Hold on, Paris.

Во-первых, мне тяжело было писать именно эту главу. Я чуть ли сама не плакала, когда писала. Во-вторых, обязательно послушайте две песни: Pete Murray – So Beautiful и The Script – I`m Yours. Они очень душевные. Советую. В-третьих, если будет возможность, то попробуйте все вина, которые я описываю. Они поистине великолепны. В-четвёртых, сегодня вышло очень-очень много. В-пятых, переставляю размер на "Макси". И, в-шестых, приятного прочтения. Весь день Гарри пролежал в своей кровати, которая уже порядком ему надоела. Он отлежал себе все бока и задницу, в том числе, которая ныла уже давным-давно. Найл не давал бедному критику встать, чуть ли не крича, что мистеру Стайлсу требуется постельный режим. А что Гарри? А он кивал головой, как неваляшка, в разные стороны и кряхтел от боли. После всех сложных упрёков помощника Гарри заснул с мятной конфетой во рту. Слава Богу, что не подавился! Можно перекреститься, дамы. Десятичасовой сон пошёл критику на улучшение. Гарри проснулся от мелодичного бренчания гитары. Ловкие пальцы Найла легко перебирали струны его любимой гитары, задевая нужные ноты песни. Гарри сонно потянулся на кровати и заметил, что нога больше не болела, а это значит, что можно ходить. Но Гарри не спешил выйти из комнаты, а тем более сойти с кровати. Он решил послушать музыку, которая сменилась мягким голосом Найла. Хоран пел так искренне, что критик мечтательно закрыл глаза и предался наслаждению, которое пропитало всю его комнату. На припеве Найл усилил ритм музыки и голос приобрёл более настойчивый темп, заставляя бить правой рукой по постели, отсчитывая нужный такт. На миг Гарри показалось, что мелодия песни Pete Murray – So Beautiful, которую исполнял Найл, унесла его далеко за пределы глухой и огромной комнаты. Хотя Стайлс знал, что голос настоящего певца немного хрипловатый, но Найл отлично исполнял его песню. Голос помощника заполнял всё пространство. Наверное, Хоран не знал, что этим и разбудил своего начальника, но Гарри не сердился. Аккорды мелодии задевали какие-то нервы внутри критика, отчего у него появилась внутренняя дрожь, пробирающая всё тело. Захватывающе, не правда ли? Найл полностью отдавался песне, растворяясь в ней. И Гарри это ценил. У Хорана был прекрасный голос, из него получился бы замечательный певец, у которого были бы восхитительные соло. И, возможно, женская половина рожала бы только от этого. На последнем куплете Найл заметно сглотнул подступающие слюни, и Гарри улыбнулся этому. Сразу видно, что исполнителю нравится песня. Так чувствительно и проникновенно Найл исполнял каждое слово, что Стайлс осознал, что рад Парижу, как никакому другому городу. Гарри набрал полную грудь воздуха и медленно сел на край кровати, пробуя наступить на левую ногу. Боли не последовало, а это определённо плюс к хорошему настроению после приятного сна. Замечательная песня, прекрасный голос, исполнявший её, отличная мелодия и отсутствие боли – всё это скрашивало вечер. Встав с мятой постели, Гарри подошёл к двери и открыл её в тот момент, когда Найл закончил песню и шумно выдохнул, улыбаясь гитаре. - Мне понравилась твоя игра на гитаре и твой голос, - прохрипел Гарри. Найл быстро поднял голову на звук голоса и на секунду опешил, но вскоре улыбнулся и покраснел в тон своим штанам. Гарри ценил людей с хорошим вкусом, и Найл им тоже обладал. Не слишком много для одного человека: хороший выбор в одежде, прекрасный голос, умение играть на гитаре, быстрая помощь, отличное понимание, - чтобы обладать всеми этими качествами? На Хоране были красные штаны, которые держал чёрный ремень. Обычная белая майка немного болталась на парнишке, придавая хулиганский стиль. Из-за открытых рукавов на майке Гарри смог разглядеть хорошие мускулы на руках, которые напрягались и разжимались, и вены, выступающие из-под кожи. Сколько Гарри был знаком с помощником, тот всегда носил высокие белые кеды. Так что они тоже присутствовали на нём. - Добрый вечер, мистер Стайлс. Вам уже лучше? Нога не болит? - Спасибо, Найл, что спросил. Мне лучше, - Гарри прошёл