***
В первые минуты никто не мог понять, почему Серафим так резко потерял сознание. Не мог же он так просто умереть, верно? Все начали беспокоиться и, обступив его полукругом, ужаснулись, увидев совсем почерневшие вены. Изредка они пульсировали, что пугало ещё больше. — Что с ним… — тихо пробормотал Аки, — Вы… в-вы же знаете? — он стоял ближе всех, безумно встревоженный, и растерянно смотрел на остальных. — Он жив. Через силу дышит, — коротко и с напряжением ответил Хенрик, стараясь скрыть все свои эмоции в этот момент. — Бой его вымотал. — Он чем-то болен, да? — Тереза выглядела опечаленной. Её волосы распустились и спутались, а с плеча стекала кровь. — Это моё пр-роклятие. Оно не действует сразу. Только если… человек уже был б-болен. — Так это твоя тьма? — юноша, подняв Фима на руки, повернулся к Терезе. Его взгляд был необычайно холоден. — Так она убивает? — Простите. Простите, я… я не хотела… не хочу… — она начала путаться в словах, голос стал тише и слезливее, а руки постоянно выделывали какие-то символы. — Оставьте, о-оставьте меня тут, оставьте, и вреда другим больше не б-будет… — Как мы уже говорили, раз нашли тебя — обязаны помочь. Идёмте уже. Тереза стояла в растерянности, со слезами на щеках и болью в душе. Едва нашлись те, кто мог бы ей помочь, как и их хочет забрать в могилу её сила! Они медленно стали идти через сожжённую землю, поражённые двумя событиями. Эти события проследовали друг за другом так резко и так быстро, что они и не знали, как на это всё реагировать и какие вопросы следовало бы друг другу задать. — Аманда… — первым не выдержал Юра, который всё ещё не мог понять, что за юноши пришли вместе с ней. — Как ты… как вы тут оказались? — Мы? — девушка не сразу смогла выйти из своих мыслей. — Ох… это очень долгая история. Я подслушала твой разговор с Виктором и мне хотелось помочь. Я сбежала из замка, отправилась в горы, думала, что найду дракона… и нашла его. Потом случилось самое настоящее чудо. Драконом всё это время был Николас, его тоже прокляли. Поэтому он так странно выглядит. С несколько секунд Юрий не мог осознать сказанного Амандой. Чары, магия, драконы… еще с неделю назад он жил обычной, совсем не богатой жизнью, а сейчас видит настоящие чудеса и невиданную силу от, казалось бы, нормальных людей. — Вот почему он пропал. Выходит, что третий юноша это… — Ты его брат, да? — Хенрик и Аки шли впереди всех, и хоть первому было совсем тяжко со своей раной нести Фима, но он упорно продолжал идти вперёд. — Я слышал, что сказала Аманда. Жаль, что мы раньше не встречались. Но все думали, что вы оба мертвы. — Да, для целого города так и было. Ника удалось избавить от заклятья, однако оно навсегда осталось с ним. Этот идиот решил рискнуть жизнью, и своей, и сестры, только чтобы быстрее добраться сюда. Он бросился с обрыва вместе с ней, — они наконец добрались до места, где остались лошади. К удивлению, они всё ещё были там. — В последний момент я и правда подумал, что они оба умрут. Но… он поддался заклятию и обратился вновь. Знаешь, очень не хотелось бы, чтобы мой брат умер после первой встречи за столько лет. Юноши внимательно смотрели друг на друга, мысленно обещая себе, что ни за что этого не допустят. — Он не умрёт, Аки. Эти ребята очень крепкие, обязательно его спасут, — Ник поравнялся с ними, и хоть голос его был весел, но лицо выражало серьёзность. — Я обещал спасти их, но не возвращаться в город. А это значит, что нам пора. — Ч-что? Аки ощутил, как эти слова будто ударили его по лицу. Конечно, Ник был очень упрямым, никогда не отступал от своего и временами был невыносим из-за этого, но эти слова… — Неужели ты и правда собираешься уйти от них? Просто спасти и уйти назад в тень? — Я не собираюсь возвращаться в город. Я обещал их спасти и спас, рискуя двумя жизнями, — в глазах юноши вновь возник огонь, как тогда, когда они говорили с Амандой. — Я больше ничего им не должен. Ты не собираешься со мной идти? — Не должен… и ты думаешь, что я брошу своего брата и пойду с тобой, просто потому что ты боишься собственного