Туки-туки.
— Александр Александрович, добрый день. — Давно не виделись, Ника. — Да, есть такое. — И где ты пропадала? — Физика… — А точно, ты же олимпидница. Когда там у вас область? — В конце января. Сан-Саныч — вождь школы, если так можно сказать. Ему что-то около 60, в истории он разбирается очень даже хорошо, но ученики его любят за истории из жизни. Вообще его называют Дед, а если ласково, то Дедушка. — Какое ты место на районе? — Первое. — Серьёзно? Это очень удивительно. У тебя разве не база по физике? — База… Просто так получилось. Видимо, не тот профиль выбрала, — я немного усмехнулась. — Ну это не страшно. По жизни ещё и не таких ошибок можно наделать. Главное — жить в гармонии со своими мыслями. — И знать историю. Ведь, если мы её забудем, то она повторится. А наша история, к сожалению, насквозь прошита войнами. — Именно. Ты пришла параграф отвечать? — Да. — Тогда можешь быть свободна. — Серьёзно? — Ты мне почти процитировала Черчилля, и я думаю, что этого достаточно. Я знаю, что ты учишь, поэтому можешь считать это подарком на Новый год. — Сан-Саныч, огромное Вам спасибо и с наступающим, — я на радостях подбежала и обняла учителя истории. — Всё, нечего сегодня в школе делать, иди, готовься к праздникам. — До встречи в следующем году! На радостях я побежала в лаборантскую по физике, чуть не сбив по дороге всеми обожаемого физрука. — Новицкая, ты куда так летишь? На свиданку что-ли? — Ага, — немного впадая в ступор от неожиданности, промямлила я. — Лучше бы на соревнования так бежала. — В следующем году! Забежав в лаборантскую я наткнулась на вопросительный взгляд своего бывшего учителя физики. — Эм, здравствуйте… А Вы не знаете где Наталья Валерьевна? — Да она как полчаса назад ушла. — Домой? — Ну да, наверное. — Эээ, спасибо. С наступающим, — сказала я в никуда и закрыла дверь. Какое-то странное чувство пустоты. Почему она не предупредила? Ни с первого, ни со второго раза трубку никто не поднял. Промелькнула мысль покурить в туалете, ведь до курилки долго. Но нет, мне ещё тут учиться. Даже не застегивая зимнюю куртку, я поплелась в сторону «школьного места курения». Докурив, я набрала ещё раз, а в ответ получила до боли знакомые слова «абонент не доступен». — Пошёл ты к черту, — я поругалась с телефоном.***
Месяц назад — Время ускользает… Видимо поэтому мы так поспешили. — Ну, я не думала, что все так быстро… Что, впринципе, у нас будет поцелуй. — Я тоже. — Поменялись планы, — прошептала я, подкурив сигарету. — Кончился вдруг воздух, — отобрав у меня сигарету, продолжила песню брюнетка. — Мне тебя не надо, — я подкурила другую. — Значит, слишком поздно. Мы сидим в машине, курим далеко не по первой сигарете и пытаемся понять, как дошли до такого. — Закат меня умиротворяет. Два человека, до сих пор плохо осознающих реальность всего происходящего, держались за руки, смотря на закат с какой-то высокой местности, и молчали.***
27 декабря Ближе к ночи на мой телефон пришло сообщение. <Не спишь?> <Сплю.> — Ник… — и зачем я подняла трубку? Ах, ну да, точно... Нет, не знаю. — Что-то срочное? — Ты мне нужна. Я около твоего дома. Выйдя на улицу, я поправила накинувшую на плечи куртку, ища глазами нужную машину. Мигающие фары подсказали путь. Сев на переднее пассажирское, я устремила свой взгляд прямо, даже не посмотрев на водителя. — Будешь? — мне предложили сигарету. — Ты серьёзно? — А я буду… — Почему ты была недоступна? — Телефон разрядился. — Понятно, — меня начинает выносить, поэтому я всё-таки закурила, — ты не могла его зарядить целых три дня? Больше минуты мне никто ничего не отвечал, и я перестала что-либо понимать. — Тогда, в обед мне позвонила мама и сказала, что у папы рак… Обернувшись, я увидела абсолютно спокойное лицо. Я бы даже сказала ужасающе спокойное. — Рак поджелудочной, который обнаружили полтора года назад… Он никому не рассказывал. Выбросив бычок в окно, брюнетка закурила вторую. — Неделю назад он поехал в командировку. Ну как, это он так маме сказал. Сам же лёг в частную клинику… Утром маме сообщили о том, что папа скончался.***
