СовершенноЛетняя

Знаете, как приятно просыпаться в объятиях самого лучшего в мире мужчины? Вот и я не знаю, потому что Аарон эту ночь, точнее все, что от нее осталось, провел в своей спальне. Утром ужасно гудела голова, будто внутри нее ходил маленький садовник с брюзжащей газонокосилкой, убивая последние клетки и назойливо требуя еще нескольких часов сна. Нехотя плетусь в ванную, надеясь, что все же выгляжу не так отвратительно, как себя чувствую. Припухшее лицо и мешки под глазами выдавали бессонную ночь, но все это благополучно смывалось холодной водой, и вот через пару минут в отражении зеркала была уже я с ненавистными веснушками, которые рассыпались по всему лицу едва заметными брызгами. Когда-нибудь я научусь их любить, но пока это кажется выше моих сил. — Доброе утро, — раздается совсем рядом хриплый голос, заставляя меня подпрыгнуть от удивления, ведь я совсем не заметила, когда Аарон вошел. Он оставляет поцелуй на моем плече, от которого я готова превратиться в счастливую лужу прямо здесь, прохладными каплями стекая по его телу. В отличии от меня Аарон выглядит весьма бодро, а судя по спортивным штанам и майке, он и вовсе не ложился спать. — Доброе, — киваю я, встречаясь с его взглядом в отражении зеркала. Хочется впиться в его губы прямо сейчас, чтобы снова почувствовать, как грубая щетина царапает нежную кожу, а настойчивый язык терзает губы, но пока у меня во рту лишь зубная щетка и ментоловая паста. Аарон усмехается, глядя на меня, и придерживает непослушные волосы пальцами. — Ты вообще спал этой ночью? — тянусь к полотенцу, но Хилл разворачивает меня лицом к себе, усаживая на раковину и устраиваясь между моих ног. Его близость опьяняет, и мне уже совершенно плевать, что мы опоздаем или что Стефани с криками ворвется в мою спальню и застанет нас в душе за сладким занятием, если, конечно, сама сейчас не предается утехам с Вишней. Руки скользят по чуть влажным плечам, и я чувствую, как перекатываются под пальцами мышцы, восхищенно любуясь мужским телом. — Совсем немного, — губы медленно ползут по моим плечам, подбираясь к шее, и по телу разливается тепло и томный трепет. Нужно ли говорить, насколько сильно я его хочу, если только после одного его появления мне пора менять белье? Хочется остаться с ним здесь навсегда, и я проклинаю весь мир, когда в дверь ванной стучит Стеф, воркуя тоненьким голоском, что пора завтракать и отправляться. Аарон шумно вздыхает, зарываясь носом в мои волосы, впитывая аромат персика и лаванды, пока я стараюсь совладать со своими эмоциями и не наброситься на слишком пекущуюся обо мне подругу. — Если хочешь, можем спрятаться от нее в душе, — выдыхает Хилл куда-то мне в шею, и я прижимаюсь ближе, отчаянно желая продлить эту близость. — Она ведь не ворвется в кабинку, да? — Она достанет меня даже на северном полюсе, так что сомневаюсь, — неохотно сползаю на пол, на несколько секунд задерживаясь в теплых объятиях. Может, к черту все? И плевать, что Стефани застанет нас в душе, а она обязательно заглянет после того, как постучит в третий раз, я ведь по неосторожности не закрыла дверь, наивно полагая, что никто не станет ко мне врываться. Хотя нет. Я все же ждала кое-кого. Но это точно не была кудрявая голова подруги. — Прости, — шепчу я, прижимаясь сильнее, не желая его отпускать, но Аарон сам опускает руки. — Иди, — улыбается он, целуя меня в висок и сжимая попку. Он что, хочет, чтобы я передумала? Я ведь уже готова. И бретелька пижамной майки соблазнительно скользнула по плечу, словно убеждая изменить решение, но в этот раз меня не переубедить. *** Запомнить название французских городов вообще кому-то под силу? Меня настолько поражает волшебная атмосфера, что я совершенно не обращаю внимания на таблички с замысловатыми названиями. Стефани недовольно фыркает на заднем сидении, когда рука Аарона опускается на мое колено, запуская по телу крохотные электрические разряды, пока я удивляюсь, как