— Дело сделано, — объявил тихо Алек.
Дин судорожно выдохнул, закрыв глаза, когда земля дрогнула под ним. Он хотел услышать голос Сэма, хотел позвонить брату и убедиться, что с ним все в порядке, но не смог найти свой мобильный.
Отлично.
Если он не сможет позвонить, то у него не будет гарантии, что фурии выполнили свою часть сделки, но у него не было выбора кроме как поверить им на слово. Он боялся, что если замешкается, Алек и девушки найдут способ снова напасть на Сэма. Кроме того, Дин был человеком чести, и он не собирался отступать. На секунду он подумал о Бобби, когда повернул ключ в замке. Друг заставил его пообещать не делать глупостей, и он хотел сдержать это обещание. Но каким-то образом, Дин продолжал подводить Бобби в этом отделе, особенно когда Сэм был вовлечен.
Дин надеялся, что Бобби поймет.
Дверь громко заскрипела, когда он закрыл ее за собой. Дин свободно держал пистолет, опустив его дулом в землю, хотя знал, что оружие не спасет его. По крайней мере, это было что-то знакомое, за что можно держаться. Возможно, ему даже удастся взять с собой одну из фурий, чтобы больше никто не пострадал от их чар.
Но обо всем по порядку. Он вошел туда по причине.
— Дело сделано, — повторил Алек. И Дин должен был поверить ему.
Он поднял взгляд на трех человек, запертых в бункере, и увидел их растрепанный вид и выражение их лиц, словно высеченных из холодного камня. Алек был в защитном положении перед девушками, Триша стояла в паре футов позади него с вызывающим выражением лица. Меган стояла рядом с ней. Все они видели пистолет Дина, но никто из них не беспокоился о нем.
— Итак, — протянул Дин, — кто это сделает?
Дин не знал обсуждали ли они это заранее или общались ли уроды телепатически. Но Триша шагнула вперед, не глядя ни на кого из товарищей, и ее движения казались такими же естественными, как течение реки. Дин сглотнул, когда в его душе вспыхнул первый проблеск страха. Хотя его решимость оставалась неизменной, и он отправил последнюю мысль Сэму, сосредотояившись на изумрудных глазах Триши.
— Вперед, сестренка, — зарычал он. — Ты хотела это все время.
Триша сверкнула дикой улыбкой, уставившись на Дина. Охотник не знал, чего ожидать, и был удивлен внезапным головокружением. Казалось, что воздух в комнате стал твердым и сдавил его череп.
— О, Господи, — Триша ахнула.
Потрясение, ужас и какое-то удовольствие смешались в ее тоне, и Дин улыбнулся, почти посмеиваясь над этим. Огромная тьма внутри него ошеломила даже такого монстра, как она, и это было горько-сладким ощущением — осознать, насколько он прав в отношении своих преступлений. Но Триша поняла это, и после первого удивления Дин почувствовал тошнотворное притяжение к ней. По коже ползли мурашки, он напрягся и инстинктивно сопротивляясь.
Боль была настолько острой и внезапной, что Дин чуть не упал на землю. Он сдержал крик, его руки метнулись к вискам, он не был не готов к горячему ощущению, словно в мозг вонзили горячий жезл. В ушах зазвенело, как будто слишком много голосов пыталось проникнуть в него одновременно. Дин рефлекторно пытался их заблокировать, но жестокие удары в его голове удвоились, и на этот раз он не смог подавить стон.
— Не борись с этим, — сказал ему мягко Алек.
Дин снова застонал, его дыхание становилось все более поверхностным, когда давление снаружи и внутри его головы стало больше. Голос Алека был похож на спасательный круг, и Дин проследовал за ним сквозь шум. Мало-помалу шум утих, и дюжина голосов превратилась в шепот.
Почему я?
Убийца.
Ты должен был спасти меня…
Пожалуйста!
Ты должен заплатить за это.
Я не был монстром…
Ты монстр.
Колени Дина дрогнули, и он отшатнулся, прислонившись плечом к стене. Пистолет задрожал в руке, и Дин неосознанно сжал его. Он узнал каждый из голосов, даже те, которые, как он считал, давно забыты. Маршалл умер, Лейла умерла вскоре после него. Мег, просто невинная девушка. Джон, отдал жизнь на него. Лилиан, перед его машиной, кричала, когда она снова и снова умирала перед глазами Дина.
Как ты мог?
— О, Боже, — Дин задохнулся от сожаления. — Боже, прости.
Фурии хищно окружили его, но Дин едва обратил на них внимание. Он заметил, что Триша и Меган держат друг друга в томных объятиях, в то время как Алек не с сводил с него глаз. Все трое кружили над ним, как в танце.
Сделай это.
Дин подпрыгнул, когда почувствовал, как пара крошечных рук обхватила его за запястье, и пристально посмотрев вниз, он обнаружил, что Лилиан смотрит на него.
— Сэр? — захныкала она, и ее глаза наполнились слезами. — Больно…
В ужасе Дин понял, что из ее живота течет кровь, и быстро опустился на колени, чтобы попытаться остановить кровотечение, но Лилиан исчезла в его руках.
— Лилиан… — крикнул он.
Она появилась в нескольких футах от него, но выражение ее лица было другим. Ее взгляд был отстраненным, лицо ошеломленным, когда знакомый свет накрыл ее.
— Лилиан, нет!
Девочка посмотрела на него испуганным взглядом, прежде чем визг шин смешался с ее криком. Дин закрыл глаза, пытаясь заблокировать преследующее воспоминание, но ему пришлось открыть их снова, когда его голова беспощадно пульсировала. Лилиан лежала у его ног, в запутанном беспорядке сломанных костей и кровоточащих ран.
— Нет, — прошептал Дин, его руки беспомощно зависли над хрупким телом, пока Лилиан смотрела на него осуждающим взглядом.
—
Почему, сэр?
— Прости, — прошептал Дин.
Лилиан подняла дрожащую руку и сомкнула пальцы на запястье охотника. Он вздрогнул от ее холодной кожи, чувствуя, как пистолет прижимается к его ладони. Лилиан заполняла каждую часть его совести, хватка Дина на оружии была его единственной твердой связью с действительностью. За пределами этого была только вина. Ошеломленный, Дин выпрямился и отшатнулся назад, или, может быть, вперед. Он не был уверен. И ему было наплевать.
Закончи.
Дина затошнило, когда он почувствовал, что падает в бездонную яму. Все души, которые он убил, ждали его там, жаждали мести.
Отомсти за нас!
Дин запер их там, это была его вина. И теперь каждая клетка в его теле кричала об освобождении. Он был безрассудным, глупым и абсолютно недостойным многих жертв. Его жизнь была единственной справедливой ценой, чтобы почтить их и позволить им покоиться с миром. Было слишком много крови на его руках. Он тонул в ней. И это было вроде приятно. Точно так же, как все говорили, что утопиться было все равно, что заснуть, навеки погрузиться в тишину.
И вдруг все снова изменилось. Голова Дина заболела, словно он упал на дно скалы, а его мозги пролились на землю. Дыхание перехватило, и внезапная суматоха загудела у него в голове и заползла в его вены, стискивая и напрягая каждый нерв. Что-то происходило в бункере, девушки кричали, и Алек казался разъяренным, но Дин не мог разобрать ни одного слова, которые бросали туда-сюда. Тем не менее, он узнал голос Бобби, такой же громкий и авторитетный, как голос отца. В замешательстве Дин отдаленно увидел, как Сингер бросил что-то на пол, и гнилое зловоние смерти окутало помещение. Он заметил желтоватый череп с редкими пыльными прядями волос, и груду костей в потрепанной одежде.
