Не совсем обычное для меня утро. Сейчас у меня в приоритете не опоздать на самолёт. Меня окружают незнакомые мне люди, впрочем, ничего нового. Только теперь я в необычном для себя месте, в руках у меня ручка чемодана, паспорт с билетом и телефон.
Почему сейчас начало октября, а я в аэропорту? Почему я не в метро по пути в вуз?
Обо всём по порядку. Так получилось, что мне нужно поехать на дачу присмотреть за домом, по причине страха семьи за второе ПМЖ. Я там буду обеспечивать безопасность дома. А то мало ли что может случиться.
Эту идею я восприняла неоднозначно. Мне не хотелось на месяц ( да, я буду на даче месяц ) покидать вуз, но упускать возможность побыть рядом с морем было бы преступлением.
Обучаться я буду дистанционно на интернет площадках. С администрацией вуза я договорилась, хотя новость о моём отъезде ректор восприняла не очень благоприятно. Но она смогла выручить выгоду из всей этой ситуации.
Я стою в коридоре, перед кабинетом ректора и не решаюсь войти. Но медлить нельзя.
Первокурсница уезжает на месяц – так себе новость. Уже представляю её реакцию и готовлюсь к самому худшему. Дёргаю ручку двери и вхожу в кабинет.
Женщина сидит в кресле и копошится в бумагах. Её усердие выдаёт нервозность, поэтому мне становится боязно. Я здороваюсь и поднимаю глаза на ректора. Она награждает меня любопытным взглядом, улыбается и говорит:
– Девушка, по какому вопросу?
Сердце колотилось, как хомяк в колесе. Внешне же я была спокойна, выдавали только, глаза. По ним можно было понять, что не всё в порядке.
– Я ученица первого курса первой группы. По семейным обстоятельствам должна отлучиться на месяц, буду заниматься дистанционно.
По взгляду женщины было понятно, что она ожидала всего, только не этого. Со стороны моя фраза звучала глупо, я это прекрасно знала, но другого выхода не было.
– Ты Вики, верно?
Откуда она знает моё имя? Я вела себя прилежно: не нарушала правила, пару раз зашла со звонком в аудиторию, матом не ругалась. Вспоминаю все свои промахи, если таковые вообще были.
– Да, я Вики Уокер.
– Ты староста первой группы, написала прекрасное эссе, – ректор выглядела спокойной и сосредоточенной. В её настроении не было ни намека на строгость.
– Разве уже пришли результаты?– я опешила после её слов.
– Да, вчера вечером. Хочу тебя поздравить, ты заняла первое место.
Я в полном шоке. Не передать словами, насколько я горда за себя. В душе поёт соловей, а в сердце распускается роза. Её нежные розовые лепестки раскрывали сердцевину, где находилось нечто важное.
– Спасибо, – сдержанно ответила я.
– Насчёт твоего отъезда, – миссис Грин посмотрела на меня с достоинством, – можешь не переживать. Я знаю, как мы поступим.
А вот как мы поступим? Это самое интересное.
Дело в том, что она дала «добро» на дистанционное обучение, даже заверила об уменьшении долгов. Но во всём есть своё «но». Ректор поручила мне объездить все школы города с агитацией нашего вуза. То есть я должна буду почти каждый день ездить с окраины города, то бишь дачи, в город в школы. А их там немало, тем более 10-х и 11-х классов по 2 точно в каждой.
Конечно, мне перечислили деньги на проезд, даже обещали заплатить за агитацию. Ректор аргументировала это тем, что любой труд должен оплачиваться. Но это не отменяет главного.
Я хотела спокойно учиться, а придётся ещё и работать. Не так я представляла свою учёбу у моря.
Вишенкой всего этого стало вот что. Когда я приеду обратно, мне выделят третьекурсника, который будет мне объяснять пропущенные темы, так как у него больше знаний. Я хотела, чтобы это был нормальный студент, и, не дай небеса, этим человеком окажется Люций, как лучший третьекурсник своей группы.
Он мне не понравился с нашей первой встречи. Вдобавок схватил меня грубо за руку. Такие, как он, вызывают во мне отнюдь не прекрасные эмоции. Заносчивые, самовлюблённые, наглые, ух, как я их не люблю. Знаете, по классике жанра в таких влюбляется хорошенькая девушка, а потом страдает из-за неразделённой любви. Мне такого в жизни не надо.
