Освети мой мир

Мицуки сжала в кулаках белоснежную ткань рубашки, больно сдавливая рёбра друга. Из-за накатившей истерики она даже не заметила, что, хватаясь, то ли за спину, то ли за одежду Бакуго, случайно разодрала ему ногтями кожу. На что последний смиренно поморщился, не проронив ни слова. Ей ведь сейчас явно хуже. Кроме того, основной причиной, почему юноша проигнорировал такой не самый нежный жест со стороны старшей, был полный ступор. – Я з-зашла… – набирая воздух и спотыкаясь на каждой первой согласной в последующем слове, тараторила девушка. Пыталась тараторить. – Мне с-сразу… – с каждой секундой говорить ей было всё труднее. Грудная клетка судорожно вздымалась, а ямка над ключицами западала, вжимая хрящи трахеи в мягкие ткани гортани. Брюнетка проглатывала целые слова, её трясло и она сильно заикалась. А когда делала паузы, чтобы попытаться нормально продышаться, начинала хныкать и закусывать губу, отчего нервная отдышка становилась сильнее и начинались рвотные спазмы. Кацуки оцепенел, не зная, что ему делать. Снова бить одноклассницу ему не хотелось, но её состояние пугало. Они не в Академии, где её могут увезти в медпункт. Взрослых рядом тоже не было. Как вызвать скорую, если телефон далеко? Не может же он её отпихнуть. Да и при всём желании у него не получилось бы это сделать: настолько сильно она к нему прижалась. Блять! Что делать?! – Аой, успокойся! – чёртов гений, это ведь точно поможет. Блондин и сам понимал, насколько тупо сейчас просить её прийти в себя, но паника сжала в кулаке его яйца посильнее, чем студентка униформу. Парень положил ладони на её плечи, стараясь игнорировать боль от ожогов. Из-за неконтролируемой причуды этой девки, руки, грудь, спина, да в целом весь торс младшего такими темпами покроется фигурными корочками. А если уж он сейчас не придумает, как исправить ситуацию, то и Бакуго, и сама Мицуки, и весь этот сраный дом будут "well-done". Умирать пока не хочется. А стать угольком, имея при этом способности связанные со взрывами, будет очень, блять, иронично. Юношу сильно беспокоило то, как тряслась Аой. Она совершенно не реагировала на руки, сжимающие её плечи, и лишь плакала, уткнувшись лбом в крепкую грудь. Почувствовав ослабление её хватки на своей одежде, Кацуки чуть ли не молниеносно присел, прижимая девушку к себе. Он поднял её в воздух, одной рукой поддерживая попу, а другой накрыв затылок. Хоть держал её друг достаточно крепко и упасть не позволил бы, но брюнетка машинально обвила руками его шею, а ногами – туловище. Одного мимолёного взгляда на бледное лицо хватило, чтобы понять: её сейчас стошнит. Поэтому и тряслась. Точнее это было одной из причин. В любом случае сейчас не до разговоров. Блондин не стал ждать, пока старшая, когда её припрёт, запинаясь и хныча, начнёт спрашивать, где туалет. И понёс её в уборную, опережая неприятные события. Ведь могла бы и не добежать. Опустив Мицуки на прохладный кафельный пол ванной комнаты, младший вдруг осознал, что она может охладиться под душем. Это ведь единственное и самое простое решение. Как он раньше не додумался?.. В полу есть слив для воды, так что об уборке можно не переживать. Поторопившись схватить душевую лейку, студент от неожиданности выронил её из рук, когда, только услышав шум от шланга, девушка прокричила: – Не надо! Железо с грохотом ударилось об акриловое покрытие ванны. – Аой… – прохрипел достаточно недоумевающий и малость раздражённый парень. Одноклассница сидела, склонившись над унитазом. Только сейчас друг заметил, что голубое пламя расползлось на конечности. – Таблетки… в сумке, – от подступающей тошноты брюнетке свело челюсть, расслабилось