Когда зацветёт сирень

Поставив последний салатник на стол, и попутно поправив выпавшую салфетку из салфетницы, я опустилась на стул и облегчённо выдохнула. Посмотрев на Морозова, который стоял у окна и наблюдал за происходящим на улице, невольно отметила, что он выглядел гораздо расслабленнее, чем обычно. Будто весь груз, что был на его плечах, чудом испарился. Чего нельзя было сказать обо мне. Теперь всё стало в разы сложнее. — Спасибо за помощь, — проговорила я и заметила, как он дёрнул плечом. Что-то в его жесте было необычным. — Не стоит благодарить, — обернулся мужчина и посмотрел на меня, — я был рад помогать. Спешу отметить, готовить ты умеешь, больше наговаривала на себя. — Ты и это запомнил, — улыбнулась я, чувствуя, как непроизвольно рдеют щёки. — Да, — согласно кивнул Дима. Заметив, как я смущаюсь, он решил плавно перевести тему. — Я обещал ответить на твои вопросы. Задавай, если есть. — Почему Никита не приехал? — Простое и самое безобидное, что можно было спросить в сложившейся ситуации. — Его пригласили на университетскую вечеринку. И он решил сбежать на неё, — пожал плечами Дмитрий Александрович. Хотелось задать ещё множество вопросов, например: «почему ты назвал меня своей девушкой в магазине?», «действительно ли наш поцелуй что-то значит или это просто игра?» и самый главный «что с нами будет?» Я нервно кусала губы, пытаясь придумать хоть что-то нейтральное, но никак не могла. Сложно придумать, сложно заговорить с ним. — И о чём же ты так сосредоточенно думаешь, что нижнюю губу в кровь искусала? — Поинтересовался Дима, прожигая взглядом карих глаз. — Наш поцелуй… — тихо прошептала я. — Стюра, сегодняшний поцелуй расставил все точки над «i», — выдохнул репетитор, — Я уже давно не в том возрасте, когда бьёшься в сомнениях любовь ли это или просто влюблённость. И в сложившейся ситуации я могу точно сказать, что я действительно полюбил тебя за прошедшие четыре месяца, — проговорил Дима и задумался. На кухне воцарилась тишина, которая постепенно начинала давить. Дима сосредоточенно думал о чём-то. Будто пытался принять судьбоносное решение. — Могу сказать, — начала я, нарушая тишину и привлекая внимание Димы к себе, — что то, что я чувствую далеко не симпатия. Это чувство и ощущение не сравнится ни с чем. Будто пробуешь что-то, что ранее тебе было не известно. — Интересное сравнение, — улыбнулся мужчина и, подойдя к столу, сел напротив меня. — Что тебя беспокоит в сложившейся ситуации? — Честно, не знаю, — опустила голову и задумалась. — Наш возраст, это, наверное, первое, что заставляет смутиться. Среди множества красивых и взрослых девушек, ты выбрал меня. Маленькую, местами глупую и не любившую ни разу Настю Макарову. В то время как есть девушки, которые в разы лучше меня. — Это не так, Настя, — покачав головой, перебил Морозов. — Во-первых, мне не нужны другие девушки. Зачем мне кто-то, когда я люблю тебя. Люблю каждое твоё движение, то, как робко ты себя ведёшь рядом со мной. Всё, что есть в тебе. Понимаешь? А во-вторых, ты права. Разница в возрасте может принести кучу проблем. Для начала нужно поговорить с твоим отцом. — Зачем?! — Встрепенулась я и испуганно посмотрела на мужчину. — Что ты хочешь этим сказать? — Твой папа должен знать о том, что происходит между нами в первую очередь, глупенькая, — тепло улыбнувшись мне, проговорил Дима. — Что?! — Возмутилась я. — Я — глупая?! Морозов, ты перегибаешь! — Нахмурила брови и соскочила с места моя персона. — А вот и первая ссора, — рассмеялся Дима и, взяв меня за руку, притянул к себе, усадив на колени. — Это не ссора, — замерев, прошептала я, — просто не согласна с твоими словами. — Даже сейчас, ты замираешь, стоит мне только прикоснуться к тебе, — нежно погладил по плечу и опустил на него поцелуй мужчина. — Что же с нами будет, Стюра? — Мне и самой интересно, что с нами будет… — Прошептала я. — Если мы постараемся забыть всё, что было на этой кухне, то… — Мы не сможем, — вновь перебил Дима. Казалось, будто он знал всё наперёд. — Это будет угнетать нас каждый день, принося неимоверную боль. — Ты прав, — выдохнула я и положила голову ему на плечо. Он вновь нежно погладил меня по плечу. — Тогда нам не остаётся ничего, кроме как