СовершенноЛетняя

Чертов Аарон Хилл. Колени дрожат, руки трясутся, а все внутренние органы слиплись в один большой комок. На смену злости приходит волнение, а перспектива остаться здесь до конца августа уже не кажется прекрасной. Кажется, зря я разобрала вещи, надо паковаться обратно. Забыв о том, что нужно переодеться, с мокрыми волосами расхаживаю по комнате, думая, что стоит рассказать обо всем Стефани. В ванной тем временем становится тихо. Больше не шумит вода, лишь босые ноги шлепают по кафелю, а после хлопает дверь. Наконец, можно выдохнуть спокойно, и я обреченно падаю на кровать, зарываясь лицом в подушки, надеясь, что весь этот кошмар мне лишь приснился. Нельзя сказать, что это было исключительно плохо. Он выглядел так, будто сошел с обложки глянцевого журнала или материализовался прямо из рекламы духов. И где только делают таких шикарных мужиков? Этот пронзительный взгляд голубых глаз, в которых я готова раствориться. Они не такие небесно-бледные, как у Вишни, а гораздо ярче, словно чистейшая морская вода, и смотрят прямо в душу, успевая попутно сбросить всю одежду. Хотя на мне ее и не было. Даже сейчас, стоит прикрыть веки, вижу его статную фигуру, мужественное, немного суровое лицо, легкие завитки темных волос, хитрую ухмылку, от которой все внутри переворачивается, и опять лазурные глаза. Кажется, в Аароне Хилле сосредоточилась вся мужская красота вселенной. Сколько у меня там времени осталось, пока я мечтала? В висках стучит, по телу то и дело пробегает дрожь, ладошки потеют, а я волнуюсь так, будто сдаю экзамен самому вредному преподавателю в университете. С каждой секундой все больше хочу написать Стефани, что мне нездоровится и я отсижусь в комнате, но вновь убеждаю себя, что так только дам лишний повод Хиллу подстегивать себя. Волю в кулак, О’Нил. Как там говорил тренер университетской команды? Булки сжали и вперед побежали. Вот. Девиз сегодняшнего вечера. Только бы опять не облажаться. Спускаться по лестнице, когда все части тела решили начать жить собственной жизнью, ужасно тяжело, но, воодушевленная, я все же преодолеваю это препятствие, оказываясь в гостиной. С кухни, скрытой за широкой колонной, доносится какая-то возня, а воздух уже заполнили ароматы тушеных овощей, отчего мой желудок недвусмысленно намекнул на желание плотно отужинать. Хорошо, что Стефани не стала дожидаться меня и начала готовить. Вишни, вроде, не слышно, значит, я смогу рассказать ей об увлекательном знакомстве и объявить о своем отъезде. Завтра утром соберу вещи и уеду из этого дома в свой тихий Сентфор, чтобы оставшуюся часть лета сверлить Джона взглядом при встрече, тихо проклиная за то, что бросил меня. Я ведь именно о таком лете и мечтала, да? — Стеф, ты, — слова вмиг улетучиваются, так и не успев сорваться с языка, а мозг плавится от внезапно подскочившей температуры, когда я вижу Аарона, орудующего на кухне. В домашнем костюме, слишком сексуально обтягивающем все его мышцы, с закатанными рукавами он выглядит крышесносно. А эти сильные руки, что ловко чистят кабачок. Можно мне оказаться на его месте? Прямо в его руках. Больших и сильных. Окстись, О’Нил. Ты ведь только что собиралась уезжать. А теперь таешь, как сливочное масло на сковородке. И приводишь дурацкие гастрономические сравнения. Бестолковый кабачок. Агрр. — Привет, — отвлекаясь на секунду, произносит он и вновь возвращается к готовке. — Все же решила одеться? Ах, ты омерзительно прекрасный Хилл. Я даже ругательство для него придумать не могу. Теряешь хватку, Сара. — Странно, что ты еще не начал раздеваться, — ворчу я, на что он издает слабый смешок и качает головой. Что, не ожидал? — Где Стефани? Разве не она должна была готовить ужин? — Не сегодня, раз я приехал раньше, — сухо отзывается он, пока я разглядываю