горло и язык неприятно западал, отчего её речь звучала как пьяная. Чёрт, лучше бы так и было. В серых глазах копошились страх и паника – нормальная реакция мозга на недостаток кислорода. Усугубляла ситуацию высокая температура: холодный пот, что лился со старшей ручьём, больно шипел на коже, испаряясь большими клубами дыма. Из-за последнего тоже не хватало воздуха. Картина представшая перед одноклассником больше была похожа на паническую атаку, чем на обычную истерику. Осознание херовости ситуации сковывало движения. И дыхание. Кацуки наверное никогда в своей жизни так быстро не бегал. Несмотря на тот ужас, что он испытывал, жмурясь и закусывая губу, блондин пытался как можно быстрее помочь гостье. Так небольшой марафон от ванной до прихожей, где висела сумка подруги, сопровождался самокопанием, и хотя в действительности он занял секунды три, в голове юноши казалось, что это длится вечно. Бакуго про себя материл всё, на чём только свет клином не сошёлся. Он винил себя в том, что устроил на испытании. В том, что отпустил Мицуки домой. Ублюдка Тойю, чьё имя он узнал только минут десять назад, младший вообще прибить хотел. Думая обо всём этом, он до боли сжал челюсти и до побеления кончиков пальцев стиснул в последних стеклянный стакан. Незаметно для себя, младший оказался на кухне, шумом льющейся из-под крана воды заглушая звуки, с которыми девушка опорожняла желудок. Он морщился, слыша, как она кашляла. Видимо, обожжённому горлу не понравился желудочный сок. Даже представить страшно, насколько это может быть больно. В какой момент он начал её жалеть? На памяти не было людей, которым он бы сострадал, но тут дело только в том, что мало кому может быть так же плохо, как и Аой. Да ведь?.. Быстрым шагом, игнорируя пролитые на пол капли, Кацуки вернулся в ванную и присел рядом с унитазом. Не поднимая головы, брюнетка трясущейся рукой указала на маленький карман сумки, снова хватаясь за холодную керамику. Её опять вырвало. Друг, не теряя времени, залез рукой в прошитую складку ткани. Нащупав что-то напоминающее таблетки, он вытащил крафтовый конверт, в котором лежала горсть странного препарата в виде ромбовидных грязно-розовых пилюль. Машинально вытащив одну, он протянул лекарство однокласснице. Последняя же, кашляя, подняла голову и с изнемождённым видом приняла помощь, закидывая таблетку в рот и запивая её. Стакан со звонким стуком оказался на кафеле, в то время как студентка, вытерев рот рукавом своей униформы, сложила руки на ободок белого приятеля и опустила на них голову. В ушах звенело, а из-за ряби глаза было тяжело держать открытыми. Сейчас станет легче. Какие, нахер, таблетки?.. К Бакуго только сейчас пришёл этот вопрос. Лекарство от причуды? Такого же не бывает… Что за срань она с собой носит? Кацуки обязательно спросит её об этом, но потом. Сейчас он занят шоком, лицезрея факт того, что кожа старшей перестаёт гореть. Выходит, они действительно работают? Парень пронаблюдал за меняющей положение подругой: Мицуки подняла голову и поджала под себя ноги, откидываясь спиной на стену. Было видно, что ей становится лучше. – Спасибо… – промямлила она, делая глубокий выдох. – Принести ещё воды? – сохранял остатки самообладания блодин. Получив отрицательный ответ качанием головы, он поднялся с пола, стиснув челюсти. Наконец юноша мог дать волю эмоциям. Подхватив подругу на руки, он вышел из ванной и направился к лестнице на второй этаж. – Что ты делаешь? – она не понимала, что происходит, а злое лицо друга не давало никаких ответов. – Заткнись, – то ли от напряжения, то ли от быстрого подъёма по лестнице голос Бакуго сильно дрожал. Он был