любить. — Я поговорю с твоим отцом, — попытался успокоить Дима. — Только после меня! — Подняв голову и заглянув в такие очаровательные глаза, произнесла я. — Твоё желание закон, — проговорил мужчина, а потом поцеловал. Поцелуй стал напористее, рука мужчины скользнула к волосам и легла на затылок. Дима прикусил мою нижнюю губу, отчего из моих уст вырвалось тихое «ой». Но этого было достаточно, чтобы его язык ворвался в мой рот. Сердце, сбившееся с ритма ещё в самом начале, забилось быстрее, а дыхание стало рваным. — Дим, — оторвавшись от губ мужчины, прошептала я. — Сиди здесь, я пойду и приведу себя в порядок, — скомандовала я и вышла в прихожую. Щёки были красными. Дыхание сбившимся, а волосы растрёпанными. Не успеваю я дойти до своей комнаты, как входная дверь открывается и в квартиру заходит отец. Я тут же выхожу к нему навстречу, поправляя растрепавшиеся волосы. Увидев меня, он расплывается в улыбке, и отдаёт пёстрый подарочный пакет. — Что это? — Поинтересовалась я, принимая пакет и пытаясь скрыть удивление. — Подарок от Маши, — коротко ответил отец. — Дима уже тут, я смотрю. Со всем справились? — Да, Павел Николаевич, — кивнул Дима, вышедший из кухни. — Как мило со стороны Марии Семёновны, — оскалилась я, глядя на подарок и совершенно забывая о том, что щёки всё ещё красные. — Ради этого она просила встретиться? — Нет, Стюра. Мы подавали документы на развод, — спокойно проговорил отец, а мне в этот момент как обухом по голове ударили. — Вот как, — озадаченно проговорила я, — хорошо. Развернувшись, я отправилась в свою комнату, совершенно не обращая внимания ни на Диму, ни на отца. Новость шокировала меня, хоть и была предсказуемой. Бросив пакет на кровать, я села рядом и подогнув под себя ноги, закрыла лицо руками. Что-то внутри треснуло. Образ идеальной семьи разрушился на глазах. Обжигающие слёзы побежали вниз по щекам, падая на ладони, которые всё это время закрывали лицо. Утерев их и вскинув голову вверх, я проскулила: — Господи, ну почему всё так? Раздался стук о дверной косяк и в проёме появился отец. — Можно? — Поинтересовался мужчина. — Да, пап, — тихо всхлипнула я. Отец прошёл в комнату, и сев рядом притянул к себе в объятия. От этого тёплого жеста я позволила себе разрыдаться. Папа тихо гладил меня по спине и шептал что-то успокаивающее. — Пап, ты самый лучший, — тихо проговорила я, глотая слёзы. — И я в любом случае останусь с тобой. — Знаю, Стюра. Но есть одно «но», мы не можем знать наверняка, с кем решит оставить тебя суд. Чаще всего они принимают решение в пользу матери, — объяснял отец, продолжая гладить меня по спине. — Пап, не забывай, что дети с десяти лет имеют право выбора. — Точно, — произнёс отец, будто вспоминая самый важный факт, коим он и являлся. Тишина комнаты и тёплые объятия отца постепенно успокаивали. Теперь в моей и без того загруженной голове было на одну проблему больше. Вспомнив свои слова о том, что отец не должен будет узнать, я задумываюсь. А правильно ли будет, если он не узнает? К тому же, Дима настаивал на том, чтобы рассказать отцу о нас. Замешкавшись, я тихо произношу: — Пап, нам нужно поговорить. — О чём, Стюра? — Спросил отец, продолжая меня обнимать. — Пап, я хотела тебе рассказать… Думаю, так будет правильно, если я скажу сейчас, — начала подбирать слова. Хоть они и давались мне с трудом. — Только пообещай, что выслушаешь, и не будешь кричать, пожалуйста. — Что случилось, дочка? — Отстранившись и посмотрев на меня не то с удивлением, не то с испугом, спросил папа. — Дело в том, что я влюбилась. И влюбилась в человека старше себя. Он старше меня на девять лет. Это, кажется много на первый взгляд, — продолжала рассуждать я, — но он хороший человек и ты его знаешь. Папа тепло улыбнулся, будто я показывала ему свой детский рисунок, а не рассказывала о своих чувствах к взрослому человеку. — Дай угадаю, — заговорил отец, пытаясь сдержать подступившую волну веселья. — Этот человек сейчас находится в этой квартире? И он прекрасный ветеринар? И тут мне стало понятно. Впервые за последнее время прояснилось хоть что-то. Папа знал об этом с самого начала. Как только Дима начал проявлять ко мне внимание не только как к ученице, но и прежде всего как к