ЛитХит челлендж локации

      Разбирая кучи фотографий, взятых на память, Екатерина Мец случайно наткнулась именно на эту. Фотография её родного двора, где она жила с бабушкой. Двора, где прошло всё её детство, где она носилась и играла с другой детворой, где бегала по крышам гаражей с мальчишками, где в песочнице вместе с подругами лепила пироги… Воспоминания нахлынули огромным потоком, и она стала рассматривать фотографию. Когда она заостряла внимание на какой-то детали, одновременно в памяти всплывали короткие сценки, как это было.       Первый гараж слева. Это деда Миши. Замок, что криво висел на не до конца закрывающейся двери был, так сказать, от честных людей. За заржавелыми створками находился целый склад вкусностей: мёд, варенье, джемы, компоты, соки, соусы, чего там только не было, всё это деда Миша со своей женой привозил из деревни и баловал лакомствами местных ребятишек.       Справа — дверь без петель, которую хозяин, дядя Костя просто оставлял в сторону. Там у него была мастерская. В квартире со всем его «оборудованием» его жена, добрая, но чрезмерно педантичная женщина велела не появляться. Машину Константин давно продал, вот и решил обустроить себе рабочий закуток. Слева от мастерской, ближе к дому стоял гараж с ржавыми, но всегда наглухо запертыми дверьми, ещё и закрытыми на засов. Даже «сторожилы» двора — мальчишки пятнадцати-шестнадцати лет не знали, какие тайны скрывают за собой эти таинственные двери.       Напротив него стояла ракушка с местной достопримечательностью — старым, почти как и её владелец, Мерседесом. Эту машину лет шестьдесят тому назад купил и пригнал из Германии дед Прокофий, когда ему было тридцать. Когда-то он ещё ездил на нём по городу, но со временем поездки прекратились, и чёрная машина последние десять лет стояла без движения. Прокофий ухаживал за своим сокровищем, и потому даже не смотря на возраст, Мерседес выглядел ещё вполне ничего. Немногие дети были удостоены чести посидеть в салоне этой дорогостоящей реликвии.       Екатерина вспомнила, как когда-то мечтала купить себе такую же машину. С того времени прошло уже двадцать лет. Мечта не сбылась, такого же раритета было уже не купить, да и он был не нужен, а Екатерина теперь ездит на машине во много раз дороже.       Между гаражами шла земляная дорожка, по бокам которой росла трава и какие-то дикие белые цветы. Ещё около десятка покосившихся домиков-гаражей стояло по сторонам, все ветхие, того и гляди повалятся. Где-то двери были подпёрты досками, где-то прижаты кирпичами. Кому повезло, у тех на крыше лежал шифер, другим же приходилось прижимать рубероид палками, чтобы тот не улетел. Далее стоял вечно опиленный, но вечно пускающий новые ростки тополь.       На заднем плане стояло белое трёхэтажное здание, в котором был и магазин, и почта, и милиция, и даже местный клуб. Справа к нему вплотную, на европейский манер был пристроен совсем не европейский кирпичный двухэтажный дом. Снаружи определить его планировку было невозможно. Разномастные окна располагались совершенно нелогично: где-то было одно, где-то два на разной высоте, к стене была прикручена водосточная труба, а правее прилеплен балкон очень странной конструкции. Крыльцо с обшарпанными перилами было посередине и вело на площадку между первым и вторым этажом. Именно здесь Катя провела своё детство.       Родители её жили за границей и навещали дочку не часто, хотя и постоянно звонили. Однажды они приехали в это захолустье и забрали Екатерину к себе. Бабушку они уговаривали несколько дней, но та не сдалась и осталась. Одним вечером Катя как обычно, ушла домой, попрощавшись с ребятами, не догадываясь, что играла здесь и виделась со многими в последний раз. Сейчас Екатерина Мец — умная деловая женщина, и уже много лет живёт далеко от этого места, тоже за границей, в большом городе, но именно этот дом с фотографии для неё самый родной. Именно здесь она выросла, бегая в драной футболке и юбке наперекос, здесь, забираясь на скользкий шифер ходила по коньку, а по ночам смотрела на звёзды.       Она прижала левой рукой фотографию к груди, а правая уже сама набирала в телефоне номер бабушки.       — Привет. Бабуля, я приеду…