Когда большинство гриффиндорцев разошлись на уроки, позабавленные таким представлением, Джинни Уизли было не до веселья. Она озадаченно смотрела куда-то в сторону, но заметив рассерженного Дина, поднимающегося из-за стола, вскочила и побежала вслед за ним в надежде объясниться.
— И что это было? — спросил хмурый Рон у друзей, когда они шли в класс трансфигурации.
— Джинни — красивая и независимая девушка, Рон. Тебе пора смириться, что она может уже встречаться с кем хочет, — ответила ему Гермиона.
— Вы видели эти рожи слизеринцев? А что, если это кто-то из них? Гарри, что ты скажешь? — не унимался Рон.
Гарри не слышал друга. Зайдя в класс, он покосился в угол, где сидели слизеринцы и тут же увидел ее.
С тех пор, как они виделись в последний раз, прошел всего лишь один день, а парень уже с нетерпением ждал встречи и повода, чтобы поговорить с девушкой. Гарри сел рядом с друзьями, украдкой подглядывая за Авророй.
Она была так изящна. Вот она повернулась к своей закадычной подруге и звонко рассмеялась ей в ответ, при этом доставая из своей сумки пергамент и перья, вот она убрала бледными пальцами золотисто-рыжую прядь со лба и заправила ее за ухо. Гарри тут же представил, какие у нее мягкие и шелковистые, должно быть, волосы.
Голос профессора МакГонагалл вывел его из размышлений, когда та начала урок. Между заданиями, Гарри то и дело поглядывал на Аврору, которая усердно сосредоточилась на трансфигурации, как вдруг дверь в класс с грохотом распахнулась и все обернулись на шум.
— Мистер Малфой, неужели вы соизволили почтить нас своим присутствием? — спросила его МакГонагалл. — Что ж, заходите, коль вы уже пришли. Начало урока отработаете индивидуально.
Малфой ничего не ответил и плюхнулся на первое свободное место возле себя. Все по-прежнему не сводили с него глаз, пока кто-то из класса не прыснул от смеха. Гарри пришлось протереть очки, чтобы разглядеть, с чего же там смеются.
Малфой, какого-то лешего, закутался в красно-золотистый гриффиндорский шарф.
Волна смешков все больше прокатывалась по классу, пока и вовсе все не разразились хохотом.
Профессор едва успокоила учеников:
— Мистер Малфой, мне конечно, безумно приятно, что вы решили таким образом проявить симпатию к моему факультету, но не могли бы вы снять ваш шарф. Все же, мы находимся в помещении, а не на улице.
Драко смутился и нехотя стянул с себя шарф.
— Вот идиот! Он что, дальтоник? Цвета не различил? — спросил Рон у рядом сидящего Гарри, на что тот лишь пожал плечами.
Конечно, Малфой учудил, но Гарри это не волновало. Он вновь перевел взгляд на интересующую его слизеринку. Она что-то говорила и кивала своей не унимающейся от смеха подруге, но сама при этом выглядела слегка смущенно и виновато. Гарри залюбовался нежным румянцем, появившимся на ее бледной коже и вдруг ощутил, как его сердце, словно пойманная птица, бешено затрепыхалось в груди.
Прозвенел звонок и все стали собираться, чтобы поскорее умчать из класса. Гарри замешкал, в надежде застать Аврору наедине, как вдруг к их компании подошел Малфой.
— Уизли, мне нужно поговорить с тобой, — важным тоном сообщил тот.
— Ну так говори, тут все свои, — ответил ему Рон, не собираясь подниматься из-за стола, демонстративно жуя очередную прихваченную с собой булочку с завтрака, и кивнул на Гарри и Гермиону.
В классе действительно никого не осталось, кроме них и двух слизеринок — Авроры и ее подруги, которые старательно делали вид, что ничего не слышат.
— Ладно. Как человек чести, я хочу сообщить тебе о своих намерениях касательно твоей сестры, — протянул Драко на одном дыхании.
— Что? О чем это он, Гарри? — спросил Рон у друга.
Девушки сзади Малфоя прыснули со смеху. Гарри покосился на них, подозрительно прищурившись.
— Соблаговолишь ли ты передать ей мое почтение и приглашение на аудиенцию? — продолжал слизеринец, не замечая никаких смешков над собой.
— Ауеди… Что? — Уизли подавился, не в силах вымолвить ни слова.
Гермиона заботливо похлопала его по спине.
— Аудиенция — это свидание, Рон, — машинально ответила она.
— Слушай, Малфой, шел бы ты отсюда, пока не попал на аудиенцию к мадам Помфри, — выпалил Гарри, у которого уже чесались руки набить Малфою рожу, хоть тот явно был неадекватен. Или это он так решил поглумиться над ними?
