***
Луна подняла свежий экземпляр «Придиры» и перевернула его, раздраженно нахмурившись. — Что случилось? Поморщившись, она ответила Рону: — Отец поменял бумагу. Атмосфера не та. Рон нахмурился и вытянул руку, Луна подала ему журнал и прижалась к его боку. В данный момент, кроме них, в меняющейся комнате не было никого. Она не могла сказать, где все остальные, но знала, что они появятся. Они всегда появлялись. — Да. Ты права. Бумага гораздо лучше. Чувствуется на пальцах хорошо, но не совсем подходит «Придире», да? Луна сморщила нос, забрала журнал и бросила его обратно в сумку. — Папа знает лучше. Я напишу ему, — девушка начала отступать, спотыкаясь о стол и стулья, которые уже появились рядом. Большие мозолистые руки Рона поймали ее и потянули на себя, так что она упала на него сверху. Диван теперь был гораздо больше и пушистее — почти кровать. — Позже, — хрипло прошептал он ей на ухо, прежде чем слегка прикусить. — Хочешь чего-нибудь? — хихикнула она. Он издал насмешливое рычание в ее шею и опустил руки, обхватывая ее талию, при помощи чего она удобнее устроилась на нем сверху. — А ты как думаешь? — Думаю… да! — она снова хихикнула. Их губы соединились, и «Придира« тут же была забыта. В кои-то веки они остались одни, и это можно было использовать в своих интересах.***
Пэнси вздохнула и прижалась к Невиллу, положив руки ему на грудь. Его широкие руки обхватили ее, притягивая ближе, отчего она ощутила безопасность. — Я люблю тебя. Она почувствовала его улыбку, за чем последовал поцелуй в висок. — Я тоже тебя люблю. Пэнси уткнулась лицом в его шею. Теплый свет, сияющий над ними, согревал ее лицо. Она была в безопасности. Она была любима. Она была счастлива.***
Тео забрался на кровать и лег на бок, пряча серебряную руку. Сейчас он даже не думал о ней, просто казалось лучше скрыть ее. Блейз вышел из ванной, вытирая полотенцем темные волосы. Он посмотрел на Тео и вздохнул, закатив глаза. Полотенце было брошено в корзину, и через секунду Тео уже лежал на спине, а Блейз склонился над ним с озорным блеском в глазах. — Сколько раз тебе повторять? Не скрывай ее, — он взял серебряную руку Тео и поднес ее к губам, осторожно поцеловав. — Я люблю в тебе всё. Тео покраснел. Вместо ответа он поднял палочку и задернул занавески, бросив еще заглушающее заклинание. Затем обвил серебряной рукой шею Блейза и притянул его к себе, чтобы они могли поцеловаться. Забини усмехнулся, отчего его теплое дыхание коснулось губ Тео. — Избегаешь разговора? Пока оставлю всё как есть, — он преодолел небольшое расстояние и позволил их губам соединиться. Тео ответил на поцелуй, забыв, — хотя бы на несколько минут — что у него нет не только руки, но и семьи.***
Джинни склонилась над метлой, призывая ее двигаться быстрее. Она видела, как снитч блестит в лучах утреннего солнца. Как и видела Гарри, мчащегося к той же цели. Он уже вытянул руку в намерении дотянуться до шарика, но она была меньше. Следовательно, сопротивления воздуха тоже было меньше. Сердце бешено колотилось внутри. Она никогда ещё не была так близка к тому, чтобы выиграть его. Никогда. Воздух свистел в ушах, заглушая все звуки. — Ну же! — прошипела она. Пальцы напряглись, а рука ещё сильнее вытянулась. Почти… Да! Ее маленькие пальчики сомкнулись вокруг золотого шарика, и сердце подскочило к горлу. Она сделала это! Джинни выпрямилась, начала снижаться и ловко приземлилась. Их разделяла всего секунда. Гарри смотрел на нее с печальной улыбкой, сверкая зелеными, как изумруды, глазами. — Поздрав… Слова потерялись в губах Джинни, которая бросилась в его объятия. Они упали на травянистое поле. Гарри громко выдохнул: «охмф!» — когда она приземлилась на него сверху, но не прервал поцелуй. Она предложила посоревноваться, чтобы отвлечь Гарри от мыслей о похоронах Дамблдора, которые он в данный момент пропускал. И она была очень рада, что сделала это. На лице Гарри можно было прочитать такие же эмоции.***
