Аннабель
Зимние дни в Мэноре тянулись бесконечно долго и казалось, будто они никогда не закончатся. Ночная тьма сменялась душевным мраком, что накрывал с головой после бессонных ночей, когда по всему Мэнору эхом разлетались ужасающие вопли. С приходом весны легче так и не стало. Темный Лорд рвал и метал, словно у него отняли что-то очень ценное. Все новые и новые жертвы были доставлены в поместье, и многих из них Волдеморт пытал самостоятельно. Я старалась заглушать эти страшные звуки заклятиями, но порой даже они не помогали. Эльфы отчаянно работали день ото дня, отмывая кровь на мраморном полу зала и прихожей. Днем я сновала по поместью неприкаянным призраком, то прячась в гостиной, то выходила в сад, стараясь никому не попадаться на глаза. Больше всего меня пугали оборотни, которые бродили по Мэнору, словно у себя дома. Один из них, самый крупный, наводил страх наиболее сильно. Несколько раз я пересекалась с ним в коридоре и замечала его голодные взгляды, прожигающие меня насквозь. Каждый раз я проходила мимо в панике, до боли сжимая палочку в руке, готовая защищаться всеми возможными способами. Конечно, он не имел права на меня нападать, но эти его ухмылки и жуткий оскал говорили о его истинных животных желаниях. Теплая погода спасала меня, из-за которой я могла проводить время в саду едва ли не до самих сумерек. У Нарциссы не было времени ухаживать за пробудившимися от зимнего сна цветами, потому, дабы забить мозг и хоть чем-то отвлекаться, этим занималась я. Больше всего мне нравилось возиться с розами. У Малфоев в саду рос как раз мой самый любимый вид роз. Правда, каждый вечер мне приходилось накладывать дюжину исцеляющих заклятий на мои поколотые шипами пальцы, но оно того стоило. Спина уже окончательно перестала болеть, но мое внутреннее состояние оставляло желать лучшего. Ночами, если мне и удавалось уснуть, меня вновь мучили кошмары. Вернулся тот самый сон, что снился мне днями напролет год назад в Хогвартсе. Из-за постоянного недосыпа у меня были темные круги под глазами, которые уже сложно было чем-либо скрыть. И, главное, мне ничего больше и не хотелось делать. Я все еще пыталась взять себя в руки, но все было тщетно. Мне хотелось забиться в какой-то темный уголок и прятаться там. Хотелось просто покоя. Полнейшее опустошение съедало меня изнутри. И я не знала, куда еще в этом чертовом Мэноре можно было бы от него деться. Однажды я проснулась посреди ночи от вновь посетившего меня кошмара, задыхаясь, и не в силах сдержать слезы. Драко лежал рядом, все еще в рубашке и брюках поверх покрывала, видимо, только недавно освободился после очередного собрания Пожирателей и так и не смог уснуть. Он медленно повернул голову в мою сторону, пристально глядя на меня. Уже не впервые он заставал меня в подобном состоянии после кошмара, но в этот раз было гораздо больше слез. Я приподнялась, принимая положение полусидя и закрыла лицо руками: — Я больше не могу так, Драко… — Я знаю. Скоро все закончится. Скоро мы победим и будем жить гораздо лучше… — как-то совершенно неуверенно протянул он, уставившись взглядом в одну точку, словно пытался убедить скорее самого себя. — Ты правда веришь в это?! В то, что все станет лучше? — поразилась я, вытирая тыльной стороной ладони слезы, и в шоке уставилась на парня. — А что нам остается? — Мерлин! Драко, не обманывай себя… Все катится в тартарары. И наши жизни тоже, — выдохнула я, пытаясь унять дрожь от врезавшихся в память картинок ужасного сна. — Не говори так, — покачал головой Драко, зажмурив глаза, словно не желал слушать