В то время я уже отправила багаж, прошла регистрацию, теперь только ждать. Вошла в помещение ожидания рейса.
Почти все места заняты. Как же много людей. Как муравьи, честное слово, снуют туда, сюда. Одна семья занимает 4 места, причём нагло глава семейства ставит на стул чемодан. Мне, как хрупкой девушке, было бы кстати присесть. Возмущение во мне накаляется. К сожалению, моя скромность и правила этикета не дают мне право попросить освободить место.
В мою голову приходит мысль:
Хватит стоять, действуй.Негоже девушке чувствовать ущемление в правах.
Подхожу к одному мужчине, решаюсь попросить:
– Здравствуйте, не могли бы вы уступить даме место?– я изобразила самую милую улыбку, на которую была способна.
Женское обаяние всегда спасало девушек, мы можем этим гордиться. Но не в этом случае. Почему? Потому что…
– Я читаю газету, найдите другое место. Я только что сел, – его взгляд был спокоен, но в нём читалось раздражение.
Улыбка вышла, вроде, милой, я была причёсана, аккуратно и со вкусом одета. Моё пальто цвета карго до щиколотки, светлые голубые джинсы на высокой посадке, чёрная водолазка и такого же цвета ботинки на шнуровке. Значит, дело не в моём внешнем виде и не в обаянии. Делаем вывод: мужчина неправильный. У нас, девушек, всё просто.
Я отошла от неправильного и посмотрела на часы: 8:44. Так, ждать ещё около 45 минут. Чем мне себя занять? Разглядывать людей неприлично, слушать музыку – разрядится телефон. Эх, придётся ходить. Я бы потанцевала, если бы в аэропорту включали музыку и не было бы общественного осуждения.
– Девушка, сядьте сюда. Тут свободное место.
Эти слова будто сошли с небес ко мне. Я обернулась на звук: парень в ветровке цвета охры подзывает меня к себе, делая взмах рукой.
Я подошла к своему спасителю, села на свободное место и благодарно улыбнулась. Не часто встречаются хорошие люди. Сердце сразу теплеет к таким. Они лучик надежды в нашем мире.
– На юг?– поинтересовался парень.
Я посмотрела на него: у него зелёные глаза и прямой нос.
– Да.
– Наверняка отдыхать. Хотя кто занимается этим в учебное время?– зеленоглазый посмотрел в окно на самолёты, – вы студентка.
– А вы проницательны. Интересно.
Он прав, я студентка. Всегда ли парень блещет остроумием?
– Вас отпустили на отдых?
– Я договорилась, – глаза попутчика заблестели, – а вы? Вы тоже студент?– я решила унять его пыл.
– Я работаю, а учусь на заочном. Совмещаю, так сказать. Кстати, можно неплохо заработать. Я Леон.
– Вики.
Мне было нечем заняться в аэропорту, поэтому единственным занятием осталось слушание парня-спасителя про его заработок.
Время прошло незаметно. Объявили о проверке билетов на рейс. Я встала со своего места, мой знакомый – тоже. Оказалось, мы с ним летим в один город, в одном самолёте, только места не рядом.
Что ж, я везде могу завести знакомства. Это к лучшему, я надеюсь. Пригодится когда-нибудь.
Свежий ветерок приободряет меня, с ним, казалось, улетучиваются все проблемы и невзгоды, что накопились в жизни.
Когда смотрю на небо, думаю о свободе, независимости и разнообразии красок судьбы. Ведь у нас жизнь, как погода. Бывают тучи с громом и молниями – ругань, переживания. Так молния олицетворяет порывы для выставления колкостей так же резко и неожиданно, раня собеседника. Гром свидетельствует как накопление и разрастание недовольства.
Когда пасмурно, становится грустно. Тоска овладевает человеком, серая масса заражает своим унынием.
Солнечная погода – счастье. Яркие краски приходят в нашу жизнь. Сразу поднимается настроение, а на душе – тепло. Возникает желание выйти на улицу, прогуляться по парку, воссоединиться с природой.
А я, смотря на тучки, невольно улыбаюсь, потому что после ветер сдует тоску и придёт веселье. С таким настроем я полетела.
Сижу в кресле самолёта, возле прохода. Когда мне нечем заняться, мне приходят интересные мысли. Например, сейчас прокралась мысль о моём психологическом возрасте.