полупустую комнату. — Поможешь? — показывая на ярко-желтый перец, лежащий на разделочной доске, спрашивает он. — Когда мужчина готовит, единственное, что может сделать женщина, не мешать, — с улыбкой отвечаю я. Ну уж нет, месье Хилл. Сегодня я лишь наблюдатель за вашими невероятно мускулистыми руками. — Справедливо, — задумчиво тянет он, бросив на меня косой взгляд. — Тогда составишь мне компанию, раз уж спустилась раньше времени, — в один шаг он оказывается передо мной и, обхватив руками талию, поднимает меня, усаживая на холодную столешницу. Взвизгнув от неожиданности, ошарашенно смотрю в его глаза и вновь иду ко дну. Он слишком близко, я чувствую жар, исходящий от его тела, и приятный аромат мяты, освежающий мое сознание. Кажется, его прикосновения продолжают отзываться ожогами на коже, ведь даже когда Аарон убирает руки, я все еще чувствую тепло его ладоней. Извращенка, он ведь старше тебя лет на двенадцать точно! Но какой же, сука, красивый. — Вина? — не дав мне возможности возмутиться, спрашивает он, выставляя на мраморной столешнице два бокала и открывая бутылку белого. Что ж, месье Хилл, может подшофе ты менее невыносим? — Не откажусь, — выдавливаю из себя улыбку, хотя, когда вижу ответную, губы сами растягиваются еще шире. Прохладный бокал остужает мой пыл, пока в носу щекочут цветочные ароматы любимого напитка Диониса. На голодный желудок вино слишком быстро дает в голову, но я все же стараюсь сохранять самообладание, хотя с каждым новым глотком делать это становится сложнее. За окном тем временем начинается настоящая гроза с громом и молнией, а я вздрагиваю от каждого раската, что не скрывается от взгляда Аарона, который слабо усмехается, глядя на мой перепуганный вид. — Что? — не выдерживаю я. — Ты похожа на маленького котенка, — отвечает Хилл. — Расслабься, — он медленно, подобно тигру, подкрадывается ко мне, убирая с лица еще влажные рыжие пряди, заглядывая в глаза. — Гроза ведь за окном, а ты в доме, — шепчет он, проникая вибрациями своего голоса прямо под кожу и вызывая приятные мурашки. И уже не страшен дождь, бьющий в стекло, порывистый ветер, склоняющий к земле массивные деревья, и громыхающие раскаты, когда рядом сильный мужчина и его чарующий шепот, обволакивающий, словно пуховое одеяло. — Тебе полную прожарку? — доносится до моего витающего в облаках сознания. Кажется, он готов жарить. Ох, я согласна. Прямо здесь, на столе. А потом в кровати. И в душе. Обязательно в душе. — Сара, земля вызывает, – Хилл щелкает пальцами перед моим носом, и я хмурю брови, разглядывая его недоуменное лицо. — Что, прости? — переспрашиваю я, раздевая его глазами. — Тебе стейк полной прожарки? Мне меня. Полной прожарки. — Да, — слабо киваю я, вновь замечая лисью ухмылку на его лице. Да он издевается! Наконец, в гостиной раздаются родные голоса, и я облегченно выдыхаю, краем глаза замечая Стефани и Вишню, что, обнявшись, следуют к нам. И если брюнет лишь многозначительно подмигивает, как бы спрашивая, что у нас произошло с Аароном, то Стефани кипит от возмущения, явно недовольная тем, что я напилась и совершенно не помогаю мужчине, который и без меня отлично справляется с готовкой. Ах, Стеф, если бы ты только знала, о чем я думаю. — Это хорошо, что вы уже познакомились, — выдает подружка. — Причем довольно близко, — тихо усмехается Аарон, заставляя меня покраснеть до кончиков ушей и вновь попасть под недовольный взгляд Стефани. С появлением Вишни беседа переходит в разряд неформальной, ведь он постоянно отпускает шуточки и рассказывает веселые истории. Стеф все же вызывается в помощники Аарону, и он добродушно принимает ее в су-шефы, а я потягиваю вино, которое окончательно затуманило все вокруг, и ловлю на себе брошенные украдкой взгляды Хилла. Рука Аарона застывает над плитой, сжимая