немного вперёд. – Я уже даже не хромаю. - Это отлично, - заверил критика помощник. – А Вам, правда, понравилась моя игра на гитаре? - Конечно, - широко улыбнулся критик, - я даже от этого проснулся. - Ой, - блондин поспешно отложил гитару на столик и виновато опустил голову, - простите меня, я не хотел, честно. - А кто тебя ругает? – Сев на диван, спросил Гарри. Найл резко поднял голову и заулыбался. - Мне очень понравилось, - улыбнулся Гарри. В этот момент в дверь постучали. Найл уже встал и собирался пойти открыть дверь, как Стайлс его опередил: - Я открою, а ты налей мне, пожалуйста, чай. - Фруктовый? - Откуда ты знаешь? – Опешил Гарри. - Пока Вы отдыхали, я сходил в магазин и купил продукты. Я люблю фруктовый чай. - Я тоже, - скромно улыбнулся Гарри. – Тогда с тебя чай, а с меня эта дверь, в которую барабанят какие-то идиоты. Найл тихо засмеялся и ушёл на кухню. Гарри поправил руками свои кудри на голове и открыл дверь. На пороге стояла девушка и мило улыбалась. В руках она держала какую-то вазу. - Добрый вечер, мистер Стайлс. - Добрый. Чем обязан? - Вы утром говорили про какую-то вазу. - Да-да, я помню. Девушка протянула руки, в которых находилась та самая ваза, только целая. - Ох, спасибо большое, - забирая вещь из рук девушки, сказал Гарри. - Мы рады, что угодили Вам. - А вот этого не стоило мне говорить, - чуть строже уже проговорил Гарри. – Вы просто исполнили просьбу. Если бы вы её не нашли, то ничего страшного не произошло бы. Девушка скромно кивнула. - Я могу идти? - Конечно. Ещё раз спасибо, - улыбнулся Гарри и закрыл дверь. - Чай готов, - в гостиную пришёл Найл с двумя большими чашками чая. Гарри втянул аромат горячего фруктового чая и довольно улыбнулся. Хоран поставил чашки на стол и сел на диван. Гарри тоже уселся удобнее на диване, беря в руки синюю чашку. Критик несколько раз подул на жидкость и немного отпил. Вкус фруктов и лесных ягод взорвался во рту критика, обжигая всё небо и согревая своим теплом всю “душу”. На груди стало заметно теплее от любимого чая. - Найл, у тебя есть девушка? – Спросил Гарри, дуя в кружку. - Ну… - Найл отпил немного чай, - это сложно назвать отношениями. - Не понял. - Она мне лучшая подруга. Конечно, мы не с детства дружим, но у меня такое чувство, будто я знаю её давно. Год назад я понял, что влюбился в неё. Делал различные тонкие намёки, но, то ли мои намёки настолько тонкие, что она их не понимала, то ли я идиот, - Хоран отпил чай. - А ты не говорил с ней прямо насчёт твоих чувств? - Это не так просто, - выдохнул Найл в кружку, теребя её руками. - А кто говорил, что будет легко? Любить не сложно, Найл. Сложно найти человека, которому это нужно, - Гарри мельком посмотрел на помощника, а тот заинтересованно слушал его. - Я везде вижу, что любовь у всех взаимна. Такое чувство, словно у меня любовь – это… - Беспощадная тварь? – Предложил Гарри. И Найл кивнул. – Я понимаю, что ты хочешь взаимности. Но ты никогда не узнаешь об этом, если не поговоришь с человеком. Любовь не выбирает свои жертвы и косит всех без разбору, словно венерическая зараза. Первые симптомы этой болезни, как правило, сопровождаются чрезвычайно приятными ощущениями, и наивные люди безрассудно бросаются в их волны, не подозревая, что их ждёт дальше. - Это, конечно, всё круто. А как же боль? - Про неё никто не должен забывать. Любовь постоянно сопровождает её верная спутница и подруга – Боль. Тебе обязательно придётся познакомиться, так как с каждой заветной и сладкой инъекции любви ты получишь щедрую порцию жгучей и невыносимой боли, - Гарри судорожно сглотнул и отпил чай. – Так было и будет всегда. - Вы так говорите, словно обжигались. И очень крупно, - прошептал Найл куда-то в кружку, делая большой глоток чая. Гарри осторожно посмотрел на Найла и встал с дивана, отставляя кружку на стол. Критик направился к окну, из которого был виден вечерний Париж. Воспоминания, которых избегал и боялся Стайлс, снова обхватили его своими чёрными нитями и засасывали глубоко в прошедшие семнадцать лет. Гарри скрывал своё прошлое и не хотел его ворошить, но