25 дней назад — Новицкая! — Да, Наталья Валерьевна? — Ты что творишь? Закрыв лаборантскую на ключ и подойдя со спины вплотную к своей учительнице, я нагло начала к ней приставать. — Поддаюсь силе притяжения. — Я тебе сейчас так поддамся! — Не верите? Положив руки на плечи учительницы и целуя её шею, я пыталась отвлечь её от проверки тетрадей. На секунду замирая, она заставила поверить меня в продолжение, однако резко увернувшись, Наталья оставила мне только свой запах. — Я верю в то, что я на работе. Ника, ещё не март, что ты тут начинаешь? — она развернулась на кресле лицом ко мне. — Я про силу притяжения, — уперевшись руками о подлокотники, я попыталась затянуть её в поцелуй. — Не верю я в твою силу притяжения! — отталкивая меня, возмущалась учительница. — Как же так? — эти слова были слишком грустно произнесены, будто это была вовсе не шутка. Ничего страшного, ведь так? Вернувшись к тетрадям, Наталья Валерьевна продолжила их проверять, а я села ближе к окну, раздумывая над своим же вопросом.***
— Прости, что я только сейчас приехала к тебе… Но я правда не могла, для меня это слишком… Взяв её руку в свою, я почувствовала её боль. Ощущая, как сильно она сжимает мою ладонь, я посмотрела на неё. Красные глаза и скупая слеза, что оставляет за собой один мокрый след. Сжатые губы уже не вишнёвого цвета… — Ника, ты первая, кому я это рассказала. Поехав 24-го к маме, я ни с кем не общалась… Мне и сейчас ни с кем не хочется не то что общаться… мне в принципе никого видеть не хочется. Немного помолчав, она наконец посмотрела на меня. — Но ты… Ты моё исключение. Я не могла больше оставаться в родительском доме, а домой, в одиночество, возвращаться не хотелось, ведь знала, что приеду и начну пить все подряд… Меня просто потянуло к тебе… — Оставайся у меня. — А мама? — Приедет 29-го. Командировка.***
20 дней назад — Никааааа! Дай обниму! — Наталья… Валерьевна, что такое? — задыхаясь в объятиях, я попыталась выяснить, что же за повод такого поведения в школе. — Ты первая! — Чего… У Вас? — Дурочка, — опешив от моей «шуточки», она серьёзно посмотрела мне в глаза. — Я у Вас не первая?! — Так, тихо, нашла место для шуток. — Так почти никого нет, — сказала я и обвела взглядом пару тройку учителей и учеников, что нас окружали, — ну, почти… — Короче ты как всегда… Умеешь настроение подпортить. — Эй, а вот это обидно! Я просто хотела узнать что Вас так обрадовало. — Да что, что… Ты первое место на районе взяла, — отходя от меня, пробурчала учительница, подчёркивая слова стуком каблуков. — Серьёзно? — Нет, шучу, мне же делать больше нечего.***
— Чай, кофе? — спросила я у своей гостьи, заходя на кухню. — Да я как-то ничего не хочу… — Значит чай. Включив чайник я обернулась. Подпирая собой дверной проход на кухню, стояла полуживая учительница физики. Нет, не так. Женщина, к которой я испытываю очень сильные чувства. — Хочешь спать? — Да даже не знаю, — она замялась на месте, пытаясь не смотреть на меня, — вроде хочется, ведь за эти дни я от силы часа 4 поспала… — Так иди ложись…— немного подумав над ситуацией я добавила, — тебе отдельно постелить или со мной ляжешь? — Глупый вопрос… Где ванная комната? — На право, — подсказав, где включается свет я направилась в свою комнату, — Тааак, тебе же ещё переодеться надо…***
Две недели назад — Что за повод? — заприметив в руках брюнетки бутылочку красного полусладкого, я отвлеклась от решения домашней работы. Да, забыла упомянуть: я решаю домашнюю работу у неё дома. — Мы так и не отметили твоё первое место. — Конечно не отметили… Мы же поругались. — Не напоминай, а. — Нет, ну я просто до сих пор не поняла, в чем проблема. — Ни в чем. Всё, забудь. Пока брюнетка разливала красную жидкость по бокалам, я складывала недорешенную физику. Ну ничего, может пронесёт. — Нет, я конечно не против выпить, — присаживаясь рядом с ней на диван, начала я, — но мне кажется, что это такой себе повод. — И что тебя на этот раз не устраивает? — закатывая глаза, спросила брюнетка. — Просто, я хотела бы предложить другой, как по мне, более весомый повод… — Ты сейчас специально, — видя как я посмеиваюсь, начала заводиться