колени могут быть эрогенной зоной. Конечно, отель пять звезд, у Хилла ведь не может быть по-другому. Все только самое лучшее, да? Наши с Аароном номера находятся по соседству, и, черт возьми, я уже хочу попасть в его номер, наплевав на все правила приличия. Главное — дождаться, пока Стеф уединится в номере с Вишней. Но вместо этого Хилл приглашает нас в ресторан, где подают лучшие морепродукты, которые обязательно должен попробовать каждый, кто оказывается на лазурном побережье. Надеюсь, Стефани не переселится ко мне в номер, чтобы следить за каждым шагом. Видимо, стоит подговорить Вишню, хотя, уверена, его она уже затрахала до смерти. Вот только я тоже хочу бурных оргазмов, Стеф! Не только ты. Ладно, нужно собираться. Хорошо, что я взяла с собой сарафан, хоть и надеялась проторчать в шортах и майке на пляже. Краситься не хотелось от слова совсем, хоть я и понимала: стоит еще немного побыть под солнцем, как веснушки станут ярче, и их уже не спрячет даже тональный крем. Надеюсь, это не Стефани снова стучит в мою дверь, ведь тогда я точно ее придушу. У нас есть еще целых десять минут до встречи в холле, и если она решила прийти раньше, то… — Нежный цветок для прекрасной мадмуазель, — Аарон легонько касается прохладными лепестками кончика моего носа, пока я, как самая настоящая девчонка, радуюсь его появлению и едва ли не прыгаю на месте от восторга. — Спасибо, — касаюсь его пальцев, вмиг чувствуя, как меня захлестывает радость, и втягиваю носом едва ощутимый аромат. Неужели после Джона мне достался такой замечательный мужчина? Это за то, что я терпела мудачизм Холла, да? Кажется, дверь захлопнулась, или это Аарон ее закрыл? Границы реальности стираются, стоит его губам найти мои. Может, не стоит вообще выходить из номера? Ведь здесь и сейчас с ним невероятно хорошо, и я улетаю куда-то к небесам, туда, где нет никого, лишь только его губы и руки, жадно исследующие каждый изгиб на моем теле. — Может, повесим на дверь табличку «не беспокоить»? — смеюсь я, когда его поцелуи опускаются к груди. — Нам нужно идти, — шепчет он сквозь поцелуй, и я недовольно рычу, вновь припадая к желанным губам, на что Хилл тихо усмехается, все же легонько отстраняя от себя. — Мы сможем продолжить вечером, — шепчет он, и я на мгновение теряюсь, когда он прокрадывается под кожу, разливаясь теплым медом. — Разве вечером мы не идем на вечеринку? — спрашиваю, пока мы ждем лифт. Неприятное предчувствие липким потом скользит по позвоночнику, тогда как я стараюсь сохранять спокойствие. — Это не для меня, — спокойно говорит он, продолжая крепко сжимать мои пальцы в своей руке. Его слова звучат, как хлесткая пощечина. И почему-то он вдруг стал решать за двоих, полагая, что я останусь в номере. И плевать, что я чертовски хочу остаться, но сейчас это больше похоже на его единоличное решение. — И когда ты собирался сказать мне об этом? — слова повисли в воздухе, тогда как отрезвляющая тишина изо всех сил била по ушам, не давая возможности опомниться. Колени вдруг задрожали, а сердце ухнуло в пятки, отдаваясь лишь слабыми, едва ощутимыми ударами. Голова снова неприятно загудела, а я поняла, что слишком поторопилась со своими выводами. Аарон молчал, уставившись на табло лифта. Он все еще крепко сжимал мою руку, но чем выше поднимался лифт, тем слабее становилась его хватка. Хилл бросил на меня быстрый взгляд, в котором, казалось, не было совершенно ничего. Лишь на дне бездонных синих глаз плескалось что-то, но нырнуть так глубоко я не решилась. — Сара… — Нет, не говори ничего, — чувствую, как к горлу подступают слезы, липким комом запечатывая горло и не оставляя возможности вдохнуть спасительный кислород. Мелодичный и короткий звонок, оповещающий о приезде лифта выводит меня из транса, и я выпускаю его руку. Шагая в кабину первой, надеясь не встретиться с ним взглядом. — Я поеду на следующем. — Придержите лифт! — слышу я мужской голос и изо всех сил жму на кнопку «стоп».