Ритуал

      Не Минцзюэ лежал на кровати, опустившись лицом в подушки. Ветер проникал через приоткрытые окна, принося с собой осеннюю прохладу и заставляя янтарные занавеси на кровати тихо трепетать. Не Минцзюэ было жарко, несмотря на то, что он был одет сейчас лишь в нижнее ханьфу.       Чиркнуло огниво и комнату наполнил запах нарда — освежающий и бодрящий, но при этом приносящий покой. Холодяще-медовый, он был прямо под стать человеку, который его зажег. Скрипнула кровать, матрас чуть прогнулся под чужим весом. Не Минцзюэ приподнялся на локтях, собираясь перевернуться, когда его мягко остановили, надавив между лопаток… босой ступней.       — Не вставай, дагэ, — прозвучал откуда-то сверху голос Не Хуайсана.       — Дай мне хотя бы взглянуть на тебя, — добродушно проворчал Не Минцзюэ, поворачивая голову, — я был на ночной охоте несколько дней.       — Ладно, посмотреть можно, — тихо рассмеялся Хуайсан, делая несколько шагов назад.       Он был в длинном шелковом халате, очень условно перехваченном поясом на талии, выставляя напоказ и острые ключицы, и длинные ноги, что мелькали попеременно в разрезе, на лодыжках тихо звенели тонкие браслеты. Насыщенный стальной цвет одеяния подчеркивал белизну кожи, а от свечей его глаза казались холодным золотом. Длинные волосы рассыпались по плечам, перехваченные простой лентой лишь наполовину.       — Что ты придумал на этот раз? — Минцзюэ заметил, что руки младшего брата теряются в темноте под резным пологом. С трудом он разглядел, что теперь под потолком кровати были приделаны две круглые балки, как раз так, чтобы за них было удобно ухватиться.       — Я узнал, что таким образом можно делать массаж, так что научился и решил тебя удивить. Теперь ложись, дагэ, и дай мне позаботиться о тебе.       Не Минцзюэ послушно улегся, закрыв глаза. Не Хуайсан аккуратно провел ногой по его позвоночнику, затем по разные стороны от него, чуть надавливая и встряхивая мышцы, чтобы прогнать напряжение. Простучал подъемом ступни бока. А затем вспорхнул ему на спину, легко поднимаясь и опускаясь, словно стрекоза, танцующая на воде. Пальцами ног Хуайсан размял его плечи и поясницу, прошелся по ногам. Шелк халата касался горячей кожи, и Не Минцзюэ казалось, что его гладят перья неведомой птицы.       К его удивлению, такой непривычный способ массажа действительно работал, уставшие мышцы расслаблялись. Пару раз что-то хрустнуло, вставая на место, отчего Не Хуайсан испуганно замирал, подтянувшись повыше, но Минцзюэ сам выгибался навстречу, не давая останавливаться.       Этот диковинный танец продолжался довольно долго, пока Хуайсан не выполнил интересный маневр — одной ногой продолжая стоять на его пояснице, другую отвел в сторону, глубоко присев. А затем поднялся, медленно проведя пальцами по лодыжке, обводя мышцы голени, по внутренней стороне бедра, задирая нижнее одеяние Не Минцзюэ и как бы случайно задевая мошонку. Тот только усмехнулся и перевернулся на спину, вынуждая Хуайсана подтянуться на руках, чтобы не упасть.       — Дагэ!..       — Я подумал, тебе так будет удобнее, — просто ответил тот, распахивая ханьфу.       — Ты мог бы сначала сказать.       — Считай, что я больше не мог не смотреть на тебя. Ты так красив сегодня.       Недовольное выражение лица тут же исчезло — Не Хуайсан зарделся, улыбаясь похвале брата, и мягко ступил на его крепкое бедро, балансируя на одной ноге. Другой провел по животу, заставляя напрячься рельефные мышцы, и принялся ласкать уже немного окрепший член, обхватив его первым и вторым пальцем на ступне. Погладив подушечкой большого пальца головку, он вызвал у Минцзюэ довольный стон, глубокий и низкий, словно рык огромного зверя. Примерно так Не Минцзюэ себя и ощущал, прирученный храброй маленькой птичкой.       Хуайсан не останавливался, накрыв его член всей ступней, слегка прижимая и двигая ей вперед-назад. Не Минцзюэ тяжело дышал, в очередной раз поражаясь — даже здесь кожа брата была мягче, чем на его собственных руках. Вдруг Не Хуайсан тихо всхлипнул, неловко дернув бедрами, но продолжил. Минцзюэ поднял взгляд и заметил возбуждение брата, скрытое натянувшейся шелковой тканью — тот не мог отпустить балки, чтобы хоть как-то себе помочь.       