— Это что за адюльтер, дорогой? — подскочила Блэк к растерянному и раздосадованному Малфою.
Она нарочито пыталась показать свою ревность и проявить заботу о женихе, поскольку явно назревал скандал, который мог закончиться дракой. Лишь потому она вмешалась, в то время, как сама едва сдерживалась от смеха.
Гарри встретился взглядом с Авророй, которая тут же опустила глаза, и он заметил, как она вновь залилась румянцем.
— Идемте отсюда, пусть сами разбираются, — шепнула Гермиона, потянув за собой Рона и Гарри.
— Чертовы слизеринцы! Что он хочет от моей сестры? — продолжал негодовать Рон всю дорогу, пока они шли на следующий урок.
После обеда у гриффиндорцев была последняя тренировка по квиддичу перед матчем. Ребята отправились на поле, а Гермиона, пожелав удачной тренировки, пошла устраиваться удобнее на трибуны.
Рон был явно не в духе, все время в раздевалке причитал насчет Малфоя и, даже когда вышел на поле, не мог успокоиться. Гарри собрал команду вокруг себя, отдав им последние наставления и указания, и они поднялись в небо. Рон так ужасно играл, что не поймал ни единого мяча, отчего разозлился еще больше и наорал на бедняжку Демельзу Робинс.
— Джинни, вперед! — вдруг раздалось с трибун и все опешили.
Гарри поднял голову и едва ли не свалился с метлы от увиденного.
Помимо обычных зрителей, состоявших из младшекурсников Гриффиндора, Пуффендуя и Когтеврана, на трибуне сидел один-единственный слизеринец, выряженный в красно-золотистые цвета и размахивающий флагами Гриффиндора — Драко Малфой.
— Что он тут делает? Я ему сейчас ноги переломаю! — заорал Рон, подлетевший к Гарри.
— Так, ладно, тренировка закончена, — крикнул всем Гарри. — Пикс, уложи бладжеры в ящик, Демельза, успокойся, ты сегодня играла просто замечательно!
Джинни первая спустилась вниз и поспешила в раздевалку. Гарри проследил за исполнением отданных им заданий и, когда все разошлись, заметил, что Малфоя уже и след простыл. Он спустился вниз и поспешил в раздевалку, предчувствуя, что Рон может натворить дел.
Не найдя его там, переодевшись, Гарри вышел искать друзей и у выхода с поля застал интересную картину: Малфой стоял на коленях перед Джинни, которая всячески отбивалась от него.
— Отстань от моей девушки! — заорал Дин, подбегающий к Джинни.
— Была твоей, станет моей! — в ответ так же закричал Малфой, выпрямившись. У него был безумный вид и смотрел он на Дина так, словно бык на красную тряпку.
Пока никто еще не достал палочки, Гарри решил вмешаться и стал между Дином и Малфоем, обращаясь к последнему:
— Проваливай отсюда, Малфой, по-хорошему!
— Я не к тебе сюда пришел, Поттер! — огрызнулся тот.
Вокруг них уже столпился народ: кто-то смеялся над Малфоем, наряженным в гриффиндорскую атрибутику, кто-то подначивал, призывая к драке. Но Гарри понимал, что этого делать не стоит и пытался мирно разрешить конфликт.
— Не смей приставать к моей сестре, Малфой! — Рон стал рядом с Гарри, впереди сестры.
— Да отпустите вы меня! Я и сама могу его послать! — вырвалась Джинни из объятий Дина и пропихнулась между Гарри и Роном, закрывающими ее. — Я не знаю с какого перепугу ты взбрендил, Малфой, но давай уже вали к своей невесте! Меня ты совершенно не интересуешь!
— Но я не люблю ее! Я люблю тебя!
У слизеринца на глаза навернулись слезы, казалось, будто он это говорит так искренне, от души, что любая другая девушка, как например, Пэнси, была бы уже на седьмом небе от такого чистосердечного признания. Отчего это все выглядело еще более смешным и толпа вокруг расхохоталась во всю.
Джинни лишь пожала плечами и развела руками.
— Не повезло тебе, парень! Проваливай отсюда! — и прочие возгласы доносились со всех сторон.
— Я все равно не сдамся! Ты будешь моей! — выпалил Драко и убежал под хохот и присвистывания гриффиндорцев.
— Хм… Что-то с ним не так… — заметила Гермиона, обращаясь к ошеломленному Гарри.
***
Аннабель
За ужином гриффиндорцы что-то оживленно обсуждали, посмеиваясь, глядя на наш стол. Мы с Авророй проследили за Драко после уроков, но увы, мы не знали, что там творилось на поле.