Фред нахмурился и посмотрел на часы. Скоро им придется выдвигаться. Было убийственно рано закрывать магазин в субботу, но, к счастью, в марте посетителей почти не было. Ни в одной из трех европейских школ ещё не наступили пасхальные каникулы. — Готов, Фредди? — спросил Джордж. Фред скорчил гримасу. Когда они наедине, разговоры между ними были необязательны, и Джордж это знал. Он рассмеялся, и его веселье охватило Фреда. Конечно, Джордж понимал, что говорить необязательно. Как и знал, что это будет раздражать Фреда. — Клянусь. Насколько мы связаны? — спросил Фред. Джордж засмеялся еще громче, ухватившись за прилавок, чтобы не упасть на пол. — Ты такой остроумный. Знаешь, верно? — Ха-ха, очень смешно. Иди за мантиями. Похороны начнутся через полчаса. Это отрезвило Джорджа, и он поморщился. В их сознании вспыхнул образ Альбуса Дамблдора, падающего перед Волдемортом. В это до сих пор не верилось. Величайший волшебник своего времени убит змеей. Жизнь несправедлива. Джордж схватил их зимние мантии из комнаты и швырнул Фреду в лицо. Тот сдавленно вскрикнул и стащил с головы шерстяную ткань, скорчив Джорджу рожу, пока тот накидывал одежду на плечи. Они вышли из магазина и заперли его, видя, что во многих других магазинах ситуация обстояла такая же. Никто не собирался пропускать похороны Альбуса Дамблдора — если была такая возможность. Фред схватил Джорджа и аппарировал к краю Годриковой Впадины. Это было не то место, где приземлялись большинство волшебников и ведьм. Скорее, это было место, рекомендованное Бродягой для сбора Ордена. Никто, конечно, не думал, что Волдеморт настолько безумен, чтобы напасть на самые охраняемые похороны в новейшей истории магии, но лучше перестраховаться. — А, вот и вы. Вы опоздали, — хрипло сказал Грюм, когда они появились. Фред нахмурился. — Нужно было закрыть магазин. Некоторые зарабатывают себе на жизнь. — Хмпф, не сердитесь на меня! Я зарабатывал себе на жизнь! Фред начал было возражать, но Джордж схватил его за руку и потащил в сторону Бродяги и Лунатика, которые оглядывали маленькое кладбище волшебников — и большую толпу, быстро собирающуюся по его периметру. — Нужно будет рассредоточиться и прикрывать границы. Если на нас нападут, будет кровавая бойня, — сказал Бродяга, нахмурившись. — Алианора, Дора и Алиса взяли самых многообещающих учеников, плюс несколько членов Ордена находятся на той стороне. Мы довольно хорошо прикрыты, если только он не рассредоточил людей по всей толпе, — сказал Лунатик. — Мне это не нравится. Пытался убедить Цисси и Руфуса, что устраивать такие открытые похороны было ошибкой. Нам не хватает данных. Фред оглядывал мужчину. Они с Джорджем всегда смотрели на Сириуса снизу вверх. То, что в один момент он вел себя серьезно и по-взрослому — совсем как их отец — а в другое — незрело и по-детски, было для них настоящим открытием. Подобное у них произошло с Лунатиком, только в другом смысле. Он умерил жестокость, практика которой всегда давалась им без зазрения совести. Было что-то необычное в этих двух мужчинах. Что-то