Подобное зрелище распалило Не Минцзюэ достаточно, чтобы он пожелал овладеть Хуайсаном немедленно. Он резко сел и перехватил его лодыжку, оставляя поцелуй на выступающей косточке, а затем дернул бедром, заставляя брата соскользнуть вниз. Когда тот снова поймал равновесие, Минцзюэ взял в рот сразу несколько пальцев на ноге, лаская нежную кожу между ними. Из Не Хуайсана вырвался протяжный стон:       — Да-Дагэ!.. Пожалуйста!..       Он даже не успел закончить свою просьбу, Не Минцзюэ уже стоял рядом, поднявшись одним плавным движением, развязывая пояс халата и освобождая их обоих от ненужной одежды.       — Держись, — подхватив брата под бедра, Минцзюэ быстро вошел в него, даже не сомневаясь в готовности, и замер, наслаждаясь привычным жаром и теснотой.       Не Хуайсан обхватил его ногами, сцепив их в замок на пояснице, и выгнулся, судорожно дыша. Каждый раз для них был словно первый и последний, от этого любое движение ощущалось остро-сладко, хотелось испить друг друга до конца, зная, что невозможно насытиться. Они целовались, медленно сплетая языки, перемешивая дыхание.       — А теперь двигайся, — Не Минцзюэ слегка придерживал его, но явно не собирался помогать.       Хуайсан издал протестующий стон, но тут же звонко получил ладонью по заднице, что буквально заставило его взвиться вверх, захлебываясь в собственном крике. Судорожно дыша, он и впрямь принялся двигаться, с каждым разом насаживаясь все глубже, а его член истекал смазкой, зажатый между их животами.       — Я больше не могу, — взмолился Хуайсан. Его руки уже тряслись от напряжения и подступающего удовольствия. Тогда Не Минцзюэ обхватил брата поперек спины, а тот с облегчением упал ему на грудь, прижимаясь лбом. Вместе они опустились на кровать и Минцзюэ сел, скрестив ноги. Крепко схватившись за ягодицы Не Хуайсана, он принялся быстро насаживать его на свой пульсирующий член, каждый раз задевая простату просто благодаря своим внушительным размерам.       С затуманенным взглядом Хуайсан стонал, шепча что-то несвязное, покрывая поцелуями его плечи и лицо, пока Не Минцзюэ наконец не прислушался, не забывая поглаживать большими пальцами бедренные косточки.       — Извини, дагэ, я должен был продержаться дольше… В следующий раз я обязательно смогу…       — Глупый диди… — Не Минцзюэ нежно улыбнулся, — Ты хорошо постарался ради меня. Ты молодец, Хуайсан.       Глаза Не Хуайсана раскрылись шире, когда он услышал последние слова, и Минцзюэ увидел, как меняется в них выражение — радость, удивление, предвкушение и наконец удовольствие — в тот момент, когда Хуайсан громко кончил, изливаясь ему на живот.       Увидел и, кажется, сам забыл, как дышать, остро ощущая каждую эмоцию, малейшую дрожь хрупкого тела в своих объятиях. Он остановился, давая брату прийти в себя, но тот дернулся самостоятельно, хоть и не слишком сильно.       — Дагэ, я хочу, чтобы ты кончил в меня прямо сейчас, — Хуайсан с трудом мог ворочать языком, однако же нашел в себе силы чуть ли не повелительный тон. После этого Не Минцзюэ хватило всего несколько движений, чтобы тоже сорваться в быстрый оргазм. Зарываясь пальцами в мягкие волосы, он глубоко целовал Хуайсана, заглушая свои стоны.       Без сил они упали на кровать, так и не расцепляясь до конца. Не Хуайсан лежал у него на груди, обводя пальцами старые шрамы, и Не Минцзюэ кожей чувствовал, как постепенно успокаивается сердцебиение и дыхание брата.       — А тому движению тебя тоже на массаже научили? — спросил Не Минцзюэ, поглаживая Хуайсана по голове.       — Нет, — тот улыбнулся, приподнимая голову, чтобы встретиться взглядом. — Это было вдохновение.       — Ммм, запомни, в следующий раз повторишь.       Не Минцзюэ натянул на них легкое одеяло, обнимая Хуайсана покрепче. Над Нечистой Юдолью занимался рассвет.