память – штука долбанутая. Пора вам узнать, почему Гарри так много знает о любви и боли и почему он такой холодный. В семнадцать лет молодой наивный мальчик по имени Гарри Стайлс учился в серой школе Англии. Его учёба и родители вас не должны интересовать, там нет ничего занимательного. Всё, как у всех: хорошо и в порядке. А вот на личной жизни нужно заострить внимание… После школы Гарри ходил в одно примечательное кафе, в котором было отменный кофе и свежие печёные хлебобулочные изделия. Одним холодным октябрьским днём Гарри сидел и пил капучино, переписывая лекции своей подруги к себе в тетрадь. Юноша был в наушниках и слушал мелодичную музыку, которая играла на фоне и отвлекала от реальности. Но громкий возглас официанта и какого-то парня заставили всё-таки парня выйти из своего собственного мирка. Недалеко от своего места Гарри увидел высокого парня, который сидел один за столом и ковырялся вилкой в салате, и молодую официантку, которая плакала и что-то говорила. Позже Стайлс понял, что парень был критиком и закрывал это кафе из-за отсутствия вкуса. Бред, не находите? Но наш юный Гарри не растерялся и подошёл к тому парню. Стайлс говорил громко и чётко, защищая это кафе и вытирая слёзы девушки с красных щёк. Парень слушал его и, не разделяя зрительного контакта с Гарри, не перебивал. Стайлс говорил долго, но в конце он всё-таки убедил парня выпить кофе и попробовать свежей выпечки. Тот согласился. Когда официантка принесла заказ парню, Гарри, пожелав сквозь сжатые губы “приятного аппетита”, ушёл из кафе. Уже сидя в парке, Гарри догнал, что все свои вещи он оставил в том кафе. Но через несколько секунд рядом с юношей сел тот самый парень с вещами Гарри и поблагодарил его. Стайлс пришёл в шок от этого, но ничего не сказал, а только улыбался, показывая свой шарм. Марк, тот самый парень, приглянулся Гарри, и они стали чаще проводить время вместе. Позже они признались друг другу в своих чувствах. О, какая у них была романтика! Марк был холодным и неприступным критиком, который расклеивался только рядом с юным Гарри, который показывал свои ямочки. А Гарри был добрым и застенчивым парнем. Полные противоположности! Эти двое жили, душа в душу: гуляли каждый вечер, не ссорились, прекрасно дополняли друг друга. Отмечали все праздники либо у Гарри дома, либо у Марка. Что может быть лучше? Ничего не предвещало беды, но… Летом Гарри сдавал экзамены, которые определят его дальнейшую карьеру. Мальчики договорились, что Марк встретит его после школы, и они поедут в кино. Но Марк опаздывал на двадцать минут. Тогда Гарри послал гневное сообщение своему парню, тот, извинившись, написал, что будет у его школы через десять минут. Ведь его офис находился в нескольких минутах от школы Гарри. Но эти десять минут растянулись в тридцать минут. Гарри уже не на шутку рассердился. Тогда он решил, что сам дойдёт до его работы и всё выяснит. На переходе Гарри заметил огромное количество народа. Пробираясь сквозь толпу, Стайлс понял, что большой джип врезался в столб. Но дойдя до этого несчастного столба, Гарри застыл на месте. Между столбом и джипом был придавлен человек. И этим человеком оказался Марк. Его Марк. Невыносимые слёзы покатились по щекам юного Гарри. Стайлс видел, что Марк смотрит на него и шепчет губами его имя. На ватных ногах парень подошёл к Марку и заплакал ещё громче, привлекая внимание людей скорой помощи. Подошедший врач сказал Гарри, что Марк будет ещё в сознание до тех пор, пока машину не уберут с места. А её рано или поздно уберут, и Марк уйдёт из жизни. С болью на сердце Гарри подошёл к Марку и взял его за руку. У Марка по щекам текли слёзы, которые смешивались с кровью. Гарри знал, что это последний живой момент, связанный с жизнью его парня. Марк что-то шевелил губами, но Стайлс всё-таки сумел разобрать слова парня: “Моя любовь к тебе всегда будет в сердце”. Гарри наклонился через машину и оставил на кровяных губах парня последний поцелуй. Через мгновение машину отогнали, и глаза Марка распахнулись, и его тело упало на асфальт. Гарри долго кричал и сжимал