девушке. — Да, — прошептала я в знак согласия. — Морозов! — Громко позвал папа Диму, на первый взгляд показалось, что он зол. В комнату зашёл Морозов, напряжённый и обеспокоенный тем, как отец позвал его. Папа посмотрел на него и жестом указал сесть рядом на край кровати. Послушно сев рядом с нами Дима недоумённо смотрел то на меня, то на отца. — Всё-таки влюбились? — Поинтересовался папа, наблюдая за нашей реакцией. — Павел Николаевич, оправдываться не буду, скажу как есть. Люблю твою дочь, и надеюсь, ты одобришь наши отношения, — твердо проговорил Морозов. — Ох, дети, — выдохнул отец и посмотрел на меня. — Я не могу вам запретить быть вместе. Даже если я это сделаю, нет гарантии, что вы не начнёте встречаться втайне от меня. Я не против. Но при условии, что будете голову на плечах держать. Никаких внуков, пока ей как минимум двадцать не исполнится, — обратился к Диме отец. — Если совсем не терпится, помните о существовании презервативов. — Папа! — Воскликнула я, и чтобы хоть как-то скрыть сгорающие от стыда щеки, закрыла лицо подушкой. Мужчины дружно рассмеялись. Я же выглянула из-под подушки и проговорила: — Пап, ты только маме не говори. Если она узнает, то это всё против нас обернётся. — Не буду, — согласно кивнул отец. — Давайте лучше готовиться к новому году. Нам скорее всего к десяти нужно будет ехать в клинику. — Да. В прошлом году именно в это время приезжали хозяева с животными. То петарда в собаку попадёт, то кот с ёлки дождик съест, — согласился Дима. — Только вот в этом году нас всего семь специалистов на всю больницу, а Рита в отпуск ушла. Кто будет в регистратуре пациентов принимать? — Я могу, — тихо отозвалась я. — Мне не сложно. — Хорошая идея, — тут же загорелся отец. — Заодно посмотришь, как мы работаем. Может, даже сможешь поучаствовать. — Хорошо. — Произнесла я и поднялась с кровати. — Тогда нужно будет надеть что-то практичное. — Успеешь ещё, — проговорил отец, — пойдёмте за стол. Только вот как бой курантов встречать будем? — Можно посмотреть прошлогоднее поздравление президента на ноутбуке, — предложила я, развернувшись. — Отличная идея, — согласились папа с Димой в два голоса. На душе стало как-то спокойно от мысли, что папа принял спокойно новость о том, что Дима мне нравится. Я подхватила ноутбук и отправилась на кухню, зазывая за собой мужчин. Пока аппаратура включалась, я дала Морозову указание найти поздравление президента, а сама отправилась переодеваться. Раскрыв шкаф, я начала искать своё любимое платье. Взгляд зацепился за пурпурную ткань. Лёгким движением руки, достала платье с пояском. Закрыв дверь в комнату, я стянула кофту и штаны. Платье приятно легло по фигуре, и я плотно затянула пояс. Взглянув в небольшое зеркальце, решила обойтись без макияжа. Макияж никогда мне не нравился, а потому я зачастую избегала этой процедуры. Распустив волосы, пройдясь по ним расчёской и заколов две прядки за ухо, я вышла в прихожую и посмотрелась в зеркало. Молодая девушка, приятной, казалось бы, внешности, с глазами цвета свежей травы и прекрасными русыми волосами, но что-то в ней было не таким. Неправильным. И я никак не могла понять что. В прихожей появился Дима и окинул меня заинтересованным взглядом. «Он не такой, каким кажется» — словно эхом прозвучали слова Екатерины в голове. Почему эта девушка так сказала? Есть ли в этих словах предостережение? Морозов давно доказал это. За маской холодного и бездушного мужчины, скрывался любящий и заботливый человек. С каждым днём находясь рядом со мной, он менялся. И менялся в лучшую сторону. — Прекрасно выглядишь, — произнёс мужчина и приблизился. Рядом с ним, порой я казалась хрупкой. Будто фарфоровая кукла. Любое неосторожное движение и слово могли причинить мне боль, но я справлялась с этим. По крайней мере, старалась. — Действительно, — согласилась я, — платье на мне смотрится гораздо лучше, чем домашние штаны и выцветшая кофта. Дима усмехнулся и коснулся моей щеки. Тёплое касание обожгло и без того пунцовую кожу. Любое его прикосновение теперь казалось особенным. Выражающим безграничную любовь. — Поверь, даже так ты всё равно остаешься самой красивой девушкой. — Думаешь? — С интересом проговорила я, любуясь лицом мужчины. — Знаю.

