свой халат, переместилась к столу, дабы взять ракушку в ладонь и убедится, что она та самая, которую Такана подарила Тобираме не так давно на миссии. И не ошиблась. Правда, теперь она была вся в мелких и крупных трещинах, будто бы ее разбили на части, а потом кропотливо склеили между собой все осколки. И судя по количеству этих самых осколков - данный талисман разбился не во время случайного падения со стола.       «Какой же он все-таки вспыльчивый» - с усмешкой подумала Такана, понимая, что несчастная ракушка стала жертвой затмевающего разум гнева Тобирамы на нее, Такану, вследствие недавно открывшихся для него «сведений» о ее половой принадлежности.       Именно из-за этой его черты она не хотела, чтобы разговор с ее отцом все же состоялся. Ничего бы хорошего из этого не вышло. Сенджу не умел и не хотел молить на коленях, а ее тщеславный батюшка, Судзуме-сама не умел внимать, когда к нему обращались по-иному. По крайней мере, так считала Такана.       Но все же то обстоятельство, что Тобирама склеил эту разбитую раковину, и уже перед самой девушкой предстал абсолютно спокойным и, как сам он сказал, все для себя решившим, ее утешило. Она отделалась очень легко за свою ложь, в этом не было сомнений. На месте этой самой ракушки могла бы быть ее короткостриженная головка.       - Все готово, идем, - в комнате появился тот, о ком Такана беспрестанно размышляла.       Проводив свою принцессу в помещение купальни, Сенджу закрыл дверь на засов покрепче. Здесь он планировал продолжить начатое со своей дорогой возлюбленной их ночное безумие, и никто не должен был ему помешать.       Он чувствовал, что Хаширама уже вернулся со своих гулянок, и, кажется, не только он один. Поэтому постарался обезопасить себя и Такану от случайных свидетелей, которых, к счастью, удавалось пока избегать.       - Не стесняйся, - властно сбросил он с девушки халат, полы которого Такана неуверенно комкала в своих ладошках, пока рассматривала помещение, приглушенно освещенное лучинами. - Мы, ведь, уже принимали офуро вместе как-то раз. Так что…       При воспоминаниях о том вопиющем случае в самом начале их знакомства, девушка чуть было не прыснула от смеха, но сдержалась, дабы не нарушить романтическую атмосферу, повисшую во влажном теплом воздухе купальни.       - Выпьем? - предложил Сенджу, когда они оба уже забрались в фурако. После того, что он вытворял с Таканой, мужчина думал, что она и не подумает чувствовать какую-то неловкость рядом с ним. Но именно из-за того, что он делал с ней еще двадцать минут назад, принцесса никак не могла обрести спокойствие и начать вести себя раскрепощенно.       - Выпьем, - кивнула девушка, протягивая руку к чашке. Она надеялась, что не унаследовала пагубную привычку отца пить при любом удобном (и не очень) случае, и соглашается на подобное лишь из-за того, что ситуация этого явно требовала.       И едва было опустошено всего пару стопок саке, принцесса и впрямь повеселела и расслабилась.       Тобирама не ставил своей целью напоить ее, и, как только девушка игриво расположилась на его коленях, принявшись целовать его, понял, что хватит с них обоих выпивки.       - Ты обещал, что научишь, как «это» делать правильно, - отстранившись от лица Сенджу, с вызовом бросила Такана, имея в виду свои неумелые поцелуи, сцепив руки за его сильной шеей в замок.       Было так иронично, что она интересовалась этим спустя столько попыток освоить это «ремесло» самостоятельно, по наитию.       Тобирама лишь усмехнулся на ее предложение, впрочем, не собираясь отказываться. По крайней мере, это вовсе не мешало ему продолжать вызывающе гладить ее всюду, до чего только дотягивались его неспокойные ладони.       - «Правильно» выходит тогда, когда делаешь это с удовольствием. А остальное просто дело тренировки, - деловито читал ей «лекцию о поцелуях» Тобирама, собой же и придуманную, но при этом не лишенную какой-то своей самобытной идеи. - Сейчас, когда я поцелую тебя, просто попробуй вторить мне, и если понравится - запомни, и делай так все время.       Такана кивнула, как и всегда, открытая для всего нового и увлекательного. Но когда ее возлюбленный властно впился ей в губы, почти сразу запустив свой язык ей в рот, принцесса тотчас забыла о своем обещании повторять за ним и отвечать. Слишком невероятными и обжигающими оказались его касания, что заставили ее рассудок слегка помутиться от наслаждения. Почему он не целовал ее так раньше?! Хотя, он и без того довел ее почти до помешательства этой ночью. И если у этого мужчины оказалась бы еще парочка «тузов в рукаве», девушка была бы лишь благодарна.       - Это… чертовски приятно… - прокомментировала она его действия, когда Тобирама отстранился. - Еще…       Такана была в восторге от его умений, и, разумеется, Сенджу был вне себя от гордости за это. И даже не делал скидку на то, что принцесса была настолько неопытна, что даже простой шлепок по ее бедру восприняла с изумлением. Но, желая видеть восхищение в ее глазах и дальше, он решил продолжать в том же духе.       Подхватив разомлевшую Такану подмышки, он усадил ее на бортик фурако, вынуждая опереться спинкой о прохладную стенку купальни, и заставил раздвинуть ее мокрые белоснежные ножки, с едва различимыми следами укусов на них (им же, Тобирамой, сделанных), закидывая тонкие лодыжки себе за плечи.       Девушка удивленно на него уставилась, не решаясь сопротивляться, или даже спрашивать, что сейчас он планирует с ней делать. Но в этом и не было особой необходимости, ибо вскоре и сама все поняла без его «объяснений».       - Т…Тобирама… Мф… - вцепилась в его волосы дрожащими пальчиками Такана, когда кончик его языка мягко очертил контуры ее вожделевшего естества. До этого Сенджу уже ласкал ее «там» своими пальцами. И ощущения были весьма похожими, но… сейчас это было невообразимо приятнее!       Если в тот раз удовольствие было острым, и будто бы насильно навязанным ей, то сейчас оно растекалось по всему телу, как долго тянущаяся карамель… Теплое, полностью обволакивающее разум и тело наслаждение.       - Ах… как хорошо… - едва слышно прошептала она, но Тобирама ее услышал, продолжая этот дьявольский танец языком в ее лоне, с силой сжимая мягкие бедра в своих ладонях. - Только не… не…       Она хотела было попросить его продолжать в том же духе как можно дольше. Но не успела, ибо почти в ту же секунду сжалась всем телом, сдавленно вскрикнув, и обессиленно рухнула с бортика фурако прямо в воду, в объятия того, кто так быстро довел ее до оргазма, буквально за пару минут…       - … Как же я рад, что ты все же оказалась девушкой, Такана… - задумчиво произнес Тобирама, держа в своих руках принцессу. Очевидно, он размышлял о том, каким бы образом происходила их близость в таком случае. Сенджу, ведь, смирился с мыслью о том, что любит «парня», и был готов поступиться всеми своими принципами. Слава богу, этого не пришлось делать…       Девушка, сумевшая отдышаться у него на коленях, рассеянно внимала ему, больше обращая внимание не на его слова, а на действия. И, обхватив своими ножками его торс, скрытый в воде, почувствовала, что разгоряченное тело Тобирамы тоже требовало разрядки, и он только и делал, что ждал, когда Такана «даст сигнал» о готовности продолжать.       