в руках тело парня. Он навсегда запомнил эти слова. Позже врачи забрали у Гарри тело Марка. На похоронах Марка все были какие-то злые. Гарри ощущал это. И именно тогда он поклялся себе и своему парню, что продолжит его дело в память о нём и будет обращаться к людям также, как когда-то они обращались к нему... Гарри открыл глаза и шумно выдохнул, сжимая руки в кулаках. Давно не было этих воспоминаний. В номере царила мёртвая тишина, и Гарри благодарил Господа единственный раз, что послал ему такого замечательного помощника, который не языком чешут. - Мы все приговорены к испытанию Любви, испытанию страшному и коварному. Каждого из нас ждёт своя особая мука. Некоторым будет суждено вынести любовные испытания, некоторым – нет… Но и те, кому посчастливилось выжить, станут мучаться вечно, ибо каждого из нас Любовь пометит своим раскалённым клеймом, - монотонно заговорил Гарри после долгого молчания. – Я буду мучиться, а ты, Найл, - Гарри повернулся к помощнику, - сделай всё, чтобы не быть таким, как я. - Потерянным? – Тихо спросил Хоран. Гарри слабо улыбнулся и кивнул. - Сыграй мне ещё что-нибудь перед уходом, - попросил Гарри. - А мы уходим? – Спросил Найл, отставляя пустую кружку чая. - Да, пойдём в тот ресторан. Нужно работать, - Стайлс уселся на диван. – Сегодня составим первый отзыв. - Что сыграть? - Что навеет тебе, Найл, - блаженно сказал Гарри, беря в руки свою кружку с тёплым чаем. Найл немного подумал и прокашлялся. С первых аккордов Гарри узнал песню The Script – I`m Yours. Музыка настолько сильно была спокойной, что Гарри расслабился и закрыл глаза. Вновь те воспоминания задели его голову и сердце. В первом же куплете по щеке критика спустилась слеза из изумрудных глаз. Одинокая слеза забралась внутрь белой рубашки, впитываясь в одежду. Найл буквально специально пропускал каждую строчку припева через себя, тем самым заставляя Гарри немного качать головой в разные стороны. Тихий, но уверенный голос помощника расслаблял критика. В какой-то момент Стайлс понял, что в Париже живёт его судьба. Музыка срывалась из-под умелых пальцев, которые бродили по струнам гитары, и рассекала сознание, словно это было лезвие по стеклу. Гарри боялся себя. После потери своего единственного парня, Стайлс застыл на месте, не разрешая никому войти в его сердце. Зачем? Если его всё равно заберёт жизнь. Гарри давно проклял сам себя. Немного приоткрыв глаза, Гарри обратил внимание на Найла, который растворился в своей игре на гитаре и в песне. Его голос немного дрожал, но это было так необходимо и нужно, что придавало нужный шарм и очарование. Дальше последовал длинный проигрыш музыки, который согревал холодное сердце Гарри, и критик невольно улыбнулся мысли, что она привела его к Луи. А он что здесь забыл? Неужели это опять развлекается судьба? Гарри следил за пальцами Найла, которые бегали по струнам гитары. Сердце было занято песней, душа - мелодией, а мысли – Луи. Но почему именно его выбрала судьба? Да, после той травмы Гарри верил в судьбу. У каждого из нас случается что-то такое в жизни, от чего мы становимся суеверными во что-то своё, вот и Гарри не исключение. Но давайте говорить начистоту: Луи заинтересовал Гарри. Стайлс чувствовал, как каждый отголосок души грелся в лучах прекрасного голоса помощника и мелодичной музыки. Не каждый так может. Найл заканчивал своё произведение, в которое вложил всего себя, и Гарри допил оставшийся чай одним глотком. Пальцы коснулись последних аккордов, и вот гитара уже была отложена на стол. - Браво, Найл, - Гарри захлопал в ладоши. Найл смутился и хотел что-то ответить, но рот просто застыл в немом шепоте. - Я даже прослезился. Да-да, - усмехнулся Гарри. – Мне нравится, как ты поёшь. - Спасибо, - смущаясь, ответил Найл. - Надевай кофту, и пошли в ресторан, - встал с дивана критик. Найл послушно кивнул и стал надевать серую кофту с белым замком. Гарри так и не понял, откуда она взялась. Пожав плечами, он взял ключи, мобильный телефон и кошелёк. Когда Найл оповестил начальника, что он готов, парни вышли из номера, закрывая его ключами.