прошлого?! Я мог принять твои безумства, твоё упрямство, потому что это то, что поддерживает огонь в твоём сердце и чем я в тебе восхищаюсь. Но это попросту предательство, Николас! Я ни за что не стану потакать твоей чёртовой трусости! На самом деле Ник никогда не видел его таким злым. Хоть они и знали друг друга давно, раньше он старался обходить все раздоры, быстро отшучивался и заглаживал вину. Но сейчас, когда увидел по-настоящему крепкий характер Аки… — Но… я не хочу… — Я не брошу своего брата. Прекрати заниматься глупостями, мы слишком долго убегали, я слишком долго убегал, хватит! Ты пойдёшь с нами, будь уже наконец-то полезным не только мне. — Хах, теперь ясно, почему Фим такой характерный, — в то время, как эти двое разговаривали на повышенных тонах, остальные залечивали свои раны. Айна, которая едва двигалась после множества атак чудищ, сейчас пыталась всем обработать раны. — В городе Грета и Якоб лучше сделают. У меня нет сил. Простите. — Ты и так много сделала, Айна. И я рада тебя снова видеть, — Аманда сидела на траве и наблюдала за всеми, особенно внимательно она следила за Ником. Было видно, что он в смятении. Никто не знал, но больше всего он боялся осуждения от Акихито. — Ты прав, — едва слышно пробормотал Ник, чтобы кроме блондина его никто не услышал. — Прости меня. Я поеду в город. Стараясь не думать о самом плохом, компания немного передохнула, оседлала лошадей (каждой лошади пришлось нести на себе аж двух всадников) и вновь отправилась в путь. Теперь у них была более ответственная миссия, чем просто побороться за спокойную жизнь — им предстояло спасти своего друга и избавить от жуткого проклятья одну глухую девушку. Но они и представить себе не могли, что в городе ждало ещё и целое восстание, которое сильно осложняло планы на спасение дорогих им людей.***
Пещера оказалась непривычно большой, даже огромной. Она уходила далеко вглубь, из-за чего было трудно понять, есть ли там кто-то на самом деле, однако Лукас сразу сумел заметить лежащего у правой стены пещеры Амато. А прямо над ним — до жути странная девушка, которая больше напоминала какого-то демона. Она широко скалилась своими длинными, острыми зубами, а такие же острые когти скользили по голой груди юноши, грозясь вот-вот вонзиться. — Амато! — А ну отойди от него! Лукас вышел на несколько шагов вперёд. Девушка тут же встрепенулась и подняла свои полностью чёрные глаза на него, после чего растянула оскал ещё шире (как такое вообще было возможно?) и воткнула один из своих когтей прямо промеж чужих рёбер. Амато, находившийся без сознания всё это время, слабо вскрикнул. — Ах ты… — Лукас, постой! Но было поздно. Взбесившись от одного этого действа, Лукас выхватил меч из ножен и бросился на это демоническое существо. Ему удалось повалить врага на землю, однако через пару секунд он был отброшен на несколько метров когтистой рукой. Кожаные латы оказались порваны в нескольких местах. — Зря вы сюда явились… — шипело существо, скалясь. — Я вииидела, видела вас обоих в его памяти! Но он уже мой, его тело моё! И его жизненная сила тоже моя! — Что ты с ним сделала… — тихо бормотала Софи, со страхом глядя на совсем бледного Амато. Он наполовину был укрыт драной простынёй, на теле виднелись царапины, а на плечах болталась разорванная рубашка. — Это — один из демонов озера, — Элизабет медленно прошла вперёд, чтобы отгородить дочь от опасности. — Они очаровывают людей, а после забирают жизненную энергию… не самым приятным образом. Лукас, лучше иди назад, сейчас она с лёгкостью может тебя убить! — Нет, — сквозь стиснутые зубы отвечал юноша. — Она сделала это и с ним, да? Я не отступлю… — а существо продолжало дерзко и с вызовом смотреть на него, облизываясь. — …я просто возьму и убью её к чёртовой матери! И Кас вновь набросился на суккуба, стремясь проткнуть её насквозь мечом. Девушка оказалась ловкой и прыткой, а также неимоверно сильной, и вскоре на теле парня стали появляться раны. Софи же, пребывая в растерянности, оббежала мать и склонилась над Амато. Что делать, как ему помочь? Что