— Вы закончили здесь, — зарычал Бобби.
Шок фурий перешел на Дина, и он почувствовал их боль, словно у него вырвали душу. Он хрипло застонал, и попытался поднять пистолет, но обнаружил, что его прижали грудью к стене. Дин напрягся, ему не нравилось то, что он попал в ловушку.
— Дин.
Открыв глаза, старший Винчестер изо всех сил пытался сфокусировать взгляд, но желчь поднялась по горлу, и у него чуть не подкосились колени. Чья-то рука обхватила его за талию и удержала на ногах, поддерживая.
Сэмми?
— Отпусти, — сказал Сэм тихо и мягко в ухо старшего брата. Он прижал Дина к стене, навалившись грудью ему на спину.
Дин пытался что-то сказать, но в его разуму все перепуталось, и ничего связного не вышло.
— Дин? — тихо позвал Сэм. — Отдай его, — сказал он, мягко пожимая запястье Дина. Младший Винчестер вывернул руку брата за спину, и сжал крепко, но безболезненно. Именно в этой руке Дин все еще держал пистолет. — Давай, отпусти, — уговаривал Сэм.
Старший Винчестер почувствовал, как на глаза навернулись слезы, когда в голове прояснилось, дыра в душе стала тяжелее, и ощущение пустоты, которого он никогда ранее не испытывал, раздирало его изнутри. Хуже всего было то, что, хотя Дин знал о чем Сэм просит его, пальцы не отвечали на команду. Дин не хотел отказываться от легкого способа положить конец кошмарам и крикам в своей голове. Больше не будет боли, и Боже, как сильно он жаждал этого.
— Дин? — настойчиво позвал Сэм, несмотря на попытки старшего брата забыть свое имя.
Теплая рука Сэма крепче обняла Дина, и тот понял, что неосознанно борется с хваткой брата. Когда старший Винчестер, наконец, смог сориентироваться, другие звуки начали просачиваться в его уши. Кто-то рыдал в комнате, и у Дин перехватило дыхание. Но это была не Лейла, и не Лилиан. Это был не он.
— Убери своего брата отсюда, Сэм, — приказал Бобби.
Сэм кивнул Бобби, при этом коснувшись подбородком затылка Дина, но его внимание было сосредоточено исключительно на брате.
— Пожалуйста, — прошептал Сэм. — Отдай мне пистолет.
К тому времени рука Сэма уже практически добралась до пистолета, и он мог бы вырвать его из руки Дина, если бы захотел. Однако Сэм, казалось, хотел, чтобы Дин сам отдал его. Он не понимал, о чем просил. И как несправедливо, что Дин не мог отказать своему брату.
— Сэмми… — с сожалением умолял Дин, хотя и расслабил хватку на оружии.
Грудь Сэма еще сильнее прижалась к спине Дина, когда он глубоко вздохнул. Осторожно, Сэм забрал пистолет из слабых пальцев брата, и оружие исчезло из поля зрения Дина. Чувство потери было разрушительным, и ноги старшего Винчестера подкосились.
— Ты в порядке, — успокоил его Сэм, шепча в ухо Дину, когда его руки сжались вокруг талии старшего брата, удерживая его на ногах. — Я держу тебя.
Объятия Сэма сломали что-то внутри Дина, и он готов был рассыпаться на осколки, на глаза навернулись слезы. Он почувствовал, как Сэм отрывает его от стены и тащит куда-то. Дин успел окинуть ошеломленным взглядом бункер, и заметил широкую спину Бобби, и как Алек, Триша и Меган сгрудились в одном углу, выражения их лиц было кататоническим, когда они смотрели на труп на полу. От гнилостного запаха желудок Дина взбунтовался, и он заткнул рот, мышцы живота дрогнули от непроизвольного спазма.
— Потерпи, — прошептал Сэм.
Младший Винчестер толкал брата наверх, неумолимо спеша, чтобы увезти его как можно дальше от бункера. Дин шатался и спотыкался словно пьяный. Сэм крепче ухватил его за талию.
Почему Сэм настаивал на том, чтобы удержать его, когда все, чего хотел Дин, это развалиться на части? Грудь старшего Винчестера сжалась, и он почувствовал, что не может дышать. Если бы только Сэм отпустил его, Дин мог бы задохнуться и спокойно умереть.
"Где мой пистолет?"
Внезапно каменный пол превратился в дерево под неуклюжими ногами Дина. Свет пронзил его глаза, как только они пересекли порог подвала, и Дин захныкал, когда его голова беспощадно заколотилась. Импульсивно оттолкнув Сэма, он упал на колени и захрипел.
— Дин? — услышал он обеспокоенный голос младшего брата откуда-то сверху.
Дин выполз из черной дыры, которая угрожала поглотить его целиком, без реального чувства направления, но была смутная мазохистская потребность убежать от единственного человека, который мог привести его в чувство. Он продвинулся вперед, пока кухонный шкаф не остановил его продвижение, и сев на пол, прижался спиной к шкафу, подтянув колени к груди. Здесь было теплее, чем в подвале, и это было хорошо. Возможно, если бы он позволил теплу проникнуть в его кости, дрожь утихнет.
Бессознательно Дин крепче обнял себя. Последние несколько минут все еще кружились в его голове, и было трудно понять, какая часть его думала связно, а где были галлюцинации. Дину нужно было на секунду упорядочить свои мысли, перевести дух и вырваться из сумасшедшей петли. Но было холодно, и он не мог думать, а если он не мог думать, то не мог вернуться к своему упражнению и начать отсчет. От этого Дин чувствовал себя более одиноким, чем когда-либо, поскольку боролся за любую тень контроля, которую мог понять.
Но Дин не был одинок. Сэм все еще был рядом. Это Сэм мягко накинул небольшое одеяло ему на спину и затем отступил, уважая личное пространство старшего брата. Мягкая тяжесть на плечах вывела Дина из транса, и он автоматически ухватился за ткань и посмотрел на Сэма. С позиции Дина на полу его младший брат казался еще более высоким и от этого зрелища у него в горле встал комок.
— Сэм? — с тревогой прошептал Дин, судорожно сглотнув, стараясь сдержать слезы.
Сэм бросил на него мимолетный взгляд, и прошел к раковине, наполняя стакан. Он отвернулся, и Дин не мог видеть глаза брата под длинной челкой. Сэм выглядел хорошо, и это успокоило Дина, замедляя его сердцебиение. Но ему все еще нужно было посмотреть Сэму в глаза, чтобы полностью убедиться, что с Сэмом все хорошо, возможно, даже поговорить с ним, если Дину удастся вытолкнуть из себя хоть слово. Правда заключалась в том, что горло Дина болело, словно он кричал, но он не мог вспомнить, делал ли это. Он надеялся, что Сэм не поймет, насколько Дин охрип. Он надеялся, что брат скажет ему, что все в порядке.
Сэм присел перед ним и протянул стакан воды, терпеливо ожидая, пока Дин не поймет, что он должен его взять.
— Пей медленно, — приказал Сэм.
Дин поджал губы, расстроенный строгим тоном брата. Сэм был зол. Дин не собирался отрицать, что у мелкого была причина злиться на него. Но он не мог справиться с гневом прямо сейчас, потому что его собственные эмоции были слишком близко к поверхности, и малейший ветерок заставил бы его развалиться. Так что он просто пил воду, наслаждаясь прохладой, когда она текла по его пересохшему горлу и приятно оседала в животе. Если бы это был виски, жизнь снова обрела бы смысл.