меня. — Ты слышишь только то, что хочешь слышать. И веришь в это. А реальность на самом деле иная. — И что ты предлагаешь? — Давай сбежим… — шепотом вымолвила я, уставившись в окно, наблюдая за каплями дождя, стекающим по стеклам. — Куда? Ты хоть понимаешь, о чем говоришь, Анна? Нас посчитают предателями, поймают и убьют. А родители? Что с ними будет? — Драко так же понизил голос, прожигая меня взглядом. — Я не могу здесь больше находиться… Это невыносимо… Я не выдерживаю… Я хочу домой, — всхлипнула я и тут же закусила трясущуюся губу, пытаясь сдержаться от накатывающей истерики. — Это теперь твой дом, — раздраженно процедил Малфой. Я вновь всхлипнула, ощущая, как слезы все же вырвались из глаз, разбивая вдребезги мое самообладание. Я понимала, что Драко прав. Что теперь Мэнор мой дом. Но эти стены давили на меня. Мне нужно было сбежать отсюда, хотя бы ненадолго. Здесь все было мне противно. И противно было плакать перед ним, показывая свою уязвимость и беспомощность. — Этот дом подобен аду… — сквозь рыдания выдавила я. — Не преувеличивай, Анна. Ты не должна так говорить, — отчеканил он и отвернулся. — Мерлин! Драко, почему ты так безразличен? Тебе ведь самому здесь плохо! — Прекрати, — не желая ничего слушать, Малфой покачал головой и зажмурился. — Не ври самому себе! — Я и не вру. У нас нет другого выхода… — Я здесь с ума схожу, ты понимаешь?! — в сердцах воскликнула я. В ответ мне вторила тишина. Я могла слышать свое бешеное сердцебиение, судорожно глотая воздух, пытаясь успокоиться и взять себя в руки. Что толку от этой истерики? Мне это не поможет. Драко не хотел меня слышать, ему было проще обманывать самого себя. — Хорошо, — внезапно устало выдохнул он. — Отправляйся домой на пару дней. Я опешила, внимательно уставившись на парня, не веря своим ушам. — Ты серьезно? — неуверенно спросила я. — Да. Впервые за долгое время мое лицо озарила слабая, но все же улыбка. Как же мне хотелось вырваться отсюда и сменить обстановку! Тем более, побыть немного дома, среди родных стен. — Довольна? А теперь будь добра, уймись и дай поспать, — фыркнул Драко и удобно устроился на подушке, повернувшись ко мне спиной. — Спасибо, — искренне выдохнула я и тоже легла на подушку, стараясь расслабиться и уснуть. И не думать, с чего бы Малфой решил так снизойти.***
Словно по мановению волшебной палочки, мне стало легче дышать, как только я вышла из камина родного дома. Меня тут же обдало теплом и уютом, что были мне так привычны здесь, чего мне не хватало в холодном и мрачном Мэноре. Я окинула взглядом гостиную, словно я не была в этом доме лет десять, а не всего лишь пару месяцев. Тепло разливалось в моем сердце, заполняя пустоту, которая успела там образоваться. Я тут же выскочила из комнаты, направляясь в кабинет отца, но его там, к моему удивлению, не оказалось. — Хозяюшка Аннабель! Добро пожаловать домой! — услышала я восторженный возглас за своей спиной и обернулась. — Кричер, где папа? — спросила я, позабыв даже, что некогда была зла на эльфа за то, что он рассказал Драко о письме от Поттера. Уже было поздно его винить, да и все равно это ничего бы не изменило. — Хозяин на кухне. Кричер должен предупредить о вашем визите? — Нет, это сюрприз, — слегка усмехнулась я и поспешила на кухню. Отец сидел во главе кухонного стола, спиной к дверному проходу. Он склонился над какими-то книгами и свитками, не замечая никого вокруг. Это сыграло мне на руку — я смогла бесшумно подобраться к нему со спины. Не желая напугать, я медленно опустила ладони на его плечи и прижалась к его спине, обнимая