такое, чего Фред и Джордж не могли понять, пока на втором курсе Хогвартса не нашли карту Мародеров. Тогда все стало ясно. Очень ясно. Разрежьте квартет пополам, и останется пара. Они выглядели как день и ночь, настолько далекие от того, чтобы быть близнецами, насколько это вообще возможно, и все же иногда сливающиеся воедино. Теперь у них даже были одинаковые шрамы. У Фреда от этого мурашки бежали по коже, хотя Джорджу это казалось довольно интригующим. — Куда вы хотите нас отправить? — спросил Джордж, вмешиваясь в разговор старших. — Вон туда, — указал Лунатик, — на северную сторону кладбища. Будьте бдительны и держите ухо востро. Что-то не так. Тачики Мамору уже там. Близнецы кивнули и как один двинулись вокруг собравшейся толпы. Они заметили несколько камней с вырезанными на них рунами, которые видели на чемпионате мира по квиддичу. Скорее всего, они блокируют аппарацию и отпугивают магглов. Фред сунул руку в карман и принялся лениво возиться с фальшивым галлеоном. Он знал, что другие Новые Мародеры были в безопасности в Хогвартсе. Не было никакого смысла связываться с ними, если что-то пойдет не так, но монета успокаивала. Конечно, успокаивала. Фред и Джордж всегда были связаны друг с другом. Монета давала им связь с другими. Включая младших брата и сестру. Даже если их худший кошмар случится, они не будут одиноки. Они дошли до северной стороны кладбища и увидели Мамору, небрежно прислонившегося к дереву, в то время как его темные глаза изучали толпу. Он кивнул, когда они подошли. — Добрый вечер. Джордж, останься со мной. Фред, пробирайся сквозь толпу. Я правильно понимаю, ваша родовая магия работает даже тогда, когда вы не вместе? Глаза Мамору метались между ними в поисках подтверждения. — Да, — Фред кивнул, — и откуда ты знаешь… — …что это родовая магия? — продолжил Джордж. Мамору закатил глаза. — У меня есть глаза. Вы иногда двигаетесь почти как один человек. Не уверен в деталях, но это должно быть частью вашей родовой магии. Возникшее из смешения магии ваших родителей. — Очко, — хором ответили близнецы. Озвучивание слов, которых никогда не произносил никто другой, безусловно, стоило двойных очков. — Спасибо, иди, Фред. Будь внимателен. Фред сморщил нос и направился в толпу, оставив Джорджа. Все были одеты в темные мантии, и в толпе царила подавленная атмосфера. Волшебники говорили шепотом, занимая свободное пространство кладбища. Им приходилось стоять, так как все стулья уже были заняты. Фред двигался и оглядывал толпу. Джордж озадаченно нахмурился. Фред повернулся. Он хотел увидеть, что вызвало такую реакцию Джорджа. Что здесь делает Корнелиус Фадж? Разве он не под домашним арестом до окончания расследования? И кто это был по другую сторону его руки? Никто уже не носил на похоронах такие тяжелые вуали. Подойдя поближе, Фред отметил, как голова в вуали наклонилась к Фаджу, словно что-то говоря. Тот коротко кивнул и полез в карман мантии. Страх пробежал по венам Фреда. Джордж крикнул. Фред начал проталкиваться сквозь толпу, но недостаточно быстро. Он вытащил палочку, но не смог найти четкого угла. Между ним и Фаджем оставалось слишком много людей. Фадж бросил в воздух огромную пригоршню перуанского порошка мгновенной тьмы, и стоящая рядом с ним фигура сорвала с себя вуаль. Беллатриса Лестрейндж сверкнула рукой с серебряным ножом, который перерезал горло Фаджа, и через секунду ветер подхватил порошок тьмы и разнес его по округе. Кладбище погрузилось в темноту, и отовсюду послышались крики.