***

Порывистый ветер кружил в вихре крупные хлопья снега. Где-то вдалеке были слышны голоса празднующих людей. Мы же в компании с отцом и Морозовым подходили к клинике. Оказавшись внутри помещения, мы увидели внушающую не то страх, не то удивление очередь. Между людьми впопыхах крутилась белокурая хрупкая девушка в медицинском халате и пыталась каждого успокоить. — Рита? У тебя же отпуск, — обратился отец к блондинке. — Решила вам помочь, без меня вы тут не справитесь, — бодро ответила девушка и отправила мужчину с котом в один из кабинетов. — Что у нас сегодня? — Поинтересовался Морозов, расстегивая на ходу куртку и направляясь в свой кабинет. Теперь он был совершенно другим, сосредоточенным на своей работе и пациентах. — Пап, чем я могу тогда помочь? — Спросила я, следуя за отцом в его кабинет. — Поможешь Рите, а потом, посмотрим по ситуации, — ответил отец и, открыв дверь в свой кабинет, пропустил меня вперёд. Пройдя внутрь, я поставила пакет с едой в контейнерах на стол и начала снимать куртку. Сняв верхнюю одежду и бросив на диван, из второго пакета я достала кроссовки и переобулась. — Пап, где могу взять халат? — Спросила я, затягивая волосы в высокий хвост. — Спросишь у Риты, — ответил отец, накидывая на себя собственный халат. — Хорошо. Я пошла. Стремительно покинув кабинет, я отправилась на поиски той самой Риты. Столкнувшись с девушкой у регистратуры, я тут же обратилась к ней. — Рита, чем я могу помочь и где мне взять халат? — Так, халат сейчас дам. А вон ту девушку, — указав на всхлипывающую девушку двадцати лет, проговорила Рита, — отведи к Морозову. — Поняла, — быстро кивнув в знак подтверждения, сказала я. Блондинка юркнула за стойку и вскоре протянула мне халат. — Спасибо, — быстро поблагодарила. — Меня кстати, Настей зовут. — Я знаю, — улыбнулась девушка и отправилась к следующему человеку. Быстро накинув халат, я подошла к нужной мне девушке и попросила пройти за мной. Та быстро закивала головой и, сжимая в руках окровавленную кошку, последовала за мной. — Простите, — всхлипнув, обратилась ко мне девушка, — а Симе помогут? — Конечно, — проговорила я и успокаивающе приобняла её, продолжа вести к кабинету. — Что с ней случилось? — На неё собака кинулась. Но мы успели её остановить. — Так, мы пришли, — проговорила и, постучавшись, открыла дверь. — Дмитрий Александрович, можно? — Да, Анастасия Павловна, — ответил Дима, надевая перчатки. Пропустив девушку и закрыв за ней дверь. Я отправилась на подмогу к Рите. Ночь обещала быть сложной и трудной. Но меня это вполне устраивало. Наблюдая за тем, как слаженно работает персонал, я понимала, что такое мне по душе. И теперь я всерьёз задумывалась о том, чтобы поступить в ветеринарный мед.