Сэм сел рядом с братом, держа в руках свой стакан воды. Сэм излучал напряжение, и Дин мог читать шторм, спрятанный за спокойствием, но простое присутствие брата успокаивало. Хотя младший брат был рассержен, но все же держался рядом с ним, их колени соприкасались, и беспокойство, которое сияло в глазах Сэма, было так же безошибочно, как и его твердая хватка, когда он вытащили Дина из бункера.
— Сэмми, — снова пробормотал Дин. Это вырвалось невольно, почти как вызов.
Младший Винчестер перевел взгляд на него, в глазах сияли слезы и решимость одновременно. Медленно Сэм поставил свой стакан на пол, не отрывая взгляда от брата. Дин чувствовал себя жуком под бессердечным микроскопом.
— Скажи мне, что ты не пошел туда чтобы обменять себя на меня, — потребовал Сэм.
Резкость приказа не была неожиданной. Дин устало вздохнул и опустил взгляд. Даже если ложь была вариантом, у него не было ни сил, ни желания противостоять брату.
— Ты такой идиот, — зашипел Сэм, качая головой.
Дин молчал. Адреналин покинул его измученное тело и душу, и все, что от него осталось — это беспорядок разрушенных стен, которые не выдержат конфронтации с его праведно разозленным младшим братом. Ему действительно нужно было выпить.
— О чем ты думал, идя против них в одиночку?
Тон Сэма звучал теперь немного менее раздраженно, но более интенсивно, как будто ему нужно было разгадать головоломку, которая была в разуме Дина. Старший Винчестер слегка рассмеялся, но смех застрял у него в горле, и ему пришлось прикусить губу, чтобы подбородок не дрогнул.
— Ты сделал то же самое в доме Алека, — тихо ответил он.
Дин не пытался защищаться, а констатировал факт. Но его слова дошли до Сэма, как стрела, указывающая на его сердце. Глаза младшего брата расширились и выступили слезы, он крепко сжал челюсть. Если бы Дин не сразу ответил, Сэм, вероятно, пережевал бы еще больше. Вместо этого он долго изучал старшего брата, и когда наконец заговорил, его голос был тихим, и только малейшие следы раздражения были слышны в его словах.
— Так мы снова будем играть в эту игру? Теперь моя очередь?
— Нет! — зарычал Дин, жестко уставившись на своего брата.
Как бы решительно и по-братски он не хотел звучать, даже сам Дин мог слышать дрожь страха в своем тоне, когда в голове вплыли воспоминания о том, как Сэм корчился от агонии после атаки фурий. Именно страх потерять Сэма привел их туда, где они были сейчас. Это всегда приводило их к одной и той же точке. И это никогда не изменится.
Сэм посмотрел на него и приподнял бровь, читая Дина даже лучше, чем фурии. Только вторжение младшего брата было нежным, а не злобным.
— Я думал, мы договорились, что закончили со сделками, — печально прошептал он.
Сумасшедший трепет в душе Дина превратился в камень с рваными краями, который разбивал хрупкую хватку, которую он держал на своем самообладании. Сэм говорил тем же жалким тоном, который смешался с остальными голосами в голове Дина в подвале. Взгляд Сэма, молодой и требовательный. Его Сэмми, обвинительно смотрел на него, когда кричал: Ты бросил меня. У Дина перехватило дыхание, и он опустил взгляд на колени, неосознанно пытаясь эмоционально закрыться, когда Сэм пристально смотрел на него, взглядом прожигая дыры в его лбу.
— Мальчики?
Услышав голос Бобби за пределами кухни Дин съежился, и плотнее обернул одеяло вокруг себя. Сэм поднял голову, и встал с пола, от чего сердце Дина екнуло. Как только Сэм отошел от него, холод снова охватил все тело Дина. Он поднял взгляд, отслеживая движения младшего брата, это было автоматической реакцией, подобно тому, как отдергиваешь руку от огня, чтобы не обжечься. А может и нет, может быть, Дин хотел, чтобы Сэм был на виду, и смотрел, как он уходит раз и навсегда. Сэм должен уйти от жизни, которая означала смерть и только смерть, и от брата, который продолжал причинять ему боль снова и снова. Если Дин чему-то научился за эти годы, так это тому, что если вы уберете руку от огня, это ничего не исправит. Так что можете оставить ее в огне и наблюдать, как кожа пузырится, отслаивается и распадается, пока боль не сгорала вместе с рукой.
Иногда Дин чувствовал, что он уже призрак, сгоревший до пепла, как те, на кого они охотились, весь в ранах, нанесенных ему при жизни.
Но Сэмми не ушел. Он замер на пороге и тихо разговаривал с Бобби. Дин не мог видеть старшего охотника со своей позиции и не мог разобрать слов из их разговора. Он тяжело сглотнул, ожидая, что они уйдут из кухни в любую секунду. Они знали о том, что он сделал? Была причина, почему атака фурий была настолько жестокой по отношению к нему. Как они могли даже смотреть ему в глаза после всего?
Как будто почувствовав его мысли, младший Винчестер повернулся к Дину и посмотрел ему прямо в глаза. Что-то изменилось в выражении лица Сэма, и он кинул на брата беспокойный хмурый взгляд, но когда Дин попытался, сфокусироваться на нем, изображение Сэма расплывалось от слез.
«
Нет. Не плачь. Не плачь!»
Дин проглотил рыдание, которое застряло у него в горле, и сердито вытер глаза, униженный, что Сэм и Бобби видели его в таком состоянии. Минуту спустя он услышал тихий щелчок, когда Сэм закрыл дверь. Дин поднял глаза и обнаружил, что в кухне снова остались только они двое.
«
Сэмми…»
На этот раз Сэм сел рядом, и Дин наклонился на пару дюймов к младшему брату, пока тепло от тела Сэма не проникло в его собственную кожу, и душа Дина перестала дрожать. В течение долгого времени они сидели в дружеском молчании. Казалось, что время замедлилось, и пульс Дина успокоился, чтобы соответствовать легкому тиканью секунд.
— Чье тело вы принесли в подвал? — спросил он, когда решил, что снова может доверять своему голосу.
— Эрик, парень, который изнасиловал Анжелу, — неуверенно ответил Сэм, немного поежившись.
Дин с удивлением посмотрел на него.
— Как ты понял это?
Младший брат смущенно наклонил голову.
— Я просто… — Сэм нахмурился и слегка пожал плечами. — Фурий нельзя было остановить и
не остановить, пока они не найдут его. Поэтому я подумал, что приведу его к ним. Если их миссия закончится, возможно, они просто оставят нас в покое.
— Но если он был мертв все это время, почему они все еще преследовали его? — с сомнением спросил Дин.
— Они были людьми. Просто дети, которые не знали, что искали, — тихо сказал Сэм. — Я думал, что… может, они просто не знали, что он мертв.
Дин обдумал слова брата и обнаружил, что в этом был странный смысл. Возможно, если бы он был в себе, то подумал об этом раньше.
— Хорошая работа, Сэмми, — сказал он, не скрывая гордости.
Сэм устало улыбнулся, как будто не сделал ничего особенного. Как будто он только что не спас жизнь Дину. Старший Винчестер кивнул в знак благодарности и хлопнул Сэма по колену. Его якорь Йети рассеянно положил руку ему на запястье. И хотя это, возможно, казалось банальным, Дин не мог заставить себя отодвинуться, и Сэм вроде бы был доволен тем, что старший брат цеплялся за него, пока они оба нуждались в этом.
Если бы Дин не почувствовал, как Сэм обеспокоенно сжал его руку, он даже не понял бы, что начал плакать. Дин ощутил, как Сэм двигается, и вскоре одна рука брата легла на его бицепс, в то время как другая слегка коснулась его спины.