Наталья, — ты опять хочешь вывести меня из себя, только бы посмеяться. — Не говори глупости, — взяв её за руку, я начала успокаивать эту горячую штучку, — на данный момент я хочу тебя поцеловать. Но… — Но? — заприметив искорки интереса в глазах напротив, я начала пьянеть, даже не пригубив вина. — Но только после того, как мы выпьем. — А трезвой тебе я уже не захожу? — почувствовав нотки юмора, я расслабилась. — Не порть момент, — мы начали посмеиваться, что мешало мне произнести тост, — вообще-то, у нас сегодня очень важная дата! — А вот сейчас напугала. — Вооот, а ты не помнишь… Ровно месяц назад мы впервые поцеловались! — Ооо, ну это серьёзно, — чокаясь воскликнула Наталья, — на брудершафт?***
— Вот, майка. Она длинная, но если хочешь могу еще штаны дать. — Да ладно… Я тут умылась и мне как-то перехотелось спать… — Пошли чай пить, — я взяла ее за руку и потянула за собой, — ты есть не хочешь? — Вот ты спросила и я захотела, — она наконец улыбнулась. — Как относишься к макаронам с сосисками? — мне стало смешно от своего же вопроса. — Очень положительно. — С сыром? — Конечно! — Я смотрю тут гурманы собрались… — Ахах, не надо стебаться над этим шикарным блюдом… Но если серьезно, то я обожаю макароны. — Да? Я тоже. Только их и ем. — Ну хоть в чем-то мы сошлись.***
неделю назад — Беги, — произнесла Наталья с закрытыми глазами, сразу после того, как я в очередной раз отвлекла ее от составления какого-то плана, видимо, очень важного. Приняв за шутку ее слова, я начала смеяться, однако заметив краем глаза, что она встает из-за стола, мой мозг пустил импульс, означающий «тебе конец». Забежав в самую дальнюю комнату — спальню, я поняла, что это тупик. — Я тебя сколько раз просила, не отвлекать меня? Я могла сделать этот план за час, но из-за тебя сижу над ним уже два часа как дура! — слышу крики из коридора. — Бывает, — очень тихо сказала я, спрятавшись за дверью в спальню. — Что?! — Наталья подлетела ко мне со скоростью света, — Бывает?! — Что бывает? Легонько схватив меня за шею, она начала допрос: — Почему ты меня так бесишь? — Может, просто, ты хочешь меня, — намеренно сделав паузу, чтобы посмотреть на реакцию собеседницы, я продолжила, — отчитать, но не знаешь как. Пытаясь не показывать того, что ее раскрыли, брюнетка сузила глаза, но не отвела их в сторону. Хватка на шее усилилась, из-за чего я сделала шумный вдох, тем самым прерывая повисшую между нами тишину. — Не подскажешь, что мне с тобой делать? — улыбка чеширского кота завела поток бушующих мыслей у меня в голове. — Поцеловать и простить. Она приблизила свое лицо ко мне и, когда я потянулась за поцелуем, увернулась. — Так легко ты не отделаешься, — еле дотрагиваясь губами до уха, прошептала брюнетка.***
— Я очень соскучилась, — голубоглазая обняла меня со спины, пока я мыла посуду, — очень-очень. — Мне тебя не хватало, — я выключила кран и развернулась к ней лицом. Эти объятия были самыми крепкими и самыми нежными в моей жизни. Мы друг по другу скучали, сильно. Конечно, мы могли бы и раньше увидеться, но это время, проведенное не вместе, зависело только от Натальи. Та боль, о которой она рассказала, поразила даже меня… Что тут говорить о человеке, который носит в себе это. И как бы я не обижалась на нее некоторое время назад, сейчас я все забыла. Не хочется думать ни о чем… Сейчас для меня существуют только эти объятия. — Я жалею о том, что не позвонила раньше… — Ты что? Успокойся… Если не позвонила, значит так надо было… — Возможно. Но все равно, — она посмотрела мне в глаза, — прости меня. У меня была возможность хотя бы сообщить, что что-то случилось, но в тот момент я думала только о себе. — Эй, перестань, я понимаю тебя и понимаю почему ты не приехала раньше… Главное, что ты сейчас здесь, со мной. Минуту спустя она уткнулась мне в плечо и заплакала. Это не истерика, нет. Она плачет очень тихо, и прерывистое дыхание — это единственное, что ее выдает, не считая слез. Я обняла ее еще сильнее, будто бы пытаясь тем самым забрать хоть каплю ее боли. В этот момент я поняла, как сильно я ее люблю, но ком горле не давал сказать эти слова.