хxx

- Мистер Стайлс, а почему именно этот ресторан? – Спросил Найл, когда они пришли в ресторан, где работал Луи. - Тянет сюда. Тем более, Найл, мне именно об этом ресторане нужно написать свой отзыв, - пояснил Гарри, усаживаясь на дорогой мягкий стул. Только парни успели расположиться, как к ним подбежала девушка. - Добро пожаловать в наш ресторан, - улыбалась официантка. – Меню? Гарри поднял свои большие зелёные глаза и посмотрел на девушку. Может быть, сейчас она узнает его? Но, увы, нет. Или к счастью нет? Девушка была невысокого роста с русыми волосами, которые были заплетены в косичку. Её большие голубые глаза смотрели на критика прямо, без доли тёмных намерений. Она всё время улыбалась, и, казалось, что она сейчас запрыгает от радости. Чёрное строгое платье было чуть выше колен. Белый фартучек был завязан на талии, а впереди, как у вчерашней официантки, был карман для блокнота и ручки. Чёрные маленькие балетки смотрелись на ней крошечно и делали девушку лёгкой и невесомой. Гарри широко улыбнулся девушке, показывая свои ямочки. Та, увидев их, совсем раскраснелась. - Ой, у Вас ямочки! – Пискнула девушка. Гарри весело рассмеялся, а Найл старательно сдерживал улыбку, но это ему плохо давалось. - Простите меня, пожалуйста, - виновато улыбнулась официантка. – Меню? - Нет, спасибо, - перестал смеяться Гарри. – Найл, будешь салат? - Если можно. - Тогда один салат “Париж”, - Гарри дождался пока девушка достанет блокнот. Девушка кивнула, - и два бокала красного вина “Chateau Lafite Rotschlid”. - Вино сразу или с салатом? – Спросила официантка. Гарри посмотрел на помощника. - С едой, - ответил Найл. - Хорошо. Один салат “Париж” и два бокала вина “Chateau Lafite Rotschlid”, - Гарри кивнул. Девушка одарила парней лёгкой улыбкой и упорхнула в сторону бара, а позже и вовсе скрылась за белыми дверями, ведущие на кухню. Гарри шумно выдохнул и сел удобнее на стуле, осматривая дорогой зал. Нужно признать, что интерьер очень гармонирует с душевными терзаниями и отлично подходит под любое настроение. Пожалуй, это будет плюс ресторану. Гарри улыбнулся самому себе. Но тут критик понял, что помощнику не на чем писать отзыв. - Чёрт, - вслух выругался Гарри. Найл обескуражено смотрел на критика, но молчал. - Найл, я забыл тебе сказать, чтобы ты взял что-нибудь, на чём тебе нужно писать, - выдохнул Гарри. - О, не проблема, мистер Стайлс, - тут Найл достал из кармана серой кофты среднего размера блокнот и чёрную ручку. – Я сюда музыку записываю, но пару листочков могу выделить для Вас. - Ты меня опять выручаешь, - улыбнулся Гарри. - Добрый вечер, - раздался рядом приятный мужской голос. Гарри повернул голову направо, где стояла официантка, и увидел парня. Критик прекрасно знал, кто это. Лиам Пейн. Он был хозяином этого ресторана. Мистер Пейн всегда выглядел строго и утончённо. На парне была тёмно-бордовая кофта, из-под которой виднелись белые рукава и воротник футболки. Чёрные джинсы облегали ноги, а белые кеды подчёркивали его молодость. Гарри встал со своего места и протянул руку Лиаму. - Добрый вечер, мистер Пейн. - Рад Вам, мистер Стайлс, - пожал руку Лиам. – Мы ждали Вас. - Разве? – Удивился Гарри. В этот момент к столику, за которым сидел критик со своим помощником, подошла та самая официантка с подносом. - Салат, - девушка поставила тарелку, - и два бокала вина. Здравствуйте, мистер Пейн. - Здравствуй, Рози. Вы разве не уз… - Спасибо большое, - улыбнулся ей Гарри, перебивая Лиама, и официантка упорхнула к следующему столу. – Знаете, мистер Пейн, меня удивил ваш ресторан. - Чем же? - Тем, что тут принимают меня, как обычного человека, а не Бога, - усмехнулся Стайлс. – Я как раз сейчас пишу отзыв об этом. И это будет плюс. - Я приятно удивлён, мистер