разочарован. В первую очередь, в самом себе. Глупо было пускать всё на самотёк. Кацуки потерял контроль над происходящим и вот чем это обернулось. Больше он не будет допускать таких ошибок и сделает всё правильно. Дверь в комнату открылась с пинка, а вошедший в неё парень – взрывоопасный Ёж, что так наплевательски относится к вещам – пройдя вглубь помещения, скинул свой "груз" на кровать. – Что ты собрался делать? – недоумевая отозвалась "ноша". В ответ ей последовал недовольный цок языком от переключившего своё внимание на комод блондина. Он суетливо рылся в ящике, пока не нашёл то, что искал. Приземлившись рядом со старшей, юноша выдавил себе на руку немного мази от ожогов и, бросив тюбик на матрас, приблизился к однокласснице, убирая чёлку с её лба. Аой машинально отстранилась, на что упрямый студент поспешил схватить её. Пальцы едва зарылись в чёрные локоны, большой – лёг на скулу, а ладонь накрыла боковую область шеи. – Дура, не дёргайся, – он недовольно хмурился, начиная наносить прохладный гель девушке под глаза и на щёки. Та в свою очередь немного поёжилась от дискомфорта. Рубиновый взгляд скользил по травмированной коже, а брюнетка, затаив дыхание, рассматривала лицо младшего. Она отметила, что сосредоточенный Кацуки, да ещё и так близко, казался очень привлекательным. Даже с нахмуренными бровями. Было немного больно от того, что он давил на ожоги, но Мицуки это не сильно волновало – её заворожил этот вид. Когда же Бакуго, незаметно для подруги, кончил обмазывать лекарством её лицо, их глаза встретились. – Снимай рубашку, – тихо прохрипел он, опалив своим дыханием губы собеседницы. – Ч… – её словно кипятком обдали. Аой быстро пришла в себя, – Чего?! – Чего-чего?! Говорю, ожоги обработать нужно, снимай давай! – перешёл на крик раздражённый парень. – Я сама справлюсь! – машинально схватившись за ворот своей униформы, свободной рукой брюнетка оттолкнула младшего. – Справишься, да как же! Пять минут назад ты даже стоять не могла, – юноша сжал её запястье и, ожидая сопротивление, потянулся за футболкой, лежащей на кровати. – Кацуки, думай, что говоришь! Это домогательство, – друг кинул ей в лицо свою вещь, прерывая возмущения старшей, и подорвался с места. – Тогда заодно и переоденься, чёрт… – он выскочил из комнаты, хлопнув дверью. Что это было? Мицуки сидела неподвижно ещё пару секунд. Когда ступор отпустил, она кинула взгляд на футболку, которую сжимала в руках. В воздухе витал знакомый аромат жжёной карамели. В уголках глаз снова выступили слёзы. Как всё так обернулось?.. Аой сдержала порыв, аккуратно вытерев глаза. Нельзя допустить, чтобы огненная причуда снова вышла из-под контроля. Шмыгнув носом, девушка поспешила снять рубашку и бюстгальтер. Натирая мазью руки, она осмотрела комнату. Помещение было очень чистым и светлым, а в углу, на удивление брюнетки, расположилась барабанная установка. Что ж, кому как не Бакуго подходит музыкальный инструмент, который нужно бить. Это очень сочетается с его нравом. Просто поразительно, что он занимается музыкой. Наконец найдя взглядом зеркало, студентка поднялась с кровати и зашагала в его сторону. В одних только колготках и юбке она чувствовала себя некомфортно. Это странно выглядит. Хотелось поскорее одеться, поэтому сероглазая поспешила нанести гель на шею и декольте. Пальцы немного тряслись, задерживаясь на фиолетовых рубцах в форме ладоней. Урод. Он пообещал. Пообещал, что не бросит её. Вот оно, доказательство. Это был не сон, не наваждение. Он подписал это соглашение кровью, при чём не своей. Где то чувство вины, о котором он ей затирал? Из-за которого не хотел делать это. Ушёл, несмотря на данную