Когда зацветёт сирень

Лёжа на небольшом по размерам диванчике в кабинете отца, я смотрела в потолок и чувствовала, как каждая мышца ныла от усталости. Ночь мы провели, не смыкая глаз. Ближе к семи утра людей стало в разы меньше, Рита, облегчённо выдохнув, отправила меня в кабинет отсыпаться. Я пыталась возразить, но появившийся в коридоре Морозов скомандовал идти в кабинет к отцу, в результате чего я отложила возражения в сторону и послушно поплелась в нужном мне направлении. И всё же, несмотря на дикую усталость и желание спать, я никак не могла уснуть. Перед глазами до сих пор были окровавленные руки женщины и глаза полные надежды. Надежды на помощь. В тот момент Дима быстро скомандовал мне надеть перчатки и помочь. Я послушно выполняла все его приказы и помогала оперировать далматинца. В тот момент мне совершенно не было страшно. Я спокойно выполняла свои обязанности. Хоть и не знала толком, что нужно делать. Я выполняла всё будто на автомате, словно уже прекрасно знала, что и как нужно делать. После операции руки тряслись, но я усердно старалась справиться с этим. И уж тем более не показывать этого Диме. Дверь в кабинет открылась, отчего я резко подскочила, готовая вновь бежать на помощь. От резкого действия в глазах потемнело, а виски пронзило болью. Тихо зашипев, я поморщилась. — Настя! Ну, зачем так резко?! — Возмутился Дима, быстрым шагом преодолевая расстояние между нами и садясь на корточки передо мной. — Прости, я просто подумала, что нужна помощь, — пояснила я, растирая виски пальцами. — С тебя на сегодня хватит, герой, — улыбнулся мужчина и, обхватив моё лицо руками, повернул из стороны в сторону, изучая. — В глазах потемнело? — Да, — кивнула я, замирая. — А где папа? — Закончит осмотр и придёт. Тебя нужно домой отвезти, чтобы отоспалась, — ответил Дима, продолжая изучать моё лицо. — А вы? — Всё так же, не смея пошевелиться, поинтересовалась я. — Закончим тут дела, сменимся с другими специалистами и поедем домой. Лучше скажи мне, сильно напугалась, когда мне помогать пришлось? — Нет, — тихо произнесла я и опустила глаза вниз. — Мне совсем не было страшно. Просто та женщина, она так переживала. Наверное, очень больно видеть, как тот, кого ты любишь — страдает. — Это действительно больно, — согласился Морозов. — Но постарайся не думать об этом. Ты хорошо справилась со своей задачей, хоть я и не имел права допускать тебя к операции. Ты умница, Стюра. — Спасибо, — улыбнулась я и посмотрела в любимые карие глаза. — За сегодняшнюю ночь я приняла решение, что буду поступать на ветеринарную специальность. — Уверена? — Прищурился Дима, ожидая ответа и взял мои руки в свои. — Более чем, — согласно кивнула я. — Это интересно и что самое главное, мне понравилось. — Тогда, я уверен в том, что у нас получится, — одарил улыбкой Дима. — А пока мы заканчиваем с делами, ты должна поспать немного. — Я попробую, — согласилась я и, вытащив руки из хватки мужчины, легла на диван, свернувшись калачиком. — Спи, — мягко произнёс Дима и поцеловал меня в висок. — Мы постараемся освободиться как можно скорее. И отвезём тебя домой. Я прикрыла глаза, и почувствовала, как усталость обрушилась на меня окончательно. Темнота стала вязкой и захватывающей в свои сети. Сон настиг меня слишком быстро.

***

Сонно потягиваюсь и поворачиваюсь на правый бок. До сознания медленно начинает доходить информация. Я сплю явно не на диване, в кабинете отца. Открываю глаза и вижу, что нежусь в своей кровати. В голове начинают медленно мелькать отрезки воспоминаний. Помню, как просыпалась, когда Морозов нёс меня к машине, закутанную в куртку. Как поднимался по лестнице, пыхтя о том, что я значительно поправилась с прошлого раза. Становится стыдно от того, что я доставила столько хлопот. Он сам был уставшим, но помогал моему отцу в том, чтобы доставить меня до дома. Я поднимаюсь с кровати и, осмотрев себя, отмечаю, что нужно переодеться, ибо если я посплю ещё какое-то время в джинсах и кофте, то окончательно покроюсь полосами от складок на одежде. Достав пижаму из-под подушки, быстро переодеваюсь и решаюсь проверить, где находится отец. Выхожу из комнаты и обращаю внимание на родительскую спальню. Дверь закрыта, а значит, отец спит. Направляюсь на кухню и, проходя мимо зала, обращаю внимание на диван. Там мирно дрыхнет Морозов. Останавливаюсь и усмехаюсь. Без моей помощи отец смог выделить ему только одежду и подушку. Прохожу в просторную комнату и иду к шкафу. Не создавая лишнего шума, достаю оттуда плед и, подойдя к дивану, накрываю мужчину. Он приоткрывает глаза, и сонно бормочет: — Макарова, я бы и без одеяла не замёрз. Но если так хочешь меня согреть, то прошу, — он раскрывает руки, и двигается в сторону, освобождая для меня место, — буду рад, если присоединишься. — Дурак, — усмехаюсь я, — мой отец тебя убьёт, если увидит, что мы спим вместе. — Ты так в этом уверена? — Всё так же сонно спрашивает мужчина и, приоткрыв глаза, смотрит на меня. — Спи, давай, — поправляю на нём плед, и смущённо целую в лоб. — Как скажешь, — быстро соглашается Дима и закрывает глаза. Этого становится достаточно, чтобы он вновь провалился в сон. Я покидаю зал, не скрывая улыбки. Дохожу до кухни, достаю стакан из кухонного шкафчика и наполняю водой из фильтра. Пара глотков и я чувствую себя в разы лучше. Вернувшись к себе в комнату, падаю на кровать и накрываюсь одеялом. Некоторое время, перед тем как уснуть, я напряжённо думаю. Теперь всё изменится. Непременно.