отца за шею: — Папа… Сириус все же вздрогнул, выходя из состояния глубокой задумчивости, и накрыл мои руки своими, расплываясь в улыбке: — Девочка моя, как ты тут очутилась? — Драко отпустил меня домой. Я так хотела побыть с тобой! — улыбнулась я, устроившись подбородком на плече отца. — Что ты изучаешь? Папа тут же спохватился и прикрыл листы пергамента, что были похожи на какую-то карту: — Ничего особенного, не бери в голову, моя дорогая. Хочешь чаю? Или может, горячий шоколад, как в детстве? — Папа… — настойчиво, с укором протянула я и слегка отстранилась, чтобы обойти отца и сесть рядом на стул. Сириус весело усмехнулся мне, пытаясь отвлечь меня всеми возможными способами, и поднялся, подходя к кухонным шкафчикам и вынимая из них две чашки. Мне хотелось схватить эти свитки со стола и посмотреть самой, пока он отвернулся, но я не могла так поступить. Лучше бы отец мне сам все рассказал. Я дождалась, пока он сделал нам горячий шоколад и вернулся на свое место, отпивая глоток. — Ты вновь куда-то отправляешься? — я пристально заглянула отцу в глаза, изучая его реакцию, и пыталась унять нарастающее волнение в груди. — Аннабель, я не хочу ни во что втягивать тебя, потому прошу тебя, не беспокойся и не расспрашивай, — мягко, но все же с долей строгости, ответил Сириус. — Как же мне не беспокоиться, если я не знаю, какой еще опасности ты решил себя подвергнуть? — разволновалась я не на шутку, ощущая, как меня снова начинает охватывать паника. То самое проедающее душу чувство, что преследовало меня в Мэноре вот уже несколько месяцев. И, очутившись дома, даже находясь среди родных мне стен, я не могла сбежать от этого чувства. Оно словно въелось мне под кожу и преследовало всюду, где бы я ни была. Мои глаза непроизвольно заволокло пеленой слез и я даже не заметила, как стала дрожать всем телом от панического страха. — Аннабель, доченька… — папа тут же смягчился, видя мое состояние и нежно взял мое лицо в свои ладони. — Не волнуйся за меня. Я не стану безрассудно подвергать себя опасности. А риск? Какая ведь это жизнь без риска? — весело подмигнул он. На меня его слова подействовали совершенно противоположным образом и я ощутила, как слезы потекли по моим щекам: — Я не хочу, чтобы ты рисковал. Я и вовсе не хочу, чтобы ты что-либо делал… Пожалуйста, папа… — Ну что ты… Тише, родная, тише… Отец не ожидал моей подобной реакции. Обычно я всегда понимала его юмор и реагировала иначе, но после всего, что случилось, мне было уже не до шуток. Папа придвинул свой стул ближе ко мне и заключил меня в объятия, крепко прижимая к себе. Я уткнулась носом в его грудь, вдыхая такой теплый и родной запах его одеколона, пытаясь успокоиться. Кажется, что в моих мыслях прорвало плотину и все не высказанные страхи полились наружу: — Мне так страшно, папа… Я не знаю, что делать. Я боюсь, что Темный Лорд обо всем узнает, что убьет нас. Нам не жить… Мы не сможем его обойти, мы не сможем его преодолеть. Пусть лучше все будет так, как есть. Зато никого больше не накажут, никого не убьют… — Не бойся, девочка моя. Я с тобой и всегда буду рядом. Все будет хорошо, слышишь? — мягким, успокаивающим голосом говорил Сириус, ласково гладя меня по голове и спине. — А если не будет? — все еще всхлипывая, протянула я. — Будет, я тебе обещаю. Я тебя защищу, чего бы мне это не стоило. Я не стану рисковать, но и ничего не делать — не выход. Мы должны бороться, несмотря ни на что. Пока мы боремся, есть шанс на светлое будущее. Опускать руки нельзя. — Я устала бороться… Это все кажется таким бессмысленным… — тяжело