клятву. Видимо слова брата были пустым звуком. Мысль о том, что он изначально думал об уходе, пугала Мицуки. Её подбородок сморщился, а губа предательски затряслась, выдавая настоящие чувства. Ей было грустно. Она совсем не злилась. Если бы Тойя вернулся на следующий же день. Если бы вся эта ситуация оказалась недопониманием. Аой приняла бы его с распростёртыми объятиями и долго бы плакалась в его плечо, сжимая руку брата так сильно, что он бы больше никогда не оставил её. У неё нет никого кроме Тойи… Теперь. Натягивая мешковатую футболку с принтом ромбовидного черепа, девушка тяжело вздохнула и вернулась на кровать. Раздался стук в дверь. – Заходи, – после разрешения в комнату вошёл её хозяин. – Закончила? – в одной руке он держал сумку старшей, а в другой кружку. Подойдя ближе, Бакуго положил ранец около кровати. – Я заварил тебе ромашковый чай и добавил пару капель успокоительного. – Спасибо, – брюнетка потупила туманный взгляд о чашку с напитком. Подшучивать над другом за его заботу сил не было. – Можешь помочь намазать спину? От такого вопроса Кацуки еле заметно съёжился. А ведь ещё минут десять назад он говорил ей раздеться. Отказывать парень не стал, ему не сложно. Да и не настолько его это смущает. Поставив кружку на стоящий около кровати комод, младший сел рядом с развернувшейся к нему спиной одноклассницей. Пока он выдавливал на руку мазь из тюбика, последняя подняла футболку, оголяя стянутую юбкой талию. Такая тонкая, что блондин, казалось, мог бы на ней пальцы сомкнуть. Когда же от ткани освободились и плечи, юноша рукой взялся за футболку. На всякий случай. Чтобы ткань не задралась слишком сильно или, не дай бог, наоборот, не упала. Верхняя часть спины подруги была в старых шрамах, которые перекрывали свежие покраснения с волдырями. – Рассказывай, что случилось дома? – нарушил тишину Бакуго, начиная наносить гель на обожжёную кожу. – Когда я пришла свет везде был выключен, – собеседница, морщилась от неприятных ощущений, – Обуви Тойи на пороге не было… Я имею ввиду ни одной пары. Мне показалось это странным и я поднялась в его комнату… Она была пустой. Осталась только мебель, все свои вещи он забрал, – проглотив подкативший ком, Мицуки продолжила. – Я испугалась и начала звонить ему, но его номер, видимо, теперь не обслуживается… – девушка нервно перебирала пальцами. – Ты считаешь, что он свалил из-за вашей ссоры? – аккуратно поинтересовался Кацуки, продолжая водить пальцами по чужим лопаткам. – Н-нет… – нервный смешок, слетевший с уст старшей, никак не разрядил обстановку, а только сделал её ещё более напряжённой. – Он принял… Очень дерьмовое решение. Из-за него мы поссорились и из-за него он ушёл… Я полагаю, – она тяжело вздохнула, – Если честно, Тойя разочаровался в героях и ушёл из своего собственного агентства, чтобы стать злодеем, – сердито выдала студентка, не видя лицо недоумевающего и удивлённого Ежа. Столько всего навалилось. Единственный действительно близкий человек так просто отказался от неё потому, что у него изменились приоритеты. Тойя знал её лучше, чем кто бы то ни было. Её настоящую. Аой так устала носить маску. Притворяться тем, кем она не является. Хочется просто выговориться. И, кажется, она наконец на это решилась. – На самом деле… – немного мялась девушка, собираясь с мыслями, – У меня в семье очень много героев, – начала она издалека. – Бабушка, тётя и… Отец, – брюнетка нахмурилась на последнем слове. – Он никак не мог добраться до вершины и решил, что ребёнок сможет исполнить его мечту. Мой брат – Тойя – родился с причудой, которая была сильнее, чем у отца. Сначала он радовался, но позже оказалось, что эта