**
В это время футуристы уже захватили весь город Шиганшину. Солдаты-разведчики вместе с семьёй Браус сидели в тюрьме под надзором футуристов, а половина членов Военной полиции, Гарнизона находились внутри своих помещении, окруженные армией восставших солдат. — Сколько ещё ждать? — посмотрев на трапезничавшую шатенку перед собой, спросил Эрен. — Не волнуйся, он успеет, — положив в рот жаренную картошку, безразлично ответила Самал. — Разве вам не стоит типо готовится и волноваться? — с усмешкой задает вопрос Ноа, у которого просыпался аппетит от вида блюд, что поедала Фукусима. — Ни к чему, — вновь безразличный голос, — Все пройдет как задумано. — Если план Зика не сработает?! Самал отложила вилку в сторону, затем холодными глазами, от которого кровь в жилах стынет, посмотрела на солдата, стало быть передернуло от этого. Ноа отводит взгляд в сторону, мечтая лишь о том, чтобы поскорее уйти из-под её поле зрения, так как это было словно пытка. Парень теперь понимает — она не любит вопросы касательно плана.***
— Приветствуем! — заметив подходящего Флока, громко восклицает один из воинов. Карие глаза пробегаются по поляне, где уже стояли солдаты, что должны были вместе с ним направится к Зику Йегеру. Солдаты перепроверяли своё снаряжение, заряжали пушки и поудобнее устраивали седло для вверхвой езды. — Мария, все здесь? — подойдя к девушке, с любовью поглаживающая лошадь, спросил Флок. — Да, — кивнув, но даже не посмотрев на парня, ответила красноволосая. — Хватит возиться с ним, — обреченно вздыхает, вспоминая её неимоверную любовь к коням. — Но он особенный, — с восхищением и обожанием посмотрела в лошадиные большие глаза, — Верно, Аста? Ты ведь у нас такой красивый, — и поглаживает по его шее, на что лошадь лишь недовольно покачивает головой, стараясь убрать девичьи руки, — К сожалению, он все еще не принимает меня, хоть и выполняет то что надо. — Конечно, ведь до этого его первой хозяйкой Самал. Неудивительно, что он отвергает тебя, — уже в который раз усмехается Флок, но всё это вмиг исчезает, когда он вспомнил о важной информации, известной только ему и Марие, — Пик в комнате? — шепотом обратился к девушке, что внимательно прислушалась к нему. Юноша в ответ получает короткий кивок, после чего сам почему-то кивает головой. Их перешептывание показалось Ханджи очень странным, но узнать в чем же дело она не смогла, из-за того что её грубо схватив, посадили в седло.**
Комната в башне была простой, и скромной. Не было ничего лишнего, только рабочий стол со стульчиком, маленькое окошко, сквозь которого пробирался солнечный свет, падая прямо на кровать, на котором лежала укрытая пледом Пик Фингер. Брюнетка с ног до головы была укрыта им, лишь потому, что она набиралась сил, ведь когда она была в Ребелио то ей не раз приходилось превращаться в Титана до ключевого и самого главного момента. — Доброе утро, мисс Фингер. Вам уже пора просыпаться, — не создавая лишнего шума, в комнату заходит одна из футуристов — Эмма. Она являлось сестренкой Марии, но в корне отличалась от жизнерадостной сестры. Мария была брюнеткой, чьи волосы были кудрявыми, короткими и иссиня черными, голубые, будто синева небосвода глаза, что пронзали тело человека в самую душу, белоснежная кожа. — Не стоит звать меня так, — устало и спокойно попросила Пик, после чего открыла одеяло. Её волосы были до ужаса растрепанными, под опухшими глазами были заметные мешки, а сама она была бледная как только что оживший мертвец. — Самал попросила отвезти вас к ней, так что собирайтесь, — и делает легкий поклон в знак уважения. Девушка с тихим скрипом закрывает за собой дверь, оставив в комнате задумавшуюся, о её холодном выражении лица для столь юного возраста (пятнадцать лет) Фингер. Кажется этот день сулит в себе много странностей и кое-чего захватывающего. В этом можете не сомневаться.***
