I've got you

Шесть дней. Шесть дней, как я пропускал школу. Шесть дней, как я жил в доме Калума. Шесть дней, как меня чуть не изнасиловал собственный отец. Но даже спустя шесть дней боль не ушла. Я всё ещё чувствовал себя ничтожным. Я ел понемногу, иногда маленький бутерброд… Я редко покидал свою комнату. Точнее, гостевую комнату Калума. Калум… Даже если я закрылся от него, Майкла, Люка, да почти от всех и всего, он всегда приходил в мою комнату и заботился обо мне. Даже если это были простые разговоры о том, что происходит в школе, или простые объятия. Я знал, что он был рядом. Я знал, что он хотел лишь лучшего, чтобы я был счастлив, но я даже не знал, что делать. Чёрт, я не знал… Я устал быть грустным, но я не мог справиться. Я не могу поверить, что я был настолько слеп, что не заметил, каким человеком был мой отец. Мой отец. Я не знал, чем он сейчас занимается. Я не слышал про него и не хотел о нём слышать. Да, я хотел кричать на него и избить его так, как он бил меня. Но я знал, что будет лучше, если я никогда его больше не увижу. Как бы ужасно это не звучало, но я надеялся, что он мёртв. Я надеялся, что Калум треснул его достаточно сильно для того, чтобы он никогда не просыпался, но я также знал, что это не может быть правдой. Мыслей о моём отце было достаточно, чтобы сделать меня слабым и уставшим, я устал и пытался заснуть. Обычно я получаю от трёх до пяти часов сна. Да, я перестал принимать таблетки, чтобы я хоть как-то отдохнул, но этого не было достаточно. Я часто резко просыпался, иногда от бесконечных ночных кошмаров, иногда из-за того, что моё тело не позволяло больше спать. Я всегда чувствовал себя уставшим, потому что больше не было той энергии, которую давали таблетки. Первые три дня я пытался достать те таблетки. Я чувствовал нужду в них, чтобы хоть как-то жить, но Калум забрал их. Я ненавидел его за это, но в глубине души знал, что это к лучшему. Разблокировав телефон, я увидел, что уже было три часа дня. Как обычно, я ничего не делал, в моей голове был кареглазый парень. В последние дни мысли о нём стали моей плохой привычкой. Почему он всё время нервничает и почему он переходит от маленького застенчивого мальчика к уверенному зрелому мужчине? Почему он помогает мне в первую очередь? Я не знал. У меня никогда не было кого-то, кто заботился обо мне так, как он делает это на протяжении долгого времени. Я его даже не знал, он всё ещё оставался загадкой, и я хотел это исправить. Вот, почему я осторожно выкарабкался из уютной постели, переоделся и пошёл в комнату Калума. Но на половине пути я остановился, услышав мягкий голос, тихо подпевающий радио. Калум. Я развернулся и пошёл на его голос. Я увидел, как он готовит, пританцовывая какой-то поп-песне, которую я никогда не слышал. Впервые за шесть дней я улыбнулся. Мне нравилось видеть Калума таким, потому что так он был более открытым. Он что-то искал в шкафах, что-то вроде перца или каких-то специй. В его руке была ложка, он думал, что это микрофон. Я просто стоял в дверном проёме, наслаждаясь тем, каким радостным выглядел Калум. — Хей, Калум, — тихо сказал я, когда песни сменяли друг друга. Калум подпрыгнул и уронил ложку. Он выключил радио и взглянул на меня. Он выглядел шокировано, но на его лице было написано что-то другое. — Эштон, — он не накричал меня за то, что я напугал его, или за то, что я оставался в его доме, как паразит. Он просто произнёс моё имя. — Прости, что напугал, я не хотел, — протараторил я. Я всегда извиняюсь, потому что не знал, что сказать. — Эй, не извиняйся, всё нормально. Я рад, что ты решил помочь мне с едой, — Калум улыбнулся, обнажая свои белоснежные зубы. Его улыбка была тёплой, как и его взгляд. Он никогда не заставлял меня чувствовать неудобно или неловко. Он никогда не заставляет говорить о вещах, которые произошли, хотя я знал, что у него есть куча других вопросов. Он знал, как успокоить кого-то и видимо знал, что я не был готов к разговору. — Калум, я хочу вернуться домой. Я чувствую, что остаюсь у тебя намного дольше, чем надо. Это грубо, — грустно отметил я. Я не хотел идти домой, но и не мог оставаться ещё дольше. Я чувствовал себя настоящим бременем. Калум пытался попросить остаться, но я перебил его. — Можешь ли ты пойти со мной? — я осторожно улыбнулся. Он всё ещё выглядел шокировано, но кивнул, возвращаясь к готовке. Через двадцать минут мы приехали в мой дом. Калум предложил поужинать, перед тем, как поехать, но я не мог заставить себя поесть. Я позвонил в дверь один раз. Два. Три. После трёх звонков и отсутствия ответа, я открыл дверь и медленно вошёл в дом. Калум шёл сзади, держа свою руку на моей спине, пытаясь показать, что он рядом. В голове сразу же мелькнули воспоминания, которые я хотел стереть навсегда. Здесь всё ещё пахло сигаретами, алкоголем, потом. На полу всё ещё лежало разбитое стекло. Даже если отца здесь не было, мне было страшно. В принципе, ничего не изменилось. Кроме одной вещи. Я не был одинок.