— Дин… — начал Сэм сочувственным тоном.
— Сэм, нет, — прорычал Дин. Потому что, черт возьми, было глупо плакать, когда все закончилось. — Просто… не надо.
Сэм промолчал, и просто положил руку на затылок старшего брата, позволив этому жесту передать все, что Дин не хотел слышать: все нормально, ты можешь плакать, я рядом. Дин мог отрицать слова, но не мог опровергать постоянное присутствие Сэма рядом с ним, успокаивающие, почти незаметные движения большого пальца младшего брата по его затылку или заземляющую руку, которую Сэм держал на его плече. Сэм был с ним во всех смыслах.
И это настолько сильно сломало Дина, что его последующие слова были на вкус как кислота от страха и ужаса.
— Сэмми, я хотел умереть, — прошептал он.
Дин даже не мог смотреть на брата, когда говорил это, настолько полный стыда, что думал, что утонет в нем. Сэм замер, успокаивающие движения прекратились, и Дин закрыл глаза и на секунду задержал неровное дыхание.
— Это были фурии, чувак.
Сэм успокаивающе сжал затылок Дина, и его тон был таким же напуганным как и у Дина, но он говорил твердо.
— Нет, это не были не они, — Дин покачал головой, расстроенный тем, что Сэм не понял. — Я хотел покончить с собой, когда они уже прекратили атаку. Даже когда голоса исчезли, я хотел… мне нужно… единственное, о чем я мог думать, это положить конец всему, — Дин чуть не подавился словами. — Боже, что, черт возьми, со мной не так?
Сэм крепче прижал его к себе и молчал, пока старший брат стоял на грани эмоционального срыва. Дин был ошеломлен, и он так сильно хотел сбежать, что все его тело покалывало.
«
Бежать куда, Дин?»
Он был в ловушке, комната уменьшалась, и он начал хрипеть. Сэм слегка отступил, чтобы дать ему возможность дышать.
— С тобой все в порядке, чувак, — спокойно сказал Сэм, посмотрев брату в глаза.
Понимал ли Сэм, как это смешно звучит? Ради бога, Дин был в шаге от чертового краха, и Сэм говорил ему, что с ним все в порядке?
— Это были все еще они, Дин, — настаивал Сэм. — Их заклинание не работает как переключатель. Скорее оно… исчезает постепенно, — пытался объяснить он. — Это займет некоторое время. Но с тобой все будет хорошо.
Дин с сомнением кивнул — готовый поверить во все, что сможет его успокоить — и сосредоточился на том, чтобы обуздать свои нервы, сосредоточившись на усталом брате и его ярких глазах. Дина поразило, что младший брат смог противостоять такой сильной боли в течение двух дней и все еще находить в себе силы придумать план и спасти свою задницу. Тем временем, что сделал Дин? Он запаниковал.
— Ты в порядке? — хрипло спросил он Сэма.
На губах младшего брата появился намек на улыбку, и он отвел глаза.
— Да… Мне лучше, — Сэм скривился и переформулировал: — Я почти сдался. — Дин прищурился, когда младший снова посмотрел на него и добавил. — Ты спас мою жизнь.
Дин изумленно фыркнул. Ага, правильно.
— Чувак, я был… папа был там, и я… — Сэм замолчал и сделал глубокий вдох, прежде чем продолжить: — Я приставил пистолет к голове, и тут голоса прекратились. Если бы не ты… я бы…
— Боже, Сэм, — пробормотал Дин, от образа младшего брата, направившего на себя оружие по телу Дина прошла ледяная дрожь.
Сэм быстро покачал головой и сказал:
— Все хорошо, я справился. Все хорошо закончилось.
Слова Сэма должны были быть обнадеживающими, как и его серьезный тон и уверенность в голосе. Но, неожиданно, именно эти слова сломили Дина, вонзившись в его сердце, как кинжалы. Давление в груди Дина усилилось, желудок сжался, и целая жизнь воспоминаний пронеслась перед глазами так быстро, что Дин не мог сдержать слезы. Он попытался проглотить комок в горле, но задохнулся от рыданий.
— Но это не так, — прохрипел он. — Это никогда не закончится.
Это была правда. Это было то, от чего он пытался защитить своего младшего брата, разрывая себя на части и отпуская Сэма несколько месяцев назад. И теперь он разваливался на глазах у Сэма.
Лицо младшего Винчестера побледнело, его боль пронзила Дина, и в нем вспыхнуло признание, доказавшее, что они братья. И именно Дин потерпел в этом неудачу.
Это было последнее, что Дин ясно видел перед тем, как закрыть лицо руками, когда печаль затопила его чувства, и он задохнулся от фантомных ран и старых душевных шрамов. Дин чувствовал себя обнаженным, пустым внутри бури, которая не утихала. Боль была знакомой, всегда парящей в сторонке жизни постоянной опасности. Всегда боль. Боль Сэмми.
Иногда ее было слишком много. Иногда Дин просто не мог двигаться.
Охотиться на нечисть. Семейный бизнес.
Было бы намного проще, если бы он ненавидел эту жизнь, если бы Дин мог проклинать и бунтовать против того, насколько это было неизбежно и несправедливо. Если бы Дин мог обвинить своего отца или мечтать о нормальной и безопасной жизни, а монстры были бы ненастоящие, то он мог бы захотеть освободиться от всего этого. В конце концов, его мать была отомщена, Джон упокоился с миром, а Сэмми был жив.
«
Но должно быть что-то, что ты хочешь для себя, Дин».
Старший Винчестер икнул, борясь за кислород, но не мог сделать вдох. И когда все его чувство добра и зла, надежды и долга восстало против него, казалось, что он так и не покинул бункер в подвале Бобби. Может быть, он представил Сэма и все остальное. Может быть, он уже мертв, и был в аду.
— Успокойся, — мягкий, успокаивающий шепот Сэма легкими волнами накрыл хрустящие кусочки сознания Дина.
Старший Винчестер едва мог сосредоточиться за рыданиями, от которых у него горела грудь, но выживание заставило его прислушаться к тихим словам Сэма. И как в остальное время, Дин сломался, и нечего было сказать или сделать, кроме как ждать когда все закончиться. Сэм положил теплую руку на колено брата, а другую — на склоненную голову Дина. Понемногу, удостоверившись, что Дин не будет вырываться, Сэм мягко опустил подбородок на макушку брата и замер. Это были почти объятие, и благодаря надежной поддержке Сэма напряженные мышцы Дина расслабились.
«
Прекрати. Двигайся дальше. Не плачь. Никогда не плачь».
Из горла Дина вырвался хрип, темный и сломленный, и Сэм слегка сжал руки. Ему, вероятно, казалось, что, если он не достаточно надежно обнимет старшего брата, Дин просыпется сквозь пальцы, как песок. И это так чувствовал себя Дин.
«
Пожалуйста, не отпускай».
Иногда жизни было слишком много. Иногда этого было недостаточно. Но сердце Сэма тихо трепетало возле уха Дина, дверь была закрыта, и, Боже, только один раз, Дин мог расслабиться. Ему нужен перерыв, безопасное место, чтобы отдышаться, и он будет в порядке. Поскольку это была жизнь, которую он сам выбрал, он никогда не отступал. Даже несмотря на то, что глубокая потребность сдаться была непреодолимой, Дин не мог вынести мысль о жизнях, которые он не мог спасти. Это была не самоотверженность, мазохизм или что-то в этом роде. Это было просто то, что сделало Дина счастливым, несмотря на то, как тяжело ему становилось время от времени. С жизнью, которую он вел, было чудом, что он только иногда подумывал о том, чтобы все бросить.