Стайлс, - улыбнулся Лиам. - Поверьте, я больше удивлён. Я думал, что тут все играют в какую-то игру, что не замечают меня, но теперь я искренне знаю, что меня тут не знают. Оно и к лучшему. - Конечно. Приятного аппетита, мистер Стайлс, - Лиам пожал руку критику и удалился. Гарри вернулся за стол. Найл сидел и ковырялся вилкой в салате. - Не вкусно? Тут ужасная кухня? – Задавал вопросы Гарри. - Нет-нет, вкусно, - заверил критика Найл. – Просто я не могу понять, что это такое. - Это сырые шампиньоны. Они там очень кстати. Ветчина тоже хорошо подходит по вкусу. - Шампиньоны? Сырые? Грибы? - Да, из-за этого салат получается экзотическим и пикантным, - Гарри отпил немного вина. – Это самое известное вино. “Вино Короля” – так венчают вино “Chateau Lafite Rotschlid”. Попробуй, Найл. Найл отложил серебряную вилку и взял фужер с бардовой жидкостью. - Как тебе? - Очень, - облизнул губы Хоран. – Оно такое нежное. - Я бы назвал его даже элегантным. У него самая прекрасная структура из всех вин Бордо. Ты чувствуешь этот аромат? – Найл кивнул. – Пахнет нотками пряного миндаля и… - Свежих фиалок, - закончил Найл. - В точку, Найл, - слегка улыбнулся Гарри. – А теперь давай приступим к нашей работе. - Конечно, - отставил бокал Найл, взял в руку ручку и стал внимательно слушать Гарри. Тем временем на кухне царил небольшой хаос, все были немного встревожены, так как на втором этаже был банкет. Официанты постоянно приносили со второго этажа новые заказы, и повара старались их выполнять быстро и качественно. Но не стоит забывать, что на первом этаже сидят обычные люди, которые ждут своих заказов не меньше, чем празднующие люди. Вновь пришедший официант сказал, что виновник торжества просит подняться шеф-повара, чтобы тот лично поблагодарил за вкусные блюда. Луи, вытерев руки об полотенце, оставил своё блюдо на Зейна и вышел в зал. Хрипловатый, но мягкий голос, режущий уши Луи, сразу донёсся до шеф-повара. Томлинсон остановился около кухонных дверей. Он увидел мистер Стайлса, который сидел за вчерашним столом с помощником. Гарри что-то увлечённо говорил Найлу, осматриваясь по сторонам и иногда делая небольшие глотки из фужера. Луи на секунду задумался об этой интересной личности, которая так притягивала своей замкнутостью и некой добротой. Луи улыбнулся в тот момент, когда Гарри посмотрел на шеф-повара. Луи увидел, как тёмно-зелёный цвет глаз критика преображался в ярко-изумрудный. Губы были немного приоткрыты и налиты чуть-чуть вином. И тут пошлая мысль посетила Томлинсона. Вот оно надо было? Наверное, Гарри неплохо целуется, если он так искусно облизывает свои полные губы розовым кончиком языка. Ну, что за мысли? Скулы Луи дрогнули, и он сам облизнул верхнюю губу. Зачем? Тут Гарри моргнул одним глазом шеф-повару, а последнего даже передёрнуло от пробегавших мурашек. Стайлс улыбнулся, заметив дёргания Луи, и отвернулся в другую сторону. Луи часто задышал и вернулся на кухню. Повар увидел друга, режущего помидоры, схватил его за локоть и прошипел: - Нужно поговорить. - Лу, тише будь. Чего разошёлся? – Вырывался Зейн. Луи открыл свой кабинет и толкнул внутрь друга. - Зейн, у нас проблема, - потёр повар руки. - Кто-то сказал, что не понравилась наша еда? Нашли волос? – Луи отрицательно качал головой. – Таракан? - Идиот, нет. Я насчёт нашего пари. - Насчёт критика что ли? Луи кивнул. - Я не могу, Зейн. Я отказываюсь. - Почему? Он всё-таки написал уже свой отзыв, да? Нас увольняют к чёртовой бабушке? - Успокойся! – Прикрикнул Луи. - А что тогда? - Я не… - Ты попался, да, Лу? – Тихо спросил Зейн. - Ну… - Ты влюбился, - выдохнул Малик. Луи часто задышал и закивал головой, улыбаясь, как осёл. Тут к нему подошёл Зейн и, обняв крепко, похлопал по спине рукой. - Удачи тебе, Лу.