***

Когда организм, наконец, приходит в норму, и я чувствую, что смогла выспаться, блаженно потягиваюсь и зеваю. Из кухни слышны голоса и шум закипающего чайника. За окном уже давно стемнело, а значит сейчас не меньше восьми вечера. Я потираю, глаза и поднимаюсь с кровати. В комнате кажется, стало холоднее, поэтому я подхожу к шкафу и, раскрыв его, достаю с полки тёплую кофту. Накинув её сверху, отправляюсь на кухню. Чем ближе я подходила, тем отчётливее становились слышны голоса. Пока я и вовсе не начала разбирать каждое слово. — Теперь над её головой дамоклов меч, Дима, — тихо говорил отец, — помни это и сделай всё, чтобы не допустить самую большую ошибку в своей и её жизни. — Знаю, Павел Николаевич, — согласился Морозов. — Я сделаю всё, что потребуется для её благополучия. Я скромно прошла на кухню, зевая и делая вид, будто вовсе не слышала их разговор. — Добрый вечер, — бормочу я, наблюдая за мужчинами. — Добрый, — в два голоса произносят папа и Дима. Я улыбаюсь и выключаю закипевший чайник. Снимаю его с плиты и разливаю кипяток по кружкам, стоящим на столе. — Дима рассказал о твоих подвигах, — начал говорить папа. — Удивлён, что ты смело, справлялась с обязанностями. Это похвально. — Я просто действовала по ситуации, — смущённо улыбнувшись, проговорила я. — Дима не говорил, что я сделала выбор в пользу вашей общей профессии? — Говорил, — одобрительно кивнув, сказал отец и забросил в кружку чайный пакетик. — И я очень рад, что ты приняла такое решение. Поступишь, будешь практиковаться у нас в клинике. Мы тебя всему научим. — Надеюсь. Поступить бы, — проговорила я, доставая из шкафчика кружку и наполняя кипятком. — Поступишь, — отозвался Дима. — Подготовимся к биологии и химии. Не забывай только о других предметах. — Забудешь тут, — улыбнулась я и села за стол. — Стюра, пока не забыл, — начинает разговор отец. — Через два дня мне нужно будет уехать. Не знаю, сколько дней займёт мой отъезд, но всё это время тебе придётся побыть одной. Справишься? — Конечно, папа. — Киваю я, в знак согласия и делаю глоток из кружки. — Чёрт, чай забыла положить, — вспоминаю я, как только пресная жидкость касается языка. — Я, наверное, поеду, — произнёс Дима, поднимаясь из-за стола, — спасибо за всё. — Может, поужинаешь с нами? — Тут же предложила я. Отпускать его голодным явно не входило в мои планы. — Нет, спасибо, — отказался мужчина, бросив на меня благодарный взгляд. — К тому же мне нужно узнать, где находится Никита. Он в последний раз звонил почти сутки назад. — Хорошо, я провожу, — согласно кивнув, проговорила я и поднялась со стула. Дождавшись пока Дима переоденется, я накинула поверх шорт спортивные штаны и начала застёгивать куртку. В прихожей появился мужчина и окинул меня взглядом. — Куда собралась? — Снимая свою куртку с вешалки, поинтересовался мужчина. — Я провожу тебя, — скромно пояснила я, надевая пару обуви. — Не стоит, замёрзнешь, — остановил меня Морозов. — Я же не пешком до дома тебя поведу, — закатив глаза, проговорила я и открыла входную дверь. Усмехнувшись, Дима забрал свои вещи и вышел из квартиры. Закрыв за собой дверь, мы медленно начали спускаться на первый этаж. — Скажи, о чём вы говорили на кухне? — Интерес пересилил. Дима остановился, отчего я впечаталась в его спину. Он повернулся полубоком и посмотрел мне в глаза. — Мы говорили о нашем с тобой будущем, — ответил Дима, давая понять, что это всё, что мне нужно знать. — Но почему без меня? — Опустив голову, пробормотала я и задумалась. — Есть вещи, которые иногда лучше не знать, чтобы быть в безопасности, — обхватив мой подбородок пальцами и приподняв, чтобы я могла посмотреть прямо в глаза, пояснил мужчина. — Но ведь не зря говорят: предупреждён — значит вооружён? Может мне стоит знать, чтобы не ошибиться? — Анастасия, давай договоримся, — мужчина помрачнел. — Как только придёт время, я расскажу тебе всё, что нужно. А пока не забивай этим голову. Готовься к экзаменам и верь, что всё будет хорошо. — Как скажешь, — кивнула я. Продолжать разговор не было смысла. Только сейчас я заметила, когда дело касалось чего-то серьёзного, Морозов обращался ко мне по полному имени. Хотя обычно я для него была простой Стюрой или Макаровой. Хотелось верить в то, что когда придёт время, то всё прояснится. Хотя бы для меня. Жить в неведении сложно, особенно когда знаешь часть информации, которая является маленькой ниточкой выбившейся из огромного клубка тайн и секретов.