выдохнула я, успокаиваясь потихоньку. — Я знаю, дорогая моя, на тебя взвалилось слишком многое. Но не время сдаваться. Нужно держаться, пусть даже из последних сил, — папа поцеловал меня в макушку и чуть тише продолжил, крепче сжимая меня в объятиях. — Это моя вина, Аннабель. Я не позаботился о тебе должным образом, но я клянусь тебе, что все исправлю. Я сделаю все, что потребуется, чтобы уберечь тебя. Я вздрогнула и подняла голову, чуть отстранившись, чтобы взглянуть на отца. — Папа, ты ни в чем не виноват. Я не виню тебя. И ты, прошу, себя не вини, — искренне заверила я, понимая, что винит он себя не только в положении моих дел, но и в том злосчастном наказании. — Люблю тебя, моя девочка, очень сильно. Не представляю, что бы я делал без тебя, — ласково улыбнулся он и нежно поцеловал меня в лоб. От этого поцелуя мне тут же стало теплее на душе и я так же улыбнулась в ответ отцу. — И я тебя люблю, папа. Но прошу тебя, расскажи мне, что ты задумал. Мне будет легче, если я буду знать, чем ты занимаешься. Пожалуйста, папа, — умоляла я и бросила взгляд на стол. — Это ведь карта Малфой-Мэнора, да? Зачем тебе она? Скажи мне. Ведь я же там теперь хозяйка, я смогу тебе помочь. Отец молчал долгое время, глядя на меня, пытаясь принять какое-то решение. А я ощущала, насколько сильный мой страх за него. Сильнее моей усталости, моего эгоизма. Ведь это был эгоизм, я только сейчас поняла. Моя усталость, мое желание скрыться и опустить руки из-за страха. А устали ведь все. Не только я. Но они не сдаются. Ни папа, ни Ора. И только я, как последняя трусиха, сбегала от реальности, пытаясь убедить себя невесть в чем, пока другие рисковали жизнью ради меня в том числе. — Что ж, лучше я сам тебе расскажу, нежели ты будешь следить за мной и попадешь в неприятности, — прикрыв глаза, наконец решительно произнес Сириус, вздохнув. — Я ищу, где Темный Лорд спрятал мантию Гарри Поттера. Необходимо выкрасть ее и вернуть владельцу. — Мерлин! И это по-твоему не риск? Папа! — У нас нет другого выбора. Как и нет времени. Похоже, что Темный Лорд нашел бузиновую палочку… — Откуда ты знаешь? — ужаснулась я. — На прошлом собрании он был чересчур чем-то доволен, а в руках у него находилась новая палочка. Очень мощная. Я видел, как он пытал ею Олливандера в свое удовольствие. Я считаю, что это она и есть. — Мерлин! Бедный мистер Олливандер… — я прикрыла рот рукой, а отец кивнул мне в ответ, разделяя мое мнение. — Но с чего же ты начнешь поиски мантии? Поместье ведь большое! Может, мне стоит аккуратно расспросить Драко? — размышляла я вслух. — Не стоит, Анна. Драко сейчас невесть каким образом на хорошем счету у Темного Лорда. Это может плохо закончиться. Ему не нужно знать ничего из этого. Я не могу быть уверен, что он не расскажет ничего Волдеморту, — серьезно заявил отец. — Я хотя бы просто послежу за ним. Вдруг что-нибудь узнаю… — Не играй с огнем, прошу тебя, Аннабель. — Как и ты, папа. — Мерлин! И в кого ты такая упрямая? — В тебя, — ответила и я широко улыбнулась.***
Аннабель не было целую неделю. По прошествии первых пару дней Драко стал жалеть, что отпустил ее, в страхе получить выговор от родителей, что он позволяет жене слишком многое. Но затем прибавилось и кое-что другое. Ночи в Мэноре были полны ужасов и мрака. Приходя в свою комнату после очередных собраний, рейдов и прочих обязанностей Пожирателя, Драко охватывала невероятная паника и удушающая тоска. Комната была слишком пуста и холодна без Аннабель. Нехотя, но все же, он признал, что за эти пару месяцев брака он привык к ее присутствию в