Это означало, что Дин был силен. Или это было то, что Сэм сказал бы. Даже если сейчас Дин чувствовал себя самым слабым человеком на земле.
— Сэмми, я… я не хотел… — икнул Дин. — Я не… я действительно не хочу…
Младший Винчестер кивнул в макушку брата.
— Я знаю.
Тон Сэма был спокойным, но Дин всегда знал, когда Сэмми плачет.
— Прости, — прохрипел Дин, убирая руки от лица и прислонившись лбом к ключице брата.
Сэм покачал головой и отодвинулся от него, пристально глядя на Дина.
— Нет, не извиняйся, — строго приказал он. — Тебе не за это извиняться. Не передо мной. Никогда.
Дин тяжело сглотнул, потрясенный интенсивностью просьбы Сэма, и у него закружилась голова от необходимости принять прощение брата. Его голова все еще пульсировала от недосыпания и слишком много горя. Дин обнаружил, что кивает от чистого истощения, и прислонился к шкафу. Сэм сел рядом с ним, словно приклеенный к его боку, подтянув длинные ноги к груди и обхватив их руками.
— Чувак, мне нужно выпить, — пробормотал он.
И Дин ступил через край. Может быть, смеяться было ненормально, после всего что случилось, но, учитывая все обстоятельства, веселье казалось самым естественным. Почему, черт возьми, нет? Это стоило того, когда губы Сэма изогнулись в усталой улыбке, и на глазах мелькнули слезы.
— Мы облажались, да? — пробормотал Дин.
— Не подлежим ремонту.
Это была тревожная правда, но Дин просто снова засмеялся.
— Да уж, — он закрыл глаза и расслабился, опираясь о шкаф.
Когда Сэм был близко, Дин чувствовал себя хорошо, тепло этой близости успокаивало, хотя не обещало покоя. Когда пульс Дина успокоился, острые когти отчаяния, которые держали его раньше, отступили в уединенное место в его сердце, потому что его родственная душа была в безопасности.
— Знаешь, мы с тобой… — сказал задумчиво Сэм. — Мы пройдем до конца.
Дин повернул голову к брату, осознавая, что, несмотря на тихий голос Сэма, брат разговаривал именно с ним.
— Я не знаю как, не знаю когда, но я знаю, что мы это сделаем, — сказал уверенно Сэм. Затем он улыбнулся и встретился глазами с братом, его голос стал тише, словно он делился секретом. — И это будет хороший конец.
Грудь Дина снова сжалась, и ему пришлось прикусить губу, чтобы проглотить комок в горле. Он не спрашивал Сэма, как он мог быть в этом так уверен, но ясно слышал то, чего Сэм не сказал, но что на самом деле имел в виду. «
Мы встретим конец вместе».
Дин хотел возразить, вся его сущность восстала против этой идеи, потому что, несмотря ни на что, он был старшим братом Сэма, и всегда старался идти первым. Однако в тот момент «вместе» звучало правильно. «Вместе» это был единственный хороший конец, который Дин мог себе представить, и, как бы он ни был эгоистичен, они оба почувствовали вкус потери другого, и ни один из них, похоже, не хотел идти по этому пути снова.
— Ладно, — сдался Дин, похлопав Сэма по груди.
***
Дин Винчестер медленно проснулся. Он чувствовал себя странно, и ему потребовалось некоторое время, чтобы вернуться в страну света и звука. Он был у Бобби, упакованный в спальный мешок на полу. Утро было ясным и теплым, солнечные лучи лениво прорывались сквозь пыльные окна, и Дин задержался в своем коконе на несколько минут дольше. На самом деле он не спал, но и не был готов разорвать связи с первой настоящей ночью отдыха за целую вечность. В конце концов, мысль, чтобы засунуть все воспоминания под подушку начала терять свою привлекательность против долгого, горячего, очищающего душа.
Лениво потянувшись, старший Винчестер сел, его чувства притупились, как будто он двигался под водой. Он вздрогнул, когда что-то ударилось о его руку, и с правой стороны донесся сонный стон. Когда Дин повернулся в этом направлении, то не мог сдержать улыбку. Сэм свернулся кренделем на старой кушетке рядом со спальным мешком, в котором спал старший брат. Его рука безвольно свисала с края дивана, видимо во сне Сэм положил ее на плечо Дина.
Дин вздохнул, ему не приходила в голову мысль о том, что Сэму нужно было общение и связь со старшим братом даже в бессознательном состоянии. Учитывая шок, в котором они были прошлой ночью, было чудом, что они не улеглись вместе на диване или в одном спальном мешке, как в те времена, когда чувствовали себя наиболее уязвимыми в детстве.
И, о Боже, Сэм выглядел таким молодым и уязвимым прямо сейчас.
— Ди?.. — пробормотал Сэм, едва открывая глаза.
— Все нормально, — мягко ответил Дин, взяв брата за руку, и осторожно положил ее поверх одеяла. — Спи дальше.
Сэм слегка нахмурился, но через несколько секунд снова успокоился. Дин подождал минуту, чтобы удостовериться, что брат снова заснул, и затем, шатаясь, пошел в ванную. Сэм не будет долго спать, теперь, когда старшего брата больше не было рядом с ним, но Дин не мог игнорировать зов горячего душа.
И это было совершенно фантастически.
Дин не сказал бы, что почувствовал себя новым человеком, но правда была в том, что мысли прояснились впервые за несколько недель, и он был почти расслаблен. Когда он услышал разговор Сэма и Бобби на кухне, то еще один груз упал с его плеч. Отсутствие сокрушительного эмоционального давления, к которому он привык, заставляло его почти плыть, пока он шел на звук болтовни и запах кофе.
— Посмотрите, это же Джулия Чайлд! Новый фартук? Кто бы сказал, что ты отрастишь бороду, Жюль, — Дин отдал честь Бобби, когда вошел на кухню, лениво почесывая влажные волосы на затылке.
Сердитый взгляд, который старший охотник бросил в него, соперничал с жаром сковородки, на которой готовил Сингер. Сэм поднял голову, когда Дин появился в поле зрения, и улыбнулся, наслаждаясь глотком кофеина, когда старший брат сказал: «доброе утро» и коснулся его плеча, когда проходил мимо.
— И тебе доброе утро, спящая красавица, — проворчал Бобби. — Не поторопишься, и кофе для тебя не будет.
Угроза была бы более эффективна, если бы Бобби не подталкивал к нему кружку. Дин обнял руками горячую кружку кофе и кивнул в знак благодарности.
— Ну, ладно. Я оставлю вас и пойду принять душ, — объявил Сэм, вставая.
— В шкафу есть шампунь, — сказал ему Бобби. — В случае, если твоя сестра все это не использовала.
— Эй! — запротестовал Дин.
— Он чертовски раздражает, не так ли? — ответил с ухмылкой Сэм.
Дин бросил в него крошку хлеба.
— Убирайся отсюда, ты воняешь.
Сэм фыркнул и исчез. Бобби покачал головой, хотя не мог скрыть улыбку под сварливой позой. Дин и мечтать не смел о том, чтобы вернуть легкость между двумя самыми важными людьми в его жизни. Но это стоило всей душевной боли последних нескольких дней.
— Итак, — начал Дин, стараясь говорить небрежно. — Где они?
Руки Бобби на секунду застыли над сковородой, но он не повернулся и не просил объяснить о чем говорил Дин,
кого он имеет в виду.