И вот ее ладонь с вызовом обхватила его ствол у самого основания, заставляя Тобираму вздрогнуть. Пусть Такане было плохо видно то, как она ласкала его под водой, но ей так даже больше нравилось. Ее пальчики действовали мягко и медленно, хоть и весьма уверенно. Если бы Сенджу был способен изъясняться в этот момент, он бы сказал, что она молодец. Но пока только и мог, что с силой сжимать ее плечи, удерживая на себе, и продолжать сдержанно вздыхать, стараясь подавить стоны. Было очень приятно. Но Тобирама хотел большего, пусть доселе никогда не замечал за собой таких зверских аппетитов в плане секса…       - Я сяду на «него»?... - предложила принцесса.       Мужчина коротко кивнул, нетерпеливо переместив ладони ей под бедра, дабы усадить ее на свой возбужденный орган. Если честно, он впервые занимался подобным под водой. И боялся, что что-нибудь может пойти не так, и им придется прерваться, а этого ему очень и очень не хотелось.       Но все пошло даже лучше, чем было до этого, «на суше». Такана прижалась к нему как можно ближе, и Сенджу оставалось лишь поднимать и опускать ее чресла по своему усмотрению, неистово вторгаясь в ее все еще узкий, до недавнего времени девственный проход. Но, даже когда Тобирама взял быстрый темп, который ему больше всего нравился, его возлюбленная стонала лишь от удовольствия, уткнувшись ему в шею.       - Поцелуй меня, - требовала она, и он с жаром исполнял ее просьбу.       У обоих складывалось впечатление, что они пытаются насытиться друг другом без остатка - и не могут. Секс, поцелуи, обоюдные ласки… Каждое касание приносило столько удовольствия. И все равно этого было недостаточно!       Вот и сейчас он снова так увлекся, что не заметил, как искусал ее… Будто бы Сенджу превращался в неукротимое животное, ей богу. А Такана позволяла делать ему все, что он только захочет, ибо и сама была не в себе, как только он начинал властно вжимать ее тело в себя, с упоением терзать грудь горячим языком и вот уже в третий раз за сегодня заставил ее кончить, снова в унисон с собой.       Эти эмоции и ощущения были просто не из этого мира. И Такана не понимала, действительно ли превращается Тобирама в зверя в этот момент, или, наоборот, богоподобного титана, что способен творить с ней такие вещи, приручив ее тело и душу с такой легкостью.       - …Кха… кха… - пыталась отдышаться она, едва они оба достигли разрядки, и пока еще все так же сидели в обнимку, прижавшись к деревянному бортику, разглядывая уставшие и влажные лица друг друга. - Тобирама… Ты… Ты, ведь, знаешь, что нужно делать, чтобы вдруг не зачать ребенка?       Пусть Сенджу и не выдал своей растерянности, так же спокойно и прищурено глядя на объект своей любви, но подобный вопрос показался ему не совсем к месту. Ибо он только что кончил в нее, и совсем не подумал о том, что надо было бы скинуть ее со своих колен в критический момент. Но тогда она бы не кончила, и… и вообще, они же в воде - вряд ли при таких условиях может что-то получится в этом плане. По крайней мере подобные доводы показались Сенджу вполне разумными.       - Конечно. Не переживай об этом, - успокоил ее (и себя) Тобирама.       Такана расслабилась, блаженно закрыв глаза и уложив свою головку ему на грудь. Мокрая черная челка закрывала половину ее лица, как и всегда, а пальчики бессознательно вырисовывали что-то на его твердых плечах.       Как бы хотелось посидеть в таком положении еще хотя бы десять минут. Но вода уже начала остывать, и вообще, еще чуть-чуть - и кожа их обоих начала бы морщится от такого долгого пребывания в офуро.       Поэтому, нехотя выбравшись из бассейна и по-быстрому приведя себя в порядок, парочка решила переместиться на кухню, дабы устроить себе поздний совместный ужин «тет-а-тет».       - Я так проголодалась! - призналась Такана, притягивая локоть мужчины к своей груди, пока они расслабленно шествовали в сторону кухни, - Я бы сейчас съела целого слона!       - Хах, лучше не надо, - вторя ее шутке, высказался Тобирама. - Мне нравятся худенькие девушки.       Такана натянуто посмеялась, снова возвращаясь к мысли о том, что, даже если бы она и растолстела в результате рождения ребенка, или в силу возраста - Тобираме все равно не суждено было бы это увидеть. Ибо их «медовый месяц» не продлится долго.       Пусть Сенджу и сказал ей, что он сможет разобраться с этой проблемой, Такана не собиралась давать ему такую возможность. Да, принцесса позволяла себе поступать так своевольно раньше - сбегать из дома, обманывать всех вокруг, чтобы быть чиновником, и даже… даже отдалась младшему брату Хокаге, не испытав при этом мук совести не единожды. Но даже ее взбалмошности должен был быть предел. Она дочь Дайме, как ни крути. И иметь подобное положение - означало иметь и определенную ответственность. Единственным ее шансом на свободную жизнь была возможность получить одобрение отца на это. Но у нее не вышло… Так что, после ее попытки, любое новое поползновение было бы крайне рискованным (и вовсе не для Таканы).       - Устала? - спросил ее Тобирама, накладывая в ее тарелку риса по-больше, несмотря на свое высказывание о том, что он «разлюбит ее, коли она поправится». - Сильно же я тебя вымотал…       - Нет, я в порядке. - придав своему лицу веселое выражение, ответила Такана, в ответ на его заботу, принявшаяся кормить своего любимого, изящно поднеся свои палочки к его рту, - Мне было так хорошо… Я бы хотела заниматься с тобой любовью постоянно. Даже здесь, вот на этом столе!       Сенджу, слушая ее, непроизвольно подавился, забыв проглотить еду.       - Может, сперва все же поужинаем?... - рассеянно спросил он, откашлявшись.       Такана снова мило смеялась, и продолжала разливаться в восхищении своим ненаглядным шиноби, отвлекаясь только в момент поглощения пищи.       - Когда мы поженимся и переедем из поместья моего брата, мы всегда будем ужинать с тобой вот так вместе, как сейчас. - принялся «мечтать» Тобирама, пусть его голос и звучал как обычно сухо, и взгляд даже не был направлен на Такану, которая лишь промолчала на его реплику.       Ну почему он только и делает, что бередит ей душу!? Он, что, специально? Задался целью «запрограммировать» ее?       «Он сможет понять, что это невозможно. Мы оба должны принять свою судьбу…»       Теперь они могли пойти спать. И, конечно же, Тобирама убедил свою принцессу, что им стоит ночевать сегодня вместе. А ранним утром он просто уйдет к себе, и никто ничего не заподозрит.       Гулять - так гулять, подумала Такана, милостиво «приглашая» улечься рядом с собой беловолосого мужчину.       И разумеется, первое, что Сенджу сделал - это притянул девушку к себе спиной, обвив руками ее талию.       - Я не смел и мечтать, что смогу хоть когда-нибудь спать с тобой таким образом, - блаженно вдыхая аромат ее волос, уткнувшись в затылок Таканы, прошептал Тобирама, - Как же сильно я люблю тебя, если бы ты только знала…       Она знала. И от этого хотелось просто вознестись на небеса от счастья. Или провалиться сквозь землю от отчаяния…       Лучше бы он был с ней жестоким и безразличным. Его нежность и привязанность к ней просто разрывала ей сердце на части! Она не знала, как сможет найти в себе силы разорвать эту нить, связавшую их воедино, наподобие стального каната.       Когда Такана уже стала засыпать, измучившись размышлять об этом, как вдруг почувствовала аккурат между ягодицами нечто твердое.       - … Извини, ничего не могу с собой поделать, когда прижимаюсь к тебе… - предпринял попытку оправдаться Тобирама, которому и самому было уже не по себе, от того, что буквально замучил девушку своим неуемным желанием.