она могла в данный момент? Она ведь даже не научилась пользоваться своими силами, она ведь только о них узнала! — Он мой! — продолжала противно шипеть демоница. — Убирайтесь! Он… Вдруг, как раз перед тем, как она напрыгнула на Лукаса, чтобы располосовать ему лицо, её обхватила вода. Глаза девушки сузились. — Ниимфааа, ааа? Да даже твоей светлой сиилыы… — Элизабет как могла удерживала её, чтобы юноша мог встать и продолжить атаковать. Ему это удалось, но и существо тоже сумело вырваться из плена. — …не хватит, чтобы удержать меня! Он теперь мой… — Нет, не твой! — огрызнулся Лукас, успев ранить демона в руку. Та завизжала и оттолкнула его ногой. От боли юноша рыкнул. — И никогда… никогда не будет ни твоим, ни чьим-то ещё! Только нашим! — Лукас… С тревогой Софи смотрела на этот бой, на свою мать, которая выжидала моменты, чтобы атаковать или защитить, и всё крепче прижимала к себе бессознательное тело Амато. Остатками его рубашки она успела вытереть кровь с царапин и свежей раны в правом боку, но не знала, как привести его в чувство. Собственные бесполезность и беспомощность угнетали девушку. ≪Я должна что-то сделать, должна! Свет, пожалуйста, если ты есть во мне, пробудись, я прошу тебя, ты очень мне нужен… слова Лукаса, его решимость…≫ — Нха, его любовь была такой сильной, даже приятно, что она теперь моя! — существо продолжало уклоняться, хоть теперь и с трудом, а атаки в её сторону стали яростнее. ≪Он ведь прав…≫ — Ну давай, мальчик, злись, злииись, я и из тебя высосу жизнь, всю до капли! ≪Они оба теперь мои. Мои и ничьи больше≫ Софи не понимала, откуда в ней так резко возникло чувство собственничества, но оно становилось всё сильнее и сильнее. А затем и вовсе разгорелось губительным пламенем, когда Лукас оказался повален на землю, и чужие когти сомкнулись вокруг его худой шеи. ≪И даже демонам не отобрать у меня тех, кого я люблю! ≫ — Замррии, нимфа, иначе я продырявлю ему глотку, — демоница склонилась над самым ухом юноши, что тщетно силился вырваться из хватки. Софи пыталась сосредоточиться на пробуждении своих сил. Получается, уже почти… — Знаешь, совсем скоро твою душу поглотит неверрроятно сильное чувство. Рассудок помутнеет, глаза застелет туман… а когда я разберусь с тобой, то возьмусь за вашу милую девицу… буду делать всё очень медленно, заставлю её забыть о вас, как о недостойных… ты ведь уже мечтал о ней, да? Интересно, как бы вы её делили… но неважно. Уже неважно, и вы оба, и она, вы все достанетесь только мне! Лукас чувствовал, как начинает терять связь с внешним миром. И чем больше он злился на эти гадкие речи, тем быстрее его окружала темнота. Чары, это всё чары… всё из-за его эмоций. Из-за ревности. Но он уже не мог себя контролировать. — Прекрати! Неожиданно для себя яростно выпалила Софи. Её ладонь, которая лежала на теле Амато, ярко светилась. На место бледноты начал возвращаться смуглый цвет. Сама же она с уверенностью во взгляде смотрела демоницу. Вторая девушка искривила рот в оскале, скосив на Софи взгляд. — Мммм? Осмелела? И что ты со мной сделаешь, переубедишшшь? ≪Софи…≫, сквозь пелену забвения думал Лукас, ≪Я… я ещё здесь… я должен бороться…≫ — Нет, но я не позволю тебе так просто забирать у меня тех, кто мне дорог. — Как жаль, что ты раньше этого не поняла! — она сжала горло юноши сильнее. Послышался страшный скрежет. ≪Н-нет! Я не умру… я должен!..≫ Но тут зрачки демона сузились. Она замерла на месте, а после вдруг ослабила хватку и скатилась на пол пещеры. Половину её тела успели оплести какие-то растения. — В…водоросли? — Закрой свой грязный рот, — Элизабет, которая всё это время медленно подзывала к себе любую растительность, сейчас ловко связывала девушку с грозным и одновременно сосредоточенным лицом. — Мне и не нужно было двигаться, чтобы победить тебя. Наконец получив возможность дышать, Лукас закашлялся. Придя в себя, юноша схватил меч в руки и вскочил. Едва демоница начала срывать с себя растения, чтобы освободиться, он набросился на неё, хорошенько ударил мечом по голове и прижал к стене. Из вторых