Мы сидели под нашим любимым деревом, откуда можно было разглядеть лишь выход из раздевалок, а вот там уже мы и узрели картину, где Малфой стоял на коленях перед Джинни. Я заливалась хохотом, вот же ж он учудил! Не мог к ней лично подойти, что ли? Сам позорился хуже некуда!
Конечно, действие Амортенции затупляет всякое логическое мышление, но чтоб настолько… Этого мы предположить не могли.
Сейчас же, Драко сидел рядом, ничего не ел и что-то усердно выводил пером, постоянно зачеркивая написанное. Он был взволнован и, казалось, вот-вот взорвется на нервах.
— Что ты пишешь? — с любопытством поинтересовалась я, приблизившись и пытаясь рассмотреть пергамент.
— Да отвали ты! — вскипел Малфой, грубо оттолкнув меня. — Это все из-за тебя, понимаешь? Из-за тебя! Все знают, что мы обручены и потому у меня ничего не выходит! Откуда ты взялась на мою голову? Лучше бы тебя вообще не было! — выпалил он в истерике чересчур высоким голосом, сгреб свои листочки и вскочил с места, направляясь прочь.
Я опешила, но промолчала. Конечно, стоило сделать скидку на действие приворота, но даже под этим зельем он умудрялся оскорблять меня. Из него так и лезла наружу правда истинного отношения ко мне.
— Что-то ему уже совсем плохо… — взволновано заметила Ора, глядя Малфою вслед.
Я ничего не ответила ей. Ему было плохо? А каково было мне? Каково мне сейчас? Вот умеет же Драко испортить настроение. Я насупилась и уставилась на стакан тыквенного сока, стоящий передо мной, сверля его взглядом.
Мы засиделись в Большом зале, пока не разошлись практически все. Выходя в вестибюль, мы услышали слабо доносящиеся звуки музыки и какого-то скрипящего визга где-то сверху. Переглянувшись с Авророй, мы приняли решение отправиться на шум и посмотреть что же там.
Поднимаясь все выше и выше по лестницам, звуки становились громче и можно было различить, что это слова какой-то любовной серенады, переплетенные с присвистываниями и хохотом слушателей. Чем ближе к источнику звука, тем толпа собиралась все больше и плотнее. Казалось бы, здесь очутился весь Хогвартс — все факультеты и все курсы.
И вот, когда мы были уже почти на седьмом этаже, едва протиснувшись среди ребят, я заметила знакомую белобрысую макушку. Малфой стоял у портрета Полной Дамы, входа в гриффиндорскую гостиную, и пел серенады для Джинни, в надежде, что она выйдет к нему. Сам он, конечно же, попасть внутрь не мог.
— Мальчик мой, дорогой, я не могу тебя впустить! — расчувствовавшись такому, как ей казалось, романтическому поступку, пролепетала высоким голосом Полная Дама.
Все снова прыснули от смеха и я вместе с ними. Мое настроение улучшилось, я вновь звонко смеялась.
Драко запел очередную серенаду и Полная Дама уже принялась подпевать ему. Толпа аплодировала, присвистывала, улюлюкала и просто наслаждалась этим зрелищем.
— Давай, Малфой! Пой громче! Тогда она тебя точно услышит!
— Малфой втрескался! Вот идиот! Может, на Гриффиндор переведешься? — и прочие возгласы доносились со всех сторон.
— Что тут творится? — внезапно раздался грозный голос Снейпа, будто из ниоткуда. — Расходитесь немедленно!
Толпа загудела, словно огромный улей. Все быстро пытались разбежаться кто куда, стараясь не нарваться на, казалось бы, разгневанного профессора. Мы с Орой так же не стали мешкать и поспешили спуститься вниз.
— Когтевран — за мной!
— Пуффендуй — за мной! — услышали мы возгласы старост факультетов, которые вдруг вспомнили о своих обязанностях и распределяли поток ребят кто куда.
Мы затесались среди толпы пятикурсников из Пуффендуя. Благо, мы — девушки среднего роста и могли спокойно быть незамеченными среди парней, пусть даже младше нас.
Стараясь не смотреть по сторонам, мне все же показалось, что Снейп, проходя мимо нас, бросил на меня и Ору пронзительный взгляд, но к счастью, не остановился, а поднимался дальше к Драко. Я облегченно выдохнула, когда мы наконец-то спустились и направились в подземелья, в свою гостиную.
Что ж, день удался, как и наши шалости. Будем лишь надеяться, что наша причастность осталась незамеченной и нам за это ничего не будет. Ведь что тут такого? Это всего лишь шутка!