— А что? — спросил он, так же небрежно как и старший Винчестер. — Ты хочешь пойти нанести им еще один визит за нашими спинами?
Хорошо, сообщение принято. Дин поморщился, и подошел к Бобби, виновато положив ключ от бункера на стол.
— Прости.
— Черт возьми, ты и должен чувствовать себя виноватым, — проворчал Бобби, потянувшись к ключу.
Дин незаметно вздрогнул, когда Бобби бросил на него взгляд, словно кинул кинжалы в его грудь. Не то чтобы друг был не прав. Сэм сказал, что собирался выстрелить себе в голову и Дин не собирался сожалеть о том, что смог это остановить.
— Извини, что я предал твое доверие, — сказал Дин. Это единственное за что, он чувствовал вину.
Бобби не отвел взгляд от старшего Винчестера, пока тот не опустил глаза. Затем Сингер фыркнул и покачал головой, как будто Дин был глупым ребенком, который вообще ничего не понимал.
Но Дин все прекрасно понял, и услышав многострадальный вздох Бобби, захотел улыбнуться. Но единственной причиной, по которой он этого не сделал, было то, что он уважал заботу Бобби, это было редкостью для его маленькой семьи, даже драгоценностью. И в любом случае, последние события были слишком свежи в памяти, чтобы смеяться.
— Я позволил им уйти, — объяснил Бобби, снова обращая внимание на сковороду. — Кажется, что их силы исчезли, я не знаю, ушли они навсегда или просто бездействуют, но я не мог держать их там запертыми.
— Что? — воскликнул Дин, вскинув брови. — Что, если кто-то снова вызовет их?
— Я не знаю, Дин, — выпалил Бобби. — И не думаю, что мы можем знать наверняка. Они просто дети. Я буду следить за ними.
Взгляд, который Сингер бросил на Дина, был слишком уставшим, чтобы спорить, но Дин знал, что друг имел в виду: Алек, Триша и Меган были людьми, они облажались, они были детьми с большой силой, и охотники не могли причинить им вред. Рыцарство Бобби, несомненно, делало его лучшим человеком, чем Дина, потому что, если бы старший Винчестер хоть на секунду подумал, что их убийство спасло бы Сэма, он бы пристрелил всех троих.
И это было еще одна вещь, которую Бобби просил у него: чтобы Дин отпустил их.
Старший Винчестер проглотил незнакомый вкус поражения. Он был не из тех, кто таил обиду, кроме случаев, когда что-то или кто-то ранил Сэма. По правде говоря, он думал о том, чтобы встретиться с фуриями этим утром, наконец лицом к лицу, и рассказать им, что он думает о них. Возможно, вернуться к Анжеле и бросить тело Эрика на пороге ее дома, прежде чем уничтожить и сжечь ее чертову библиотеку. Он даже вообразил, как будет спорить со своим братом по этому поводу. Представил сердитый взгляд и стиснутую челюсть Сэма, когда он будет пытаться отговорить Дина. Все это звучало разумно, но Дин решил сдаться. Ему не удастся убедить Бобби и Сэма не идти с ним, и он не собирался несколько часов терпеть молчание своего недовольного, задумчивого младшего брата.
Было страшно, насколько длинными и точными могут быть его занудные разговоры с Сэмом.
Теперь Бобби воспользовался возможностью выпустить заключенных. Конечно, Дин все еще мог их выследить, и сомневался, что эта сука Анжела куда-то ушла. Однако усилия казались бессмысленными.
Он тихо вздохнул и провел рукой по затылку, посмотрев в кухонное окно. Черт, это было прекрасное утро. Ветер был прохладным и шелестел сквозь деревья, машины во дворе блестели под лучами солнца, свет омывал мир и прогонял тени. Спокойствие всей сцены было почти сюрреалистичным. Дин улыбнулся про себя, думая, что единственное, чего не хватало — это чирикающие птицы.
Мир мнил его, чтобы начать все сначала и оставить позади предыдущие месяцы. Это было не банальное чувство перерождения. Но он осознал, что можно погрязнуть в жалости к себе и утонуть в ней. Это была линия, от которой вам нужно было раз и навсегда выбрать, хотите ли вы утонуть или пробиться на поверхность.
Он был в подвале с пистолетом в руке.
Ты хочешь жить? Или ты хочешь умереть?
Если ты хочешь умереть, то нажми на курок. Если ты хочешь жить, тогда пошли все к черту, и шагай дальше. И Дин понял, что это решение, которое он должен был принять только один раз и никогда не отступать от него.
— Ешь, — простой приказ Бобби вырвал Дина из его размышлений.
Он моргнул и увидел яичницу с беконом, которую Бобби практически сунул ему под нос, и фыркнул на выходки своего приемного отца. Несмотря на то, что он не чувствовал себя особенно голодным, Дин послушно подтащил тарелку по шаткому столу к себе и сел, рассеянно поглядывая на кухонную дверь.
— А Сэм что-нибудь ел?
Услышав недоверчивый смешок Бобби Дин снова посмотрел на него.
— Клянусь, вы двое — самая раздражающая пара наседок, которых я знаю, — проворчал Сингер. И в ответ на удивленное выражение лица старшего Винчестера, добавил: — Да, он поел. И он обещал, что ты тоже будешь есть.
— Он не может приказывать мне, — сказал Дин самоуверенным тоном.
— Ну, он больше тебя, — заметил Бобби, пожав плечами.
Улыбка Дина смягчилась и немного дрогнула, когда он опустил взгляд.
— Да, он такой.
Оба охотника замолчали на несколько минут, пока Дин ел свой завтрак, а Бобби занялся уборкой кухни. Яйца были вкусными, и Дин чувствовал, как его живот заурчал после первого кусочка.
— Эй, — начал Бобби. — Я видел, что у вас, ребята, крыло на машине помято. Я спросил Сэма, хочешь ли ты, чтобы я исправил это до вашего отъезда. Он сказал, чтобы я тебя спросил.
Дин медленно пережевывал последний кусочек завтрака, не зная, не взбунтуется ли его желудок. У него перехватило дыхание, и он вздрогнул, когда капли пота побежали по его спине. Не зная о его внутренней суматохе, Бобби выжидательно посмотрел на него. Если Дин не скажет что-нибудь в ближайшее время, Сингер начнет задумываться о его застенчивом молчании.
И вдруг Дин услышал
это, звук был неожиданным и громким, как должны звучать только истинные признаки: щебет птиц.
— Конечно, — кивнул Дин, заставил себя проглотить последний кусочек яичницы и запил его глотком кофе. — Это звучит неплохо.
***
Импала послушно мчалась под ловкими руками Дина, громко мурлыкая. Они с Сэмом заехали в больницу перед тем, как покинуть город, чтобы проверить Фиби, и им сообщили, что ее выписали в тот же день. Через пару часов она появилась через передние двери вместе со своим мужем. Сначала Фиби казалась нерешительной, словно дневной свет ошеломил ее, но муж обнял ее за тонкую талию и подтолкнул вперед. Они переглянулись, и что-то сказали друг другу. Винчестеры не могли слышать их издалека, но, как бы то ни было, казалось, что это придало Фиби уверенности, и она расслабилась, морщинки на ее лице исчезли.
Когда бордовый микроавтобус остановился перед зданием, улыбка Фиби стала ослепительной. Из машины вышла пожилая пара и открыла заднюю дверь. Маленькая дочь Фиби выпрыгнула и с восторженным визгом побежала к матери.
Дин улыбнулся. Да, без сомнения, это была лучшая часть работы, в такие моменты тьма сменялась светом. Взглянув на Сэма, он обнаружил, что брат тоже улыбается.