его комнате. Поначалу Драко думал, что девушка будет ему лишь мешать, раздражать и выводить из себя, как это всегда и бывало прежде. Но после того, как она месяц пролежала с ранами, молчаливая, не в силах спорить и пререкаться, для Драко вошло в привычку, что она была рядом. В те ночи, когда особенно слышны были крики и вопли, Малфой был рад, что кто-то разделял его участь в этом кошмаре. Что он не был одинок, а кто-то живой, излучающий тепло, находился рядом с ним в этом покрытом тьмой и льдом помещении. И вот, когда он отпустил ее домой, Драко чувствовал себя до безумия одиноким. Одиночество сгрызало его изнутри, пробуждая вновь и вновь самые ужасные страхи, что и так крутились в голове вот уже более полугода. Драко не хотел признавать себе, что сам он больше не справлялся, что ему нужна она, но и отрицать этого тоже уже не мог. После одной из кошмарных ночей, он хотел отправиться за женой на Гриммо едва ли не на следующий же день, но вовремя остановил себя, вспоминая, чем обернулся последний его визит в дом Блэков. Малфой устал ссориться, сейчас ему это было не выгодно. Его вполне устраивал их нейтралитет, который воцарился между супругами после того, как больше месяца он ухаживал за Аннабель, залечивая ее раны. Раны, которые нанес он сам и за которые корил себя каждый раз, когда мазал ей спину целебными мазями. Сколько бы они не ссорились, не бросались друг в друга отборным едким ядом, Драко никогда не позволял себе поднять руку на нее. Даже тогда, в Хогвартсе, когда они поругались после того, что Аннабель очутилась так не вовремя возле Кети Белл, Драко сильно вспылил, схватив ее, но у него и в мыслях не было так низко обращаться с девушкой. Он не был так воспитан. Да, он всегда был эгоистом. Драко равнодушно признавал это без капли стеснения. Но вина за удары волшебной плетью накрывала ледяной волной сполна, разбивая вдребезги стену безразличия, выстроенную годами. Он сам не ожидал от себя мольбы о прощении. Эти слова вертелись на языке и вырвались сами по себе, словно птица, вырвавшаяся из долгого плена на волю. И он понимал, что это правильные слова. Драко никогда не считал, что должен произносить эти слова раньше. Отец наоборот запрещал ему и думать о подобном, взращивая в парне холодное безразличие к чужим чувствам. Он с сожалением вспоминал обо всем, что у них было с Анной, когда сидел над ее ранами, понимая, что вновь причинил девушке боль, сам того не желая. И если в их первый раз по своей же глупости и равнодушию, то сейчас в силу отсутствия выбора. Ибо и речи не было о том, чтобы позволить его матери занять место Аннабель в подвалах Мэнора. А теперь, словно жизненным бумерангом, ему причиняло боль отсутствие жены рядом. И Драко не понимал, как он мог успеть так сильно привязаться к ней. Они почти не разговаривали, и уж тем более не прикасались друг к другу. Но это чувство того, что он не одинок, а кто-то, кто разделяет его участь, разделяет его боль, — рядом, заставляло держаться наплаву и не сходить с ума от увиденного и услышанного. Когда она вернулась, Драко выдохнул с облегчением, но, естественно, ничего не показал. Они продолжали практически игнорировать друг друга, хотя все чаще стали пересекаться в коридорах Мэнора, словно Анна искала его. А после очередных кошмаров, когда парень просыпался в холодном поту, он тут же успокаивался, вдыхая такой привычный, как у матери, аромат роз, которым пропитывались волосы Аннабель от постоянного ее пребывания в саду. Этот запах наполнял легкие Малфоя, словно кислородом, и ему дышалось уже гораздо легче. Прогоняя