СовершенноЛетняя

      Интересно, стоит говорить Стефани о наушниках?       Лето только началось, а я уже успела устать от своей лучшей подруги, которая, стоило мне вернуться в Сентфор, стала моей тенью. Первым человеком, которого я видела, когда просыпалась, была Стеф. Она будила меня по утрам, когда солнце только начинало окрашивать ночное небо легкой позолотой, и тащила на изнурительную пробежку.       После под ее четким контролем я завтракала, чего обычно избегала в университетском общежитии, предпочитая как можно дольше нежиться в кровати. Стефани кормила меня овсяной кашей, маскируя ее под свежими ягодами, и с хмурым видом позволяла мне выпить крохотную чашку эспрессо, обязательно приправляя кофе своими нотациями о его вреде для моего молодого организма. А лучше бы добавила корицу.       Дальше обязательно следовали косметические процедуры. Кажется, во время поездки в Нью-Йорк Стефани опустошила не один бутик, запасаясь суперусовершенствованными масками и инновационными кремами. Конечно, тут стоило отдать ей должное. За эти четыре дня, что мы провели вместе, моя кожа стала значительно лучше: исчезли надоедливые прыщи, лицо посвежело, и теперь со всей уверенностью можно было заявить, что мне семнадцать, а не двадцать один.       Днем мы готовили, чему мама была несказанно рада, ведь наконец-то ее единственная дочь занимается тем, чем положено заниматься настоящей женщине, а не катается на байках и соглашается на пешие походы по стране. Иногда я думаю, что Стефани так пытается угодить миссис О’Нил, словно извиняясь, что практически живет у нас. В оставшееся время мы смотрели фильмы, катались на качелях во дворе или обсуждали последние новости, которыми еще не успели поделиться друг с другом.       Каждый вечер мы гуляли по Сентфору, улочки которого знали наизусть. Обычно к нам присоединялся Вишня, и уже через полчаса я чувствовала себя третьей лишней, ведь каждая встреча этой влюбленной парочки выглядела так, словно они провели в разлуке полгода, а не полдня.       Не то чтобы я была скрягой, но смотреть на эти милости не хотелось от слова совсем, особенно если учесть, что я рассталась с парнем всего две недели назад. Когда-то мы были самой сладкой парой школы и даже получили титул короля и королевы на школьном выпускном, но теперь прямо перед самыми каникулами и нашей встречей в Сентфоре Джон Холл, или, как я его теперь называю, редкостный козёл, сказал, что наши отношения зашли в тупик и продолжать их не имеет смысла. Возможно, я бы не переживала так тяжело этот разрыв, если бы Джону хватило смелости бросить меня не по телефону, а дождаться встречи в Сентфоре. — Сара, ты вообще слушаешь меня? — спросила Стефани, снова ворвавшаяся в мою комнату после обеда, хотя обещала оставить меня наедине с самой собой до завтрашнего утра. Теперь же брюнетка что-то вещала, важно расхаживая по комнате, а я, услышав начало очередной истории о Вишне, погрузилась в мир Imagine Dragons, радуясь гениальному изобретению — беспроводным наушникам. — Что? — чувствую, мне все же придется сознаться в своем ментальном отсутствии. Стефани недовольно фыркает, когда видит, как я вынимаю наушники и складываю их в чехол, а я все же не успеваю увернуться от подушки, летящей мне прямо в лицо. Ладно, это заслужила. — Извини, Стеф. — Повторю. Друг Вишни приглашает нас на летние каникулы во Францию. У него свой дом прямо на лазурном побережье, — восторженный тон Стефани вызывал улыбку. — Ты только представь: солнце, теплый песок и соленый океанский бриз, а по вечерам посиделки на веранде и барбекю. Это же будет лучшее лето в жизни! — И когда вы уезжаете? — грустно протянула я, представляя, как придется все лето торчать в одиночестве, наслаждаясь по вечерам компанией мамы. — Мы, Сара, — смеется Стефани. — Ты и правда все прослушала, — брюнетка подскакивает к шкафу и, распахнув дверцы, роется в моем гардеробе, выискивая более симпатичные наряды. — Ты полетишь с нами.       