«
Сэм такая девчонка».
Его брат любил воссоединения Холлмарка, но на этот раз Дин готов был признать, что ему так же понравилась счастливая концовка. Особенно, когда он сделал хоть что-то, чтобы это произошло.
Дин завел двигатель Импалы, прежде чем семья направилась к своей машине. Это означало, что Сэму пора бросить последний, тоскующий взгляд в окно. Всегда было сложно найти баланс между приподнятым ощущением гордости от того, что люди, которых вы спасли, вернули себе нормальную жизнь, и чувством зависти к тому, что у них было. Но Дин научился справляться с этим. Таким образом, он мог уйти с хорошим чувством, которое длилось бы неделями.
Со вздохом удовлетворения Сэм бросил последний взгляд в зеркало заднего вида и уселся прямо. Они попрощались с Бобби и забрали вещи из мотеля. Теперь перед ними была открытая дорога, и Дин позволил себе расслабиться за рулем, наслаждаясь поездкой. Все еще было странно сидеть за рулем, хотя ремонт крыла Импалы вместе с Бобби и Сэмом… Ну, Сэм сидел на безопасном расстоянии от детки Дина, потягивая пиво с огромной улыбкой на лице.
— Знаешь, тебе не нужно все время быть за рулем, — прокомментировал Сэм небрежным тоном.
— Что ты имеешь в виду? — рассеянно спросил Дин, не отрывая глаз от дороги.
— Ничего, — Сэм пожал плечами, его губы дернулись в улыбке. — Просто… я тоже могу водить машину, если тебе не хочется делать это все время.
— Я в порядке.
— Я знаю, — Сэм кивнул. — Я просто говорю, что тебе не нужно торопиться.
Дин ценил беспокойство брата, и из-за этого решил не говорить Сэму, что да, он должен был это сделать. Дину нужно было найти в себе силы преодолеть страхи, которые могли его уничтожить, так же, как ему приходилось вставать с постели каждое утро. Это было то, как он действовал, как он жил. Сэм тоже это знал, и именно поэтому так старался не подталкивать, а убедиться, что Дин знает, что он рядом ради него.
Старший Винчестер бросил на него теплый взгляд и улыбнулся.
— Ты просто хочешь выбрать музыку, — сказал он, с притворной раздражительностью.
Сэм усмехнулся и закатил глаза.
— Как скажешь. Просто позволь мне вести, когда ты устанешь.
— Чувак, — самодовольно сказал Дин, — чтобы добраться до Филли нужно всего один день. Я и дольше вел машину.
Сэм сжал челюсть и отвел взгляд, спрятав мысли так быстро, будто между ними упал занавес. Дин нахмурился, глядя на мрачное выражение лица Сэма, и разделив свое внимание между младшим братом и дорогой. Он знал, что лучше подождать пока Сэм найдет слова, чтобы сказать то, что собирался, хотя Дин понятия не имел, что происходило в его голове.
— Я не имел в виду Филадельфию, — в конце концов, объяснил тихо Сэм. — Я имел в виду… после этого.
Дин еще больше нахмурился, когда попытался понять, о чем говорит брат.
— Потому что, — продолжил Сэм, — ты уезжаешь. — Он пристально посмотрел на Дина. — Разве нет?
Дин открыл рот, чтобы ответить, но затем со щелчком закрыл его. Слова Сэма ударили словно молот, потому что Дин не сказал ни слова об уходе, не так ли? В последние несколько дней именно охота и благополучие Сэма полностью захватили его мысли. Тогда мир собраться вместе и эйфория от хорошо выполненной работы заняли его мысли. Дин обычно не планировал что-то очень долгосрочное — это было совершенно бесполезно в его работе — поэтому он только представлял, как едет обратно в квартиру Сэма, тусуется там пару дней… Ищет новую охоту.
Дин с трудом сглотнул, когда понял, что младший брат хорошо его знал, слишком хорошо. Подобно тому, как Дин знал о чем думал Сэм, так и как младший брат читал эмоции Дина, прежде чем они кристаллизовались в мысли. Сэм видел в Дине эту жажду вернуться в седло. Прошло слишком много времени, и Дин соскучился по борьбе, по тому, что мог спасти людей, охотясь за монстрами. Семейный бизнес был проклятием, но также и сильной зависимостью. Дин соскучился по тому, что чувствовал себя полезным.
Он виновато посмотрел на Сэма.
— Сэмми…
Младший Винчестер выглядел грустным, но кивнул и громко сглотнул.
— Все нормально, — успокоил его Сэм. — Я рад… ты знаешь… что ты в порядке. — Он криво улыбнулся. — Ты бы видел себя в эти последние несколько дней, чувак. Ты был в своей стихии. Сосредоточенный, уверенный.
Дин неловко фыркнул. Определение "ненадежный" и "испуганный" были ближе к его ощущениям во время последней охоты, но он понимал, о чем говорил Сэм. Он чувствовал себя живым. Дин был готов к полету. Тем не менее, щенячий взгляд который Сэм изо всех сил старался спрятать, все равно убивал его.
— Сэм, я… — начал Дин, затем покачал головой, не зная, что сказать.
Что он мог сказать? Прости? Они оба знали, что его существование в обычной жизни не будет длиться вечно? Что они будут поддерживать связь? В первый раз, когда они расстались после разрыва сделки Дина, было тяжело и одиноко. И теперь, проведя месяц с братом и поработав плечом к плечу с ним еще раз, Дина словно разрывало на части.
— Я просто… Прости, — пробормотал Сэм, не поднимая взгляда от своих колен. — Я не осознавал… Я не хотел тебя сдерживать.
Дин поднял брови, озадаченный словами младшего брата.
— Что?
Сэм, казалось, был готов промолчать и закончить разговор, но Дин не собирался спускать все на тормозах. Это было явно важно.
— Чувак, не будь глупым. Ты не сдерживал меня.
— Да, конечно, — Сэм раздраженно вздохнул.
Дин не мог поверить своим ушам. Быстро посмотрев в зеркала, он подумал о том, чтобы съехать на обочину, и вбить какой-то смысл в толстый череп своего младшего брата, но автомагистраль между штатами была занята, и Сэм выглядел достаточно смущенным, чтобы выскочить из машины, если они остановятся.
— Сэмми, если бы не ты, я был бы уже мертв или совершенно безумен, и ты это знаешь, — сказал Дин спокойно. Возможно, было хорошей идеей продолжать движение, так как у него был повод не смотреть в глаза Сэму, пока он говорил. — Мне нужно было взять себя в руки.
«Я нуждался в тебе».
— Так же, как тебе нужно вернуться на дорогу сейчас? — мягко спросил Сэм.
Дин запнулся.
— Может быть. Я не знаю.
Сэм снова улыбнулся и кивнул.
— Я понимаю.
— Ты понимаешь? — Дин покачал головой и фыркнул. — Потому что, в большинстве случаев, я сам этого не понимаю.
Младший Винчестер усмехнулся, и кристальный чистый звук смеха Сэма заставил Дина почувствовать себя немного менее застенчивым из-за своего признания.
— Да, — повторил Сэм, затем глубоко вздохнул и добавил: — Вот почему я иду с тобой.
И тут Дину стало все равно, какое на дороге движение, он притормозил на обочине дороги, не выключая двигатель. Потом повернулся к Сэму, решительно сжав челюсть.
— Нет, ты не пойдешь, — холодно сказал он.
Сэм повернулся к нему лицом, спокойный и собранный, как будто мелкий придурок, готовился к дискуссии, которая застала Дина врасплох.
— Дин, я хочу охотиться.