Я своеобразный человек. Фотографироваться в зеркале магазина и в витрине, делать селфи на улице? Пожалуйста.
Спросить дорогу на улице? А вдруг нагрубят.
Громко смеяться с подругами, будто страдаю эпилепсией? Без проблем.
Не разговаривать с знакомыми, которые находятся рядом, по причине не знания, на какую тему беседовать? Запросто.
В общем, скромная и в то же время бесшабашная в одном сосуде под именем Вики.
Лететь немного, часа 2. Смотрю в окно, благо попутчики не загораживают вид. Перьевые облака цвета пудры беззаботно лежат под самолётом.
Спокойные облака, спокойная жизнь, мягкое кресло, мягкие облака.
***
Клубы дыма заполнили комнату. Кальян помогает укротить нервы.
Тёмная комната, освещаемая камином, казалась не такой мрачной. А парень, что сидел на замшевом диване цвета тёмного шоколада, наслаждался мгновениями пребывания здесь, в дыму.
Его веки были прикрыты так же, как и рот. Огонёк в глазах был слабый, зелёный цвет зрачков мерцал на свете горения углей. Всё тело было расслаблено, ничто не могло помешать спокойствию, поселившемуся здесь.
Никотин сделал своё дело. Каждая клетка организма парня расслабилась, умиротворённо существовала.
Он наклонился к стеклянному столику, его сознание всё ещё было мутным. Неумело ухватился за бокал с коньяком. Жидкость чуть не вылилась из ёмкости, но благодаря чуду зеленоглазый вернул бокал в вертикальное положение.
Преподнёс напиток к губам и почувствовал вкус алкоголя. Обжигающая жидкость обволакивала пищевод и всё внутри, отчего в глазах блеснула искра.
Попытка поставить стакан на стол увенчалась неудачей. Стекло разбилось о пол, заполняя комнату звоном. Осколки разных размеров разлетелись по периметру комнаты.
– Какого дьявола?
Сознание парня прояснилось. Он перестал предаваться успокоению и встал.
Паршивое чувство захлестнуло, будто только что ты провинился по-крупному и ждёшь наказание от мамы. Сейчас он понимает, что его никто не накажет, но легче от этого не становится.
Зеленоглазый опустился на корточки, взял осколок в руку. В горле застрял ком, а из глаз скатились слёзы. Воспоминания нахлынули на него с небывалой силой.
– Почему ты ушла так рано? Ты нужна мне, – губы дрожали, а рука сжалась.
Ему хотелось заглушить душевную боль, избавиться от ненужных мыслей и взять себя в руки. Но ничего не получалось.
Длинный коридор, стены которого увешаны картинами. А я, высший демон, бегу сражаться. Моё копьё скоро проткнёт противника.
Коридор подходит к концу, я оказываюсь в гуще событий, вокруг меня враги, готовые наброситься на меня. И вот я наношу удар, протыкая противника.
Удар о мрамор происходит мгновенно, осколки вазы лежат на полу.
Я воодушевлён поражением врага. Я всегда буду побеждать. Такой царь, как я, должен быть примером для своих воинов.
– Румпель! – звон каблуков раздавался как гром, – опять что-то сломал?
– Мама, я настоящий царь! Я обезвредил противника, – гордость малыша нельзя было передать словами. Его зелёные глаза искрились от восторга.
– Сколько раз я говорила не портить вещи? Скоро ни одной вазы не останется, – женщина грозно смотрела на сына. Её серые, как пепел, глаза горели огнём ярости. Грудь вздымалась из-за частоты вздохов и накопления нервов, готовых выйти наружу.
Она с трудом переводила дыхание.
– Ты должен учиться, контролировать свои желания, иначе кончишь, как и твой отец! А все твои игры – это безобразие, – женщина развернулась, подол её платья цвета красного вина элегантно следовал за ней. А после она развернулась, – не быть тебе великим демоном, если не выкинешь из головы такого рода забавы.
Звон её каблуков отдалялся, а каштановые волосы развевались от быстрой и уверенной походки. Маленький демонёнок стоял, потупив взгляд. Ему стало стыдно, былой огонь в его глазах погас.
– Почему так больно?
Слёзы градом лились из глаз при воспоминании. Тоска по матери была сильнее физической боли в руке.
Парень выпустил осколок из руки на стеклянный столик. Кровь лилась из раны, капая на прозрачную поверхность. Алые капли лежали на столе.