способность очень сильно вредит Тойе… Парень сжал челюсти, подозревая, к чему идёт этот рассказ. – Жажда превосходства сводила его с ума. Так родились моя сестра и ещё один брат… Но и они не оправдали ожиданий папаши. Его целью был ребёнок, который объединит в себе отцовскую огненную причуду и ледяную причуду матери, – словно читая мантру, вещала Мицуки. – Когда родились мы с Шото, ему напрочь сорвало крышу. Блондин замер, шокированно глядя на затылок собеседницы, будто пытаясь сквозь копну чёрных волос и толщу черепа рассмотреть выражение её лица. – Вы с… Двумордым?.. – у него в голове словно сложился пазл. В чертогах воспоминаний всплыли эпизоды: когда Тодороки Шото увёл старшую на некий разговор во время обеда; или сегодняшняя ситуация, когда он приходил в медпункт, чтобы проведать сестру. Теперь его странное поведение не казалось таким безосновательным. – На меня папочке было плевать с самого моего рождения: он получил, что хотел. И вместе с этим испортил жизнь своей семье. Мама начала сходить с ума… – было очень больно говорить о том, что столько лет висело на сердце неподъёмным грузом. – Она напала не меня и навредила Шото, из-за чего отец упёк её в психушку. Тойя сбежал, подстроив свою смерть. А через какое-то время вернулся за мной и мы начали жить вместе… Аой повернула голову вбок, чтобы посмотреть на друга. Ворот футболки немного спал, оголяя плечо. – Моя причуда немного сильнее, чем у брата, – она подняла кисть руки, показывая голубое пламя и сразу же деактивируя его. На ладони осталось покраснение. – Но мне повезло, что в средней школе проявились теневые способности. Жаль отец об этом пока не знает. Юноша схватил тонкое запястье. – А это? – рубиновый взгляд зацепился за, волей случая открытый глазам, глубокий фиолетовый ожог в форме крупной ладони. – Это сделал Тойя? – Бакуго крепко сжимал в своих пальцах руку девушки, не скрывая своей злости. Как же всё это его бесило. Но он не понимал, почему. Какого его трогает сопливая история про младшую дочь Старателя, которую ментально насиловали с самого первого дня жизни ублюдок отец, повёрнутый на мечте сделать своего ребёнка Героем № 1, и давно ёбнувшаяся мать, которая терпела первого намного дольше, чем любой из детей? Кроме бати – закомплексованного чмошника – и матери-ксерокса на её нелёгкую долю выпала причуда, использование которой – членовредительство. А внушаемый ей шаблон: "Ты должна достичь высот", –взрастил в юной голове идею, что она обязана идти по головам к своей цели, даже если ноги сотрутся до костей. Брат у неё, видимо, такой же. Очевидно, новому он научить её не смог. Вот и выходит, что, даже свалив из отчего дома, она всё равно не избавилась от установки, что живёт ради того, чтобы стать первой. И вместо того, чтобы спасти сестру из лап тирана и показать ей, что такое нормальное, счастливое детство, он просто привёл её в другое место, где её психика страдала ничуть не меньше. Это ведь не от её руки ожоги! – Знаешь, Тойе нелегко было подростком жить без родителей, документов и денег. А потом появилась я. Первое время мы жили в каком-то притоне, где всё решала сила. А потом, когда Тойя закончил учёбу в Академии, мы переехали в этот дом и я пошла в среднюю школу. Он помогал мне тренироваться и даже организовал встречу с мамой, – будто оправдывала брата брюнетка. – Да о чём ты?! Я спрашиваю, что это за шрамы?! – одноклассник схватил старшую за плечо, разворачивая к себе. – Это подарок на мой шестой день рождения, – с ноткой ностальгии воспоминаяния о первом дне в новом доме пронеслись у студентки перед глазами. – Какой, к чёрту, подарок?.. Ты с ума сошла? – у парня почти