Я только открываю рот, чтобы возразить и задать миллион вопросов, роящихся в моей голове, как Стефани выставляет вперед ладонь, заставляя меня молчать. — С твоей мамой я уже договорилась, она совершенно не против, — победно улыбается брюнетка, пока я поднимаю с пола свою челюсть, все еще не веря, что мама на это согласилась. Все-таки не зря Стеф готовила всю эту вкусную здоровую еду. — А ты, моя милая подружка, не посмеешь отказаться. Я не позволю тебе застрять в Сентфоре и прятаться в комнате от Джона, который скоро приедет. Так что собирай вещи, мы летим отдыхать! ***       Жаркая погода и беспощадное солнце ужасно разморили бы, пока мы ехали из аэропорта до чудо-особняка, каким мне его описала Стеф, вот только Прованс встретил нас свинцовыми тучами, от которых даже воздух стал серым, и порывистым ветром, вызывавшем противные мурашки. — Сара, тебя будто на каторгу везут, — смеялась Стефани, глядя на мой удрученный вид. — Улыбнись, мы ведь приехали отдыхать. — Стеф, я бы улыбалась во все тридцать два, если бы не чертова надвигающаяся гроза.       Всю дорогу таксист, что едва умещался в своем «Рено», на ломаном английском сетовал на погоду и клятвенно обещал, что завтра не останется и следа от сегодняшнего мрака и мы сможем отправиться на пляж с самого утра. В его заверения верилось с трудом, но Вишня лишь обрадовался непогоде, ведь все пасмурные дни можно было провести в спальне, не испытывая вины за то, что оставят меня в одиночестве. Чертовы кролики.       Мужчина рассказывал об удивительной красоте побережья и даже упомянул несколько интересных мест, которые я, конечно же, не запомнила, переложив всю ответственность по организации увлекательных будней на подругу.       Мы свернули с трассы и в скором времени оказались перед большим домом. Два этажа, панорамные окна и огромная территория, где, я уверена, есть бассейн. Когда кованые ворота распахнулись перед нами, мне открылась вся красота этого места. Несколько плодовых деревьев, высокие пальмы и цветущие кустарники по всей территории, заполнившие воздух приятным ароматом.       Поодаль небольшая беседка и барбекю, а прямо перед ними бассейн с небесно-голубой водой, в которую даже в такую жуткую погоду хотелось нырнуть. Машина остановилась почти сразу, поэтому мы высыпали на улицу, разглядывая все вокруг. Скажи Стеф раньше, что меня ждут целые хоромы и отдельная комната, которая будет только моей все лето, я бы согласилась без раздумий. — Вишня, кто этот твой друг? – хотелось присвистнуть, как это делают герои фильмов. Спасало одно: свистеть я не умею от слова совсем.       Тем временем Вишня уже выгрузил наши чемоданы и не без труда распрощался с таксистом, который все продолжал восхвалять юг Франции и, оставив визитку, пообещал устроить нам экскурсию и обязательно свозить в рыбацкую деревушку, где живет его семья, чтобы показать настоящий Прованс. — Он сам расскажет за ужином, — улыбнулся парень, двигаясь к дому.       Внутри царил полумрак, освещаемый лишь несколькими бра в просторной гостиной. В доме вопреки уличной прохладе было тепло и уютно, хотя комнаты выглядели довольно аскетично. На столе лежала записка, выведенная угловатым почерком с просьбой ни в чем себе не отказывать, пожеланием приятного отдыха и размашистой подписью «Аарон Хилл».       Кто в двадцать первом веке пишет записки? Ему что пятьдесят?       Нас встретила милая экономка, женщина лет пятидесяти. Из разговора мы узнали, что она приходит дважды в неделю, чтобы навести порядок, и привозит свежие продукты. Мадам Легран — так ее звали — радушно показала нам наши комнаты, сказав, что мы можем располагаться и заниматься собственными делами, ведь месье Хилл вернется лишь к ужину.       Судя по практически отсутствовавшей посуде и богатому мини-бару, дома хозяин бывает редко, а если и проводит здесь продолжительное время, то не утруждает себя готовкой. Очевидно, в деньгах он не нуждается, и, скорее всего, друг Вишни — сплошное клише, а именно самодовольный бабник, в постели которого каждую ночь развлекаются новые девушки, а наутро он даже не помнит их имени.       