– Нужно избавиться от раны. Пусть она исчезнет, – Румпель в отчаянии положил руку тыльной стороной вниз и измученно посмотрел на рану.
Внезапно вместо глубокого пореза появилась светлая полоса. Демон не поверил своим глазам. Он оглядел руку, протёр глаза. Раны и крови на ней нет, только еле заметный след. Чудеса.
– Нужно кончать пить, – Румпель Осторожно начал собирать осколки, отгоняя мысли о том чуде, которые недавно произошли.
***
Я выхожу из самолёта. Солнечные лучи награждают моё лицо своим светом. Я далеко от своего дома, так пусть природа подбодрит меня.
Нужно забрать багаж и сесть в такси.
Люди в суматохе хватают чемоданы и уходят. Я терпеливо жду свои вещи и выжидающе смотрю на место их появления.
– Ну что? До встречи, – знакомый в ветровке цвета охры остановился возле меня, – Желаю удачи.
Леон ободряюще улыбнулся и ушёл по направлению к выходу.
Я посмотрела ему в след. Иногда меня поражает влечение мужского пола ко мне. Странно всё это. Ничего такого не делаю, моё поведение обычное. Но всё-таки меня настораживает такая ситуация.
Беру чемодан и направляюсь на улицу. Увидела вполне сносное такси, назвала адрес.
Поехали. Всю дорогу ехали молча. Не люблю во время езды в машине разговаривать. Считаю это занятие ненужным. Не хотелось бы попасть в аварию из-за разговоров.
Всю дорогу я смотрела в окно. Пейзажи менялись один за другим. Поле подсолнухов, заросли гор, водная гладь – всё это было приятно моему взору. Такое манящее, такое родное. Природа постаралась. Великолепная красота радует глаза, из-за чего хочется воссоединиться с окружающим миром, наладить контакт с флорой.
Машина остановилась. Я покинула салон, взяла чемодан и остановилась возле забора.
Знакомая дверь. Ключ свободно входит в замочную скважину.
Я открываю дверь свободно и прохожу в сад. Клумба, наполненная розами и пионами. Красота. Всё родное.
В доме я поставила чемодан возле кровати и пошла на кухню. Налила воду в стакан. Стеклянный бокал коснулся губ, я сделала глоток.
Посмотрела в окно. Вдали виднелось море. Голубой отлив успокаивал и дарил наслаждение. Умиротворение на весь оставшийся день обеспечено.
***
Коридор сменился комнатой. Тёмно-красные тона стен в тон моих глаз бушуют, передают моё настроение.
Красный – ярость. Сейчас самое время для выпивки.
На стеллаже с бутылками спиртного стоит бокал, заранее подготовленный мной. Рядом с ним – мои любимые виски. Наливаю себе половину бокала и сажусь в кожаное чёрное кресло напротив картины.
Тепло разливается по моему телу. Приятно. Привкус смолы остаётся во рту, отчего приоткрываю рот для глотка воздуха.
На картине изображена катастрофа. Красивая жгучая лава сметает всё на своём пути. Жалкие люди ищут спасение, но им уже ничего не поможет. Помпея, славная Помпея. Моя работа. Так прекрасно исчезал город. Люди молили о помощи Богов, а пришёл я. Комично, однако.
Внезапно я вспомнил, почему раздражён.
– Почему я должен заниматься этой работой? – сдвинутые брови стали признаком злобы.
– Какого чёрта я должен докладывать этим мелким упырями об их обязанностях? То, что эта девчонка свалила, я не виноват. Тогда почему все опять складывают на меня чьи-то обязанности?!
Встал с кресла и подошёл к окну. Открывался вид на лавовые потоки, красотища. Хочется разнести всё к чертям, чтобы под развалинами погасла жизнь, хочется развязать войну, чтобы живого места не осталось, одна мёртвая плоть и запах крови будут существовать.
Почему я?
Будьте прокляты, кто возложил на меня все надежды!
Огонь в глазах погас, пришло недоумение вперемешку с отчаянием.
С детства требуют примерного поведения. Родители то и дело норовят пустить стрелу укора. Даже сейчас не могу представить свою жизнь без постоянных якобы промахов, за которые плачу своей спиной.
Почему нельзя жить спокойно? Мироздание, почему ты так жестоко?