все кошмарные образы и картины перед глазами, парень поворачивался на бок и зарывался лицом в волосы жены, мирно спящей на соседней подушке, и его сердце тут же успокаивалось, возвращая себе свой обычный ритм. Драко не хотелось сильно углубляться в анализ происходящего, он просто рад был, что нашел способ успокоения. Поскольку до свадьбы он и вовсе не мог сомкнуть глаз в одиночестве темной комнаты. Дни сменялись неделями с бесконечной чередой собраний Пожирателей смерти. Темный Лорд негодовал, но однажды его настроение заметно улучшилось. Драко не знал в чем была причина такой резкой смены настроения, он старался не вникать ни во что, сидеть ниже травы и не нарываться, чтобы ненароком не пасть в немилость повелителя. Признаться честно, Драко заметил, что после того, как он принес Темному Лорду изумрудную брошь Анны, тот стал относиться к Малфоям чуточку получше. Несомненно, этого было мало, дабы Темный Лорд простил его семье все прегрешения, но Драко казалось, что он вырос в глазах повелителя. Раньше парень был бы невероятно горд и хвастался б своим положением на каждом шагу. Ныне же все, что было важно Драко — лишь бы его семью не трогали и не наказывали. Посему, он готов был пойти на все ради этого. Однажды, в свободный от Пожирательских обязанностей вечер, Драко бродил по Мэнору в поисках матери. Он хотел спросить у нее совета, да и просто выговориться ей, как делал это всегда, зная, что только она его понимает и принимает таким, какой он есть. Близилась ночь, а ее все нигде не было. Драко выглянул в окно, выходящее в сад, и увидел там свет. Возможно, Нарцисса составила компанию Аннабель, которая дни напролет проводила в саду. Малфой стремительным шагом спустился по лестнице, направляясь в сад. К его удивлению, он застал там лишь свою жену. Девушка удивленно уставилась на него, по всей видимости, так же не ожидая его встретить тут. — Ты не видела мою маму? — нерешительно поинтересовался Драко в полной растерянности. — Нет, ее здесь не было, — Анна пожала плечами, покачав головой, и тут же сузила глаза. — Что-то случилось? — С чего ты взяла? — вмиг раздраженным тоном ответил парень вопросом на вопрос. — Сужу по твоему виду, — хмыкнула Аннабель и сложила руки на груди в оборонительной позиции, ощутив негодующее настроение мужа. — Нормальный у меня вид, ты преувеличиваешь, — фыркнул Драко. — Как скажешь. Девушка обиженно отвернулась, поднимая с земли корзинку со своими садовыми принадлежностями. Драко хотел было еще что-то сказать ей в ответ, поскольку ему самому не понравился сложившийся тон данного диалога, как вдруг возле него появился со щелчком домовой эльф и быстро затараторил: — Хозяин Драко, вас лично вызывает Темный Лорд к себе. Это срочно, хозяин. Малфой насторожился, пытаясь побороть какое-то странное паническое чувство, и кивнул эльфу, после чего тот исчез. Драко тяжело вздохнул, поднимая глаза с земли, где только что стоял Эффи, и встретился с обеспокоенным взглядом Аннабель: — Уже так поздно… Ты же говорил, что сегодня он вызывать тебя не будет… — Наша служба довольно непредсказуема. Видимо, я нужен ему… — несколько взволнованно протянул Драко, нервно загладив волосы назад, и развернулся в сторону дома. — Подожди! — воскликнула Аннабель ему в след и подбежала, догоняя парня. — Пойдем вместе в дом, все равно уже темно и нечего больше делать в саду. Девушка как-то странно улыбнулась парню и аккуратно взяла его под локоть. Драко не сопротивлялся, кивнув ей, не разбираясь в причинах ее подобного поведения. Его мысли были заняты другим. Зачем Темный Лорд