Все спальни располагались на втором этаже. Мне выделили светлую комнату, из окон которой открывался вид на бескрайний океан. Большая кровать и даже собственная ванная, — кажется, я не захочу уезжать отсюда. Стефани дала мне всего час на сборы, сославшись на то, что в первый день хочет поразить нас кулинарным пп-шедевром, для приготовления которого ей понадобится моя помощь.       Как не пустить себе пулю в лоб только от мысли, что нужно будет провести несколько часов в компании овощей и раскаленной сковороды гриль?       Душ. Спасительный, освежающий и невероятно манящий. Вот что мне сейчас было нужно. Наспех разобрав вещи и взяв свежее полотенце, заботливо оставленное экономкой на кровати, я поплелась в ванную. Усталость давала о себе знать, поэтому стоило прохладным струйкам коснуться разгоряченного тела, оно мгновенно расслабилось, разливая от макушки до кончиков пальцев на ногах чувство умиротворения, медленно погружая меня в дремоту. Если я усну в душе, Стефани все равно заставит меня готовить?       Конечно, заставит. Она и мертвого из могилы поднимет, если ей от него что-то понадобится. Ладно, выхожу, иначе усну прямо здесь, ведь глаза уже слипаются. И зачем я так далеко оставила полотенце? — Неожиданный сюрприз, — слышу мужской голос, который тут же несказанно бодрит, словно горячий кофе, пролитый на коленки. В панике делаю шаг ему навстречу и хватаю полотенце с полки, прикрываясь им, хотя уверена, что он уже все рассмотрел.       Незнакомец застыл, распуская узел галстука и сосредоточив взгляд голубых глаз на моей фигурке, стыдливо прикрываемой полотенцем, пока я разглядывала его. Немного взъерошенные смоляного цвета волосы, нос с легкой горбинкой и тонкие губы, обрамленные легкой щетиной. — Тебя что, стучаться не учили? — ворчу я, обматывая вокруг груди свой щит. — В собственном-то доме? — смеется он, заметно расслабляясь. Галстук летит в корзину для белья, а длинные пальцы ловко расстегивают пуговицы на рубашке, обнажая идеальное, чуть загорелое тело, от одного вида которого мое здравомыслие помахало ручкой, посоветовав напоследок наброситься на него прямо сейчас.       Он собирается раздеваться при мне? Черт, я бы посмотрела, но вряд ли это можно посчитать хорошим знакомством. — Что ты делаешь? — максимально идиотский вопрос, который только можно задать. И приз за логику получает Сара О’Нил. Несите медаль. — Собираюсь в душ, — его тон становится насмешливым, а брови ползут вверх от изумления. Вот так вот, Сара, ты и портишь любое знакомство с парнями. — Ты ведь уже закончила? — вопрос скорее риторический, потому что он продолжает, не дождавшись моего ответа. — Если нет, можешь присоединиться, я не против, — подмигивает он, будто приглашает меня на чашку кофе.       Чертовы гормоны и отсутствие секса. Я ведь готова согласиться, особенно когда его рубашка летит следом за галстуком, открывая мне и без того слишком прекрасный вид. Нервно сглатываю и облизываю пересохшие губы. Ох, теперь я точно за, ведь хочу обвести языком каждый кубик на его идеальном прессе.       Он продолжает рассматривать меня, а я так и стою истуканом, боясь пошевелиться. До меня доносится аромат его терпкого парфюма, который щекочет в носу. — Ты не ответила, — звякнула бляшка кожаного ремня, привлекая мое внимание к брюкам, натянувшимся на самом интересном месте. Да у вас стояк, мистер Хилл! Он замечает мой взгляд и нагло ухмыляется, а я, кажется, намокла, так и не успев высохнуть после душа. — Ни за что! — гордо выпрямляю спину и задираю носик, словно не скакала тут перед ним голой пару минут назад. Он снова смеется. Я, по-твоему, клоун? — Как пожелает миледи, — он склоняет голову в легком поклоне, а я, как ошпаренная, вылетаю из ванной, проклиная всех и вся, что явилась сюда на отдых.