ножен литовец выхватил нож, схватил брыкающуюся девушку за руку и за неё же ножом прибил к стене пещеры. Лезвие вошло ровно в щель между камнями. Демоница завизжала от боли. — Получи, — хрипло проговорил Лукас. — Сейчас я убью тебя… убью, мерзкая ты гадина! — Лукас… стой. Это был сиплый, совсем слабый голос Амато. Его голова покоилась на коленях Софи, которая со слезами на глазах старалась лечить его пробудившимися силами. Её вспышка ярости и решительности уступила место беспокойству и тревоге. — Ч-что? — его злость вдруг тоже начала постепенно уходить. Сердце подпрыгнуло вверх от звучания знакомого голоса. Значит, он жив, он даже смог прийти в себя! — Т-ты… — Пожалуйста, оставь её. Не убивай, — Амато выглядел так несчастно и плохо, так слабо, что руки Лукаса задрожали и сами опустились. Он подобрал свой меч, кинул последний недоверчивый взгляд на демона, которого вновь связали растения, и поспешил к тем двоим. — Она забирает не жизненные силы… а силу любви к другим людям. — Амато… ты же не пытаешься её оправдать? — Софи права. Это природа таких существ, забирать чужие силы и питаться ими. Как нимфы существа света, так и они — существа тьмы. — Н-нет, нет, вы не понимаете… да, мне было больно, очень больно, я ужасно боюсь её теперь, н-но… — в его янтарных глазах заблестели слёзы. — …нно потому что я люблю вас слишком сильно, поэтому всё вышло так плохо! Она… она просто не умеет испытывать любовь, поэтому забирает её у других, чтобы насладиться ею хоть так. Пожалуйста, просто оставьте её. — Амато… — Если мы оставим её, то она сотворит то же самое с другими людьми. Вот только они умрут, потому что им помочь будет некому. — Мама, нет. Он прав, — Софи подняла голову. В её лице читалось странное умиротворение. — Я теперь чувствую ту силу, о которой ты говорила, и понимаю, что нужно сделать. Я зря так злилась. Лукас, подержишь его? Юноша слабо кивнул и прижал Амато к себе, стараясь его успокоить. Тот же, использовав последние силы для своей речи, спрятал лицо в ладонях и тихо заплакал. Софи подошла к замершему демону. Она внимательно посмотрела прямо в её лицо, прямо в глаза, которые искрились злостью, почувствовала отвращение, но всё же… приложила свою ладонь к груди девушки и заставила светиться. Через несколько секунд демоница отключилась, однако её лицо стало спокойным. Остальные наблюдали за этим с удивлением. — Что ты… — Я внушила ей любовь. Теперь она может её чувствовать, а не забирать у других. Не знаю, почему и как я могу это делать, но… я могу. ≪Мне так сильно хотелось их защитить, что свет так резко и явственно возник внутри…≫ — Но она пыталась убить их. Их обоих, Софи. — Я знаю, мама. И я всё ещё злюсь. Но если она и правда никогда не испытывала любви, а могла лишь довольствоваться чужой силой её проявления… то конечно она сражалась за это. Она думала, что так она любит. Так может, лучше дать ей шанс полюбить по-настоящему? — Ты ведь знаешь, что она сделала с ним, — Лукас поджал губы и внимательно посмотрел на Софи. — Такое не прощают. Это самое унизительное, особенно… для Амато. Со странной печалью девушка смотрела на него в ответ. Она подошла ближе и присела рядом. — Да. Не прощают. И мы не простим, поэтому оставим её здесь так. Лучше мы теперь позаботимся друг о друге. Ты ведь слышал, что сказал Амато? — Софи, поглаживая юношу по голове, слабо улыбнулась. — Он любит нас. — Д… да, — Лукас вздрогнул. Только сейчас он осознал, что на самом деле говорил Амато. С особой теплотой юноша посмотрел на вжимающееся в него тело. — Значит, нам… нужно беречь его, да? Он теперь наш, и только наш. — И нам нужно беречься тоже. Нам троим беречь каждого из нас. Теперь мы принадлежим только друг другу.***