призвал его к себе? Драко прокрутил в уме все возможные варианты столь внезапного желания повелителя видеть его, но так и не нашел ни единой причины. Зайдя в дом, он распрощался с женой, оставив ее в вестибюле, а сам пошел в зал, где обычно проходили заседания Пожирателей смерти. Драко вмиг напрягся, когда войдя внутрь, увидел Нарциссу рядом с Темным Лордом. Вот, где, оказывается, она пропадала. Что же она тут делала? Зачем повелитель призвал и ее? Темный Лорд всего лишь о чем-то довольно учтиво расспрашивал женщину, но все равно у Малфоя противно заныло в груди. — Драко, мой мальчик, как я рад тебя видеть! — с сарказмом протянул Темный Лорд, заметив вошедшего парня. — Мы как раз обсуждаем с Нарциссой твои успехи в Хогвартсе. Говорят, ты был старостой? — Так и есть, мой Лорд, — ответил Малфой после поклона. Он бросил взгляд на мать — Нарцисса была довольно бледна, но не подавала виду и держала себя в руках. Лишь встретившись взглядом с сыном, можно было понять насколько она напугана и взволнована. Вот только почему? Что могло так встревожить мать? Не приведи Мерлин ей что-то угрожало! Или, быть может, она настолько переживала за него, за Драко? Парень вновь перевел взгляд на повелителя, заметив, что тот пристально наблюдает за ним, отчего все внутри переворачивалось в страхе. — Прекрасно! Помнится, ты неплохо показал себя в своем самом первом задании, пусть и выполнил его не до конца… — прошипел Темный Лорд, отчего у парня мурашки пробежались по коже. Драко тяжело вздохнул, не ожидая, что ему вновь припомнят его провал и не способность убить Альбуса Дамблдора. Темный Лорд не стал выносить ему приговор, ведь цель все же была достигнута, несмотря на то, что убил его Снейп, а не Драко. Тем не менее, парень чувствовал всем нутром, как повелитель презирал его из-за этого, пусть и похвалил за оригинальный способ вторжения Пожирателей в Хогвартс. — Да, Драко, твои мысли верны. Я был весьма разочарован твоей семьей, но я буду великодушен к вам и позволю тебе еще раз исправить положение, — ухмыльнулся Волдеморт, проникнув в сознание парня, отчего тот вздрогнул, вмиг возводя стены окклюменции, насколько мог это сделать. — И я хочу, чтобы ты вновь воспользовался этим проходом и проник в Хогвартс. Нарцисса, ты можешь быть свободна. Нам нужно поговорить наедине с твоим сыном… — заговорщицки протянул Темный Лорд, сверкая алыми глазами. — Слушаюсь, мой Лорд, — леди Малфой поклонилась и, бросив полный беспокойства взгляд на сына, не стала медлить, покинув зал. Когда дверь за ней закрылась, Темный Лорд, сидящий до этого на своем подобии трона, поднялся, подходя к Драко. Парень нервно сглотнул, так и норовя попятиться от страха, но едва сдержался. Сердце бешено колотилось в его груди, словно птица, загнанная в клетку. — Твоя мать безумно красивая женщина и такая молодая… — внезапно начал Темный Лорд, отчего Драко вздрогнул. К чему эти слова? Что он хочет этим сказать? Неужели Темный Лорд угрожает таким образом Драко? Несомненно, от него можно ожидать чего угодно. И потому нельзя было допустить, чтобы он имел повод сотворить что-либо с Нарциссой. — Не составит ни малейшего труда лишить ее этой красоты… Либо же рассудка. Драко вздрогнул, стиснув челюсть, пытаясь собрать волю в кулак. Как вдруг уже знакомые образы вновь появились в его голове, пробивая его окклюменцию, словно тонкий лист пергамента. Вот Нарцисса распласталась на полу, ее тело неестественно выгибалось в агонии Круциатуса. Ее крик эхом разносился по Мэнору, врезаясь в глубь сознания Драко. Через мгновение картинка сменилась