пропал дар речи: настолько он был в шоке от услышанного. – В тот день он пообещал мне, что… – Мицуки начала шмыгать носом, а её глаза заволокли слёзы. – Что всегда будет рядом и больше никогда меня не бросит. А я попросила оставить ожоги, чтобы мы оба всегда помнили об этой клятве. – И как? Не бросил? – даже серьёзный и раздражённый тон младшего звучал так, будто он издевается. Но это не правда. Он не хотел обидеть собеседницу. Просто не удержался. Насколько его бесило конченное поведение семьи Тодороки по отношению к подруге. Ему её не жалко, просто злость берёт за то, как это всё несправедливо. Так или иначе в средней школе юноша тоже не слабо подпортил жизнь Аой, и сейчас, возможно, неосознанно пытается искупить свою вину за год издевательств. Это стыдно. – Заткнись, Кацуки, – она вырвала свою руку из крепкой хватки и начала протирать глаза. Сильные кисти опустились на плечи девушки и притянули к себе, заключая в объятия. Ёж никогда не обнимался с девушкой. Разве что в детстве держался за руку. И то – с Изуку. Неделю назад, возможно, он даже представить себе не мог подобную ситуацию. И если бы кто-то спросил: "Как ты поймёшь, что сейчас подходящий момент для того, чтобы прижать к себе ту, которая тебе небезразлична?" – студент без толики сомнения ответил бы: "Если захочу сломать ей рёбра". Но та неделя позади. Рак на горе всё же свистнул. – Извини, – начал тихий хриплый голос. – Мне просто так обидно за тебя, что аж скулы сводит. А ещё мне жаль, что в средней школе я вёл себя как гнида. – Я не злюсь из-за этого, – пробубнила брюнетка, лёжа щекой на груди друга. – Спасибо, что поделилась, – вновь разлюбезничался блондин. – Теперь мне многое стало понятно. – Кто ты, нахрен, такой? И где Кацуки? – с театральной опаской уточнила гостья, немного отстраняясь и впиваясь напуганным тучным взглядом в лицо Бакуго. На такой жест последний недовольно цокнул языком, закатил глаза и вновь прижал к себе попытавшуюся "сбежать" Мицуки. – Вообще.. – она вновь стала серьёзной. – Ты единственный человек, который знает "Аой Тодороки". Я даже Кири об этом не рассказывала. – Не парься, я сохраню твою тайну, – отсёк парень. Брюнетка упёрлась рукой в упругую накачанную грудь одноклассника, немного приподнимаясь. Её лицо приблизилось к лицу последнего настолько близко, что он мог почувствовать дыхание девушки на своей коже. – Тогда ты дашь мне обещание? – серые глаза сверкнули сталью, просверливая в рубинах сквозные дыры. Блондин отпрянул, едва попятившись назад, но старшая вновь сократила дистанцию, уперевшись одной рукой в мягкий матрас и расположив свои колени между расставленными ногами друга, который, опираясь на локоть, схватился за запястье, которое лежало на его груди, словно угрожая пролезть пальцами между рёбер и вырвать сердце, если он осмелится отказать. – Ты чё творишь?.. – по обычному хмурое лицо налилось краской. Ядерное сочетание. И, к слову, очень живописное. – Пообещай, что этот секрет останется между нами, – Мицуки взглядом вылавливала малейшие движение мимических мышц на покрасневшей физиономии. Шанс увидеть подобную картину подвёрнется не скоро. Возможно – никогда. Поэтому нужно разглядывать и запоминать. – Обещаю, что этот секрет останется между нами, блин… – Бакуго отвёл взгляд: слишком уж сильно его смущала такая близость с подругой. А позы, в которых находились одноклассники, заставляли парня чувствовать себя ещё более неловко. Аой подняла руку с груди младшего, не пытаясь вырваться из его хватки. Она показательно сжала кулак и покрутила запястьем, делая акцент на том, что блондин держит её кисть. – В доказательство своих слов оставишь мне ожог?