Почти что догорает этот сумасшедший день. Солнце медленно опускается к горизонту. Его диск окрашивается в ярко-оранжевый цвет и становится тем больше, чем ближе опускается к земле. Теперь солнце подсвечивает облака на небе снизу, и они приобретают красно-алые краски, будто мать-природа стала художницей. Солнце уже не такое обжигающее и слепящее, как днем, а мягко пригревает теплыми вечерними лучами. Природа постепенно замирает, почти не было слышно ничего, и эта тишина постепенно давила. — Ну что продрал глаза? Леви обратился к Зику Йегеру, что только что кое-как открыв глаза издал хриплый стон боли. Мужчина попытался перевернуться на другой бок, как вдруг Аккерман сказал следующее: — Так тихо! Не дергайся, — подержал недолгую паузу, — Как видишь я намотал тебе на шею шнур от запала громового копья, — смотрит на оружие пронзивший живот бородатого блондина, — будешь сильно дергаться и твое брюхо разнесется к чертям собачьим, и по меньшей мере разорвет пополам Пока воин говорил все это, Зик с удивлением отмечает что они находятся в повозке, и вдалеке можно заметить лес Гигантских деревьев. Но через секунду все его мысли вмиг улетучились. Потому что подступившая к горлу тошнота, и боли во всем теле не давали думать трезво, его словно рвало по кусочкам. Медленно, мучительно и болезненно. Зик начал хрипло кашлять, затем с громким вскриком его стошнило на место рядом с собой. Ужасная и омерзительная белая жидкость вышла из его внутренности, а точнее из живота. Смотря на все это зрелище в Леви просыпается сожаление в глазах, которое испарилось в ту же секунду. — Печально, что даже это вряд-ли тебя убьет. Хотя я тебе не завидую, — прошипел брюнет, после чего встает со скамьи, — Ты растоптал жизни доверенных мне людей, а в твои планы входило… — вынул свои клинки, пока голос становился все яростнее, раздраженнее, глаза же горели лютой ненавистью, — валяться в дерьме и блевотине истошно вопя от боли?! — и одним рывком отрезает Йегеру половину ступни, из-за чего он закричал от новой порции, — Заткни пасть! — прорычал Леви, и начал вновь рубить ему ноги, медленно, словно специально растягивая себе удовольствие в его мучениях, — Тебя нужно порубить как следует! Не то опять превратишься в Титана. Все эти, как казалось Зику, томительно долго тянувшихся пары минут, за которые сероглазый рубил ему ноги, бедный мужчина думал, что потеряет сознание от невыносимой боли. Однако всё закончилось, и в воздухе застыл запах крови. — Э…куда…поде-девались м-мои… очки? — находясь в агонии, охрипшим от крика и жажды голосом спросил Зик. — Какая разница? Уверен они тебе больше не понадобятся, — Леви не сочувствовал ему ни грамма, наоборот его руки так и норовились отсечь ему голову. Когда обладатель Звероподобного начал терять сознание, в его голове яркой вспышкой появляется вспоминание, как мальчиком играл в мяч с другим элдийцем, Томом Ксавьером. — Если бы господин Ксавье, я должен исполнить свою миссию. И вновь колесо воспоминании пронзают его голову.**
— Единственное спасение…легкая смерть для всей Элдии, — словно в бреду бормотал наконец очнувшийся Зик. Только недавнее алое небо затянуло темно-сизыми тучами, ветер был холодным. И полчаса назад по воздуху полетели первые брызги дождя. Минута — и он уже забарабанил по сухой земле, создавая лужицы, слякоть и грязь. Но был один плюс это то, что запах во время дождя ещё и в лесу был просто чудесным. — Что ты сказал? «Легкая смерть»? — остановив тележку, Капитан Леви подслушал его еле слышимые слова, — Скоро ты окажешься в вонючей пасти Титана, напоследок умрешь услышав лишь хруст своих костей, — встает с места для кучера и оказывается рядом с Зиком, смотря на него сверху-вниз, — Для тебя это еще очень легкая смерть по сравнению с тем как ты погубил моих товарищей, — если бы он мог плеваться словами будто ядом, то очкастый блондин уже не был бы в живых. — Я не губил, а принес им спасение, их еще не родившимся детям: избавил их от этого жестокого мира… — дальше он бормотал всё тише и тише, что надоело Леви, слушавшему весь этот бред. Мужчина достает клинок со словами: «Похоже твои ноги успели отрасти.» Он был готов вновь порезать его конечности, как внезапно Зик вытянулся как струна, с громким криком: — Господин Ксавье, смотрите на меня! — с таким громким заявлением, без предупреждении, откидывает голову назад. Леви в удивлении смотрит на то, как активировался спусковой механизм громового копья. « БАМ!» Мощная взрывная волна вмиг парализовавшая и коснувшаяся обоих пассажиров, ко всем чертям разнес повозку. Лошадь начала гореть, жалобно издавая звуки, горящие дощечки летели в разные стороны, и где-то в этой же стороне летело тело самого Аккермана, когда тело Зика раскалывается надвое в результате ужасного взрыва.