Через несколько дней вся компания наконец смогла достигнуть города. Теперь им предстояло как можно незаметнее добраться до библиотеки Якоба, в которой могли быть все ответы. И лучше всего им было начать свой путь с аптеки Греты, куда они и направились. — Мне так непривычно снова быть здесь, — тихо говорил Николас, пока они спускались с холма к городу. — Вроде бы ничего не поменялось снаружи, но я уверен, что внутри теперь всё иначе. — Ты прав. Народ совсем потерял веру в жизнь и власть, на это больно смотреть, — Юра изредка поглядывал на парня, пытаясь понять, что у того может быть в голове. По дороге он успел выслушать всю его историю и задать все интересующие вопросы, однако тайн это не убавило. Никто из них всё ещё не понимал, почему Ник так боялся снова оказаться в городе. Как только все оказались у крайней улицы, которая привела бы их к аптеке, путники молча взяли свои плащи и надели их. Теперь, выглядя совсем неприметно, они могли спокойно дойти до нужного места. Через несколько минут они смогли увидеть задний двор аптеки, где всё ещё было множество палаток… однако не было ни единой души. — Как странно. Тут лагерь чуть ли не на полсотни человек, и совсем никого нет? — Грета обещала найти людей, но они не должны были массово никуда идти без нашего ведома. Восстание должно было стать крайней мерой, — голос Айны был ровным и холодным, как и обычно, однако во взгляде скользила тревога. Неужели их в городе не было слишком долго… — Постой, восстание? — Аманда повернула голову в сторону северянки. Лицо вытянулось в удивлении. — О каком ещё восстании идёт речь? — Ребята, — их молчаливую битву взглядов прервал голос Хенрика. — Фим наконец очнулся. Через пару минут ещё не до конца осознающий происходящее юноша был уложен на траву прямо возле крыльца аптеки. Над ним склонилось два блондина. — Что… — Серафим, едва щурясь, говорил хрипло и тихо. Но тут он заметил парней рядом с собой. — У меня… у меня что, в глазах двоится? Какого чёрта… — Как я рад, что ты в порядке, — Аки широко улыбнулся. Ник, наблюдавший за всем издалека, тоже выглядел довольным. — Ну, это относительно, но мы всё исправим, — Хенрик, непривычно выглядящий без доспехов, успел удобно расположился на траве. Он почувствовал, как с души свалился громадный камень. Камень переживаний. Чего нельзя было сказать о Фиме. — Погодите. Слева от меня сидит Хенрик, а ты… — до него уже успело дойти, однако он не мог этого принять. — Точно. Ты отрубился раньше, чем успел что-либо понять, — Аки вдруг смутился. — Прости, надо будет тебе всё… — но не успел он договорить, как оказался в чужих крепких объятиях. Тут юноша совсем растерялся. — Да плевать. Я всё равно ни черта не пойму, но для меня главное, что ты не грёбаная иллюзия, — после Серафим выглянул из-за плеча брата, чтобы посмотреть на Ника. Тот сразу это заметил и с широкой ухмылкой посмотрел в ответ. — Ты о нём заботился всё это время, так? Ты бы не отлип, чёртов репейник. — Ни за что, парень, ни за что. — Спасибо. И… что… что у тебя с лицом блин? — А это как раз часть той длинной истории, которую ты не захотел слушать, — теперь Ник точно выглядел донельзя довольным. — Это остатки проклятья, из-за которого я стал драконом. Эти отметины, — Ник коснулся своего лица, — Они означают, что проклятье всё ещё со мной. А значит, я могу обратиться обратно. — Чего нахрен… вечно мне в этой жизни не везёт. — Я уже могу считать это оскорблением? — Хенрик внимательно на него посмотрел, но не успел Фим ответить, как Ник продолжил. — А ещё эта чешуя чертовски горячая. Верно, Аки? — юноша с хитринкой посмотрел на не ожидавшего таких слов блондина. — Заткнись, Николас. — Так вот куда вы исчезли на ночёвке, — Аманда не удержалась и вставила своё слово. — Похоже, не переживать за свою задницу тут может только Юра. — Да что у вас за семейка такая, острите и острите? — Акихито уже открыто показывал своё возмущение, на что брат с сестрой только рассмеялись. — Лучше бы я и дальше был без сознания, — тихо пробормотал Фим, успевший из одних объятий перекочевать в другие: Аки отправился на разборки с ≪этой зазнавшейся ящерицей≫. — Но это правда забавно. — Кстати, как ты себя чувствуешь? — Хенрик продолжал с улыбкой наблюдать за шутливой дракой, не забывая следить и за Фимом. — Ты так легко пришёл в себя. — Сердце болит, — честно ответил он. — И лёгкие. Сильнее, чем обычно. И сознание… как будто постоянно пытаются