кусок обсыпанного специями мяса, когда раздается писк холодильника и щелчок выключателя, погружая комнату в абсолютную тьму. Мое сердце вмиг сжимается до размеров атома, а по спине бежит холодок. Я не боюсь темноты, я просто в ужасе от сверкающих молний, на миг ослепляющих всех вокруг, и гулких раскатов, бьющих по барабанным перепонкам и заставляющих меня поежиться. Судорожно поджимаю ноги, надеясь, что это спасет от нарастающей паники. — Сара, ты в порядке? – от прикосновения теплой ладони Стефани все же становится немного спокойнее, а во вновь блеснувшей вспышке замечаю хмурый взгляд Аарона, который с интересом разглядывает меня, а после, сказав, что ему нужно позвонить и проверить электричество, выходит из комнаты. — Рыжик, ты до сих пор боишься грозы? — смеется Вишня, приобнимая меня за плечи. — Столько лет уж прошло, а ты все трусишь. — Давай не будем говорить об этом сейчас, — тихо шепчу я, вспоминая, как во время одного из походов в горы в палатку ударила молния. Тогда мы отделались лишь испугом и теснотой во время ночевки, но после страх грозы отложился в голове и постоянно напоминал о себе. — Света не будет до утра, — возвращаясь, констатирует Аарон, — но я принес свечи. — Ужина нам тоже не видать, да? — кивает Вишня на остывающую плиту. — Да, но у меня есть идея. Глядя на то, как Аарон умело возится с продуктами, можно подумать, что он повар. А я, видимо, ошиблась в своем первом предположении. Кажется, вместе со Стефани из них вышел неплохой кулинарный тандем, тогда как мы с Вишней больше походили на алкопару, продолжая напиваться и изредка что-то комментируя. Когда закуски были готовы, Аарон переложил кубики сыра в керамическую миску и, подогрев их горелкой так, чтобы те начали плавиться, опустил ее на подставку прямо над пламенем свечи. Кажется, это называется фондю. Мы переместились на диваны в гостиной, зажгли все свечи, которые были, и теперь уже болтали так, будто знакомы сотню лет, хотя кудрявую парочку, сидящую напротив, я знала уже довольно долго. Аарон рассказал, что долгое время занимался разработкой приложений, а теперь, сколотив состояние, наконец решил осуществить свою мечту и открыть ресторан. Первое его заведение быстро стало популярным, поэтому создание собственной сети не заставило долго себя ждать. Теперь все стало на свои места. — Вишня! — завопила Стефани, когда изрядно подвыпивший брюнет пролил на нее свое вино. — Извините, – коротко бросила она, подскакивая с дивана, а Вишня, сказав, что они еще вернутся, виновато поплелся за ней. Конечно, они не вернутся. Ведь это была не случайность, а четкий план, расписанный Стефани до мелочей. Они всегда придумывали какую-то ужасно неловкую ситуацию, чтобы по уважительной причине исчезнуть из поля зрения и остаться наедине друг с другом. — Думаю, мне пора, — пищу я, глядя, как Аарон разбавляет сыр вином, перемешивая тягучую смесь. — Только не говори, что позволишь моему труду пропасть зря, — голубые глаза пронзают меня насквозь, а легкий прищур просто сводит с ума. Нужно бежать отсюда как можно быстрее, пока окончательно не утонула в лазурных омутах, но вместо этого я продолжаю наблюдать за ним. — Не скажу, — слабая улыбка трогает мои губы, Аарон победно улыбается и, хмурясь, обводит взглядом стол. Подцепив пальцами хлеб, он обмакивает его в сыре, который тонкими нитями тянется за его рукой. — Открой рот, — хрипло шепчет он, и я слепо подчиняюсь, чуть приоткрывая губы, завороженная его представлением. Аарон медленно проталкивает кусочек хрустящего хлеба в рот, а я чувствую, как на языке разливается тепло от горячего сыра, смешанного с пряными ароматами специй. Блаженно прикрываю глаза, наслаждаясь невероятным взрывом вкусов, охватывающих каждый рецептор. — Как тебе? Думаю, стоит все же задержаться здесь.