— Нет, не хочешь, — прорычал Дин, не обращая внимания на нервный трепет в душе.
Сэм удивленно изогнул бровь, но этот жест только разозлил старшего Винчестера, потому что он не нашел ничего смешного в этой ситуации. Сэм чуть не умер из-за него всего два дня назад и до этого ужасно страдал. Воспоминания того, как младший брат разваливался у него на руках, все еще вызывал дрожь в теле Дина, и крики агонии пульсировали в его душе. «Останови это», — умолял его Сэм. И Дин делал и будет продолжать делать именно это, даже если это будет последнее, что он сделает. Он не мог вынести мысль о том, чтобы поставить младшего брата рядом с опасностью.
— Это не безопасно, Сэм.
— Это так же безопасно для меня, как и для тебя, — заспорил младший Винчестер.
— Нет, это не… — Дин сделал паузу, подавляя протест. — Послушай, я знаю, что испугал тебя на днях, но я в порядке.
— Дело не в тебе. Ну, не только в тебе.
— Тогда в чем? В папе?
— Папе? — Сэм озадаченно посмотрел на него. — Какое это имеет отношение к…
— Ты сказал, что видел его, пока находился под чарами фурий, — напомнил ему Дин. Сэм вздрогнул, и старшего Винчестера охватило чувство вины, когда глаза Сэма затуманились от слез, но Дин отбросил сожаление. — И, Сэмми, единственное, что в чем «папа» мог бы обвинить тебя, что ты ушел, оставив наши спины незащищенными и всякую прочую ерунду.
То как Сэм отвел глаза, сказало Дину, что он ударил по больному нерву.
— Но это не так, ясно? — уверенно сказал Дин. — Убийца мамы и Джессики мертв. И тебе не нужно все бросать, потому что ты думаешь, что должен позаботиться обо мне. Я не… — он закрыл глаза. — Я не могу позволить тебе сделать это.
Глаза Сэма блуждали по салону машины, приземляясь где угодно, только не на лице старшего брата, в его взгляде было множество эмоций, от разочарования до неповиновения и любви. Последнее, вероятно, было единственной причиной, по которой Сэм не стал спорить с Дином о том, что старший брат решил, что для него лучше. В этом смысле Дин иногда не был намного лучше Джона.
— Дин, — Сэм вздохнул, все еще стараясь сдержаться. — Я не собираюсь бросать «все», как ты выразился. Это не моя жизнь. Не совсем. Никогда не была. — Он устало покачал головой. — Я знаю, что ты пытаешься сделать, и ценю это, но мне там не место. Я не могу… После всего, что я сделал, мысль о людях, которые могут умереть, пока я… Я не могу этого сделать. — Сэм застенчиво посмотрел на брата. — Сейчас я чувствую себя хорошо. Та женщина, что вернулась в семью, стоила того, понимаешь?
Дин был слишком ошеломлен, чтобы ответить. Сэм говорил ему, что не был счастлив в колледже. Но он и никогда не был счастлив в дороге, не так ли? Когда карие глаза Сэма впились в него в тихом ожидании, и Дин понял, что больше не знает, чего Сэм хочет от него. И это было его самой большой неудачей, потому что Дин дал бы своему младшему брату все что угодно, если бы он только знал, что ему было нужно.
— Так ты хочешь искупления? — осторожно спросил он.
Ему не нужно было помнить о том, что с ними сделали фурии, чтобы понять необходимость восполнить кровопролитие и потерянные жизни, но это было своего рода порывом, вызванного чувством вины, которую он никогда не хотел видеть в глазах Сэма. Если Сэм хотел охотиться, это должно быть по правильным причинам, а не потому, что он чувствовал, что должен это делать.
— В Филадельфии не проходило ни единой минуты, когда я не чувствовал, что должен быть где-то еще, — сказал прямо Сэм.
Дин нахмурился и почувствовал всплеск вины.
— Сэмми, ты любишь все эти свои школьные вещи! — защищался он. Потому что Дин ни в коем случае не позволил бы брату поверить, что он отталкивает его.
— Я люблю это, — признался Сэм, и Дин выдохнул, затаив дыхание. По крайней мере, он не сильно все испортил. — Но это трудно воспринимать всерьез… все эти юридические процедуры для передачи ипотеки в Пенсильвании, когда я знаю, что люди там умирают, Дин.
— Нет, это нечестно.
Даже если он признал этот аргумент. Даже если бы сам Дин был сокрушен до предела перед могилой отца в своем мире фантазий, он не позволил бы Сэму идти по тому же пути.
— Люди умирают все время, такими ужасными способами. Хочешь сказать, что любой, кто не является солдатом, или врачом, или… офигенным спасателем, должен жить с чувством вины?
— За исключением того, что я солдат, Дин, — выпалил Сэм.
— Ты не выбирал быть солдатом.
— Не в этом дело.
— И даже если бы ты выбрал это, солдаты могут уйти в отставку. Ты должен иметь право уйти.
— Ты меня не слушаешь, — сказал Сэм, разочарование в его голосе стало более ощутимым. — Я не могу этого сделать.
— Чушь собачья, у тебя все хорошо, — Дин отреагировал на раздражение Сэма собственным защитным тоном. — Ты сдаешь тесты, и у тебя есть друзья, поддерживающие тебя. Джош…
— Вот об этом я и говорю! — воскликнул Сэм, перебивая брата. — Речь идет о Джоше и о защите всех людей, таких как Джош. С тем, что мы знаем…
— О, пожалуйста, — Дин вздохнул. — Прекрати нести чушь «Человека-паука».
— Но это правда! — воскликнул Сэм. — Это отстой, но это действительно так. И потом, иногда это просто… Все встает на свои места, понимаешь. И это кажется… Это чертовски круто.
Пульс Дина ускорился, и его душа дрогнула, он слегка опьянел от надежды. Он слышал Сэма, просто боялся верить ему. То, как Сэм говорил, взгляд в его глазах… Возможно ли, что они наконец-то оказались на одной волне в том, что значит быть охотником?
— Пожалуйста, Дин, — серьезно попросил Сэм. — Ты обещал, что если это не сработает, то мы найдем другой путь. И это не сработает. Не для меня.
«
Я не хочу быть один».
Дин с трудом сглотнул и отвел взгляд, его рука зудела, чтобы схватить ручку двери и выйти из машины, чтобы на секунду сделать вдох и подумать без бушующих эмоций Сэма и его собственной реакции. Но он не мог убежать от своих слов.
Дин словно вернулся на тот же старый перекресток. Он так сильно хотел вернуть Сэма обратно, и все же боялся, что его брат передумает и снова разобьет ему сердце. Однако, независимо от того, как сильно его сердце болело, Дин не мог требовать железного обязательства от Сэма. «Если ты внутри, ты должен остаться навсегда» было так же плохо, как «Если ты выйдешь из этой двери, то можешь не возвращаться». Возможно, их отношения на протяжении многих лет не были идеальными. Иногда все было напряженным, грубым и хрупким, как хрустящее стекло. Но единственное, что они могли сделать — это продолжать пытаться найти свой собственный путь.
Когда Дин снова посмотрел на Сэма, младший брат уставился на свои руки, тревожно прикусив нижнюю губу. Дин почувствовал необходимость сделать брата счастливым, несмотря ни на что, отвергая собственное самосохранение. Это была роль, которую Дин играл для Сэма на протяжении всей жизни.
— Но ты все еще должен закончить семестр. Ты слышишь меня? — сказал Дин хриплым голосом.
— Да, — сказал Сэм и широко улыбнулся.
И это все, что имело значение. Может быть, они сделают все правильно в этот раз.