следующей пыткой, где женщина лежала вся в крови и в жутких порезах. Драко тут же узнал их, ведь точно такие же раны были у него от Сектумсемпры, нанесенные Поттером. Вспышка света — и вновь новая картина: Нарцисса, сгорбившись, сидела на полу в темной пыточной подвала, раскачиваясь из стороны в сторону. На ее руках были железные кандалы, волосы растрепаны, одежда кое-где порвана и грязная, а взгляд безумно метался из стороны в сторону. Она шептала что-то себе под нос, пока не вздрогнула и стала истошным голосом выкрикивать имя сына. Драко не выдерживал более этих видений, падая на колени, хватаясь руками за голову. Он тяжело дышал, пытаясь прогнать эти картинки из своей головы, но все было тщетно. Голова нещадно болела, а сердце, казалось, сейчас вырвется из груди и разобьется на мелкие осколки об холодный мраморный пол. — Умоляю, мой Лорд… Я сделаю все, что скажете. Прошу, прекратите это… — молил Драко, едва сдерживая слезы. — Что ж, я полагаю, ты уяснил последствия в случае провала, — ледяным тоном отчеканил Волдеморт и прекратил ментальные мучения парня. — Да, мой Лорд. Я не подведу вас, клянусь… — тяжело выдохнул парень, все еще стоя на коленях. — Отлично. Поднимись, — приказал Темный Лорд и проследил за Малфоем пристальным взглядом. — Итак, как я уже сказал, ты должен проникнуть в Хогвартс незамеченным. Через свой шкаф ты попадешь сразу же в Выручай-комнату, в которой и хранится то, что мне необходимо. Ты должен забрать это и принести мне в целости и сохранности. Волдеморт взмахнул своей длинной костлявой рукой и в воздухе появилась темная дымка, в которой красовалась потускневшая, некогда серебряная тиара с изображением орла. — Это диадема Кандиды Когтевран. Она спрятана в Хранилище Забытых Вещей. Принеси ее мне и я прощу твою семью, и восстановлю ваше прежнее положение. Иначе… — Я исполню все, как вы того желаете, мой Лорд, — тут же поспешил заверить Драко и склонился в поклоне. — Замечательно. И запомни, Драко, никто не должен об этом знать, — угрожающе прошипел Темный Лорд и парень заметил, как к нему подползла огромная змея. — Конечно, мой Лорд. Я все понял. — Что ж, это все. Отправляйся немедленно. Ступай, — Волдеморт взмахнул рукой, позволяя парню уйти. Драко не стал медлить, поклонившись еще раз, развернулся и на ватных от страха ногах направился прочь из зала. Он брел по Мэнору, не замечая никого и ничего вокруг, направляясь в гостиную к камину. Второй раз Темный Лорд отправляет его за какими-то драгоценными артефактами, о которых Драко не имел ни малейшего понятия, но от которых зависело очень многое. Ныне же, и вовсе — жизнь всей его семьи. Драко почувствовал себя снова так же, как и два года назад, когда только получил Черную метку и свое злосчастное задание. Беспомощность и безвыходность преследовали парня снова и снова. Вот только в этот раз, казалось бы, ничего сложного нет — отыскать среди кучи хлама какое-то ювелирное украшение — делов-то. Но что-то все равно нервно сосало под ложечкой. Дойдя до камина, парень схватил горстку Летучего пороха и зашел внутрь, кидая ее себе под ноги и громко произнося: — Лютный переулок. Благо, уже наступила ночь и в магазине «Горбин и Берк» не было ни души. Осветив себе путь палочкой, Драко тут же направился к знакомому Исчезательному шкафу. Лишь только зайдя внутрь и произнося нужное заклятие, он услышал странный шум в магазине. Драко быстрее договорил слова заклинания, как вдруг дверца шкафа открылась и хрупкая фигура как раз вовремя втиснулась к нему, прежде чем их двоих перенесло заклятием в шкаф-близнец.