куда-то утянуть или погрузить в туман. Я уже видел свои вены, Хенрик, — его голос вдруг стал серьёзнее, а взгляд — холоднее. — И нихрена это не хорошо. Скажи честно, я умру? То ли от этого взгляда, то ли от этих слов, но у северянина внутри всё тоже похолодело. Да, он тоже задумывался об этом по дороге в город, однако старался упорно избегать серьёзных раздумий. — Нет, — наконец ответил Хенрик. — Ты прав, это что-то ужасное, но я не дам тьме тебя забрать. Мы пришли сюда, чтобы тебе помочь. И тебе, и Терезе, — девушка в это время сидела в стороне ото всех и едва сдерживала смешки от дурачеств двух парней, в которые изредка влезала Аманда. — Всё будет в порядке. Серафим ничего на это не ответил. В глубине души он просто был рад тому, что и его брат, и вся компания живы и [почти] невредимы. Хенрик упорно пытался скрыть бинты, на которых всё ещё едва проступала кровь, а Юра старался как можно меньше хромать. — Вроде бы наследник целой страны, а ведёт себя, как… хах. Ох уж эти люди голубых кровей! Им бы и в пору свои кружки организовывать. — Мог бы им это предложить, — вся растрёпанная, но до жути довольная (разборки успели закончиться) Аманда подошла к Юре. — А мог бы и сам основать. — Эй, кто сказал, что тут моя задница не будет в опасности? — А всё может быть. Но тут из аптеки вышла Айна. На её спокойном лице почти не было эмоций, однако какая-то атмосфера беспокойства вмиг окружила всех. — Греты нигде нет, — наконец сказала северянка. — Её оружия, лаборатории — тоже. Я никогда не говорила вам, но в этой аптеке Якоб проводил свои эксперименты. И если бы мы сразу его здесь нашли, это бы облегчило нам задачу. Но даже его книги пропали. Осталась только библиотека в замке, а соваться туда… — По итогу, нам нужен новый план, — все посерьёзнели. Ник, быстро уложив растрёпанные волосы назад когтистой рукой, подошёл ближе. Отчего-то у всех не было сомнений, что он прирождённый лидер. Все были готовы его слушаться, но был ли готов руководить сам Николас? — Вернее, вообще план, потому что мы шли сюда наобум, верно? — Да. Если и есть знания о том, как помочь Терезе и Серафиму, то только в книгах Якоба. — Постойте, мы же уже знаем, что им должна помочь светлая магия? Так, Тереза? — Юра повернулся к девушке. Та молча кивнула. — Нам нужно ещё найти эту магию. Скорее всего это будут какие-то природные силы, которыми я не владею. Магия драконов тоже не подойдёт. — У драконов есть магия? — Ну да. Огонь, который они способны создавать, как раз является частью этой магии. — Точно… я умею создавать огонь, — до Ника словно дошла простая истина. Он хлопнул себя по лбу. — Неплохое оружие выходит, если учесть, что это проклятье сделало меня выносливее и быстрее. — Я мог бы поспорить… — Аки попытался пошутить, из-за чего сам себя вогнал в краску. Но всё же Ник рассмеялся. — Тогда тебе явно повезло. Но ладно. Нам нужно проникнуть в замок. Я, конечно, знаю парочку тайных ходов, но там наверняка будет полно стражи, раз тут всё нечисто с этими бунтами… Тут речь парня прервал бой колокола. Сначала один раз, потом второй. Третий. Четвёртый… За пределами поляны, на которой они были, вдруг поднялся шум. Послышались быстрые шаги людей, голоса, скрежет, звон… — Почему звонил колокол? Полдень давно ведь прошёл. Вся компания замерла в ожидании. Шум продолжался, однако постепенно стал удаляться всё дальше и дальше, всё глубже в город. — Неужели это был сигнал к восстанию? — первым высказал скользнувшую у всех мысль Хенрик. — Это значит, что вот-вот начнутся бои на улицах города. Но бунтовщиков куда меньше, чем солдат, и они мало обучены бою, это бессмысленно, их же всех перебьют! — Да, и пострадает много мирных жителей. Я не думаю, что Грета или кто-то из её людей действовал бы так опрометчиво. У них либо вдруг появилось больше бойцов, либо они придумали какой-то план. И имеют в рукаве козыри. Компания начинала потихоньку понимать, что кончились их дни отдыха. Задумчивость и отрешённость в лицах сменились решимостью. Похоже, им придётся вступить в этот бой. Вот только на чьей стороне?